Глава 6. Лиза

Было шесть часов утра. Ребенок в кои веки заснул, и Лиза осторожно прошла на кухню. Впрочем, это было делать совершенно необязательно, ведь она и так знала, что холодильник уже третий день был пуст. Там не было вообще ничего, только пустые полки. Денег тоже не было; последние пятьсот рублей Лиза потратила в аптеке. Она не знала, как жить дальше, разве что только полагаться на помощь знакомых. Она пробовала освоить веб-дизайн, но за это платили очень мало; на работу же она вернуться не могла, потому что не с кем было оставить полуторагодовалую дочку. Осознавая всю безысходность своего положения, она легко могла впасть в депрессию, но этого не случилось. Лиза пыталась искать радости даже в такой жизни.
Она очень любила рисовать; идей у нее в голове было много, и все они были разные. Грустные клоуны, цветы с лицами, мотыльки с женским телом, окна с корнями, как у деревьев, - все они хранились в картонной папке в ящике стола. Одна из картин, по мнению Лизы, самая красивая, висела на стене; на ней были изображены яркие абстрактные формы на мрачном фоне.
Но в тот момент Лизе рисовать не хотелось. У нее в ящике тумбочки лежало то, что было лучше еды, рисунков и вообще всего, что находилось или не находилось в квартире, во много раз. В этом ящике лежала крохотная ампула с тем, чего истерично требовала второй день каждая клеточка тела.
"Я лечу! Летать так просто... Да я же счастлива! Что мне еще нужно: у меня есть небо, облака, дорога... Да, лететь по дороге - это странно, но, тем не менее, вот она! Как же хорошо! Почему я раньше не была так счастлива?
А почему...
           Но я ведь
                Совсем
                Абсолютно
                Совершенно
                Не умею
                ЛЕТАТЬ!
                Нет!
                Нет!
                Нет!
                Нет!
                Пожалуйста!"
Небо стало совсем черным, пошел ливень. Она лежала на земле, вокруг нее были разбросаны осколки. Она хотела подняться, но ее ноги будто были сломаны. Снова и снова она пыталась поднять себя руками, но ноги отказывали, и она вновь оказывалась в луже грязи.
"Больше никогда... Ни за что!"