Законопослушные и бунтари

Я, да совесть. Ночь.
К ним еще бессонница...
Отгоняют мысли прочь,
Что летят, как конница

А вокруг такая тишь…
Листьев шепот слышу.
Под полом скребется мышь.
Кот идет по крыше.

Мысли мучили меня,
Боль от них без меры.
Но ушли с приходом дня,
Как мираж…химеры.

Бессонница, рождаемая тем, что утерял я нить, ведущую к осознанию порядка во вселенной.
А в том, что во всем необходим порядок, сомнений нет. Поведение элементов, частиц, составляющих  основу вселенной, говорит об этом прямо. И все же, как мы ви-дим, поведение части их  не соответствуют нашему пред-ставлению о порядке. Что же это такое? Узаконенное без-законие, которое нередко наблюдается в человеческом обществе? Полагаю, такого быть не может!
Возможно, и это является закономерностью, нами не познанной?  Может порядок во вселенной не соответ-ствует тому порядку, который хотел бы установить чело-век на Земле? Только и всего?..
Желание не подчиняться законам, регулирующим порядок, наблюдается повсеместно на нашей планете Зем-ля. Может это тоже нормальное явление?  Может, необхо-димо это?
Духовная наша жизнь, на которой основана мораль, регламентируется постулатами религий. Для христиан – это Заповеди Бога. У кого язык повернется, сказать, что они  - несовершенны? Но, все ли, называющие себя хри-стианами, неуклонно следуют им?
Разве человеческий опыт, только выруливающий на дорогу познания, все успел охватить?
Ведь такого прежде не видали,
Но увидеть все же довелось –
Нравственность повыше идеала,
Только сзади виден беса хвост.
Но, ведь это только – духовная сторона жизни че-ловека, а как обстоит дело с материальной основой ее?
Материальная сторона жизни нашей подчинена за-конам общественным. О них следует сказать то, что нико-гда ни в какие времена они совершенством не отличались. Но всегда использовались для достижения цели, какими бы те ни были
Цезарь, чтобы сделаться Цезарем, не законам сле-довал, как вы, наверное, думаете, а издержал помимо свое-го имущества, еще миллион золотом, взятым им в долг, говоря языком современным, использовал деньги на ре-кламу свою и на подкуп!
И этот великий человек в таких действиях не был одинок!
Деньги – важное дело в управлении обществом, но и общество, в свою очередь, зная силу денег, ограни-чивало искусственно их влияние, создавая соответствующие законы. Сводили их в свод законов – кодекс.
Следует отметить, без кодекса законов трудно представить функционирование любого государства. По-смотрите трезвыми глазами на то, что происходит сейчас на просторах того, что прежде составляло огромное еди-ное государство, устоявшее в годы военного лихолетья, и вам станет ясным, что законы нынешние направлены на сохранение зла и несправедливости! 
Древние жили по законам, пусть и несовершенным, понимая, что нельзя жить вообще без них.
Первый свод законов, дошедший до нас, как и мно-жество и других важных документов, был составлен пра-вителем Вавилона – Хаммурапи. Царствовал Хаммурапи в Вавилоне за пятьсот лет до пророка Моисея, и за тысячу лет до царя Навуходоносора, завоевавшего Вавилон.
Долгое правление его, продолжавшееся 43 года, по-знание мудрости позволило царю завершить такой труд. И, наверное, не без промысла Божьего они были сохранены до нашего времени?
Но начнем мы вот с чего:
…Славен и могуч был царь Вавилона Синмубаллит из Аморейской династии. Правил государством достойно и, как говорят, праведно. Сомнения насчет праведности естественно есть, коль имени предшествует определение – «могучий» Сила плохо согласовывается с праведностью жизни... Подозревать можно в неправдивости пришедшей издревле вести, но опровергнуть ее нечем. Поэтому согла-симся с характеристикой царя вавилонского. На здоровье государь не жаловался. Но вдруг, в одночасье занемог, и дух свой, прежде могучий, испустил. Тонкой струйкой невидимой взметнулся дух тот к небесам и растворился в лазурной синеве их. Оставил после себя царь могучий и справедливый спорный вопрос о праве владения иррига-ционной системой. А это для страны с засушливым  кли-матом было явлением немаловажным.
И еще, оставил царь благоверный своих подданных в великом смятении и не в менее великом ожидании. Имеющие долги не скрывали радости по поводу смерти царя. Напротив, кредиторы и владельцы рабов не могли снять с лиц своих маски огорчения.
И те и другие ждали «указа о справедливости». Та-кой указ издавался новым царем всякий раз при вступле-нии на трон. Согласно указу этому должники по всей стране освобождались от уплаты долгов и долгового раб-ства. На сей раз ожидание несколько затягивалось…
Но вот, в один из вечеров, когда спала жара, когда заструилась прохлада с высоты небес, когда, как и поло-жено на юге, быстро явилась ночь в черном, усыпанном яркими звездами  платье бархатном, на городской стене вспыхнул факел, зажженный самим молодым правителем. Этот сигнал тотчас был подхвачен в ближайших к Вави-лону селениях, там один за другим вспыхивали факелы. И помчались во все стороны от центра страны огни по всей стране. Это означало начало первого года правления царя. Правление нового царя оказалось благом для Вавилона. Воздвигались дворцы и общественные здания, строились красивые храмы, восстанавливались обветшалые старые. Сооружались оросительные каналы. Все свидетельствова-ло о богатстве и процветании страны.
Удачными были и военные действия Хаммурапи. Но не ими и не хозяйственной деятельностью прославился царь. Им был установлен жесткий государственный кон-троль за торговлей, осуществлена была судебная реформа, упорядочен сбор налогов. Был установлен контроль Хам-мурапи и над хозяйством  храмов. Даже в официальных документах, дошедших до нас, жрецы храмов именуют себя рабами царя. Умер правитель Вавилона в преклонном возрасте. Последние годы царь Хаммурапи тяжко болел и был вынужден передать при жизни своей полномочия власти сыну своему Самсумлуне, оказавшемуся довольно слабым государем. И не сохранилось бы имя Хаммурапи, не создай он сборник законов. Читая вступление к его ко-дексу, я  понял, что восхваление правителей самих себя зародилось еще в той глубокой древности: «Первейший из царей, несравненный государь, пастырь народов, воитель, пощадивший Ларсу, владыка, «давший обилие Уру» и «сохранивший жизнь Уруку», царь, «покоривший евфрат-ские селения, тот, кто помиловал людей Мари»,  «владыка четырех стран света, возвеличивший имя Вавилона».
Были ли бунтари, не выполняющие законы Хамму-рапи? Были, поскольку наказания за неисполнение законов были не жесткими, а жестокими. За малейшие проступки осужденным прокалывали или отрезали уши, губы, пальцы, обливали лицо кипящей смолой. Женщин, уличенных в прелюбодеянии, или потребовавших раз-вода, топили в реке, связывая им руки.
Со времен Хаммурапи законы изменялись и изме-няются. Каждое общество создавало законы под себя. Хотя их, в отличие от законов Бога, мы почему-то в первую очередь, считаем для себя строго обязательными. Это по отношению их человеческое общество делится на законо-послушных и бунтарей. К бунтарям относились те, кто видели несовершенство этих законов изначально, говорили или писали об этом. К бунтарям относились и те, кто находил в законах бреши, чтобы использовать их лично для себя. Третью часть общества составляют те, кто открыто, в грубой форме нарушал законы, - здесь особое место занимали фальшивомонетчики, грабители, насильники, воры и убийцы. Я не стану заниматься деталями классификации этих групп населения. Вы и без того хорошо просвещены по этому вопросу. Все они сохранили в неприкосновенности свои черты. Изменились лишь условия для действия их. Побудительные меры преступности одни и те же: зависть и жадность. Я, наверное, не буду первым, сказав: «Нужда родит у нас зависть, а богатство – жадность».
Наибольшую опасность из бунтарей представляют те, кто призывает людей к осмысливанию своей жизни, предлагая это осмысление проводить применительно к законам общества.
Правители пытались таких людей приручить, если они пользовались уважением и известностью в обществе, или казнить, если обстоятельства благоприятствовали это-му.
Голландский философ XVII века Бенедикт Спиноза получил предложение короля Франции посвятить ему од-ну из своих работ, обещая  за это достаточно «приличную» пожизненную пенсию.
И какой ответ дал философ? «Я свои сочинения по-свящаю только истине».- Звучал ответ.
Поистине это ответ человека, ставящего мораль выше материальных благ, которыми он был здорово обде-лен. Ведь для того чтобы иметь кусок хлеба на пропита-ние, Спинозе приходилось заниматься ежедневно очень утомительным трудом – шлифовать стекла. А Истине он служил, отрывая время от сна и ночного отдыха.
Что поделать, философы, настоящие писатели и по-эты, - а не придворные лизоблюды, - избытком материаль-ных благ никогда не отличались, влача бедную, нищен-скую жизнь.
И понятным мне становится возмущение философа, социалиста-утописта Шарля Фурье тем, что изобретателям машин ставят памятники, а он, изобретший общество без частной собственности и несправедливости, не встречает простого понимания ни у банкира Ротшильда, ни у импе-ратора Наполеона.
К сожалению таких людей, как Спиноза или Фурье, в человеческом обществе мало. Большинство из по-литиков открыто торгуют честью и совестью своею. И судьи им не уступают…
…Спаси нас, Боже, от судей,
Слепых перед лицом закона;
Немало среди нас людей
С преградой воле незнакомых.

