Радужный завод

Свежий ветер проникал через фильтры над окнами, наполняя спальную комнату прекрасными ароматами улицы. Джек проснулся, почувствовав первое прикосновение этого чудесного ветра, к которому он так и не смог привыкнуть за все годы, прожитые в этой квартире, и который восхищал его каждый новый день, пробуждая по утрам.

Его квартира находилась на одном из последних этажей крытого района двадцать три, и, просыпаясь, Джек часто думал об этом, наблюдая, как миниатюрные машинки движутся по дороге в полукилометре от него. Он был горд за свой район и за жителей верхних этажей, ведь их сюда поселили не по основному принципу расселения купола, а за всеобъемлющие знания, которые они каждый день старались приумножить, работая на правительство. Джек попал на этот этаж уже давно, ведь он не первый год работал консультантом по вопросам пределов крытых этажей, и это, несомненно, добавляло очков в копилку его престижа, так как знающие люди, услышав его должность, моментально понимали, что Джек вхож в близкий круг Совета Идеального Купола или СИК, как все кратко именовали единственное действующее правительство на данный момент времени.

Спустя ровно пять минут после пробуждения Джек уже пил свой чай, который любезный автомат раздатчик каждое утро подавал ему на стол вместе с бутербродом и набором витаминов, чтобы сделать жизнь под куполом чуть более идеальной. И как всегда у чая и бутербродов был интересный вкус, оттенок которого менялся изо дня в день, внося при этом здоровое разнообразие. Так проходило каждое его идеальное утро, и он не мог представить жизни прекрасней, так же как и не мог понять, почему люди додумались до этой системы относительно недавно.
Прекрасный день на улице будто говорил Джеку, что ему нужно пройтись пешком, а не садиться в личную машину, даже несмотря на то, что она экологически чистая, а материалы, из которых сделаны абсолютно все детали, разлагаются в специальных контейнерах за несколько недель, выделяя при этом огромное количество энергии, и оставляя после себя лишь пепел, идеально подходивший для удобрений в пирамиде садов. Джек часто об этом думал, когда смотрел на свою машину, потому-то он был одним из тех, кто принимал законы о создании подобных машин, и лично отстаивал интересы ботаников перед СИК, для того, чтобы выделили площади для создания пирамиды садов.

Но время как всегда было расписано поминутно, город под куполом требовал совершенства, а его не достигнуть без порядка и без расписания. Никто не мог позволить себе опоздать куда бы то ни было, тем более на свое место работы, даже несмотря на такие прекрасные дни под куполом. Джек сел в машину и выехал из подземного гаража. Выехав на основную магистраль и плавно набрав скорость, машина автоматически переключилась в режим автовождения. Умная техника восхищала Джека, не так сильно, как идиллия под куполом, но работа инженерной мысли достойна награды. А то, как программисты включили в автопилот личных машин распорядки дня каждого человека это просто фантастика. А что может быть лучше, чем фантастика, которая существует в реальности.

Проезжая мимо завода по производству радуги, машина всегда замедляла скорость. Не только его машина, любая. Ведь этот завод был гордостью всех жителей и показывал человеческую мощь. Над ним всегда была радуга, идеальная и яркая, точно такие же радуги выпускал и сам завод, но в совершенно другом агрегатном состоянии и в совершенных вакуумных упаковках. Каждый, кто живет под куполом, в обязательном порядке получал каждый день одну порцию радуги. И это было самое большое блаженство, которое знал Джек в своей жизни. Так же были и исключения в соответствии с законом о раздачи радуги, под эти исключения попадал отдел Джека, сотрудники которого обязаны были получать две порции радуги в день, в начале и в конце рабочего дня. Причина подобных исключений проста и не вызывает вопросов «стремление к идеалу».

- Покажите удостоверение, сэр, - уважительно попросил охранник перед въездом на территорию СИК комплекса.

- Что, простите? – не совсем понял Джек, который давно отвык от этого вопроса в свой адрес.

- Ваше удостоверение работника комплекса, пожалуйста, - повторил улыбчивый охранник и переместил руку к пистолету на поясе.

- Извините, но я тут работаю уже много лет, и меня знал каждый охранник, и…

- Сэр, я вынужден вас перебить, я тоже знаю вас, но у нас четкий приказ руководства, прошу, поймите, - быстро выговорил охранник, не переставая улыбаться, как будто у него свело скулы.

