По другую сторону зеркала. Часть 12

У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди, до того сильно оно начало биться. Я с удивлением следил за тем, как она берёт девочку с моих колен, к себе на руки и со словами – не мешай кушать людям, уносит её в другую комнату.
Но несколько минут спустя, Тата опять подбегает ко мне и прячась под стол у моих ног, пальчиком заживает своёй ротик, что б я молчал. Тут опять выходит русская красавица и со словами – негодница, начинает её искать. Все сидящие за столом молча наблюдают за этой сценкой и только Серёга многозначительно улыбается, изредка поглядывая на меня. Наконец Тата «находится и уносится» под звонкий её смех, назад в комнату, а тётя Мария вздыхая говорит мне – это Клавдея, сестра Лидочки нашей. Не повезло ей сильно. Мужик пьёт, как сумасшедший, всё из дома уже вытаскал и пропил. Под конец побил и Клавдию и Татку. Вот они в чём были, в том и приехали сюда, бросив всё. А куда ей ещё, родных кроме как мы,
у нею больше нет. Ой, горюшко, горе. У меня вдруг разлилась какая-то тёплая волна в груди, и сделалось так хорошо, и так легко, как не было со времен моей далёкой, далёкой юности. Серёга по моему взгляду сразу всё понял. Что, Петь, запала баба в душу? Вижу запала. А она как тебя увидела, когда мы подъехали, тоже вся зарделась и тут же спряталась в соседней комнате и ни за что не выходит. Если бы не Татка, так бы и не вышла, наверное. Думаю, что ты сам всё решил, сказал Серёга, словно произнёс непреложную истину. Хотя тут, я был полностью согласен с ним.
Послушай, Серёга, обратился я к другу, когда мы шли с ним из пекарни, отрывая от дымящейся буханки и жуя на ходу, ещё горячие, хрустящие на зубах корочки ароматного хлеба. Кажется, дела наши становятся на твёрдый фундамент, как ты думаешь? Ну и радуйся, жуя, ответил он. Да я радуюсь Серёга, радуюсь. Тогда чего зря заморачиваешься, ведь всё о,кей. О,кей – то, о,кей, возразил я ему, но только я ведь до сих пор вроде, как, нелегально живу. Ну, не по своим документам. Ты пойми, Серёга, продолжил я – если кто-нибудь пронюхает про нашу аферу с паспортом, знаешь, что тут начнётся?
Пострадаю я, это ещё полбеды, а вот если дело наше с тобой пострадает, а за ним и люди, вовлечённые в это дело и просто те, кто поверил в нас – вот это уже беда.
Серёга даже остановился и перестав жевать уставился на меня –
во чёрт, а чё делать-то будем? Вот как раз об этом-то я тебе и толкую, ответил я и тоже остановился.
Перебрав все возможные варианты, мы остановились на одном – нужно восстанавливать мой паспорт официально. Давай-ка ты дуй к Вере Васильевне, проговорил Серёга, у неё всё везде схвачено, кругом одни друзья да знакомые, она точно провернёт это дело по шустрому. Только вот отговорка нужна вполне достоверная. А что может быть достовернее, чем потеря паспорта, ответил ему я. И то верно – просто и гениально, уже весело проговорил он. А вот насчёт фамилии, тут нужно по деликатнее историйку продумать, закончил он свою мысль. Да есть одна мыслишка, ответил я. Пойду к ней сейчас же, нечего откладывать на потом. Ты, Серёга сейчас иди домой, а я как переговорю, тут же к тебе заскочу. И я решительно направился в сторону Сельсовета.
Вера Васильевна внимательно выслушала меня, а что с фамилией, спросила она. Фамилию я поменял сознательно, а вот данные мои в паспортном столе наверняка остались старые. Но я хотел бы, что б в моём паспорте осталась моя, теперешняя фамилия, а не старая. Тогда вот тебе лист бумаги и пиши заявление, на имя начальника областного паспортного стола и она продиктовала мне все необходимые реквизиты и даже текст заявления. И только потом поинтересовалась - что же явилось причиной такого моего решения в отношении своей фамилии? Я не стал вдаваться в подробности, сказал только, что не хочу больше иметь ни чего общего с людьми, которые носят сейчас или носили прежде эту фамилию.
Буквально через две недели я дал Серёге подержать новенький,
блестящий паспорт, в настоящее время вполне легального гражданина России, с новой, но теперь уже официальной моей фамилией.
Сейчас, когда я снял этот грех со своей души, можно было со спокойной совестью смотреть людям в глаза, а главное – Клавдии и Татке, которые жили теперь в моём доме. К стати, я начал уже подумывать о его расширении – возможно, что скоро это будет просто необходимо.