11. искушение. жизнь как мечта

11. ИСКУШЕНИЕ. МЕЧТЫ И РЕАЛЬНОСТЬ.
После экзамена Ася должна была ехать домой на празднование Рождества. В их семье была такая традиция – вечером собираться на сочельник вместе и с первой звездой, отведывая двенадцать пресных блюд, а именно они символизировали сочельник. И в такой уютной атмосфере ждать день рождения Иисуса Христа. Тарас уговаривал Асю остаться:
- Асюша, но почему же ты меня оставляешь на праздник? Ты моя девушка, и это не удивительно, что мне не хочется тебя от себя отпускать надолго. – Провожая, Асю на вокзал делал попытки изменить её решение Тарас.
- Ну, Тарасик, какое же это надолго? Я уже двадцать пятое, т.е. – завтра вечером буду здесь.
- Тем более, не вижу смысла так далеко ехать, ради одного дня.
- Всё правильно, - ты не видишь смысла – и никуда не едешь, а я – вижу и потому – стремлюсь на вокзал. А ты не теряй время – я не передумаю.
- Почему?
- Потому, что это наша семейная традиция, и я её очень люблю. И праздник этот – один из моих любимых. И, чтобы не случилось, я буду присутствовать за праздничным столом.
- А если ты опоздаешь на автобус? Что тогда?
- Тогда, Тарасик, я пойду пешком все сто тридцать километров, не смотря на заснеженные дороги. И в этот день творятся чудеса – и обязательно на моём пути, кто-то остановится и поможет мне его преодолеть. Я хочу быть там, где меня так ждут!
- Асю, прости меня, я, что-то не то тебе в дорогу наговорил. И я тоже тебя буду очень ждать – здесь завтра вечером, на этом вокзале. – К тому моменту подошёл Асин автобус, Тарас провёл её на место и ждал на платформе до тех пор, пока автобус не тронулся, а потом – не скрылся за поворотом. Шёл снег, на дворе  был некрепкий мороз – не больше семи градусов. Тарас не чувствовал холода и даже подумать не мог, что его головной убор скрылся под приличным слоем снега.
Уже завтра вечером, точно такой же – заснеженный парень ждал свою девушку. Это была красивая картина: светили фонари, редкие прохожие ходили туда сюда, рисуя непутёвые карты на снегу. Мало кто заходил  на платформы и то, не долго оставался под снегопадом: где ж там присесть? В белоснежные ванны, которые скрыли под собой лавки? И лишь только один –  видный молодой парень терпеливо ждал, не замечая никого и ничего вокруг себя. Но вот долгожданные две светящиеся дорожки от фар автобуса заставили сердце Тараса биться сильнее. Он не мог пока прочитать табличку –  откуда этот маршрут? Но он точно знал, что в этом автобусе обязательно его Ася, он просто это чувствовал – и не ошибся.
- Ой! Тарасик, А ты уже тут! Как же я счастлива тебя видеть. – Она поцеловала его в щёчку.
- Наконец-то.
- Ты так говоришь, как будто бы автобус опоздал на полчаса.
- Да нет, не опоздал не на минуту, я просто боялся, а вдруг не успею во время, что тогда?
- Сама бы приехала. А как же другие, это делают – по-твоему?
- То – другие, а то – моя девочка.
- Твоя девочка и до встречи с тобой, домой ездила. Ой, а ты и, правда, давно ждёшь – скрылся под слоем снега. – Засмеялась Ася, и стала смахивать с его шапки белый слой.
Тарас привёл Асю в общежитие, зашёл в её комнату и, поцеловав в щёчку, интригующе прошептав на ушко:
- Асю, высыпайся, моя девочка – завтра тебя ждут большие приключения.

В субботу утром Вера, как обычно, проснулась очень рано, она тихонечко убрала постель, сделала утренний туалет, прошла на кухню попила чай, а, вернувшись обратно, – села за стол и начала читать. Как-то неожиданно, для Веры, проснулась и Ася, это не смотря на то, что по выходным –  особенно любила поспать:
- Веруся, я тебя люблю. – Первое, что сказала, открыв глаза, Ася.
