Песня Олечкиных цветов

Песня Олечкиных цветов
 Олечка проснулась не рано. Она была в своем летнем домике на берегу Волги,  и впереди была целая неделя отдыха. Она вышла из домика прямо в ночной рубашке и босая. Был разгар июля,  и температура зашкаливала  за тридцать. Олечка потянулась и громко сказала:
  - Всем привет!
 Хотя никого ,  кроме неё,  ни в доме, ни на участке из 12 соток не было. Были только кустарники и цветы. Легкий теплый ветерок потрепал её светлые, густые волосы с натуральными завитками, и ей показалось, что цветы кивнули ей в ответ. А цветов на её участке было много. Они толпились на бугорочках, под кустарниками, наступая друг другу на пятки и пытаясь привлечь внимание Олечки к себе. Тут она услышала:
  - Оооо-леч-кааа!
 Это прозвенели сиреневые колокольчики метровой высоты.
  - Дигиталис,  - нежно сказала про себя Олечка.
 И тут же услышала опять:
 - О-леч-кааааааа!!!! 
 Колокольчики звенели в воздухе, повторяя её имя. Она слышала их мелодию, не похожую на мелодию тюльпанов, роз и герани. Все её цветы пели по-разному, и она их явно слышала. Олечкой называли её только Саша и знакомые ей цветы. Незнакомые она тоже слышала, но они пели о чем-то своем.
 Саша называл её Олечкой. Саша был её возлюбленным, как в романтических  историях. Они были женаты друг на друге три раза и три раза разводились, не выдержав ежедневной рутины, убивающей голос романтики и сказки. Саша жил на живописных Курилах, поэтому их редкие встречи в Москве или в местах его командировок были всегда сказочными. Никаких грязных носков и кривых взглядов. Одна романтика - с водкой, которую любили оба, сексом, закатами, поцелуями, - а он целовал Олечкины глаза и её огромные ступни с непомерно длинным вторым пальцем, умещающимся только в 42 редкий женский размер,  - но Саша их целовал и обсасывал каждый пальчик, как верный пёс обсасывает с удовольствием куриную косточку.
 У него на Курилах была семья с первой по счёту женой и двумя обожаемыми детьми, но жить без Олечки он долго не мог, отпрашиваясь в командировки в Москву и другие места с поводом и без. Он, и только он  называл её   Олечкой, а так все звали Ольгой Николаевной или Олей. Но цветы знали её как Олечку.
 Олечка потянулась, улыбнулась цветам и пошла в дом готовить чай с листиками мяты, которую она сама собрала. Мята перечная   на участке разрослась, стараясь забить другие цветы, и Олечка подумала, что заросли мяты надо ополовинить. В тот же момент до неё донеслось из мятовых кустов:
 - Ой, только не это!
 И она признала голоса мяты. Олечка засмеялась и сказала,  погрозив пальчиком:
  - Берегитесь, паршивцы, не забивайте розы!
 Олечки предстояла неделя на даче - одной, с цветами и лесом. Волга была недалеко, но купаться Олечке не хотелось - она только что вернулась с Кипра, где  целую неделю была с Сашей,  и уже успела насытиться и купанием, и Сашей. Она привезла с Кипра множество семян и фотографий новых цветов. Все это было связано с её работой цветочного декоратора, оформляющего цветами офисы и рестораны.
 Олечка была директором фирмы, занимающейся,  по-старому говоря,   - озеленением, или,  по-новому,  декоративно-оформительскими работами рабочих пространств. Фирма была хорошо известна в Москве,  особенно в пределах супербогатого Садового и Цветочного колец, где и находились Олечкины клиенты в виде самых богатых ресторанов, офисов надёжных банков и частных контор, где заключались миллионные сделки.
 Её задачей было найти и расположить живые цветы так, чтобы было уютно и клиентам, и работающим с клиентами, и о её работе ходили по Москве легенды. Говорили, что,  после её оформления цветами,  фирмы получали больше заказов, рестораны начинали посещать знаменитости и высокие чины, а в банке вырастали проценты от удачных операций с акциями и облигациями, поэтому клиенты стояли в очереди, чтобы заполучить Олечку с её волшебными цветами, выполняющими желания, к себе, а она знала себе и цветам цену и требовала хорошей оплаты,  в которой ей и не отказывали, надеясь на очередное чудо.