Джек спокойно достал удостоверение с допуском высшей категории, и, удовлетворив любопытство охранника, въехал на парковку. Всю дорогу от парковки до рабочего места мысли не давали покоя. «Пистолет! Здесь? Под куполом! Это не по инструкциям, для получения оружия требуется согласие всех членов, а я один из них, и никакого согласия не давал!». С этими мрачными мыслями Джек подошел к автомату раздачи радуги. И как только он нажал на кнопку, все его мысли и переживания отступили на второй план и стали заняты только тем, что сейчас ему станет легче. Радуга помогала ему успокоиться, и все волнения уходили в небытие, великолепно, когда все мелочные проблемы уходят, позволяя человеку сосредоточиться на действительно важных проблемах.

Открыв упаковку и проглотив семицветное желе, наступило спокойствие. Джек безмятежно и тихо направился в свой кабинет, по пути ему попадались такие же медленные, неспешные люди, некоторые из них совершенно безэмоционально приветствовали Джека, в основном это были его подчиненные и просто сотрудники отдела. Сейчас ему было совершенно не до них, хотелось просто сесть в удобное кресло и насладиться спокойствием и новыми мыслями, которые буквально текли через все тело.

Первые полчаса работы у всех сотрудников проходили одинаково, и в отделе царила гробовая тишина. Лишь после этого начиналась здоровая рабочая суета, и стопки бумаг сменяли одна другую на столе Джека, он даже не видел людей за этими текстами и печатями. Каждый человек для него был лишь проблемой, а каждое решение проблемы зависело от печати, которая стояла на листке бумаги. Работа приносила Джеку удовлетворение, потому что для него, как и для всех, она была идеально подобрана в момент получения аттестата гражданина. Ему каждый день было грустно, от того, что конец рабочего дня наступает незаметно, и тихая мелодия об окончании звучит как всегда невовремя, но дисциплина должна быть во всем, и если был сигнал, значит нужно отложить все дела. Ведь четкое следование распорядку и инструкциям это и есть дисциплина, и только так можно достигнуть идеала во всем.

Джек в конце рабочего дня старался быстрей прочих пройти к автомату и получить свою радугу, пока не образовалась очередь из людей, берущих радугу, и людей, использующих лифт возле автомата. Многие принимали радугу, так и не дождавшись лифта, и это ещё больше затормаживало процесс.

Джек много раз пытался всеми способами урегулировать эту проблему, но в этом вопросе продвижении не было, и, судя по всему, быть не могло. Его запросы отклоняли по одной лишь причине - «нарушение идеала». Однако, никто из отдела совершенно не понимал по какой причине умные и образованные люди в СИК создают совершенно неуместные толпы вместо того, чтобы каждый отдел выходил в назначенное время, и после каждый отдел мог бы воспользоваться ближайшим лифтом. Так же, однажды Джек предлагал самый простой вариант устранения этой проблемы, просто поставить дополнительные автоматы с радугой, по два на этаж. Но завод был абсолютно не согласен с подобными предложениями и в очередной раз присылал стандартную инструкцию по размещению автоматов в зданиях, двадцатый пункт которой гласил: «Установка более чем одного автомата на этаж здания категорически запрещена и карается изгнанием». Этот пункт всегда удивлял Джека, высшая мера за установку автомата с тем, что жизненно необходимо людям купола.

- Ваша очередь, - подтолкнул Джека человек сзади.

- А, да, спасибо.

«Вот она, ещё одна порция радуги, как и положено по инструкции», думал Джек, когда упаковка с заветным желе была у него в руках.
Джек спокойно проследовал к лифту и спустился на минус пятый этаж, к своей машине. Он как обычно собирался съесть радугу в машине, прослушать одну песню и направить автопилот домой. Так он делал всегда, это было его личное идеальное завершение дня.

Автопилот довез Джека точно в срок, минута в минуту, что не было удивительно для подобной электроники. На улице уже стемнело, и иллюминация города включилась на полную мощность, от чего светло было так же, как днем. Машина как всегда замедлила ход рядом с радужным заводом, но на тот момент Джеку было совершенно не до этого. Он чувствовал себя самим собой, и действие радуги, которую он проглотил перед выездом с работы, набрало полную силу только к этому моменту.