- Асенька, я тебе верю. – Ответила Вера, и в этот момент ей почему-то очень захотелось привстать со стула и посмотреть в окно. И тут Вера ахнула: 
- Я люблю тебя! Ася! Очень!
- Я тебя тоже, и об этом ещё пять минут назад оповестила.
- Нет, ты только посмотри, какой же он у тебя романтик.
- Верка, кто?
- Тарас твой – безумный романтик!
- В чём же его романтика?
- А ты бы не валялась в кровати, а посмотрела бы в окно.
Ася спрыгнула с кровати. Смешная сонная девчонка: взъерошенные волосы, глаза ещё заспанные, но уже удивлённые. И эта смешная и детская пижама в медведики, которая так подходила её наивному образу.  Она схватила очки с тумбочки и вскочила на подоконник. И прямо перед ёе окном на снегу было вытоптано:  «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, АСЯ! ОЧЕНЬ!».
- Зачем он это сделал, Верка?
- Просто – он любит тебя очень.
- Любит, это хорошо, а имя, зачем же моё писать, если я об этом и так знаю?
- Но как бы ты догадалась, что это он тебе признался в любви?
- Нужно придумать условные обозначения. Например, нарисовать сердце вместо имени.
- Но так делают многие – рисуют сердечки.
- Значит нужно в конце написать слово, которое он мне часто говорит. К примеру «Я люблю тебя! Улыбайся!» А то, что он сделал на снегу - это безумство, а не романтика.
- Просто Тарас – безумный романтик. Он обезумел от любви к тебе. О таком подарке, который он тебе сегодня сделал, - мечтает каждая девушка.
- Вот и я, Вера, говорю, что он ранил этими словами их души!
- Но, как же ранил, когда эти слова тебе?
- Понимаешь, ты же сама говоришь, что все об этом мечтают. Нужно было подарить каждой из них надежду, чтобы каждая поверила, что это её тайный поклонник и стала о нём мечтать. Мечты притягивают звёзды и те им благоволят. Ему нужно было написать всё точно так же, но без имени: «Я люблю тебя! Очень!»
- Следующий раз он так и напишет, ты только его на ушко отблагодари искренне и попроси об анонимности образа, сделай это вашей маленькой тайной. Ведь если ты ему скажешь, что так, как он это преподнёс – не правильно, и не надо так делать, то разве он станет в следующий раз творить подобные подарки? Он должен с твоих слов почувствовать, что способен на гораздо большее. Мы – это художники образов, которые нас окружают и наше предназначение в том, чтобы им в это хотелось верить.
- Вера – ты моя путеводная звезда! – С этими словами Ася спрыгнула с подоконника, поцеловала Веру в щёчку, подошла к своей кровати и стала убирать постель.
- Асенька, я до тридцать первого числа уеду, будь хорошей девочкой.
- Верочка, и на кого же ты меня покидаешь? Зачем оставляешь одну?
- Я не оставляю тебя одну. Ведь с тобой любовь, а где есть любовь с ней рядом и вера. – Заулыбалась она.

Ближе к вечеру Вера уехала, а Ася осталась одна. Она взяла свой дневник, села за стол, включила лампу, выключила основной свет в комнате и начала что-то писать и так увлеклась, что даже не услышала, как тихонечко скрипнула дверь, не почувствовала, как, словно хищный зверь, к ней прокрался Тарас, и нежно её обнял. Самое удивительное, что она не испугалась, а продолжала писать. А он на ушко ей прошептал:
- Что пишет, моя любимая девочка?
- Твоя любимая девочка пишет о своей мечте.
- И о чём же она мечтает?
- О чём же мечтают все девочки? Конечно же, о большой и светлой любви.
- А я именно за тем и пришёл, чтобы исполнить твою мечту.
- О нет, Тарасик, ты не можешь исполнить мою мечту.
- Но почему же? Если я желаю тебя любить всем телом и душой и прямо сейчас?
