Пять и пять десятых

Про свои выступления в Ленинграде мне рассказал сам Пётр, когда мы попали в один номер гостиницы Сыктывкара. А про «улику синего цвета» на снегу и про коробку конфет мне поведал молодой командир самолёта Эдуард Каменцев, который родом был из Коломны.

Пётр, крепкий рыжеволосый мужик сидит на бревне под крутым берегом реки и наблюдает невиданное для этих краёв зрелище. Морозит, но уже не по-зимнему. Мартовское солнце припекает спину Петра через тёмную фуфайку, надетую на голое тело, а шапка и валенки не помеха, когда долго сидишь.

С крутого правого берега реки Печоры на заснеженный лёд совершает полёты на дельтаплане приезжий студент. Ему помогают в этом друзья, бывшие одноклассники. Вылеты совершаются редко, так как долго приходится поднимать с реки на бугор это громоздкое сооружение. Студент старается приземляться вблизи санного путика накатанного по реке, но это получается крайне редко. «Хороша штуковина, – прикидывает Пётр. - Пришпандорить бы к ней ещё моторчик от бензопилы, вот это был бы ероплан! За глухарями в бор через реку можно от дома летать. Но на болотах бугров таких нет. Как взлетать? Надо подумать»...

Петю-Печору в селе знают все. После окончания технического училища в Щельяюре и службы в Армии он работает, правда с небольшими перерывами, в мастерских гаража, что возле нефтебазы. «Руки у него золотые», - говорят в селе. И это так! Штангенциркули и микрометры ему не нужны: Пётр вытачивает любую деталь на токарном станке, едва взглянув на неё. Мужики со всего села идут к нему со своими проблемами, и он не отказывает. Этому «палец» для шатуна выточить надо, другому штыри для петель на ворота. Мастер выполняет заказы быстро, а порой безвозмездно. Перерывы в работе у Петра были, но не из-за болезни….

Скрадывал он как-то зимой глухаря в бору за рекой, а теория вероятностей – наука вечная! И надо же такому случиться, что в одно и то же время в огромном лесу председатель исполкома села подбирался к этой же птице, только с другой стороны. Когда взвизгнула, срикошетив от ветвей сосны, первая пуля Петра, председатель не понял.  Снег и хвоя делают выстрел из мелкокалиберной винтовки неслышным в лесу. Прицелившись из ружья, начальник увидел, как большая птица, сбивая снег с веток, упала. Под сосной односельчане встретились. Встретились они... и разошлись. Разошлись на два года реального срока для Петра.  Это был первый вынужденный перерыв в работе у молодого мастера. Статья о незаконном хранении нарезного оружия работала тогда чётко...

Вернувшись в село, Пётр остепенился и перестал выпивать даже по праздникам, женился, а зарплату, слыханное ли это дело, мужики, всю приносил домой! Работать он пришёл на прежнее место. Неугомонный и любознательный характер неформального лидера не давал ему времени на пустое времяпровождение. То Пётр у себя в бане устанавливает в печку какой-то инжектор, работающий на дешёвой солярке, то всё лето строит аэросани. Сын, такой же рыжий и продувной, постоянно при отце. Ему нравится приходить в дом поздно вечером, как батя, а потом с усталым видом долго отмывать руки содой. Смекалистый, он порой подсказывает отцу некоторые тонкости и мелочи. «Цыц!» - прикрикнет Пётр на мальчишку, а новаторскую мысль сына всё же берёт на заметку.

Всё успевает Пётр в этой жизни. Жилистый и выносливый от природы, он не пропускает зимой ни одного соревнования по лыжам. Освещённая лыжня и ранний снежный покров в этом большом селе привлекают спортсменов со всей республики Коми на сборы и тренировки. Пётр тут как тут! Ему нравится, когда в мороз, по пояс голый, он кричит впереди бегущему сыктывкарцу: «Лыжню!!!» Приезжий спортсмен широко открытыми глазами провожает это «чудо природы» и теряет драгоценные секунды. После тренировки байна (баня). Жена поощряет спортивные увлечения Петра и топит баньку справно и своевременно.

