Засека - 294-295

                Начало ЗДЕСЬ: http://www.proza.ru/2013/03/21/1036

Предыдущее ЗДЕСЬ:
http://www.proza.ru/2013/06/29/1630______________________
                294


лопатки,  не проник в подкорку.  Как печатная машинка на бумаге,  начал выбивать в той подкорке слова:
   
—  Мастерская Ивлева Владимира Александровича с этой минуты находится под твоей охраной.  Брать с него деньги нельзя?  Ты будешь опекать и защищать его дело бесплатно!  Защищать!  Опекать!  Бесплатно!  Повтори.
   
Главарь монотонно,  словно в бреду,  повторил.
   
—  Твои люди скверно поступили,  нанеся мастерской значительный ущерб.  Тебя мучит совесть!  Ты беспокоишься за хозяйство Ивлева Владимира Александровича.  Чувствуешь себя нездоровым.  Слышишь набат собственного сердца?!
   
—  Да…  —  Пахан схватился за грудь с левой стороны.
   
—  Оно болит,  рвётся из грудной клетки на свободу.  Сердце болеет за мастерскую!
   
Филево лицо налилось кровью,  в голове грохотала канонада пульсации крови.  Боль застилала сознание.
   
—  Ты ведь не хочешь умереть?!
   
—  Не-е-е-т…  —  простонал тот голосом умирающей волчицы,  пуская слюни.
   
—  Сейчас ты успокоился,  думая,  как исправить содеянное.  Организм тоже перестал волноваться,  выравнивая давление.
   
Цвет лица у главаря приобрёл нормальный оттенок,  лоб сморщился в поисках путей исправления ошибок.
   
—  Я не знаю как…  —  Жадность проступила сквозь бессилие.
   
—  Тебе очень хочется возместить ущерб деньгами.  Очень сильно хочется!  Такое решение приятно расслабило твоё тело.  Ты чувствуешь разливающееся тепло,  мышцы полностью раскрепостились.
   
—  Деньгами…  —  тихо пискнул пахан.
   
С кресла на пол потекла мутно-жёлтая струйка.
   
«Ёлы-палы,  перестарался»,  —  ругнулся Егор.
   
—  Возьми пакет и принеси деньги.  Помни  —  жадность губит!  Неси деньги,  и думай,  как тебе это приятно.

                295


Сомнамбула поднялся на ноги с глупо-счастливой улыбкой и,  пошатываясь, заскрипел ступеньками лестницы.
   
Воспользовавшись паузой,  Егор подскочил к зеркальному бару.  В рядах артиллерии престижных алкогольных напитков разглядел пузырёк «Фанты».  Открыл бутылку о журнальный столик,  изрядно попортив полировку,  и с удовольствием смочил горло.
   
Вернувшийся Филев,  не мешкая ни минуты, протянул ему пузатый пакет.
   
—  Садись,  —  приказал Егор.
   
Пахан шлёпнулся задом в неуспевшую просохнуть лужу,  поднимая вонючую волну.
   
—  Всякий раз,  —  продолжил кодировку засечник,  —  когда задумаешь делать Ивлевым  что-то плохое,  что может принести вред их семье,  тебя будут мучить непрерывные приступы диареи.  Срать будешь непрестанно! В собственном дерьме утонешь.  Понял?!  Повтори!
   
Филев кивнул и повторил.
   
—  Сейчас ты выйдешь со мной из дома.  В моей машине на заднем сиденье сидят трое из группы Штыря.  Скажешь им,  что они находятся в полном распоряжении автомастера, отругаешь за наезды.  Говорить с ними будешь так,  чтоб самому непритязательному в крепких словцах боцману стало стыдно.  Затем очень вежливо со мной распрощаешься,  и идёшь домой.  Помни,  нет лучше людей,  чем Ивлевы.  Твоя любовь к ним безгранична!  Повтори!!!
   
Филя повторил слово в слово и чувственно припустил слезу.
   
—  Пошли.
   
При солнечном свете отчётливо виднелось мокрое пятно на халате пахана.
   
«Чёрт с ним.  Слонопотаму вообще всё до лампы,  а другие не посмеют указать на огрех»,  –  решил он.
   
Троица была ошарашена разгоном от босса,  не выбирающего выражений  (сам же посылал трясти мастерскую!?).  Они и вовсе очумели, когда Филев стал расшаркиваться перед Егором,  как последняя шестёрка,  и махать ручкой вслед удаляющейся машины.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: http://www.proza.ru/2013/07/21/1099