А если их объединить?
Подобно будет взрыву,
Так тяжко людям жить
В стране стяжательства наживы!
Да, во все времена находились люди, которых от-крыто бунтарями не назовешь, но которые в бунте душев-ном поднимались до высот заоблачных. Как не отнестись с глубочайшим уважением к поступку древнеримского писателя Кремуция Корда? Он был обвинен в том, что в своих писаниях с похвалой отзывался о Бруте и Кассии, убийцах Юлия Цезаря. Сенат не тронул телес писателя, уважая талант его, но  приговорил его писания к сожже-нию. Корд решил погибнуть вместе со своими творениями и уморил себя голодом.
Однако не пора ли нам вернуться к Фарре и его сы-ну? Картина разрушения богатого города Ура ужасна! Неужели Фарра, его сын Аврам и его внук Лот  были сви-детелями картины разрушения города? Может, это и стало причиной их странствия?
           Нет, анализ указывает на то, что семья буду-щего патриарха евреев и арабов покинула Ур еще до наступления  этих событий. И покидали они его, не спеша, раз захватили с собою то, что сохранилось до нашего времени. Авраам вез с собою меры объема, веса, расстояния, принятые в городе Уре. Вез он и монету этого славного города.
Хорошо знакомы современным евреям такие назва-ния, как «борзина». «мина», «шекель»? Их то и нес  с со-бою, направляясь в Ханаан, основатель будущего еврей-ского народа.
Но сдается нам, что Аврам, ставший в Ханаане Ав-раамом, знал значительно больше того, что нес с собою?  Ни с кем не поделился он картиной погребения царей Ура, которое ему пришлось видеть собственными глазами. Во всяком случае, записей клинописью на глиняных табличках об эпизодах такого характера не имеется. Давайте предположим, что все же ему  удалось видеть не только закат могущества города Ура?  Мог  он видеть и такое…