Когда машина остановилась на парковке, действие радуги уже кончилось, и Джек спокойно проследовал в холл своего крытого района и поднялся к элеваторной. И тогда он увидел то, что в скором времени начало менять его жизнь. Он увидел человека. Одного из тысяч людей, живущих с ним под крышей этого района, одного из тысяч безымянных и совершенно не интересных ему людей. Этот человек стоял на краю толстых двухметровых перил, которые были необходимы, когда необходимо отгородить помещения с большим перепадом высот, такие как элеваторная и холл.

- Эй! Ты сошел с ума? Это опасно для жизни! – крикнул в спину незнакомцу Джек.

- Ты думаешь, я… не знаю? Или, ты… думаешь, я – Идиот!? – незнакомец словно выплёвывал каждое слово в пустоту перед собой, - Вы все! Думаете, что… живете в городе. Мечте! Но нет, вы, слепые. Вы, все. В клетке! Глупые животные…

Его фраза в очередной раз резко оборвалась, и житель крытого района прыгнул навстречу смерти. Это был именно прыжок, а не случайное падение и не убийство. Джек все это отчетливо видел своими глазами, и совершенно не понимал, что происходит. Человек не может убить сам себя, это невозможно, это неверно и неправильно. Не идеально.

Через две минуты приехала передвижная амбулатория, но спасать было уже некого. После падения с пятидесяти метров на гранитный пластик невозможно выжить. И медики занялись психическим состоянием Джека.

Спустя минуту приехала полиция, которую Джек до этого видел только на парадах, посвященных дню города, и всегда думал, что существование этого подразделения городских служб всего лишь дань традициям и уважение предков, нежели что-то действительно необходимое. И ведь ни разу по новостям он не слышал ни об одном происшествии или о какой-либо работе полиции под куполом, видимо Джек стал очевидцем первого подобного пришествия за все время существования купола и района двадцать три.

Поговорив с медиками и получив от них порцию лекарств, которые Джек пообещал принять, как только будет дома. К нему подошел полицейский.

- Добрый вечер, сэр, - дружелюбно сказал полицейский.

- Считаете, что добрый? – не отрывая взгляда от земли, бросил в ответ Джек.

- Нет, не считаю, сэр. Но инструкция обязывает меня так говорить.

- Инструкции это самое важное, что у нас есть, - задумчиво ответил Джек, разглядывая упаковку лекарств, полученную от медика, который уже садился в кабину передвижной амбулатории.

- Истинно так, сэр, инструкции это порядок, а порядок это важнейшее, что может привнести человек в мир. Стремление к идеалу отличает нас от животных, - быстро отвечал полицейский явно заученную фразу.

- Вы так думаете? – внимательно посмотрел на полицейского Джек, лицо которого было спокойным и расслабленным, но глаза. Глаза этого «стража порядка» постоянно выискивали каждую мелкую деталь.

- Именно, сэр. Ведь это слова…

- Я знаю, чьи это слова, - нервно бросил Джек. Но не потому, что он был нервный, ему была интересная реакция полицейского. Но абсолютно никакой реакции не последовало.

- Успокойтесь, прошу Вас. Мне проводить Вас до ваших апартаментов? – спросил полицейский, пытаясь изобразить дружелюбие и улыбку.

- Апартаментов? – удивленно спросил Джек, - Мне кажется, это слово не входит в инструкции.

- Я люблю читать историческую литературу. А какое у вас хобби, сэр? – все также безэмоционально спрашивал полицейский.

- Я работаю в научной сфере. Наука – мое хобби, а мое хобби –  это работа.

- Идеальное решение, сэр.

- Как и у всех в этом городе, разве нет? - Джек в очередной раз взглянул на упаковку лекарств, - Я могу идти?

- Естественно, доброй ночи, сэр, и не забудете рекомендации врачей, - все так же вежливо и совершенно без эмоций сказал полицейский, резко развернувшись на месте, словно был на параде, и направился в сторону машины.

Когда разговор закончился, ничего в холле не напоминало о недавней трагедии. Пол был идеально чист, а труп увезли медработники. Только полицейская машина терпеливо ждала спокойно шагающего сотрудника.

Джек поднялся на свой этаж, постоянно разглядывая ампулы и таблетки, которые ему дали. Их было всего семь, разных форм и цветов. Семь цветов. Вот это насторожило Джека, создавалось впечатление, что ему дали чистые ингредиенты радуги, полный спектр лекарств, кажется, так это называли медики. «Кажется, у меня развивается паранойя на почве увиденного, как и предупреждал доктор, только не госпитализация, нужно срочно принять таблетки и все пройдет» - успокаивал себя Джек. И он принял, проспав всю ночь так, как никогда ещё не спал. Вот только чей-то голос, очень тихий голос, ему постоянно мешал…

- Джек, вставай! Наставник сказал, что запрещено спать днем, - далекий, но ужасно знакомый детский голос, заставил Джека открыть глаза.