 А начиналось всё очень обычно три года назад, когда она вышла на пенсию в возрасте 55 женских лет. Россия оставалась одной из последних стран, разрешающей выходить на пенсию в 55 для женщины и 60 для мужчины. Европа такое позволить себе уже не могла в связи с ростом быстро стареющего населения и бесконечного притока голодных беженцев с востока и из Африки. России пока такие проблемы не грозили, поэтому Олечка ушла из Ггосстандарта, который ей откровенно надоел, на пенсию, но поняла, что на небольшую пенсию с полувзрослыми сыном и племянником, сыном её рано умершей сестры, было в Москве не прожить, поэтому она нашла место бухгалтера в небольшой женской цветочно-оформительской фирме, не шатко не валко ведущей своё утлое существование. Цветами она никогда не интересовалась, но любила первые ландыши и сирень в мае.
 Через год работы в фирме она выучила латинские названия цветов - память у неё была отличная, так как в Госстандарте надо было помнить множество вещей, не надеясь на ненадёжные компьютеры. Ей даже нравился этот тайный язык древних римлян, на котом говорили врачи и биологи вместе с ботаниками и специалистами по цветам. Она повторяла про себя латинские названия как песню. Песню цветов. Через год из фирмы ушла на пенсию директриса и встал вопрос о закрытии малорентабельного цветочного предприятия. На маленьком внутреннем кризисном собрании Олечка встала и неожиданно для себя сказала:
  - Я хочу попробовать быть директором и главным оформителем, но  с одним условием, девочки, - полное подчинение и без "задней" критики. Согласны?
 Девочки - а всего в фирме было трое молоденьких девчонок, именно девчонок,  по сравнению с Олечкой, которая уже прожила более половины века - покивали головами,  глядя на Ольгу Николаевну с недоверием, но решили дать ей шанс, иначе фирму надо было закрывать - никто на директора с полномочиями главного дизайнера и оформителя  не тянул.
 И Олечка начала действовать. В то время на них висело три контракта с маленькими ресторанами. Она взяла свой фотоаппарат и отважно отправилась на объекты. Старые заготовки, которые остались от бывшего директора, она выбросила, чтобы не сбивать свои мысли. Первый объект был летним рестораном на набережной Москвы-реки. Она приехала, поговорила с директором и стала снимать ресторан и набережную, а перед ней уже замаячила картинка с кадками, цветами,  и в уме замелькали латинские названия нужных для оформления растений.
 Она быстро закончила съемку и договорилась о показе эскизов через три дня. В конторе она   рассказала девочкам  о проекте и показала фото ресторана и набережной. Тут же она назвала нужные цветы и растения. Девочки хотели  ей сказать - “дорого мол”, но она сделала категорический жест “замолчать” и пошла в свой директорский кабинет.
 Через три дня она уже показывала эскизы директору ресторанчика, объясняя свою идею. Когда она назвала сумму, тот даже поперхнулся.
  - А подешевле вы можете?
  - Подешевле в других фирмах делают, а мы делаем лучший вариант - лучший во всех отношениях, и в наш вариант входит и служба поддержки.
Директор посмотрел в светлые, нежные, ненакрашенные Олечкины глаза и увидел в них решительность и полную уверенность.    - Хорошо, только за поддержку будете отвечать лично Вы.
  - Конечно,  - безапелляционно ответила Олечка и улыбнулась широкой, немного детской улыбкой. Цена контракта была в пять раз выше, чем при старом директоре, но ей нужны были средства для своих экспериментов.
-  До встречи!
 Директор ресторанчика и Олечка пожали друг другу руки и разошлись. Деньги пришли на счет Олечкиной фирмы уже на следующий день, и она, довольная, уехала на цветочный рынок, самый большой цветочный рынок Москвы. Она здесь была впервые. Здесь были собраны цветы со всего мира. Цены тоже были очень разными. Она ходила между рядами со своей бумажкой, где были написаны по-латыни названия нужных цветов и растений,  и смотрела вокруг. Вдруг она почувствовала, что её как будто кто-то окликнул. Она обернулась. Но там никого не было, кроме продавца, сидевшего на деревянном ящике и читавшего газету, и стоявших вокруг цветов в горшочках. Она покрутила головой.
 Опять те же непонятные звуки - не то невнятная речь, не то музыка. Олечка остановилась и стала вслушиваться.
  - Я здесь, - явно донеслось из угла. Там стоял в горшке нужный ей цветок. Олечка подошла поближе.
  - Да, да, да,- зазвенел тоненький голосок.
 Олечка широко открыла свои серо-голубые круглые глаза и подошла совсем близко к цветку.
