Cимфония дождя...

               
  Было  серое  промозглое  утро.  Над  землёй  стоял  предрассветный  туман. Небо хмуро  взирало  на  сонную  деревню. Постепенно  туман начал  спадать,  но  всё  ещё  было  плохо  видно  противоположенный  берег  реки Донец.   Обычно  жизнерадостная  и  весёлая  зелень  деревьев,  в  это  утро  замерла  в  угрюмом  ожидании.  В  капельках  утренней  росы  отражалось  хмурое,  затянутое  свинцовыми  тучами  небо.
–  М-м-у-у!  –  послышалось  где-то в  отдалении. Видимо,  хозяйки  провожали   на  пастбище  своих  коров. 
Природа,  как  будто  чего-то  ожидала,  потом  вздрогнула,  очнулась  от  дрёмы,  снова  забывшись  и  уснув. Но  тут  подул  лёгкий  жизнерадостный  ветерок,  зашелестел  ленивыми  листьями и  смолк,  как  бы  испугавшись  надвигавшихся  туч. Но, стукнув в  оконное  стекло веточкой  винограда,  он  разбудил  Женю.  Женя  не  привыкла  просыпаться  так  рано и  поэтому она  сладко  зевнула,  потянулась  и  повернулась  на  другой  бок.  Невесомая  нежность  стала  окутывать  и  баюкать,  но  тут  на  небе  образовалась  дыра,  и   полился  дождь. Сознание  прояснилось,  пелена  дрёмы  растаяла, расхотелось  спать.
– Кап-кап-кап,  забарабанили  первые  капли  дождя по  листьям,  стеклу  и  крыше.
– Кап-кап-кап,  отозвались  другие  капельки. Дождь  начал  набирать  силу. Прогремел  гром,  как  будто по  небу  перекатывали  огромный  шкаф  на  колёсиках с  места  на  место.  Колёса   у  шкафа  тоже  были  огромные  и  из-под  них  летели  искры  молний.
Когда  гром  прекратился,  Женя   через  открытую  форточку  услышала   отчётливо: «Мяу!».  Жалобное  мяуканье  продолжалось. И   Женя  стрелой  помчалась  на  улицу, 

Но… Автор  уснул. Потому  как  постель была  мягкой   и  сухой,  а  на  улице  молотили по  земле  и  отскакивали  вверх  крупнющие  капли  дождя. Автор,  он  же   девочка Женя,  как  Вы  я думаю,  поняли  с  самого  начала.
Что  автор  уснул,  вы,  конечно,  не  поверили,  да  и  никто  бы  не  поверил.  Правильно,  –  не  верьте. Просто  входная  дверь  была  закрыта,  ключ,  торчавший  в  замке, с  трудом  поворачивали  крепкие  маленькие  Женины  ручки.   Она упорно  сопела  и  пританцовывала  возле  дубовой  двери  со  старым  изношенным  замком.   
И  вот  дверь  распахнулась,   и  Женя  помчалась  по  холодной  скользкой  земле к  дереву,  где  мяукал,  вцепившийся  в  ветку яблони  маленький  котик.  Женя карабкалась  по  дереву,  а  котик   убегал  от  неё  всё  выше.  И  тут  ветка  под  ногой  Жени  хрустнула, так  как  она  стала  намного  тяжелее  от  напитавшейся  от  дождя  куртки  и  сапог.  Сапог,  правда,  она  не  успела  надеть,  да  и   голыми  ногами  легче  упираться  в  кору  скользкой  яблони.  Но веточка,  на  которой  стояла  Женина  левая  нога,  обломилась  и,   кружась, полетела  вниз.  Женя  на  миг  замерла,  ей овладела  паника: Женя  висела  в  воздухе,  держась  одной  рукой  за  ветку.  И  тут  Женя  подтянулась и  схватилась  за  более  толстый  сук, и  уселась  на  устойчивую  ветвь,  обхватив руками  ствол.  Опять  раздалось, теперь  уже  вопросительное:  «Мяу!»,  и  Женя  вспомнила  о  цели  своей  вылазки. Она  подняла  голову  вверх,  чтобы  узнать,  где  находится  котёнок.  Капли  дождя  хлестали  ей  в  лицо,  ей  приходилось  щуриться. Но  она  сумела  разглядеть  маленькое  рыжее  пятнышко,  исчезнувшее  в  густой  листве.