- Ну, что ещё? Когда я хочу тогда и сплю, передай ему, - нервно бросил Джек и развернулся в другую сторону, подальше от источника шума.

- Ты не понимаешь! Мистер Ман уже тут в корпусе, он скоро зайдет! – нервно кричали ему на ухо.

- Да перестань ты вопить, что он мне сделает? Поставит в угол? Мне не пять лет.

Дверь в общую спальню, в которой Джек расположился на дальней кровати, открылась. И на пороге стоял рослый мужчина в свободных белых одеждах. На груди у него была вышитая бирка «воспитатель Ман». Увидев мирно спящего ребенка и ещё одного, который пытается его разбудить, во взгляде воспитателя что-то изменилось, но внешне он был так же похож на непоколебимую гору.

- Господин Джек Райт! – голос воспитателя звучал словно гром в практически пустом помещении, - Соизвольте встать и поприветствовать своего наставника!

- Не сегодня, Ман, - спокойно отвечал Джек, даже не поворачиваясь, - Я устал, зайди через пару часов.

Друг Джека, стоявший рядом и наблюдавший эту картину, потерял дар речи, он совершенно не понимал, что делать в такой ситуации, просто стоял с открытым ртом и переводил взгляд с наставника на кровать и обратно. Так нагло разговаривать с наставником, и не просто с наставником, с уважаемым господином Маном, это немыслимо. Даже представить невозможно, что сейчас будет. Потому что такого ещё никогда не было, а если и было, то ни каких свидетелей подобного поведения не осталось.

- Вам не кажется, что Вы, юноша, слишком нагло себя ведете? – выгнув одну бровь, спросил воспитатель, словно прожигая кровать взглядом.

- Нет, но если это кажется Вам, скушайте радугу. Говорят, от нее люди становятся спокойней что ли, - все так же дерзко отвечал Джек.

- Ваше последнее слово, господин Джек, - спокойно сказал наставник.

- Последнее? – не расслышал Джек и повернул голову в сторону двери.

- Именно, - так же спокойно продолжал мистер Ман, - Я направлю вас на перевоспитание.

Джек не знал, что это значит, но звучало достаточно зловеще и загадочно, чтобы испугаться. Но позволить себе бояться он не мог. Он чувствовал, что должен быть сильным. Что должен противостоять этой системе «наставник – ученик». Джек чувствовал, что она неверна, но не мог объяснить почему. Потом резко исчезли кровати, и тогда Джек осознал, что он стоит прямо перед наставником, который смотрит на него сверху вниз. Его губы не двигались, но голос звучал прямо из воздуха вокруг Джека.

- Перевоспитание! Один срок! Перевоспитание! Один срок! – казалось, что эта фраза повторялась вечность.

И в одну секунду вокруг стало абсолютно темно. Джек стоял в кромешной темной пустоте, и единственное в чем он был точно уверен в данном положении, это где верх, а где низ. Но неожиданно неподалеку возникла арка, словно выход на освященную улицу. Оттуда доносились голоса, это был единственный ориентир в этой тьме. Огромное и непреодолимое, на первый взгляд, расстояние до арки света Джек преодолел за несколько секунд. Как только мальчик зашел в неё, он попал на круглый подиум, встав рядом с такими же воспитанниками, как и он сам. Вокруг была все та же темнота, но теперь лучи света из этой темноты, словно прожекторы, освещали весь подиум и каждого воспитанника в отдельности. Все дети были одеты в свободную серую одежду с голубой тесьмой, и только у Джека тесьма была красной.

- Поздравляю вас, подопечные. Группа тридцать пять, наставляемая уважаемым гражданином Френсисом Маном.

- Благодарим Вас, наставник! – хором крикнули все стоявшие на подиуме. Все кроме Джека.

Что-то изменилось в нем, он больше не чувствовал ненависти к наставнику и вообще к школе-интернату, он больше не хотел протестов. Он ничего больше не хотел, кроме того, что бы жить как все вокруг и все делать лучше всех, в надежде найти идеал. А этот крик был не идеален, не искренен, не синхронен. Он не желал принимать участие в подобной демонстрации беспомощности.

