Послевкусие Валентина

Снег уже не трещит, он грязной кашей отлетает от протекторов шин, давится сотнями каблуков, умирает от толстого слоя соли. Снег уже не тот, что был лет пять назад – тогда он радовал, лепился комками по яркой куртке с мехом, забивался в хохочущие губы. Тела сплетались, языки гостили друг у друга, снег был по уши влюблен. Был день святого Валентина.


А сегодня пошла. Ушла к чертовой матери одна, в ночь. Никто не ждет в озябшем доме, не приглашает, не дарит и не признается.

Снег, сочувствуя мне, тянулся за подошвами, обнимал и плакал, жалуясь на свою предсмертную тяжесть. Так тяжела одинокая душа. Так сильно давит в виски одиночество.

Гаражи с одной стороны, дома – с другой. Улица освещена, но безлюдна. Бреду, умирая со снегом. Посыпанная солью, подернутая пылью молодая женщина.

Кто придумал это издевательство – отмечать день влюбленных? Варварский праздник, оскорбляющий чувства всех, кто еще не нашел, не встретил, не созрел или не признался. Кто еще не решил для себя, зачем оно надо – любить, ревновать, ждать. Психовать по поводу пропущенного звонка, недодаренных цветов, повернутых в постели спин. Невыплаканных глаз, уставших от ожидания квадратика письма на электронку, остывших на морозе пальцев, мнущих записку.

Из-за угла дома вышел мужчина с большой собакой. Не ожидала, поскользнулась и плашмя обняла снег. Подскочил, потянулся всем корпусом, как к тонущей в проруби. Подняла на него глаза, поймал мой взгляд ощенившейся суки. Замер. Рука на полпути ко мне, в кожаной перчатке поводок. Тронет – укушу, заору, завою. Я сама поднимусь, сегодня же праздник. Лучше слово доброе сказал бы, пожалел, так нет, - опешил, засеменил со своим лабрадором дальше.


Снег обнимал, тая на опушке капюшона. Завыть? Не стоит. Сегодня же праздник…