- Но это же просто – желание, а – не мечта.
- Это не просто желание, это очень сильное желание, а значит – мечта. Потому что в любом словаре, моя маленькая найдёт определение этому слову и оно будет говорить о следующем: «мечта — заветное желание, исполнение которого часто сулит счастье. Мечта также является идеологическим клише, используемым в пропаганде, например, «мечта о свободе», «мечта о светлом будущем», или же – «мечта — нечто, созданное воображением, мысленно представляемое счастье». И только ты мне можешь это счастье подарить, потому что больше всего на свете я сейчас мечтаю о тебе.
- И я мечтаю быть твоей.  Но это же грех.
- А разбивать мою мечту – это не грех?
- Грех – это искушение. Но ведь это ты меня искушаешь, а не я тебя.
– Но, девочка моя, что же нового человек может знать о грехе, если всё уже давно сказано – тысячелетия назад.  Грех — это прямое или косвенное нарушение религиозных заповедей. Грех является антонимом слова «добродетель», это действие человека, наносящее вред самому человеку, другим людям, или всему человечеству в целом. Но, скажи теперь, кому мы с тобой наносим вред? Грехом будет не воспользоваться правом интимной встречи.
- Не устоять перед искушением – вот в чём грех.
- Такого греха в списке основных семи грехов человека против самого себя не значится. Там же прописаны следующие:  «Superbia»  - гордыня, «Invidia» – зависть, «Ira» - гнев, «Acedia» - уныние, «Avaritia» -  сребролюбие, «Gula» - чревоугодие, «Luxuries» - похоть, блуд.
- Но вот же он, вот – последний – похоть, блуд!
- При чём же похоть? – Если у нас с тобой естественное обоюдное желание предаться любви. А где же блуд – если мы верны друг другу и душой и телом? Асенька, милая, какая же ты пугливая и доверчивая. Хотя, мне это в тебе тоже нравится. Но ты не бойся, ведь Иисус Христос сказал: «Истинно говорю вам: будут прощены сынам человеческим все грехи и хуления, какими бы ни хулили; но кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению. [Сие сказал Он], потому что говорили: в Нём нечистый дух». И если вдруг ты почувствуешь, что сотворила грех – ты искренне покайся – и Господь тебя простит.
На этих словах Тарас протянул руку, нажал кнопку выключателя, шустро и незаметно перенёс Асю на кровать, что та даже не успела охнуть. Сразу он целовал её так, как будто, на медленном огне топил сливочное масло: он смотрел, как она оплывает, как, порой, пытается открыть глаза и понять, что с ней происходит? А потом – глаза закатывались и она, издавая тихий мягкий стон, погружалась в чувства. Ася даже не заметила, как они оказались  в одном лишь белье. Вскоре уже оба лежали под одеялом, и от этого им становилось жарко. Тарас нежно скользил руками по телу Аси и ещё больше возбуждался сам –  от прикасаний к её бархатной коже. Вскоре щёлкнул замочек, и бюстгальтер уже лежал за подушкой – и  в ту минуту послышалась мольба Аси:
- Милый, я прошу тебя… Я… прошу…
Тарас провел по овалу лица руками, кончиком своего носа поводил по её носику и окончательно успокоил её словами:
- Не бойся, милая, пока ты не попросишь сама, я этого не сделаю… Асенька, не бойся…
Они нежились в постели до тех пор, пока Ася не вскочила и испуганно не прошептала:
- Я мечтала не о такой первой ночи любви.
- Позволь узнать, а какая же она в твоих мечтах?
