Духовная жизнь ведьмы

Ты должна загрызть его. Загрызть его так, чтоб ему было больно. О-о-о-очень больно. Смертельно больно. Чтобы у него лопнули сосуды в мозгу. Чтобы он превратился в трясущегося паука, чтобы только повторял заколдованное имя. Имя, под которым ты ему явилась. А когда не сможет повторять парализованными губами, чтобы только видел тебя по ту сторону век. И молил, чтобы ты пришла. А ты не придешь долго. Лишь перед самой смертью придешь. Точнее, ты придешь, чтобы нанести последний удар. Своим равнодушием. Своей жалостью. Своей презрительной улыбкой. Зачем он тебе? Ты же выпила почти всю его силу. Толкни его! Толкни его сама! Оттолкни его. Ты нажралась его плотью и духом. От него почти ничего не осталось. Не жди, когда он выдохнется совсем, тогда ты от него не избавишься. Он будет обвиваться вокруг тебя как плющ, как когда-то ты вокруг него обвивалась. Чтобы выпить его силу. Не дай ему сделать то же! Отрави его! Улыбайся и корми его ядом. Дай ему мяса и отравленных приправ. Заклинай над ним, когда он спит. Влей ему в рот свою отравленную слюну. Шепчи ему свои ядовитые слова. Толкни его на ту дорожку, на которой он обязательно споткнется. Наколдуй ту корягу, которая ляжет поперек его дороги. Или пропасть. Или зловонное болото. Это все равно! Тебе будет больно совсем немножко, а его ты убьешь. Не сразу, медленно и мучительно. А ты не будешь испытывать сильной боли, ты же ведьма. Ты же уже обратилась. Это ему внове. А с тобой это произошло давно. Ты запасла многое из того, что он тебе дал. Ты израсходовала лишь малость. Тебе еще хватит на некоторое время, когда он уйдет. Без него ты будешь летать на помеле, которое он убого называет веником и метет им пол. А с ним – не будешь. Твоя ступа превратилась в квашню для теста. Твое зло разъедает тебя саму. Значит надо избавляться. Нельзя сдерживать зло. Есть шанс, что ты поймаешь кого-нибудь еще.  А если нет, тебе останутся шабаши и завывание ветра и свобода выть вместе с ним. Не надо больше стелиться ковром под ногами и скатертью-самобранкой на столе, пуховой периной в постели и кошкой на коленях. Да, ты можешь из него выжать еще чуть-чуть, но потом будет поздно. Ты упустишь момент. И твоя участь – утонуть в кадке с тестом. Когда последний раз ты выла на ветру? Да, ты пробовала, но у тебя не было голоса! Когда последний раз ты пробовала на зуб плоть чужака? Этого не случается, потому что тебя кормят с ладони. Впейся в эту ладонь, искусай и убеги! Добро надо помнить. Ты и будешь. Но – помнить. А не купиться на это добро.  Он тоже должен был помнить, что ты – зло. Но забыл, потому что ты хорошо притворялась. Чтобы съесть его. Ты почти съела, выброси кости. Они не должны гнить у тебя в доме. Но на то ты и ведьма, старая и сильная, чтобы смогла эти косточки оживить, свое мясо с себя снять и ему отдать, свои жизненные силы в него впрыснуть и каждую ночь ступу свою отдраить от липкого теста и помело свое уговорить-заколдовать не обижаться, что днем пол метет, и взлететь и кругами летать над теми дорожками, где он днем пройдет, и соломки наслать и гатей, и мостов железных наковать, чтоб ни дай бог, не споткнулся, не ушибся и уж никак не заблудился и домой пришел, цел и невредим, и успеть к его приходу пещеру в горницу обратить и в ступе снова тесто замесить и пирогов напечь. И злом своим только себя палить, ни капельки, ни дуновения на него не допускать, только внутрь. Сама и переборешь. Сколько бы ни продержался, поддерживать будешь, и сил, когда у него не достанет, свои отдашь, и все взятое сторицей вернешь и еще три раза по столько же. Хранить и беречь его будешь как то яйцо, в котором жизнь твоя на кончике иглы. И не в утке, а утка в зайце, а сам по желанию каждый день в твой дом приходит и жизнь твою тебе же приносит. А разобьется яйцо, так и ведьме конец.