Ранней весной, когда особых дел нет, Пётр ждёт ледохода. Ежедневно после работы он выходит на крутой берег реки Печоры и приглядывается к изменениям в ледовой обстановке. Только в середине мая эта большая северная река сбрасывает лёд в океан неторопливо и как бы с неохотой. Когда большие льдины проходят, а по всему руслу идёт сплошная шуга (мелкий колотый лёд), местные жители  по заберегам ловят сигов сплавными сетями. Занятие это опасное, с выбросом в кровь адреналина, но для отчаянных мужиков, таких как Пётр, вполне приемлемое. Сиг в это время, испуганный громыханием и шорохом льда, жмётся к берегу. Тут его и поджидают местные рыбаки с короткими сплавными сетями. Наконец основная масса льда ушла, лишь по самому стрежню реки стекает узкая полсока его остатков. Вот тут-то и наступает для Петра «момент истины», в котором он оправдывает свою гордую кличку…

Петя-Печора - так зовут его местные жители, включая детей. Это ведь, согласитесь, не Саша корявый и не Вася кривой...  Кличку он получил давно - по приходу из армии. Надо сказать, что мало кому удаётся переплыть эту большую северную реку летом. Петя это сделал! Да ещё весной, по полой воде, когда ширина реки становится почти вдвое больше! Теперь, подтверждая своё гордое «звание», он выполняет опасный трюк ежегодно. Делает это Пётр только один раз, как фокусник-профессионал.

Узнав о времени и месте заплыва, мужики собираются кучками на берегу реки в предвкушении небольшого праздника - праздника души! Когда же появляется Пётр, то всяк норовит налить ему двадцать грамм беленькой для «куражу» и для «согрева». Петя отказывается, но наливает в армейскую фляжку половину бутылки водки и подвешивает её на поясной ремень. Затем он долго натирается припасённым заранее медвежьим или гусиным жиром и смело заходит в весеннюю холодную воду. Мужики громко обсуждают условия нынешнего заплыва, а некоторые спорят на «стакан»: пройдёт или не пройдёт пловец, на сей раз, узкую полоску шуги (мелкого колотого льда) на середине течения. Пётр, подныривая, а где и раздвигая лёд руками, движется по диагонали к левому берегу. Выйдя на песок, не стоит, а выполняет какие-то замысловатые движения: приседает, машет ногами, руками и растирается. Страхующая моторная лодка принимает героя на борт. От природы красное, как у всех рыжих людей планеты тело Петра становится пунцовым, а водки во фляге нет…. «Когда успел? - удивляются мужики. - Под водой, поди, выпил, когда нырял,  или  растирался ею во время гимнастики на той стороне».
 
На берегу накрывают «общую лодку».
- Тёркин ты наш! - лезут мужики к трезвому как стёклышко Петру, пожимают руку и норовят расцеловать;  сами же при этом не упускают случая выпить за здоровье героя, а заодно и за здоровье своё.   

Через часик дружной армадой все плывут на лодках вниз по течению, где неподалёку от реки стоит поселковая коммунальная баня. Армянин дядя Миша(?), банщик мужского отделения, принимает ватагу и носит из буфета в раздевалку всё что попросят: чай, квасок, а кому и стаканчик молдавского вина «Фетяски». О пиве мужики села в то время знали только понаслышке...

... Пётр поднимается на высокий берег, чтобы поближе рассмотреть летающий «аппарат» студента. «Профессионалу» хватило минуты, чтобы «сфотографировать» конструкцию и оценить её вес, размах и площадь крыла, материалы, пригодные для изготовления. Попросив у хозяина разок «прокатнуться», Пётр получает отказ. Студент поучительно растолковал ему, что для управления этой штуковиной нужны подготовка и навыки.

Начало лета Пётр провёл за созданием «чудо птицы» - дельтаплана. Через знакомых механиков аэропорта он подобрал необходимые материалы: лёгкие и прочные хромистые трубки, уголки, перкаль (обшивка крыла лёгкого самолёта), клей. Сын, как мог, помогал отцу, а вечерами пропадал во дворе у друга. Там они мастерили что-то своё... 

Всё было бы хорошо, но наступил второй перерыв в работе Пети…, а всё из-за какой-то коробки конфет! Жена принесла её из больницы, где работала медсестрой. Это сейчас мужики не замечают, когда их жёны, возвращаясь с работы, сумками волокут вкусненькие различные вещички, купленные или полученные в знак благодарности, а тогда…. «Надо разобраться! – подумал Пётр. - Кто это ухлёстывает за моей Зойкой? Переговорить с ним надо, да и проучить не помешает». 