Женя  стала  подниматься  выше  по  дереву,  «Мяу!» – послышалось опять,  так  жалобно-жалобно и  протяжно,  но  уже  совсем  близко.  Беспомощный,  жёлтенький,  облитый  дождём,  дрожащий  «Мяу», смотрел  неуверенно, –  надеясь.  Женя привстала  на  цыпочки,  протянула  руку и   крепко  схватила  котика  поперёк  живота,  утопив пальчики  в  его  мягкой  скользящей  шёрстке.  Женя  притянула  котика  к  себе,  крепко прижала  его  к  груди.  И  это  на  скользком  хрупком  дереве,  на  высоте  примерно  4-х  метров  над  землёй.  Мокрые  волосы  прилипли  к  её  лицу,  снижая  угол  обзора,  увеличивая  риск  и  опасность. 
– Н - да … – задумчиво  протянула  Женя  и  стала  медленно  спускаться.
Как  только  ноги  коснулись скользкой  и  твёрдой  почвы,  Женя  несказанно  обрадовалась  и  под  струями  летнего  дождя  понеслась  к  дому. Женя  влетела  в  дом  и  натолкнулась  на  бабушку.
«Где ты была?» – строго спросила бабушка, сверля глазами мокрое от дождя личико внучки. Сердце Жени отчаянно забилось, в голове мелькнула тревожная мысль: «А что, если бабушка не примет котёнка, выкинет его под дождь, на улицу, где его не сегодня-завтра загрызёт какой-нибудь уличный пёс?..» Бабушка перевела глаза на рыжий комочек, который Женя прижимала к груди, и взгляд её смягчился. Она улыбнулась и, не говоря ни слова, вышла, набросив на плечи Жени тёплый плед и сунув ей в руки вязаную шаль для котёнка. Вернулась она уже через минуту, держа в руках горячий чай с сахаром для Жени и немного молока на розовом блюдечке для котёнка. Чай  был  очень  вкусный! Такой  чай  могла  заваривать  только  бабушка.

Куры бегали под дождём мокрые, но счастливые,  ища червяков и носясь по всему двору. Опять прогремел гром – на этот раз, как показалось Жене, на небе перестали передвигать мебель и затанцевали. Выглянуло солнце и улыбнулось, отражаясь в мокрой листве. Оно улыбнулось каждой травинке, каждому листику. Улыбнулось  собаке и курам, улыбнулось жениной бабушке, которая стояла, невольно залюбовавшись этой красотой, окинуло добрым взглядом гусыню и согрело её. Дождь стих понемногу, и опять прогремел гром, как завершающий мажорный аккорд симфонии дождя. Котёнка  назвали Рыжик.  Сделали  ему  постельку.  Рыжик  обсох и  стал  похож  на  маленькое  солнышко, сошедшее  с неба  в этот   небольшой  уютный    домик. Пришёл вечер, и  все  были довольны  и  счастливы. И  Женя,  и  бабушка,  и  Рыжик.  Ночью  так  хорошо  и  уютно  в  тёплой,  сухой  постели.
Правда  соседская  гусыня,  одиноко  гакала  и  звала то ли   гусака,  то  ли  гусят,  то  ли  подруг  гусынь.  Она  уже  несколько  лет  и  в  жару  и  в  холод,  и  в  дождь  тосковала  и  её  истошное  «Га-аа-к! Га-а-ак!»  не  давало  покоя.  У  её  хозяев  окна  спальни  выходили  на  другую  сторону  улицы.

22 июня  2012