  - Вы куда, гражданка? Вам этот цветок подать?  - раздался скрипуче-вежливый голос пожилого продавца.
  - Да, мне этот!  - Олечка положила цветок в тележку, которую она взяла с собой, заплатила и пошла дальше по базару. Звуков больше не было.
 - Слава богу, показалось! - подумала она. -  Наверное, от жары показалось.
 Она в детстве читала сказки о цветиках- семицветиках, каменных цветках и даже помнила бедную Иду с её говорящими цветами из истории Ганса Андерсена, но в сказки она давно не верила, хотя ходила в церковь и носила на шее бабушкин старый крестик - как полагается.
 Она выбрала нужные ей цветы, каждый раз повинуясь внутреннему импульсу или голосу, говорившему ей, какие цветы стоит купить. Через час  в тележке места больше не было, и она уже собиралась уходить с базара, но тут услышала всхлипывания. Она подумала, что плакал ребенок,  и даже остановилась, но звуки несчастья неслись из угла, где стояли горшки с геранью, уже начищающей виснуть то ли от жары, то ли от недостатка влаги. Она посмотрела на горшок с повисшей геранью  и в этот момент услышала всхлипывания.
 - Дайте мне этот горшок,  - попросила она продавца. 
 - Сколько с меня?
  - Да так бери, эти в углу у меня на выброс. Все равно в контейнер вечером придется выбрасывать. Олечка взяла в руки горшок  и услышала тихий счастливый смех. Или ей опять показалось?
 Она привезла цветы в своей  машине - у фирмы был небольшой вагончик “Тойота Превия” - старенькая, но довольно вместительная машина, напоминающая миниавтобус. Цветы она вечером полила  и опять удивилась - она явно слышала какие- то звуки, но подумала, что,  наверное,  устала.
 На следующий день она доставила цветы в ресторан и стала размещать их в соответствии со своими планами и эскизами. Когда она посадила два цветка в один ящик с землей, она услышала явный протест: .
 - Не хочу! Не надо нас вместе! Он мне не даст воды!
 Ей показалось, что это новая традесканция начала бузить. Она её выкопала и пересадила в ящик около входной двери.
  - Ура! Ах! Хорошо! Ля-ля-ля!  - услышала она за спиной, но когда обернулась, там никого не было.
Олечка закончила свою работу, оставила инструкции о поливке и сказала, что заедет через неделю для проверки.
 Через неделю она заехала в ресторан уже к вечеру.
  - Аааа, любезнейшая наша Ольга Николаевна! Ужинать будете?
 Директор встретил её с распростертыми объятиями и усадил за столик на улице, откуда была видна Москва-река и заходящее солнце.
  - У нас итальянское меню сегодня. Попробуете?
 Она кивнула и сняла темные очки, подставляя уходящему июльскому солнцу свое еще молодое лицо, хотя ей было 56, и чем старше она становилась, тем меньше пользовалась "женским камуфляжем"  - как она называла макияж. Она зажмурилась, как кошечка на солнце, и тут услышала:
  - А мы слышали, как тут подписывали контракт вчера.
  - Какой контракт? - подумала она.
  - Контракт о строительстве нового банка на юго-западе Москвы.
 - Какой контракт,  и при чем он здесь? - она открыла глаза. Рядом никого не было, кроме ящика с цветами, которые она сама купила и установила неделю назад. Вечерний теплый ветер лениво играл листиками цветов. Олечка посмотрела на ящик. Цветы были живыми, здоровыми и, казалось, довольными.
 К ней подошел официант с подносом, где лежала свежая пицца с грибами и чудесно пахнувшим датским беконом и отдельно на тарелке был аппетитный салат с моцареллой, который она очень любила. В бокале сверкало белое итальянское вино.
 Перед ней красиво расположили тарелки и бокал, и она уже собиралась начать трапезу, как к ней подсел директор ресторана.
  - Спасибо за оформление!  - сказал он. -  У нас теперь просто отбоя нет от клиентов, да еще каких! Вчера, например...
 Олечка его перебила.
  - Директор банка, что ли? Контракт подписывали?
  - А вы откуда это знаете? Он ваш знакомый?
  - Да нет, Москва слухами полнится!
  - Даа, действительно, контракт подписали вчера в моем ресторане, а после чаевых отвалили - на новые цветы с лихвой хватит! А вы ешьте, а то пицца остынет! Она у нас из своей печи, с корочкой! Как полагается! И еду хвалили! Сказали, что теперь будут у меня собираться на деловые встречи! Дааа! Вот какие дела!
