Нижняя

Я сижу и не шевелюсь. Не поднимаю взгляда. Он не позволяет, а значит, нельзя. Это неоспоримое правило, и, нарушив его, я рискую быть наказанной. Для этого у него есть много приспособлений, мысли о которых вызывают во мне смесь дикого возбуждения и ужаса.
Я смотрю на свои руки, аккуратно сложенные на коленях. Ногти не накрашены – он не любит неестественности – и коротко подстрижены.  На мне лишь белье. Белое, как он любит, кружевное и почти прозрачное. Иллюзия безопасности – последнее, что стоит на пути его абсолютной власти. Темные длинные волосы распущены и струятся по плечам. Их каскад скрывает от меня окружающую обстановку почти полностью.
Я не вижу его. Он где-то рядом, наверняка, смотрит на меня. Сейчас он молчит, но когда заговаривает, хриплый и глубокий голос опрокидывает меня в пропасть желания. Я еле сдерживаюсь, чтобы не оглянуться. Воздух буквально пропитан напряжением и страстью. Куда я себя втянула?
Я – зависимость. Абсолют зависимости.
Вдох. Выдох. Кажется, лишь мое прерывистое дыхание нарушает тишину в комнате. Но нет – это иллюзия. Мой незримый палач рядом, он ждет действий, позволяющих ему наказать меня. Или он ждет подчинения? Насильно преодолеваю желание ослушаться и повернуть голову. Еще не время.
Молчу и смиренно не шевелюсь. Позади меня слышу шорох и лязг металла. Вздрагиваю от неожиданности и страха неизвестности. Что он придумал для меня? Разве должна я думать об этом? Разве не обязана слепо доверять. Закрываю глаза и сглатываю. Мне страшно, и оттого возбуждение становится почти невыносимым. Томление внизу живота и между ног – горячее и требующее прикосновений. Ну, когда же?
Он не спешит. Он знает, что я жду – покорная и подвластная ему одному. Я слышу шаги за спиной и открываю глаза. Вновь мои руки – они дрожат. Дыхание становится прерывистым, диким, как у загнанного животного, и могу поклясться: он улыбается. Он чувствует мой страх. Мое возбуждение.
Я ощущаю прикосновение к своим волосам и громко выдыхаю. Невыносимо. Что он делает? Что?.. Я не могу...
- Умница, - слышу я бархатный голос, а через секунду в поле моего зрения появляются его босые ноги. – Посмотри на меня.
Послушно поднимаю голову, освобождаюсь от ширмы тяжелых волос, которые волной уходят назад и рассыпаются по спине. Встречаюсь с ним взглядом и задыхаюсь.
Синие, полные превосходства и невыразимой глубины глаза. Немного смуглая кожа, небольшая щетина, высокие скулы. Подбородок с ямочкой – так хочется прикоснуться, но нельзя. Темная, небрежно зачесанная назад шевелюра, слегка спутанная, но это не портит вида. Обнаженный торс, покрытый негустой порослью. Спортивки чуть ниже талии открывают взгляду дорожку волос, спускающуюся от пупка вниз.
Сильная ладонь обхватывает мой подбородок и крепко сжимает.
- Ты дрожишь вся. Веришь мне?
Разве такое возможно? Я почти его не знаю.
Мы познакомились всего месяц назад, и он очаровал меня. С ходу. Нет, не только грубой мужской красотой и властными манерами. Чем-то внутри синих глаз, а еще голосом – грудным, доводящим до исступления. Желанием контролировать. Всех. Все. Меня...
Всего месяц – и вот я сижу на полу в его квартире, почти полностью обнаженная, и смотрю ему в глаза, не в силах оторваться.
Я – зависимость. Он – власть.
- Отвечай! – голос настойчивый и резкий возвращает меня из прошлого в этот момент.
- Да, - шепчу я, – верю.
- Хорошо. Ты не должна шевелиться, поняла?
Я киваю. Голоса нет – он провалился куда-то вглубь, делая меня еще более покорной и лишенной воли. Лишь сейчас вижу в его руках плеть – черную, с деревянной полированной ручкой и разветвлениями на конце. Страх поднимается во мне, но тут же обреченно тонет в пучине желания.
- Знаешь, что я могу сделать с тобой? – спрашивает мой повелитель, и я сглатываю. Ему не нужен ответ на заданный вопрос – нужно лишь впечатление, которое этот вопрос произвел на меня. Я уже почти не дышу. Сердце стучит так сильно, что вот-вот выбьет ребра. Мое желание нестерпимо приближает меня к моменту, когда я уже не буду контролировать его. Когда не смогу больше слушать и нарушу законы. От этой мысли я возбуждаюсь еще больше. Наказание...
Согнутые ноги сжаты, словно я боюсь выпустить возбуждение, охватившее меня. Оно рвется на волю – неистовое, буйное. Сумасшедшее.
А он просто стоит и смотрит. Затем склоняется ко мне, и рукоятка плети упирается в место, где соприкасаются мои колени.