- Будущий гражданин Джек Райт, - громко произнес человек где-то за пределами подиума, там, где была только тьма, - Вы отказываетесь признать заслуги уважаемого гражданина Мана?

Лучи света, которые до этого освещали весь подиум, плавно, словно механические прожекторы, начали перемещать свой свет, дабы сконцентрироваться на Джеке. Этот яркий свет совершенно не слепил глаза. И, двигаясь, эти лучи будто отрезали куски подиума, как только часть подиума переставала быть освещенной, она переставала существовать, так же, как и юноши и девушки, которые находились в лучах этих прожекторов. Через одну минуту это световое представление закончилось, и Джек остался единственным освещённым объектом на подиуме.

- Вы отказывайтесь признать заслуги уважаемого гражданина Мана? – повторил голос из темноты.

- Я признаю заслуги своего наставника, он сделал все, что мог и как всегда достиг идеала, несмотря на мою сложную личность, он без труда смог направить меня на путь истинный. Но я отказываюсь принимать участие в этом хоре лжецов и лицемеров. Никто из них не осознает всей важности работы нашего наставника. Они руководствовались лишь приказами, когда произносили заученную речь, а их стимул это всего лишь страх.

Во тьме воцарилась тишина, создавалось впечатление, будто кто-то в глубине этой бездны совещается. И если прислушаться, можно было услышать тихий шёпот. Голос из тьмы возник так же внезапно, как и прекратился несколько минут назад.

- Учебный совет согласен с твоим высказыванием. Мы отдадим приказ о расстреле всей группы, и, так как ты все это время был в особой группе перевоспитания, ты получаешь аттестат гражданина.

Джек склонил голову в смирении, но, услышав выстрелы и заметив боковым зрением вспышки, резко обернулся. Каждая вспышка освещала одного из тех, кого он только что приговорил к смерти. Выстрел, свет, кровь, эта картина повторилась ровно десять раз.

- Доволен? – казалось, что этот вопрос задавал кто-то постоянно.

Джек проснулся и оглядел комнату. Вокруг никого не было, хотя он был уверен, что кто-то спрашивал у него, доволен ли он.

Утро началось раньше, чем запустились фильтры над окнами. И Джек успел принять душ и включить телевизор, то чего он раньше никогда не делал по утрам. Но он надеялся увидеть по новостному каналу расследование убийства, свидетелем которого он стал. Ведь самоубийства под куполом не может быть, это противоречит природе, то же самое, что гравитация вдруг перестанет существовать. Это не идеально и категорически невозможно представить. Следовательно, любой гражданин купола пришел бы к выводу, что смерть может наступить в двух случаях, либо убийство, либо естественная смерть от старости. Джек был уверен, что то, что он увидел вчера, было ничто иное, как убийство.

- Новости первого новостного канала, с вами вновь Чим Ли, доброе утро.

После этого вступления Джек был уверен, что новостью дня будет расследование убийства, замаскированного под самоубийство. Но сколько бы он не продолжал смотреть новости, не было ни слова про смерть человека в его крытом районе. Отсутствие правды начинало злить и настораживать.

- Вы просмотрели новости первого новостного канала, мы стремимся к идеалу, удачного вам дня.

Как только она закончила эту фразу, включились фильтры, и в комнату начал поступать раздражающе свежий воздух, впускающий лживые ароматы улицы. Все это начинало нервировать Джека, ещё немного и он готов был признать, что идеал это обман. И нет ничего хитрого в том, чтобы воспользоваться освежителями воздуха. Но вдруг сердцебиение начало приходить в норму, и злость постепенно отступила. Все же есть в этом воздухе что-то успокаивающее, верно говорил мистер Ман: «Свежий ветер творит чудеса».

И Джек, словно забыв о ненужных ему проблемах, спокойно пошел за своим утренним чаем. За стеклом в контейнере подачи автомата уже стояли его чай, бутерброд и набор витаминов, а так же вчерашний ужин, который Джек просто отодвинул в сторону. После утреннего завтрака стало ещё спокойней. Даже странный вкус еды не раздражал, а наоборот успокаивал. И все, что произошло вчера вечером, казалось лишь сном. Кошмарным сном про детство, перевоспитание, расстрелы, мистера Мана, самоубийство в холле. «Это может быть только сном», рассуждал Джек, «Подобное может происходить только в больной фантазии людей или на страницах запрещенных фантастических романов».

