Green Приз

Огромное красное солнце поднималось над долиной, что простиралась за рекой, а человек шёл ему навстречу. Сейчас он смотрел на рассвет. Ещё то зрелище. Если закат убаюкивал, то рассвет, наоборот, приводил в чувство. Почти с молниеносной быстротой всё кругом светлело. Каждую минуту все элементы пейзажа перекрашивались в другие краски. Красные, оранжевые, жёлтые, зелёные, фиолетовые, голубые и оттенки, оттенки… Калейдоскоп отдыхал. Тысячи и тысячи оттенков, мгновенно сменяющих друг друга на фоне пения птиц – ни с чем несравнимое шоу, создаваемое самой природой. Какой же режиссёр может повторить хоть десятую часть всего этого? Огромный амфитеатр, тысячеголосый хор, невероятная световая гамма, и это только мизерная ничтожная часть представления. Большего, к сожалению, видеть он не мог. И не надо. Очарованный, сидел он на берегу реки, боясь пошевелиться, чтобы чего-нибудь не пропустить, а солнце поднималось, туман рассеивался, день начинался. Жёлтый одуванчик, раскрывая стебли, что-то шептал, травинки с насекомыми перекрикивались, лес неподалёку шумел, и он, счастливый и умиротворённый, становился частью этой какофонии, полностью растворяясь в ней. А потом  падал, падал и падал. По разумению обычного обывателя он находился на самом дне. Но там было так хорошо. Наедине с братьями меньшими и растениями он создавал свой рай. Они пока не были одним целым, но он их чувствовал, а они чувствовали его. Человек и Природа были заодно. Впервые за тысячелетия они объявили перемирие, вышли навстречу друг другу, улыбнулись, присели, обменялись табачком, посудачили о том о сём, помолчали… Человеку было стыдно: он был мал, ничтожно мал перед таким огромным, но добрым великаном. Он, может быть, впервые осознал, что его величие, заносчивость перед Ней не стоит и ломаного гроша. В любой момент этот исполин мог раздавить его любой из своих лап, но он до сих пор этого не делал. Почему? Почему не указывал человеку его реальное место? Почему стоически переносил пытки, лишь изредка огрызаясь? Почему всё терпел? Он смотрел и не понимал… А потом всё стало ясно. Она беззаветно любила своё такое одарённое, но несмышлёное дитя. Всеми своими действиями Она всегда показывала, что он ведёт войну против себя. Всё это время человек давал пинка себе под зад. Причём с каждым разом всё сильней и сильней. Он сознательно отошёл от Природы, превратив себя в слабое никчёмное существо, не способное в диких условиях не то что защитить себя, а даже найти себе пищу. Человек иногда думал, что еда рождается на прилавках магазина, завёрнутой в полиэтилен. Он порой чувствовал себя дурно, выезжая на час из города – свежий воздух его буквально отрезвлял после загазованного урбанистического королевства – он боялся, ему снова хотелось обратно к асфальту, автомобилям, химическому заводу, искусственной пище, телевизору. Он создавал свой ад и варился, варился в этом котле, то добавляя, то уменьшая температуру кипения своих нервов, стрессов, страстей, терпения, ожидания, опоздания, успевания, созидания, разрушения, покушения, искушения, мужественности, женственности, разврата, испорченности, воспитанности, интеллигентности, интеллектуальности и прочего ненужного хлама. Он поклонялся своей исключительности, создавая особый культ себя как венца природы. Вот-вот и мы тебя победим, создадим новую жизнь или… новую смерть. А сейчас он был таким ничтожеством перед Её благоразумием и дальновидностью, сейчас он хотя бы это осознавал. Ему хотелось покаяться, но он не знал с чего начать, ему хотелось попросить прощения, но Её глаза лишь искренне улыбались, ему хотелось слушать Её, жить рядом, чувствовать любовь и испытывать наслаждение от духовной близости с Нею. Всё это он получал сейчас в полном объёме от большого искреннего и беззаветно любящего сердца. Она брала его за руку и водила по сказочным аллеям, где летали небесно-прозрачные мотыльки, цвели обычные полевые цветы, журчала река, пели птицы, занимались своими делами насекомые – всё это и всегда находилось рядом – надо было только руку протянуть, и ты уже почти касался небесного купола. Человек не мог больше себя сдерживать – он упал перед Её величеством на колени, закрыл лицо руками и заплакал. Сначала тихонько, чуть всхлипывая, потом всё громче и громче, пока не перешёл на рыдания, а затем на истерику. А Она, о, чудо, она плакала вместе с ним, беззвучно так, только прозрачные слёзы текли по её морщинистым щекам. А потом обняла его так нежно-нежно и прижала его крохотную голову к своей такой огромной и могучей груди. Прости нам наше высокомерие, прости нам нашу несознательность, прости нам нашу алчность, прости нам нашу скорость, прости за халатность, прости нас за всё, мы будем, по возможности исправляться, только дай шанс, только дай время, дай надежду. Великан улыбался, а улыбка светилась светом и ослепляла, пока не превратилась в огромное солнце и полетело вверх. Люди, стоящие в огромном городе в гигантской пробке видели этот полёт. Им показалась, что это падала звезда. Некоторые успели загадать желание.