Разузнав потихоньку обо всём, а в селе это не проблема, ревнивец долго стоял за складами, где парень вечерами проходил с аэродрома домой. Диалога не получилось, как всегда это бывает у славян. Как только Пётр ухватил его за грудки, разговор перешёл в рукопашную схватку. Обменявшись тумаками, противник Петра смекнул, что силы не равны. Жилистый и выносливый местный житель одолевал. Когда Эдик развернулся, чтобы быстро бежать, сильная рука аборигена схватила его сзади за пояс брюк. Где там удержать! Послышался треск рвущейся материи, а соперника, как ветром сдуло…. Пётр машинально ощупал своё немного потрёпанное в бою лицо и только теперь заметил в руке кусок синей материи. Брезгливо отбросив клок в сторону, удовлетворённый боец направился домой.

На суде этот «фрагмент» трусов, подобранный молодым человеком на другой день, был основной уликой вероломного нападения. Две недели, пока шло следствие, Пётр провёл в КПЗ, а суд назначил ему год исправительных работ, но условно. Это был второй вынужденный перерыв в его работе.

В конце октября, как заведено, на сборы в село понаехали со всех городов республики лыжники. Тренировки проводились ежедневно. Где Петру усидеть дома! Нет-нет да попугает на трассе рыжий, лохматый, по пояс голый мужик приезжих спортсменов. Предварительные соревнования общества «Урожай» проходили тут же, на освещённой лыжне. Пётр, подумав и посоветовавшись с друзьями, тоже написал заявку на участие в них. Природные данные, родные стены и характер лидера помогли ему оставить позади других спортсменов в забеге на двадцать километров. Получив грамоту и ценный подарок, Пётр забыл о лыжах, но ему вскоре напомнили…. В кабинете мастера цеха, куда вызвали токаря, сидел инструктор райкома.
- Пётр Арсеньевич, – начал он сходу, – поедешь в Сыктывкар защищать честь нашего района. Мы тут прикинули…. Сам понимаешь, что нет у нас спортсменов, которые  побегут «тридцатку». Да и не в этом дело. Ижемцев, соседей наших надо «обуть». Они своей  Рочевой всех забодали! Понятно, олимпийская чемпионка!.. А ты вон как мужиков всех  по первозимку маханул!
- А как же работа? – удивился не посвящённый во все тонкости спортивной жизни Петя.
- Получишь по среднему заработку свои денежки и командировочные получишь. Проживание и питание – само собой! – продолжал инструктор. – Форму и лыжи можешь  сегодня забрать в спорткомитете…

Так Пётр попал на первые в своей жизни крупные официальные соревнования. Не особо напрягаясь и заняв третье почётное место на «своей» дистанции, он сидел в вестибюле гостиницы, смотрел телевизор и попивал лимонад. Сегодня, после награждения, можно отчаливать домой, в Усть-Цильму. Надоела ему эта недельная городская суета, да и режим надоел.
- Петро! – слышит он из глубины коридора голос своего тренера. – Зайди ко мне в номер,  переговорить нужно!

В номере тренера сидели двое при галстуках, а их синие одинаковые куртки и пыжиковые шапки аккуратно лежали на кровати.  «За что брать пришли? – мелькают у Петра мысли. - Фужер случайно разбил в ресторане вчера вечером за ужином? Так я заплатил! Ручку блестящую открутил у тумбочки в своём номере?.. Это ерунда. Вон, у Витьки, который из Усинска, ни одной ручки уже в номере нет.  Прикручу, если что»…
- Пётр Арсеньевич, – вежливо представился один из незнакомцев, - мы из спортивного областного комитета, а привело нас сюда вот что: через месяц в Ленинграде будет проходить спартакиада народов Севера по лыжному двоеборью. Мы тут прикинули и решили поговорить с тобой. Только ты нам и подходишь. Понимаешь, там выносливость нужна и характер бойцовский.
- Я-то чем вам могу помочь? У меня только третье место, а у вас вон какие «зубры» бегают. У меня работа стоит, - как мог, отбрыкивался Пётр.
- Зубры-то зубры, а ты, по всему видать, мужик отчаянный, какой нам и нужен. Там кроме гонки прыгнуть надо… с трамплина. У нас, сам знаешь, такового в Сыктывкаре нет, а в Уктус, что под Свердловском, уже поздно ехать. Специальные лыжи мы тебе дадим, а ты у себя в селе потренируешься. Твой тренер говорит, что есть там бугры. И литературу дадим - посмотришь,  почитаешь.
- Не, мужики! Я трамплин-то всего один раз в кино и видел, - пытался возражать Пётр, – а с бугра на лыжах сигал, когда учился в пятом классе.
- Честь республики надо защищать! Понимаешь! – настаивали пришельцы. – Иначе наша команда в зачёт не попадёт. Ты не бойся, там всё рассчитано. Полёт выполняется по касательной к поверхности зоны приземления. Высота полёта над профилем метр-полтора, а вертикальная скорость соприкосновения с землёй, как у парашютиста - пять и пять десятых метра в секунду…. Баня у тебя есть?
- Ну, есть. А причём тут баня?- удивился Пётр внезапной перемене темы разговора.
- Сможешь с неё спрыгнуть? Ну вот. Примерно такая же вертикальная скорость приземления, да ещё на снег. Наградим тебя в любом случае, и денежную компенсацию получишь…

