Глава 22. Низами Гянджави

(1141—1209)

Низами Гянджеви (настоящее имя Низамаддин маул Абу-Мухаммед ибн-Ильяс ибн-Юсуф ибн-Зека), величайший персидский поэт-романтик. Мать его была курдянка, отец -  перс.

Низами родился, жил и умер в городе Гяндже, почему и получил прозвище Гянджеви. В XII веке Гянджа была важным узловым центром на Великом торговом пути. За два года до рождения поэта город был разрушен сильнейшим землетрясением, а оставшихся жителей перебили или увели в рабство отряды грузинского царя Деметре I. Восстанавливалась Гянджа многие годы, отчего детство и юность поэта прошли на печальных руинах.

О Низами сохранилось мало подтверждённых сведений. Поэт вёл замкнутый образ жизни, исследователи его творчества часто называют Низами великим гянджевийским отшельником. Предполагается, что он, чтобы прокормить семью, занимался торговлей, но большую часть времени посвящал поэзии и науке. Скорее всего, в молодости Низами учился в медресе Гянджи. В любом случае, можно говорить о том, что поэт в совершенстве знал арабский язык и арабскую литературу, был знаком с грузинским и армянским языками, разбирался в христианской литературе — цитировал Евангелие, глубоко изучил восточную философию, читал труды греческих философов. Обширны были познания Низами в астрономии, математике и медицине.

Существуют средневековые источники, утверждающие, что Низами состоял членом тайного ордена ахи — религиозного суфийского братства, распространённого в Средние века на Ближнем и Среднем Востоке. Оно объединяло преимущественно городских ремесленников и торговцев. В качестве военной силы ахи защищали горожан от произвола феодалов и монгольских наместников. Члены ордена ахи помогали нуждающимся и слабым и тайно карали насильников и злодеев. Ахи были связаны обрядами и уставом. Во время крестовых походов по образцу ордена ахи были сформированы священные ордена крестоносцев. С XVI века ахи переименовали в орден бекташи. Со временем он стал главным орденом янычар и был уничтожен вместе с ними в 1826 г.

Но вернёмся к Низами. Величайшим творением поэта стала «Хамсе», или «Пятерица» — пять романтических поэм. В состав «Хамсе» входят: «Сокровищница тайн» (создана между 1173—1180 годами), «Хосров и Ширин» (1181 год), «Лейли и Меджнун» (1188 год), «Семь красавиц» (1197 год) и «Искандер-наме» (около 1203 года). Все поэмы признаны классическими творениями ираноязычной литературы на языке фарси.

Необходимо отметить, что азербайджанские учёные утверждают, будто Низами всю жизнь мечтал писать только на азербайджанском языке. Есть даже свидетельства того, что поэма «Лейли и Меджнун» должна была быть написана на родном языке поэта. Но официальным придворным языком Гянджи в те времена был фарси, и условия выживания вынуждали Низами творить в угоду сильным мира сего.

Многие факты свидетельствуют о том, что помимо «Хамсе» Низами создал до двадцати тысяч бейтов*, касыд, газелей, кытэ и рубаи, но все они были утеряны потомками.

* Бейт — двустишие, из которого складываются газели, касыды, рубаи и др.

Более-менее ясно проследить жизнь поэта можно только благодаря «Хамсе». Очередная поэма — и Низами является на свет из мрака тайны и снова удаляется в неизвестность.

«Сокровищницу тайн» поэт создал в зрелом возрасте, ему было далеко за тридцать. Он был ещё холост. На попечении у Низами находились мать и младшие братья. Отец умер почти нищим, и семья пребывала в страшной бедности. Создавая поэму, Низами явно рассчитывал на признание при дворе какого-нибудь правителя и на вознаграждение.

Название поэмы происходит от старинного предания о Мухаммеде. Однажды пророк вознёсся на небо и увидел под небесным престолом закрытую на замок дверь. Мухаммед обратился к архангелу Джабраилу (Гавриилу): «Что там?» — «Это сокровищницы мыслей, — отвечал архангел, — а языки поэтов — ключи к ней».

«Сокровищница тайн» представляет собой собрание двадцати бесед о смысле жизни и назначении её. Каждая беседа завершается притчей, разъясняющей смысл обсуждаемого.

