В начале моря

(Мариуполь, октябрь 1995г)


Атмосфера в ресторане «Бомбей» была спокойной и расслабляющей. Светильник, зажжённый над столиком, едва нарушал общий полумрак, музыка не била по ушам, а только заливала негромкий ресторанный шум. Ангеля аккуратно ложечкой ела мороженое, Наташа томно сосала через соломинку коктейль, Карина вяло ковырялась в салате.

- Бросить бы всё, да уехать к чёрту на кулички, - произнесла Ира.

Ангеля оторвалась от мороженого.

- Куда? В Ниццу, в Калифорнию?

- На Таити, - ответила Ира.

- Что мы там забыли? – спросила Карина.

- А вы представьте: нагие палубы мерцающих ночных кораблей. А мы выходим ночью на берег океана – Ангеля в голубом платье, Наташа в бледно-розовом, Карина в ярко-оранжевом и вся в косичках, слушаем шум прибоя и смотрим на звёзды. А за рифом розовая влажная большая Луна прольёт на воду серебряный мел. Красиво?

Наташа задумалась, видимо, представила себя в бледно-розовом платье на берегу океана.

- И что, так и будем каждую ночь смотреть на звёзды? – поинтересовалась Карина.

- Не только. Найдём каких-нибудь загорелых мачо.

Карина заулыбалась, а Ангеля проворчала:

- Ещё скажи: выйдем замуж, родим детей…

- А почему бы и нет, - ответила Ира, - что мы не достойны нормального человеческого счастья?

- Да.

Ира не стала уточнять у Ангели: «да» в смысле «достойны», или «да» в смысле «не достойны», поскольку на риторический вопрос и ответ должен быть риторическим. К тому же негр-официант принёс стейк.

- Пьер, а принеси-ка ещё графинчик коньяка.

Вообще-то официанта звали Габриель, но девчонки звали его Пьером, поскольку так было короче и удобнее, а Габриелю было в общем-то всё равно, лишь бы чаевые давали.

- Ирина Владимировна, - произнёс Габриель с характерным афро-французским акцентом, - вас спрашивал какой-то незнакомый мужчина.

- Мужчина – маленький чёрненький?

Габриель кивнул и, белозубо улыбнувшись, добавил:

- Но не такой чёрненький как я.

Карина звонко засмеялась и произнесла:

- Пьер, ты – прелесть!

А Ира лениво встала из-за стола и попросила Габриеля провести её к интересовавшемуся ею мужчине.

Алик сидел за столиком один и возился ножом и вилкой с отбивной. В центре столика стоял полный графин вина, рядом с ним два бокала.

- Привет, Гимназистка.

- Здравствуй, Алик.

Ира села напротив.

- Ты зачем моих людей убила?

- Стреляли, - вяло ответила Ира.

Алик усмехнулся и разлил вино по бокалам.

- Между нами говоря, - сказал он, - Сельдь последнее время стал позволять себе много лишнего, так что – проехали эту тему.

Ира промолчала, проехали, так проехали.

- А вообще ты зря не хочешь в Мелекино деньги вкладывать, - заявил Алик и отхлебнул из бокала вина, - это ведь – золотое дно. Люди хрен знает куда едут, чтоб в море искупаться, а тут – буквально под боком. Сервиса только нормального нет. А может быть – туристический рай. Ты ж пойми, Азовское море выгодно отличается от всех остальных тем, что мелкое. В том же Чёрном море пару шагов сделал и уже по горлышко. А многие ведь и плавать не умеют, вот и толкутся у берега. Другое дело – Азовское– умеешь плавать, не умеешь – места всем хватает. Так что, при нормальном подходе и наших с тобой инвестициях в Мелекино ещё тот курорт может быть.

- Может быть, - ответила Ира, - а может, и не быть. Ты, Алик, чисто теоретически рассуждаешь, а критерий истины – практика.

Алик с удивлением и интересом посмотрел на Ирину.

- Ты никогда не думал о том, кто в твоём туристическом раю будет горшки за туристами выносить? Туристический рай – это хорошо, когда ты сам турист. А ты бы хотел, чтоб твоя дочь работала уборщицей в гостинице, а сын, к примеру, официантом? По мне так уж лучше – металлургом, тяжело, зато мужчиной будет себя чувствовать. А ведь кому-то придётся в твоём раю мыть туалеты и разносить подносы пьяным немцам.

- Наши-то с тобой дети точно этим заниматься не будут, - рассудил Алик.

- А другие? Они что – негры, они такие же русские люди, как и мы с тобой, они живут в Мариуполе и гордятся тем, что плавят металл, а чем они будут гордиться, когда здесь вместо доменных печей заработают казино и публичные дома?

- Что это тебя так понесло, Симоненко наслушалась?

- Да не в этом дело, - Ира сделала пару глотков, - я вообще не хочу поднимать эту тему, Мелекино – это совсем не то место, где можно устраивать туристический рай, ты и сам всё поймёшь, если когда-нибудь этим займёшься. Я даже объяснять тебе не хочу, просто поверь мне. И давай наконец-то поговорим о серьёзном деле.

Алик снова внимательно посмотрел на Ирину.

- «Азовсталь», - медленно, чуть ли не по слогам, произнесла Ира.

Алик тут же преобразился. Исчезла вальяжность, в глазах пробежали искорки азартного волнения.

- Ну-ну.

- Что ну? Я же вижу, что вы со Щербанями давно на этот завод смотрите и облизываетесь.

- Ха! – воскликнул Алик, - Щербани и дальше будут смотреть и облизываться.

А ведь Ангеля права, - подумала Ира, - самый верный способ остановить натиск донецких – это столкнуть Алика со Щербанями. И, пожалуй, единственный способ.

- Сейчас, Гимназистка, в Верховной Раде готовится законопроект об особенностях приватизации. Так вот, когда он будет принят, а он будет принят, мы с тобой сможем купить «Азовсталь» буквально за копейки. Мы за год вернём вложения, а потом, как говорили китайцы: десять тысяч лет счастья. Выпьем, не за что-нибудь, а просто, потому что хорошее вино.

Чокнулись бокалами и выпили.

- Не знаю, Алик, не знаю. Мы ведь с тобой не металлурги, как мы «Азовсталью» управлять будем?

- Да уж лучше, чем сейчас государство управляет. Если завод и дальше будет оставаться в госсобственности, то через пару лет его на металлолом растащат. Мы с тобой не только сами обогатимся, мы комбинат спасём. А управлять наймём профессиональных менеджеров, которые и в металлургии разбираются, и в экономике.

Ира пожала плечами.

- Ничего пока не могу сказать, - ответила она, - я Симоненко наслушалась. Выпьем.
Ира игриво улыбнулась, и сама разлила вино.

- Твоё здоровье.

Ира расслабилась и слушала, как хрипло надрывается ресторанный шансонье:


Играй, гармоника, играй
Мы на земле искали рай
И он, конечно, был немыслимо далёк
А до него рукой подать
Чтоб наступила благодать
Давай-ка сядем в этот старый катерок


Алик вальяжно развалился в кресле и пристально посмотрел на Иру.

- Эх, Ирина, и чего нам с тобой делить?

Ира посмотрела ему в глаза, и снова игриво улыбнулась.

- Выходи за меня замуж, - предложил он.

Ира, не переставая улыбаться и, не отводя от Алика взгляда, отрицательно покачала головой.

- Нет.

Она встала из-за столика, подошла к Алику сзади, обняла его за плечи и нежно прошептала ему на ухо:

- Нет, Александр Сергеевич, мы с вами недостойны такого счастья.