20 Юные сны любви

20  Юные сны любви

Много раз Даниил являлся Гелиане в ее юных снах.
- Мы с тобой одно целое. Мы тайна, и никто не может проникнуть в нашу тайну. Ты… Я… И Бог…  Тот, кто сделал эту тайну самым большим откровением, откровением двоих, его и ее, - снился ей его сладкий голос.
«Ты не должна меня стесняться, только меня, ибо мы – одно целое. Ведь я знаю, я представляю тебя, вижу тебя всю в своем сердце. И покровы только создадут между нами  тайну. Возобладает стыд, и он станет между нами непреодолимой стеной. Ты должна, должна открыться передо мной».
Она сидела на кровати, боясь повернуть в его сторону голову.
- Ты уже не девочка, - сказал он. – В тебе происходят изменения. Твоя грудь начала расти и превратилась в маленькие чашечки.  Твое тело расцвело словно цветок. У нас не должно быть тайн. Тайна убьет, сделает нас чужими, и я не смогу забрать тебя в свою прекрасную страну. Сними с себя укрытия, и все тайны исчезнут. И не будет стыда. И я смогу тебе открыть весь мир  прекрасной любви.
Гелиана опустила голову. Она сжимала себе пальцы, соединив руки и не поднимая глаз, сказала: «Мне стыдно».
При темном бра на стене он не видел ее красоты, так как вся комната погрузилась в красноватый цвет.
- Стыд держит тебя и мешает открыть все тайны своей природы, своей страсти, своего желания. Страшнее, когда мы засмеемся над этим чувством, превратив его в шутку. Оно должно быть великой тайной для нас двоих.  Но между нами никакой тайны не должно быть, а значит, и стыда. Ты возбуждена, и дай волю своему возбуждению, и бесконечно верь мне, и ты ощутишь самое прекрасное. И я не нарушу твоего откровения, не превращу его в зло.
Гелиана подняла глаза, в ней горела желанная страсть. Он замечал в них страстные движения. Эта страсть была и в молчаливом, едва заметном движении губ, и учащенном дыхании. 
Она выдержала взгляды в течение нескольких минут и ощутила всю силу возбуждения, которая охватила все ее тело.
- Сними, сними, пожалуйста.
И она сняла свою голубую ночнушку, обнажив два розовых  бутончика на круглеющих чашечках грудей. Потом тут же, как бы боясь передумать, быстрым движением сняла беленькие трусики
Он подошел, сел рядом. «Вот и ты вся передо мной, вот и все произошло и больше ничего не надо. Главное, чтобы между нами не было стыда. Я никогда не нарушу чистоты твоего тела. Но мы соединены с тобой навек, ибо ты как цветок, вся раскрылась передо мной, и я смогу смотреть на тебя и чувствовать тот же прилив, что и ты. Мы в различных мирах. Время бежит по-разному, но это мгновение, - когда ты вся передо мной, - величайшее, мы чувствуем, что мы едины.
Я поверил в тебя, Гелиана. Поверил, что все это будет только в твоей душе – твоей тайной. Ибо, когда влюбленные говорят про свою тайну другим, это не тайна, а разврат».
- А теперь оденься! Наша любовь должна оставаться невинной.

Девушка вынула из шкафа свое легкое ситцевое платьице, надела на себя, потом подошла к Даниилу и молча смотрела большими глазами на возлюбленного.
- Розовая луна. Час ее проходит. Прижмись ко мне, и нас ждет самый лучший танец этой жизни.
Он обнял ее, и они закружились в легком вихре. Сладкая сила подхватила их и подняла к звездам. Она и не ожидала, что может быть такой радостный и такой сладостный танец.
Потом они медленно  парили в пространстве среди множества созвездий. Ощущение невесомости охватило их. Она чувствовала, как все тело  охватила сладость. Ей казалось, что теперь она полностью принадлежит своему возлюбленному, и этот танец есть высшее наслаждение.
- Нет, это не полное счастье, - сказал он, и его слова нарушили ритм этого блаженного танца. Видишь – вот та розовая планета, она моя, и все там очень прекрасно. Там бесконечна и велика любовь и нет ничего, чтобы омрачало ее чистоту и ясность.