Сегодня поэма безоговорочно признана шедевром. Но поначалу никто даже не пожелал прочитать её. У каждого правителя был свой штат придворных поэтов, им не было никакого дела до безвестного торговца из Гянджи. Поэму удалось пристроить у правителя Эрзинджана (ныне это административная единица на северо-востоке Турции) по имени Фахрад-Дин Бехрамшах ибн Дауд. Шаху было написано посвящение, и поэма отправилась в далёкий путь.

Существует предание, будто ибн Дауд пришёл в восторг от поэмы и направил в Гянджу богатейшие дары. Однако Низами их не получил. Поэт радовался иному: поэму всё-таки прочитали и оценили, о ней заговорили, она стала знаменитой.

Прочитал «Сокровищницу тайн» и дербендский атабек*. Он пришёл в восторг и указал своим придворным поэтам на творение Низами как на вершину современной поэзии. И поэты согласились. А затем выяснилось, что Низами посылал поэму в Дербенд** и намеревался посвятит её атабеку, однако её правителю не показали. В великом гневе правитель разогнал всех дербендских поэтов, а Низами послал в дар молодую красавицу рабыню, по происхождению половчанку.

* Атабек (атабег) (от тюрк. Ата — отец и бек — властитель) — титул главы княжества в некоторых странах Востока в XII—XIII веках.
** Ныне город Дербент находится в Дагестане.

Низами с первого взгляда влюбился в Афак, так звали рабыню, и почти сразу женился на ней. Половчанка стала музой великого поэта. С её появлением творчество Низами резки изменилось — он стал воспевать женщину и любовь. Как утверждают литературоведы, самые яркие женские образы в «Хамсе» созданы поэтом под влиянием любви к Афак. В 1180 году женщина неожиданно умерла, оставив Низами с маленьким сыном Мухаммедом на руках.

В том же 1180 году Низами получил заказ из самого Исфахана от малолетнего сельджукского султана Тогрула (мальчику в тот год исполнилось всего десять лет). Низами предлагалось написать для султана поэму. Кончина жены оказалась для поэта сильнейшим потрясением: менее чем за год им был создан непревзойдённый шедевр ираноязычной литературы — поэма «Хосров и Ширин». Сюжет был взят из «Шахнаме» Фирдоуси. Героями поэмы стали последний домусульманский шах Ирана Хосров Парвиз и его главная жена Ширин.

Когда поэма была закончена, султан даже не прислал за ней, платить он тем более не собирался. Не один год пролежала рукопись без движения. Низами сделал к ней второе посвящение — Пахлавану, атабеку Гянджи. Но правитель под давлением придворных поэтов отказался принять посвящение. В 1186 году Пахлаван умер. На престол Гянджи взошёл брат покойного Кызыл-Арслан. Неожиданно новый атабек вспомнил о Низами и призвал к себе. При встрече он обнял поэта и пригласил к беседе. Под конец приёма Низами подарили великолепный халат и отписали ему захудалую деревню Хамдуниан, которую, поскольку она находилась на границе, регулярно грабили разбойники. Фактически вновь поэт не получил никакого вознаграждения за свой труд, зато поэму стали переписывать и распространять по всему Востоку.

Странной представляется в эти годы судьба Низами. Он женился во второй раз. Вторая жена умерла в 1188 году, и тогда же ширваншах Шемахи пригласил Низами переехать к нему в столицу и заказал новую поэму — по легенде о несчастной любви Лейли и Меджнуна. Разочарованный предыдущим заказом, живущий в постоянной нищете, удручённый смертью жены, Низами намеревался отказать ширваншаху. Но его уговорил сын Мухаммед, который просил обязательно написать в поэме и о нём. Низами включил в свой шедевр целую главу с просьбой к наследнику шемахского престола взять Мухаммеда ко двору.

Новая поэма потрясла весь образованный Восток. Она родила целую литературную волну — в подражание Низами написано более сорока поэм «Лейли и Меджнун». Однако самому поэту за его творение не заплатили, сына ко двору наследника Ширвана не приблизили.

Прошло ещё восемь лет. Известно, что в эти годы Низами женился в третий раз. В 1195 году от правителя города Мараги* Ала ад-Дина Корпа Арслана поэт получил заказ написать поэму на тему, выбранную им самим. Низами приближался к шестидесятилетнему рубежу. Жизнь подходила к концу, но безденежье по-прежнему одолевало его. И Низами принимается за работу. Он пишет озорную сказочную поэму «Семь красавиц» — о приключениях и любовных похождениях Сасанидского царя Бехрама Гура.