- Это будет День Святого Валентина – день всех влюблённых. Он начнётся необычно, чем-то таким, как не может начинаться каждый будний день, даже – не то, – он начнётся так, как может начинаться только один день в году.  И это уже, само начало, – должно звучать, как самое искреннее и откровенное признание. И должно оно исходить обязательно от мужчины, так как в Библии написано, а за женщиной останется выбор, она примет вызов или нет? И если примет – она должна будет искусить избранника, заполучить власть над ним, подарить, т.е. вручить ему яблоко желания, которое разожжёт в них огонь любви – ласками и прикасаниями. А когда они изучат руками друг друга, попробуют друг друга на вкус языком, то придёт время гореть им в любовной страсти. А потом, когда они напьются друг другом до пьяна, то обнимутся нежно и будут целоваться до утра, таким образом,  передавая свой восторг, и делясь впечатлениями от ночи любви.
- Асю, но ты же понимаешь, что всё это поэзия, а не жизнь.
- Но, ты же, мой хороший, понимаешь, что любовь это и есть поэзия, а всё остальное – это просто жизнь.
- И всё же я не заметил большой разницы между желанием и мечтой, ведь и то и другое правильно называть желанием?
- И всё же разница между ними есть. Желание это и есть то, чего мы сильно желаем, а мечта, это то, как мы хотим, чтобы наше желание исполнилось.
- Так  почему же именно День всех влюблённых? Разве не достаточно, что сейчас в постели двое влюблённых, зачем им ждать всех остальных? У каждой пары свой день влюблённых, почему у нас не может быть этот день сегодня?
- Так я запомню этот день на всю жизнь, и всегда его буду праздновать. А как приятно праздновать такой день, когда он действительно совпадает со своим предназначением. Ведь именно в этот день подарить можно только один подарок – любовь.
- А разве любовь не нужно дарить каждый день?
- Нет, каждый день мы должны просто любить, а не дарить свою любовь.
- Разве это не одно и то же?
- Разница в том, что каждый день мы должны просто – любить и не ожидать того самого от тех, кого любишь, от окружающих тебя людей. Нельзя требовать взаимности.  Но раз в году есть такой день, когда ты можешь подарить свою любовь одному единственному, избранному тобой человеку, и ждать взаимности.
- А разве мы не должны отдаваться своим любимым, предаваясь, тем самым, потокам любви, столько раз в году, сколько будет наших сил, и на сколько нам хватит желания?
- Ты правильно сказал «отдаваться», т.е. когда люди отдаются друг другу, они, тем самым, платят по счетам. Отдают долг любви. Но только – придаваться любовной усладе в постели, это самая лёгкая и самая приятная часть долга. А в жизни мы каждый день любви должны.
- Любовь – это чувство! Как можно быть ему должным?
- Но голод – это тоже чувство. И чтобы его удовлетворить ты ешь, насыщаешься. И ты ешь по нескольку раз в день, ты должен удовлетворить чувство голода. Ты думаешь, любви мы ничего не должны? Если любовь голодна, она ищет того, кто её накормит.
- И чем же любовь, по-твоему, питается?
- Моя любовь любит поцелуи, красивые слова, нежность и в постели, и в бытовых сценах, моя любовь требует впечатлений и сюрпризов. Моя любовь  любит, когда её ценят, когда ей доверяют, когда с ней советуются, когда ёе оберегают… А главное – моя любовь может быть только взаимной.
- Ты хочешь сказать, что тот человек, который тебя любит, должен соблюдать всё это по отношению к тебе?
- О нет, я говорю о той любви, в которую верю. Другой любви для меня просто – нет, не существует. Это чувство так велико, что не может существовать – оно должно жить полной жизнью. А что касается долга, то это не мне должны, а это моя любовь такая, я так люблю, а если кто любит иначе, то я вправе не доверять той любви. У нас аппетиты разные.
- А что, как тебе кажется, убивает твою любовь?
- Любовь убивает измена!
- И ты думаешь, если твой любимый переспит с кем-то, то любовь обязательно умрёт.
- Измена это не только постель. Кстати, это не самый страшный её вид. Измена, безусловно, ранит любовь, заставит сомневаться того, кому изменили в подлинности чувства, в его чистоте и истоте. Измена, как шрам, он может изуродовать человека навсегда, может стать со временем не заметным, может даже приукрасить его, придать таинственности образу, создать иллюзию опытности.
- В чём же иллюзия?