День продолжался строго по расписанию. Гараж, машина, плавный автопилот и короткий путь до рабочего кабинета, в котором на полчаса можно было стать самим собой, проглотив радугу. Все было просто, все было идеально. Кроме того, что случилось вечером в конце рабочего дня.

- Мистер Райт! – в кабинет забежал один из младших сотрудников отдела, - У нас проблема!

- Успокойся и вернись на место, если проблема связанна с жизнью людей, то мы должны действовать по инструкции, - спокойно ответил Джек.

- А какая инструкция на случай неисправности автомата с радугой? – удивленно спросил взмокший парень.

- Неисправности автомата… Что? – искренне удивился Джек и выбежал из кабинета.

В коридоре уже образовалась очередь, и все стояли перед автоматом, но никакого шума не было. И молча стоявшие сто пятьдесят сотрудников со всего этажа смотрели лишь в одну сторону, и ждали. Через несколько секунд от этой картины Джеку стало не по себе. «Вы, все. В, клетке! Глупые животные…» слова незнакомца звучали в ушах Джека. Не может быть, чтобы идеал был лишь иллюзией.

- Граждане, успокойтесь! – кричал Джек, продвигаясь через толпу людей, - Это временные неполадки, уверен, что радужный завод уже обо всем в курсе, и если они до сих пор не приехали сюда, это лишь значит, что такая проблема не только у нас.

- И что же нам теперь делать? – тихим голосом спросила девушка, стоящая неподалеку.

- Инструкции на этот случай у нас, к сожалению, нет, но как начальник этого отдела, я имею право менять распорядок дня в критических ситуациях. Рабочий день закончился и вам следует пройти к своим машинам и направиться домой! – Джек громко и четко произносил речь, так же как его учил наставник.

Люди не стали возражать своему начальнику и направились к лифтам. Кто-то раздраженно возмущался, но в большинстве своем взгляды людей были направленны в пол и не выражали совершенно ничего. И это безоговорочное подчинение и пустота в глазах людей ещё вызывали у Джека непонимание. «Но нет, вы, слепые. Вы, все. В, клетке!» эта фраза повторялась и словно стучала в висках. Джек был уверен, что этот покойник что-то знал, и знал больше, чем он, несмотря на свое положение в обществе и близкие отношения с СИК.

Вечерняя поездка для всех в этот вечер казалась бесконечной. И Джек Райт не был исключением из этого правила, он, так же как и все, нервно смотрел на дорогу, постоянно протирая глаза, которые невыносимо чесались. И, оставив машину, поднявшись над холлом, он на секунду обернулся, чтобы ещё раз посмотреть на то самое место, откуда вчера прыгнул человек. Именно прыгнул, ведь сейчас в голове Джека проносились мысли о насилии и убийстве, о ненависти ко всем и ко всему вокруг. Ему хотелось вырвать этот медленный лифт из стены и разбить магнитный замок в свою квартиру, потому что из-за трясущихся рук ключ никак не хотел попадать на считывающее устройство.

Не раздеваясь, Джек упал на кровать и уснул. У него больше не было сил терпеть все это и совершенно не хотелось есть. Автомат раздатчик простаивал уже второй вечер, и можно было почувствовать запах вчерашней порции еды, не самый приятный запах. Дальше Джека ждало лишь десять часов полного забытья, после которых он уже никогда не будет прежним. Или возможно именно тогда, он стал тем, кто он есть.

- Джек Райт! Откройте! – доносились чьи-то голоса, словно пробивались через вату, - Это медбрига вашего крытого района!

Эти звуки повторялись все чаще и все громче, и когда они резко прекратились, Джек решил, что может продолжить свой сон. И именно в этот момент случилось то, чего Джек совершенно не ожидал. Оглушительный взрыв сорвал его дверь с петель, вырвав магнитный замок. Дверь, пролетев через всю квартиру, оставляя след из дыма, остановилась напротив кровати Джека и с ужасным скрежетом упала на пол.

- Какого черта тут человек?! – сквозь звон в ушах сумел расслышать Джек.

- Кто вы такие?! – возмущенно сказал Джек, удивившись тому, что он не слышит своего голоса, - Какого черта вам нужно у меня дома?!

- Изолировать его, занять позицию возле окна, проверить оружие и снаряжение, - один из этих людей громко и четко отдавал приказы и не сводил глаз с хозяина квартиры, - Сколько людей мы потеряли?