В самолёт Пётр садился в новом спортивном импортном обмундировании, а на спине висели цветастая  сумка и большие широкие лыжи в чехле...

Дома, когда Зойка уходила на работу, Пётр приступал к тренировкам. Посматривая на картинки из спортивного журнала, он отрабатывал толчок, позу наименьшего сопротивления на разбеге и работу рук. Конфуз случился, когда спортсмен отрабатывал завершающую фазу прыжка - приземление. Соседка, увидев в окно, как Петя в двадцатый раз лезет на крышу бани, чтобы спрыгнуть, позвонила его жене на работу и взволнованным шёпотом сообщила:
- Слышь, Зой, с твоим мужем что-то не так: залезает на баню, а потом сигает с неё в снег. Почитает какой-то журнал, и снова на крышу лезет. Не выпил ли он у тебя чаем? Так было у моего мужика, когда брат его младший из армии пришёл. Тогда мой чудик в печку русскую забрался, всё от кого-то прятался. Я, было, напугалась тогда. Соседи, слава богу, мне объяснили, что это «белка» к нему пришла. Пройдёт, мол. Вот и про твоего я врачу звонить хотела, а потом нет, думаю, тебе сначала звякну.
- Да что ты, Мань. Ты же сама знаешь, что не пьёт он…, даже весной, когда реку переплывает, оботрётся маленько для согрева на той стороне, а так ни-ни. Это он к каким-то соревнованиям готовится. Его и от работы освободили, – успокоила жена соседку.

Заключительным этапом подготовки к соревнованиям была реальная тренировка на «Высокой горе», что за селом. Пластиковые импортные лыжи Петя пожалел - прыгал на своих, охотничьих. Ребятня помогла ему слепить и залить водой небольшой трамплин. Как кузнечики они сами скакали с него, соревнуясь в дальности прыжка.
- Пять и пять десятых! – ругал их Пётр понравившимся словосочетанием, когда  кто-то, упав, бороздил задницей снег. – Не ворочайте мне тут  накатанную лыжню!

За тренировками время прошло быстро, и вот уже скорый поезд везёт сборную команду республики в Питер. В туалете вагона перед большим зеркалом Пётр отрабатывает последние штришки своей подготовки. Он, стоя на носочках и подав корпус вперёд, отводит руки за спину и смотрит искоса в зеркало, сравнивая свою «технику полёта» с картинкой из журнала. «Всё правильно!» - в который раз успокаивает себя Петр.

Пробежав в первый день соревнований свою «коронную» дистанцию и попав в десятку сильнейших, Петя немного упокоился. Тренироваться на трамплине он не стал, а посмотрел прыжки «летающих лыжников» с трибуны. Со стороны всё было просто: спортсмены мягко приземлялись и, удерживая равновесие, плавно тормозили. Были и падения, но лыжники поднимались и собирали разлетевшиеся лыжи.  «Как я, наверно, первый раз трамплин видят», - думал Пётр, и это его успокаивало. Лёгкую дрожь коленок Пётр ощутил на другой день в кабине подъёмника….  «Высокая гора» родного села - ничто по сравнению с трамплином! Люди, как мураши, копошатся внизу, а свежий высотный ветерок приятно обдувает пунцовое лицо Петра. «Мощность у трамплина маленькая, - пятьдесят метров всего! Их бы, гадов, сюда поставить в галстуках и шляпах. Пока летели бы, штаны-то на них и подсохли. А то: «С бани спрыгнешь?» У…», - вспоминал нехорошими словами Петя своих наставников из спорткомитета. 
- На старт вызывается Ермолин Пётр, прыгун с трамплина из республики Коми! – прервал мрачные думы спортсмена голос из репродуктора. Дрожь в коленях усилилась, но обратного пути уже нет!..
- Пять и пять десятых!!! – в отчаянии крикнул спортсмен, отталкиваясь…, или цепляясь за ограждение старта…