- Опыт в испытаниях, которые приносят боль – это иллюзия. Потому, что любое новое испытание – это новая боль – новый шрам. Опыт в боли, нас может закалить, но это не значит, что от этого нам не больно. Поверь мне, что каждый новый шрам – это увечье, каждый новый шрам – новая боль. И, когда человеку больно, ему никто не может помочь. Боль – это тоже чувство, его нельзя передать другому, его ты чувствуешь только сам, и только тебе предстоит её вынести, справится с муками. От боли можно на время отвлечься, но только на время. Потому что, когда тебе больно, то больше ты ничего не чувствуешь.
- Ты, Асю, говоришь, что изменить можно по-разному. Но вот какая измена самая страшная, какая приносит невыносимую боль?
- Любая измена, это страшная боль, но вот предательство – боль не совместимая с жизнью.
- Предательство это то, что в отличие от измены, нельзя забыть и простить?
- Нет, мой хороший, простить можно всё, забыть ничего нельзя.
- Так, где же тогда разница – между предательством и изменой?
- Это человек понимает тогда, когда это с ним происходит. К сожалению, не человек решает, что – измена, а что – уже предательство. Измена даёт ещё один шанс, как в тех словах из Библии, когда Иисус спас от гибели падшую женщину, сказав, что «пусть бросит в неё камень только тот, за кем нет греха», ведь не один камень не полетел в блудницу, правда? А раз все люди грешные, то нужно уметь прощать. Иисус даёт напутствие  – «иди и больше не греши». Измена – это грех, он ранит чувства. А предательство – это яд, оно убивает любовь. Но, что является изменой, а, что в итоге, - предательством? - Решает не человек,  это решает сама любовь.
- Всё понятно, ты, Асюша, боишься изменить своей мечте, а вдруг она посчитает это предательством. Не бойся же меня, я не приемлю насилия. А, впрочем, ты меня убедила своим красноречием. Но остаётся только один вопрос:  что же нам сейчас делать нагими в постели, если сегодня не четырнадцатое февраля?
- Давай поиграем в игру, которая называется «Разочарование».
- Откуда такое пессимистическое название?
- Из жизни, которую мы мечтаем сделать книгой. Всё новое в нашей жизни, это то, что, соответственно, происходит с нами в первый раз. И потому, каждый мечтает, чтобы всё, что будет происходить с ним в первый раз, произошло обязательно по-особенному. А вот, что с человеком может произойти только один единственный раз – тем более, должно быть особенным. Это, как первый букет, первый подарок, первое свидание, первый поцелуй, первое чувство, которое тебя будоражит, первая интимная близость… Видишь, всё единственно-первое, связано с чувством «любовь». И во всех этих мечтах о самом удивительном, и обязательно «первом», нас рано или поздно постигает разочарование.
- Кто же виноват во всех этих разочарованиях?
- Книга… Мы всё черпаем из её опыта. Все образы берём оттуда. И хотим воплотить их в свою жизнь. А жизнь, это твоя книга и она не такая, как у всех, она твоя и там будет твоя история, а не история другого человека… Мы не можем литературные образы оживить, они попросту – не могут жить в настоящей жизни, так, как созданы для идеального литературного мира. Мира, которого нет, но который может быть, если соблюсти каждое прописанное там слово. Но это невозможно. А в отдельности эти слова не играют, это отрывки текста. Ну, представь, что на всех есть одна хорошая книга, лучшие образы вместе со страницами вырвет себе тот, кто прочитает эту книгу первым, второму останется выбрать, что-то менее интересное, а что останется третьему, что останется другим поколениям? Разорванная книга?
- Но можно книгу использовать, как макет жизни. Зачем же выдирать страницы?
- Мир книги и мир, в котором мы живём, очень отличны друг от друга. Может, всё потому, что в книге написано лишь то, что происходило раньше, мы же живём – здесь и сейчас. И только одно похоже – мы никогда не знаем, что же ждёт в будущем: мы же не знаем, что будет с героями книги потом, мы доходим до того момента, когда заканчивается, какая-то конкретная история, но что было потом, нам остается только догадываться. И даже если и знаем, что – в итоге жизни главного героя, то мы не знаем, как он жил до того момента с чего начался роман.