- Восемь, командир! – крикнул кто-то из душевой.

- Херово, - тихо сказал человек, которого назвали командиром, - А что с этим? – командир показал на Джека.

- Не знаю, как он тут оказался, по его расписанию он должен был находиться в своем кабинете, - быстро говорил невысокий человек в очках, сидящий за обеденным столом Джека и постоянно что-то нажимающий в стальном ноутбуке, - Видимо это все из-за нашей небольшой вчерашней диверсии.

Джек все никак не мог прийти в себя, оглядываясь по сторонам, он думал, что это все просто сон. Около десяти человек в черных боевых костюмах и с оружием ворвались к нему домой, взорвав дверь, установив возле окон какие-то огромные пушки. Такого в реальной жизни не бывает, даже в фильмах или в книгах не бывает ничего подобного.

- Слушай, ты! – человек, которого все называли командир, наклонился к сидящему возле кровати Джеку, - Мне плевать, кто ты и что ты, мы не убийцы, а освободители, но это не значит, что можно совершать глупые поступки, поверь, друг, поверь, в искусстве убивать мы уже достигли идеала.

Джек слышал слова, которые ему говорил этот человек, но никак не мог осознать все сказанное, как можно достигнуть идеала в убийствах, это невозможно. Неужели даже такие люди к чему-то стремятся, но его всю жизнь учили, что деструкторы ушли в историю, их больше нет и все по причине того, что им некуда было стремиться, а смысл существования людей это стремление к идеалу. Именно это отличает человека от животного.

- О-о-о, я вижу вопросы в твоих глазах, десятки вопросов. Уверен, ты думаешь, что мы те, кого принято называть деструкторы, все совершенно не так…
Оглушительный рев прервал монолог командира, и по тому, как все затихли и ждали приказа, было ясно, что этот звук не предвещал ничего хорошего. Спустя несколько секунд Джек увидел, то чего под куполом не было и быть не могло уже несколько лет. Воздушный комплекс ПВ-2, которые, судя по документам, были утилизированы пять лет назад, Джек был одним из ста консультантов по этому вопросу в СИК. А так же он был одним из тех, кто составлял закон об утрате логической и моральной ценности вооружения на территории купола. И наличие этой машины смерти успокоило Джека, это добавило уверенности в том, что все происходящее вокруг всего лишь сон.

- Это пвэшка, вашу мать! Мы подохнем тут! – закричал один из «освободителей».

- Заткнись, Марк! Друзья, я очень горд, что знал вас. Вы одни из немногих в этом городе, кто знал правду и мог противостоять этому куполу, но помните, мы не одни. Мы не первые и не единственные и если нам суждено…

Залп автоматической девятимиллиметровой пушки, находящейся на борту боевого воздушного средства ПВ-2, уже во второй раз прервал речь командира и избавил от жизни практически всех находившихся в комнате людей. Этот залп оглушил Джека уже намного сильней, но теперь не было даже звона в ушах, только острая боль. Джек прикоснулся к ушам и почувствовал, что из них вытекает кровь.

Краем глаза он заметил, что рядом не осталось стоящих людей. Только брызги бетона из стен продолжали лететь в разные стороны. Беззвучно, похожие на маленькие фейерверки, иногда сопровождаемые искрами, которые высекали снаряды, ударяясь о несущую балку в стене.

Неожиданно, из-под кучи мусора, которая образовалась из мебели и бетонной крошки, выбрался раненый боец освобождения. Было похоже, что это тот самый командир, речь которого так быстро оборвала «пвэшка», но сейчас этот человек был больше похож на призрака, лицо и одежда, покрытые слоем пыли и от этого абсолютно белые, придавали ему это сходство. Только живот у призрака отличался по цвету, было заметно небольшое красное пятно. В два прыжка призрак достиг ту самую пушку в окне, которую его люди установили по прибытию, но так и не успели использовать.

- Что, уже улетаешь? Так быстро? – голос этого человека был полон ненависти и ещё какого-то чувства, которое люди под куполом уже давно не испытывали и знали только его название, - Ну тогда, пока!

