Прости...

Прости ты мне мое глухое настроенье,
Прости за глупости и все волненья,
Прости за то, что ересь языком своим я грею -
Прости, но по-другому не умею.

Я не умею пылко выражаться,
И страсть в чернила изливать
Я по-французски не могу прощаться,
Умею только по-французски забывать.

Я не могу быть идеалом – безнадежно
Никем мне в принципе не быть
Я не могу вот так вот – осторожно.
Меня так просто сжечь и так легко забыть.

Я не хранюсь на полках – ведь не книжка,
Но в памяти на каждом стеллаже
Мой образ – я и милый мишка -
Забытый, запыленный в витраже.

Мы оба с ним из глупой пошлой сказки,
Что пишет страстью жизнь моя и жизнь его.
Мы с мишкой в витражах не носим маски,
И от того не знаем вовсе ничего.

Я вышла из совсем другой картины,
Не маслом писанной, не натюрморт -
Вокруг меня там сплошь витрины,
И рядом ходит всякий мирской сброд.


С утра там нет ни радуги, ни солнца,
И счастья тоже нет – ты лучше не ищи.
Никто к тебе там больше не вернется,
А если горя хапнешь – не кричи.

Сполна там слез я горьких наглоталась,
И накричалась тоже я сполна,
Но раньше думала, что лишь игралась -
Пока не выпили меня до дна.

Теперь исчерпана и до конца разбита,
Сижу опять и плачу в темноте.
Сейчас бы други в руки просто биту,
Чтоб выжить в этой громкой суете.