- Зачем же тогда книга человеку?
- Книга нужна, чтобы вселить в человека веру, подарить ему мечту, а как он этим подарком распорядится? Это уже материал для его собственной книги, которую мы называем жизнью.
- Мне кажется, что ещё несколько минут назад мы собирались поиграть в очень интересную игру. И какие у этой игры правила?
- О, это очень интересная игра, позволяющая узнать, на сколько люди подходят друг другу. Сразу мы вспоминаем мечту, затем, –  на примере одной из наших «первых» важных историй в жизни, вспоминаем, как всё начиналось – т.е. рассказываем, как нам хотелось, чтобы это с нами произошло. Потом рассказываем, как всё происходило в жизни - и не скрываем, как это было на самом деле. Слушатель получает абсолютный приоритет, не только слушать, но и узнавать подробности, т.е. – если рассказчик по каким-либо причинам решил ограничить историю и остановить её на определённом месте, то тот, кто слушает, имеет право спросить «А дальше?» - и игрок, который ведёт игру, не имеет права утаить подробности, единственное, что он может сделать, это довести свою историю до логического  завершения и тогда остановится.
- А как узнать, что история закончилась?
- Тот, кто делится своим прошлым, он должен сказать. А дальше  - разочарование. И тем самым поставить точку.
- А почему же разочарование?
- Все наши мечты формируются на основе книг, по средствам влияния литературы на наше сознание. Если книга интересная, то мы от неё не можем оторваться, потому что нам интересно, а что же дальше? Но как бы нам не было интересно, всё равно, рано или поздно, приходит конец истории. Конец – это и есть разочарование – это закон жизни, именно так и происходит всегда. А потом мы опять ищем интересную книгу, в которой нам будет не терпеться узнать, а что же дальше? Но в итоге – всё заканчивается – приходит разочарование и мы в поисках новой мечты. И опять та же картина – в конце любой истории всегда разочарование, но так должно быть. Разочарование рождает поиск новой цели – любая цель это развитие человека. И если человек перестаёт разочаровываться, он теряет вкус к жизни, потому что перестаёт развиваться, а, следовательно, он теряет и интерес к жизни. А отсюда только два пути – или искать новую мечту, или на этом наша жизнь заканчивается. Но мы не вправе решать –  жить нам или нет? Мы даже не вправе думать об этом, а просто жить, пологая, что, -  а вдруг она изменится? Как? Кто может изменить вашу жизнь? Жизнь – это твой путь и ты его должен пройти сам – до конца.
- А другие правила у этой игры есть?
- Одно единственное – искренность и откровенность, а иначе нет никакого смысла играть.
- И кто из нас первый?
- Давай, мой хороший, начну я, так как игру придумала сама, то правильным будет тебя научить в её играть, чтобы ты понял её суть. А заодно и, как просто – соблюдать единственное правило. Только искренность и откровенность – других правил у меня нет. Итак – «Мечта»: когда-то, видя, как отец матери дарит ромашки на каждый её день рождения, я мечтала о том, что придёт день и мне тоже он подарит букет ромашек. Но моя мама родилась в июле, а я – в феврале. А в те годы никто себе и представить не мог, что в Беларуси, когда-нибудь можно будет купить букет живых цветов зимой. И вот, когда мне было пятнадцать лет, мне папа в лютый мороз на день рождения привёз пять красных гвоздик. Этот букет таил в себе божественный аромат. Я и сегодня его помню. И каждый раз, когда я вдыхаю аромат гвоздик, я вспоминаю, свои  пятнадцать лет и папу, который мне подарил это счастье.
- А дальше?
- А дальше разочарование.
- Но почему же? Ведь твоя история жизни была не чуть не хуже твоей мечты?
- Это уж точно… Но это же были не ромашки, а гвоздики.