- Раздвинь их, - приказывает он, и я тотчас повинуюсь.
Он не может оставить ни доли загадки – ему нужно раскрыть меня, развернуть. Ему нужно мое повиновение, за этим я и пришла. За этим он здесь. Мы оба.
Холодное дерево, которым он проводит по внутренней стороне бедра, заставляет меня застонать.
- Тише, - шепчет. – Ни звука.
Большой палец скользит по коже плеча и стягивает бретельки бюстгальтера. Одну, затем другую. Очень медленно он обнажает мою грудь, и вот еще один бастион взят.
- Сиди тихо, - приказывает он и идет куда-то в сторону, где я не могу его видеть. Когда он возвращается, в загорелой жилистой руке зажат нож.
Я вздрагиваю, и он гладит меня по волосам – призыв успокоиться, доверять. Это сложно, особенно для меня, ведь я никогда не делала такого. Доверять безоговорочно.
Подцепив острым лезвием тонкое кружево трусиков, нещадно разрывает их. Я дрожу, но это уже не страх – это вожделение. Хочу его прикосновений. Хочу и знаю: их не будет.
- Прикоснись к себе, - говорит он, когда я уже абсолютно нагая сижу у его ног. Моя рука, не дожидаясь реакции мозга, выполняет его требование. Я ласкаю себя там, где почти готова взорваться. Это пытка, но я терплю, ведь он приказал.
Смотрю на него – запрета смотреть не было. Плеть все так же в его руке – черная и пугающая, будоражащая фантазию, а ножа нет. Когда он успел убрать его?
Ласкаю себя неистово, словно это – единственное, что мне нужно в жизни. Не отрываю взгляда от его лица и с удовольствием замечаю, что синие глаза туманятся. В них шторм. Моя... погибель... Боже! Что же это?!
Яростнее двигаю рукой. Это уже не моя рука – это его орудие. Одно из тех, которыми он неизменно мучает меня. Мучает или возносит?
Смотрю на него. Не рвать нить, связующую взгляды! Но... я не могу... я пьяна... на грани...
Он – Вселенная, а я – лишь ее часть. Он – жидкость, растворяющая меня. Абсолют... Абсолют власти...
Я... не... могу...
Смотрю на него умоляюще.
- Пожалуйста! – шепчу я.
- Нет, - лаконичный и твердый ответ.
Кажется, я уже не дышу. А он все так же спокоен. Я не контролирую себя, а когда наши взгляды соприкасаются в следующий раз, он улыбается.
- Я не могу... – выдыхаю я, и улыбка становится шире.
- Ведешь себя плохо, - он качает головой, а затем отпускает на волю плеть.
Закрываю глаза, понимая, что за этим последует. Готовлюсь к боли, как к празднику. Жду ее. Она настигает, как всегда, внезапно. Хлестко. Где-то в районе поясницы, затем обжигает бедра. Я не могу остановиться – ласкаю себя, упиваясь болью и экстазом. Они слились в один клубок, и его не распутать.
Но боль отступает. Он никогда не врет, и поэтому я верю. Там, за стенами этой квартиры его ждет мир, где ему необходимо драться за свое место под солнцем. Мне это не нужно – у меня есть он. Он даст мне все, что, по его мнению, требуется. Уверенность.
Любовь? Я не знаю значения этого слова.
Не замечаю, как он откладывает плеть, садится возле меня на отполированный до блеска пол.
- Смотри на меня, - приказывает, и я распахиваю глаза.
- Прошу, - шепчу, и он вновь улыбается. Его пальцы касаются меня там, где только что касались мои, и я замираю от новизны ощущений. Теперь я еще больше его, завишу от него.
- Смотри на меня, - шепчет он, но у меня и в мыслях не было отвести взгляд. Я уже потерялась. У самого пика преобразилась, стала кем-то другим. Не собой. – Попроси меня еще раз.
- Пожалуйста...
Его взгляд на моей коже, и она горит. Я вся горю в греховном огне, но знаю, что ни за что не откажусь от этих встреч. Сижу, охваченная пламенем, полностью обнаженная, готовая на все, что бы он ни попросил. Абсолют доверия.
- Отпусти себя, - говорит он, и я выдыхаю, захлебываясь оргазмом. Он поднимается снизу, сводя судорогой разгоряченное тело, и я падаю на спину. Он сбивает меня. Лежу, хватая ртом воздух. Запретность – вот что влекло меня в нем, но не сейчас. Сейчас я зависима.
Улыбаюсь в ответ на его улыбку. Он гладит меня по щеке, и я благодарно прижимаюсь к теплой немного шершавой ладони. Она спускается вниз, вдоль моей шеи к груди, а оттуда – к плоскому животу, и я выгибаюсь ему навстречу.
- Твое наслаждение – дар, - говорит он и встает.
Затем молча выходит из комнаты, оставляя меня одну. Лежу на полу, обнаженная, разлетевшаяся на части.
Абсолют счастья...