Джек выглянул из-за угла, в котором укрылся, когда люди начали падать, а звуки перестали существовать. Он не слышал слов этого человека, осыпанного с ног до головы белой пылью, он лишь увидел, что снаряд, выпущенный из окна его квартиры, попал в цель, и ПВ, развернувшись в воздухе от удара, начало стремительно приближаться к стрелку. Левый борт был пробит, снаряд этой огромной стационарной пушки пробил воздушный комплекс насквозь. Правый борт дымился и выпускал столбы искр. Людей внутри видно не было, никто не катапультировался и не пытался покинуть терпящий крушение аппарат.

- Ну что, суки, понравилось? – кричал «призрак», опустившись на одно колено и прижимая руку к красному пятну на животе, - Вот и отлично.
Воздушный комплекс развернуло в воздухе ещё раз, и он, пробив окно, с жутким скрежетом разбив оконный проем, срезал сидящему у окна человеку голову. Фонтан крови превращал белую пыль вокруг в бурую грязь, а белое тело призрака стало красным.

У Джека больше не было сил наблюдать столь сюрреалистическую картину ужаса, ведь под куполом не было жестокости. Не было страшных романов, фильмов с насилием, а художники не рисовали сцены из сражений прошлого. Джек никогда не играл в видео игры, но был абсолютно уверен, что и там не было ничего подобного. И все, что он увидел сегодня в своей собственной квартире, не напоминало ему даже кошмар, ведь принимавшие радугу никогда не видели кошмаров, и даже не знали о существовании этого слова.

Но что-то сломалось в этой отлаженной системе. Нечто уже третий день намекало Джеку о своем присутствии. И это самое нечто не могло до него достучаться, ведь купол защищал его, купол защищал всех жителей. Все было идеально. «Но откуда тогда пришли эти люди?» этот вопрос Джек Райт задавал себе снова и снова, но не мог найти ответа.

Джек не верил всему, что видел вокруг. Он встал и на шатающихся ногах приблизился к ещё тёплому обезглавленному телу, лежавшему в месиве из окровавленной пыли. Джек не заметил, как в комнату забежали полицейские в усиленных костюмах с оружием в руках. Он не мог этого заметить и тем более услышать, лопнувшие барабанные перепонки напоминали о себе засыхающей кровью на шее и невыносимой головной болью. Через минуту Джек ощутил удар прикладом в затылок и, как тряпичная кукла, выброшенная капризной девочкой, упал.

Тёплый зловонный ветер проникал через фильтры над стальными заслонками, наполняя спальную комнату тошнотворными ароматами рабочего цеха. Джек проснулся, почувствовав первое прикосновение этого невыносимого запаха, к которому он так и не смог привыкнуть за все годы, прожитые в радужном заводе, и который выворачивал его внутренности каждый новый день, пробуждая по утрам.

Его спальная комната была рассчитана на семерых, но каждую ночь в ней ночевало от десяти до пятнадцати рабочих. Находилась она на одном из последних подземных комплексов радужного завода под крытым районом двадцать три, и, просыпаясь, Джек часто думал об этом. Вспоминая, как миниатюрные машинки движутся по дороге, где-то там, в полукилометре над ним. Он был горд за свой комплекс и за рабочих, которые, как и он, совершают трудовые подвиги каждый день ради возможности участвовать в лотерее, главный приз которой основной продукт завода, на который они работает – радуга. Джек попал в этот комплекс не так давно, сразу после того, как его схватили полицейские, и после месяца допросов и пыток Джек сознался во всем, чего не совершал. И к нему применили высшую меру наказания, изгнание из купола. Только тогда он не подозревал, что изгнание из купола автоматически помещает его под купол. И центром этого подземного города был радужный завод. Под городом находилось в два раза больше людей, чем над ним. И это огромное количество людей обслуживало всех тех, кто, стремясь к идеалу, не замечал ничего у себя под ногами.

По приезду Джека определили на самую простую работу, за его прошлые заслуги перед обществом, как сказала охрана. Сборка завтраков, обедов и ужинов для домашних автоматов раздатчиков. Собирать все из готовых ингредиентов было легко, и не занимало много времени, а, занимаясь тем же самым месяцами, работа была отлажена до автоматизма. Однако, Джеку было противно делать еду для богатеньких, он ненавидел их и весь мир вокруг. И его маленький протест выражался в простых действиях. Он мочился в жидкости и подкладывал кусочки кала в твердую пищу. И только когда он начал осуществлять свой маленький протест, он понял, что придавало этот «интересный» вкус, оттенок которого менялся изо дня в день. А это значит, он уже достиг идеала в своем новом деле.