* Марага — город и область в Иране; не смешивать с печально известным селом Марага в Нагорном Карабахе, где неоднократно происходил геноцид армян.

Едва окончив «Семь красавиц», Низами приступил к созданию самой большой своей поэмы «Искандер-наме» («Книга Александра»). Состоит она из двух томов. Первый называется «Шараф-наме» («Книга славы»), второй — «Икбал-наме» («Книга счастья»). Поэту уже под семьдесят. Годы берут своё, силы уже не те, что раньше. Уходят из жизни друзья и близкие. В 1200 году умерла последняя жена поэта. Одиночество и предчувствие близкого конца навевали на Низами грустные мысли.

В первой книге описаны придуманные поэтом жизнь, войны и героические подвиги Александра Македонского. Во второй книге Александр представлен царём-философом и пророком. Он должен обойти мир и научить людей истине. В конце путешествия царь достигает пределов прекрасной страны, в которой нет власти, нет бедных и богатых, нет угнетателей и угнетённых, нет воровства и лжи. Люди там не болеют, а умирают только от старости.

Низами Гянджави умер в Гяндже 12 марта 1209 года в возрасте шестидесяти восьми лет. Над могилой поэта первоначально был возведён мавзолей, за которым длительное время был хороший уход. Но со временем он пришёл в упадок и разрушился. В 1941 году мавзолей восстановили. В 1991 году мавзолей Низами перестроили, отделали мрамором и гранитом.

На русский язык произведения великого творца из Гянджи переводили Д.П. Ознобишин, В.А. Жуковский, П.Г. Антакольский, М.С. Шагинян, А.А. Тарковский, К.А. Липскеров, С.В. Шервинский и другие.


* * *

Спустилась ночь. Явись, луна, в мой дом приди на миг!
Душа желанием полна, — о, погляди на миг!

Ты жизни плещущей родник, исток существованья,
Недаром я к тебе приник, — прильни к груди моей!

Не ненавидь, не прекословь, дай мне немного счастья!
Смотри, как жадно бьётся кровь, — к ней припади на миг!

Верь этим благостным слезам и, если я отравлен,
От чёрной немочи, бальзам, освободи на миг!

Зачем ты пляшешь на ветру, изменчивое пламя?
Будь благоволеньем на пиру и услади на миг!

Но смоль волос вокруг чела — тугры крылатый росчерк.
Я раб, султаном ты пришла, — так награди на миг!

Перевод П.Г. Антакольского


* * *

В ночи я знаю: сердце мне от той отвлечь придётся,
На чьей дороге утренней мне снова лечь придётся.

Возлюбленная избрана, и, чтоб избрать другую,
Придётся сбросить эту жизнь, вторую влечь придётся.

Луна! Тебе я жертвой стал, — благословен твой праздник! —
Мне по твоим глазам гадать — как ни перечь — придётся.

Попоной твоего коня я голову прикрою,
Воительница! Вновь ронять мне жалкий меч придётся.

В дар на пиру прими меня, — ужели жемчуг слёзный
Мне в золотом ларце моём всю жизнь беречь придётся?

С дороги убери скорей обычай ранит сердце,
Горючей кровью мне залить дорогу сеч придётся.

Из сердца эта влага бьёт, из глаз моих струится, —
Прах Низами у ног твоих — ей смыть и сжечь придётся!

Перевод А.А. Тарковского


* * *

Расступился чёрный мускус, и она всплыла вчера.
Оттого пришли в порядок все мои дела вчера.

Луноликая спешила, соглядатаев боясь,
Полотно с луны срывая, розы обожгла вчера.

На жемчужину глядел я, глаз не властен отвести,
Словно по моим ресницам — влажная — сошла вчера.

И покоились мы рядом. Пробудилось — и бегом
Счастье резвое пустилось, чуть сгустилась мгла вчера.

«Ухожу! — она сказала. — Что мне дать в залог тебе?»
«Поцелуй!» — я той ответил, что мне жизнь дала вчера.

Я проснулся, опалённый, и огонь во мне горит, —
Впрямь была вода живая в той слезе светла вчера.

Головою ширваншаха вам клянётся Низами:
Лишь во сне со мною вместе милая была вчера.

Перевод А.А. Тарковского