 И Олечка услышала, как кто-то в углу прыснул от смеха. Она обернулась   и увидела традесканцию в горшке.
  - Не забудьте цветы поливать по схеме,  - сказала она на прощанье после ужина, помахала рукой больше цветам, чем персоналу ресторана, и уехала домой. Так началась её новая жизнь директора-оформителя.
 Через неделю она получила новый заказ на оформление ресторана. Когда она туда приехала, её уже ждали и директор, и заведующий экономикой.
 - Ольга Николаевна! Здравствуйте! Помогите нам оформить ресторан,  чтобы было уютно, красиво и празднично.
 Здание ресторана было старым, и она решила подчеркнуть цветами старинное здание, не новый, но стильный интерьер, создав интимность и загадочность. Она быстро сделала фотографии и уже собиралась уходить, договорившись о показе эскизов через три дня, но неожиданно спросила:
  - А как вы меня нашли?
  - Москва слухами полнится! - ответил директор и улыбнулся.
 Она дальше расспрашивать не стала и уехала домой. На следующий день она уже точно видела для себя, какие цветы нужны в этом ресторане и где. Её девочки быстро сделали нужные эскизы и подсчитали бюджет. И опять её проект был принят без возражений и коррекции со стороны ресторана, и деньги опять были переведены в кратчайшие сроки. Олечкины девчонки просто поразились легкости происходящего. Казалось, что кто-то помогал Олечке - то ли сверху, то ли снизу, но,  что помощь была,  - это точно!
 Через месяц по Москве поползли слухи, что у Ольги Николаевны - счастливая рука и что после её оформления цветами дела  в ресторанах, банках и конторах значительно улучшались - как финансовые, так и просто бытовые и социальные. Казалось, что и люди в тех местах, где были Олечкины цветы, становились мягче, счастливее, а предприятия попадали в полосу успеха. Все думали, что, может, успех - временный, но Олечка работала директором уже три года, а цветочная магия все продолжалась.
 Она выбирала цветы по их голосу, иногда спасая несчастные и полузавядшие растения от уничтожения, а они приносили деньги и успех не только в Олечкину фирму, но и в те места, куда она их расставляла, украшая ими офисы, рестораны и даже официальные здания Москвы. Магия цветов изменила и Олечку. Она помолодела, стала более уверенной в себе и уже не боялась, когда слышала голоса цветов, так ни на что не похожие. Они рассказывали ей о новостях,  происходивших вокруг них, и она знала теперь,  что творится в Москве,  не из новостей, а от своих цветов. Обманывать они не умели, как телевидение, а были по-детски наивны, чисты и благодарны.
 Однажды она узнала через интернет, что во Франции ученым удалось записать голоса цветов, и,  когда она открыла интернетную страницу с песней цветов,  - то была бегония, записанная учеными,  - неожиданно, или, скорее, ожиданно Олечка услышала давно знакомые звуки. Французская бегония пела песню о том, что же с ней случилось в этой лаборатории ученых-физиков. Олечка слушала песню и знала, что бегония была счастлива. То был хороший, счастливый цветок  и его песня, и язык был понятен всем бегониям мира и Олечке.  И она подумала, что если бы все люди понимали язык цветов, то тогда наверняка они бы поняли и друг друга и перестали бы обманывать, воевать, ругаться и унижать других.
 Олечке открылся язык цветов первый раз в 56 лет. Она не понимала,  за что её наградили этим подарком, но знала точно, что её цветы в офисах влияли на людей, помогая им быть лучше, хоть чуть-чуть лучше, хотя цветы и не могли изменить сущность людей и вещей в мире.
 Олечка потянулась опять и пошла в домик готовить кофе, а ей вслед раздалась целая цветовая симфония:
-  Ооооо-леч-леч-леч-каааа!
 Она обернулась и помахала цветам рукой.
  - Спасибо! Люблю!
 А цветы закивали своими многоцветными пахучими головками и весело зазвенели ей вслед.
 
Корфу,  2 июля 2013

Постскриптум
 Если Вы  когда-нибудь попадёте в ресторан Москвы, где много цветов,  и почувствуете себя уютно и хорошо, то попробуйте прислушаться - не услышите ли Вы голоса Олечкиных цветов?  А чтобы уверить Вас в  правдивости моей истории, найдите пять минут и послушайте песню бегонии, которую записали французские физики. Вот она здесь.

http://www.realmusic.ru/songs/1063541