Всё, что было потом, Петя помнит смутно. Люди в белых халатах доставили «прыгуна» в приёмный покой. Его осмотрел главный спортивный врач, сделали рентгеновский снимок. Ничего страшного не нашли:  незначительный вывих и растяжение.
- Недельку, а может быть полторы, полежишь у нас и поедешь домой! – вынес решение доктор.

Пётр отродясь не лежал в больнице, как и большинство мужиков его родного села. Ему тут всё казалось диковинным: кормили по часам и даже минутам, приборы с мигающими лампочками три раза в день приставляли к ноге, обращались на «Вы»! Пришёл проведать Петра и тренер сборной команды республики.
- Всё отлично, Петро! Команда заняла общее третье место! – сообщил он. – Без тебя, прикинь, мы не вошли бы в зачёт. Ты у нас, выходит, герой! В Сыктывкаре всё получишь, как договаривались.
- Поговори с доктором, - слёзно просил Петя тренера, - пусть отпустит. Перелома-то нет, да и как я один буду через неделю добираться?..

В Сыктывкаре на торжественном заседании спорткомитета Петру вручили именные часы, импортный магнитофон и конверт с отработанным гонораром.

Село Усть-Цильма менее торжественно встретило спортсмена: написали в газете небольшую заметку о герое зимней спартакиады народов Севера, да на собраниях в гараже ставили непьющего  двоеборца примером для молодёжи.
... К середине апреля дельтаплан был готов к испытаниям. Сын Петра, как и отец, не терял времени зря и часто пропадал с ребятами на реке.

Мужики помогли Петру дотащить сборное сооружение до крутого берега реки Печоры. Ярко светило весеннее солнце, а восточный ветерок благоприятствовал выполнению полётов. Внизу на льду реки, недалеко от берега, стайка ребят мотоциклом волочила по санному путику  какую-то конструкцию. Первые две попытки взлететь у Петра не получились. Мужики, каждый на свой лад, подсказывали «аэронавту» как надо действовать. Пётр молчал. Подождав свежего встречного ветра, он быстро разбежался и… крылья, опираясь на потоки воздуха, понесли испытателя над пологим склоном. Поджатые и скрюченные ноги иногда цепляли снег на склоне, но он летел!
- Лечу, пять и пять десятых!!! – радостно закричал Пётр, когда оказался над крутым откосом. – Лечу, мать твою за ногу, мужики!

Пролетая низко над кучкой ребят, он не заметил должного внимания с их стороны. Пацаны были заняты своим делом. Мотоцикл с коляской по накатанному путику тащил за собой на верёвке примерно такое же «чудо», как и у Петра.  «Агрегат» летел, только низко, метрах в трёх от заснеженной поверхности реки. В «пилоте» отец узрел своего сына:  рыжая кучерявая шевелюра выделяла его из числа остальных ребят.
- Я тебе полетаю, паршивец ты эдакий, пять и пять десятых! – ругался Пётр, пролетая над сыном. – Придёшь домой, там копчик ужо я тебе отмассажирую!

Приземлился Пётр не совсем удачно, на живот. Ребята помогли дотащить дельтаплан на бугор, но Пётр больше не решился взлетать.

«Надо что-то делать, –  думал мастер во время ужина. – Лыжные шасси ставить буду, и моторчик пришпандорю. Лыжи есть: лёгкие, импортные. На кой ляд они мне теперь? В Ленинград я больше не поеду... Ни за какие коврижки не поеду, а на живот приземляться негоже!»
«И у парашюта ведь небольшая скорость приземления, - пронеслись мысли в голове Петра, прежде чем уснуть, - пять и пять десятых метра в секунду - всего-то! Надо продумать и этот вопрос»…