Тарас и Ася захохотали. Они смеялись так долго, пока у них не появились в углах глаз слезинки, но их вряд ли  можно назвать слезами, ведь так проявлялась их искренняя, неудержимая радость. Именно потому и говорят, что есть слёзы радости, а есть слёзы горя.
- Вторая «Мечта» родилась из сказки. Когда я была маленькой, то очень любила сказку про «Красную Шапочку».  Видимо от того, что мне хотелось быть главной героиней, чтобы попробовать, какие пирожки у меня в корзиночке.  А в жизни эта картина выглядела так: когда мне было четыре годика, отец из Москвы привёз новогодний костюм «Красной Шапочки»: это был удивительный костюм, даже ещё лучше, чем я представляла, особенно волшебной была шапочка, - с двумя коричневыми толстыми косичками. Ближе к празднику к нам приехала моя бабушка, мамина мама, и к утреннику напекла мне целую корзинку творожных пончиков. Но я и сегодня понятия не имею, как они с мамой могли так просчитаться…  Тем не менее, – когда я угощала публику на утреннике гостинцами из корзиночки, и всё вот-вот должно было благополучно завершиться – на лавочке сидел ещё один ребёнок, которому ещё не досталось от меня – Красной Шапочки угощение. Но вот дела, в корзиночке оставался один единственный пончик. И тут я замешкалась: смотрела то на него, то на последний пончик. Бабушка подбежала ко мне и прошептала на ушко: «Асенька, угости ребёнка, у нас дома ещё очень много пончиков». Пришлось поверить бабушке, чтобы не разочаровывать ребёнка.
- А дальше?
- Дома, я наелась творожных пончиков  вволю.
- А дальше?
- Разочарование.
- Пончики были не волшебными?
- Ну что ты?! Моя бабушки всегда выпекает безумно вкусные и волшебные творожные пончики. Но, во-первых, их выпекала не мама, а бабушка, и во- вторых, это были не пирожки, а – пончики.
И влюблённая парочка – снова зашлась смехом.
- Ещё одна моя «Мечта» родилась при очередном просмотре  фильма «Унесённые ветром». Мне особенно нравился тот момент, как главный герой картины – Ред Батлер - впервые  поцеловал главную героиню – Скарлет Охара. Если бы ты только знал, как я мечтала о таком поцелуе!!!  И я была просто уверена, что мой первый поцелуй станет именно таким. Проза жизни оказалась гораздо примитивнее. Мне было четырнадцать лет, на дворе стоял –  октябрь, а может, ноябрь. Я где-то на отдыхе в санатории вместе со своим классом. С нами отдыхали и ребята из другой области. И вот в один вечер, на каком-то балконе, где было достаточно холодно, я оказываюсь с парнем, которым познакомилась только вчера. Такой незаурядный парнишка, что я даже не помню его лица. И вдруг, он не с того не с сего начал меня целовать. И первое, о чём я подумала во время поцелуя: «Какой ужас! Он ещё и курит!». Сплошное разочарование.
- Да уж… Но я же не курю.
- Это замечательно. Но он то курил.
- Но если бы он не курил, ты бы не увидела разницу.
- Вот ещё. Тебя я люблю. А он был каким-то странным эпизодом в моей жизни.
Ася и Тарас поцеловались. И Ася после вкусного поцелуя сказала.
- А вот это куда лучше, чем в том кино.
- Чем же.
- Это происходит со мной, а то происходило – с актрисой, которая после съёмок фильма, даже не виделась со своим партнёром, не говоря уже о любви.
- Вот это мне нравится. – Ответил ей Тарас и ещё раз поцеловал.
- Моя ещё одна «Мечта», опять же родилась благодаря киноискусству. Я много раз видела, как в кадре, люди красиво вальсируют, и думала, что ещё немного подрасту, и меня парень моей мечты пригласит на танец, а я буду танцевать с ним точно также красиво, как в кино. Я же и не догадывалась, что там танцуют профессиональные танцоры – и, что это их призвание – профессия такая – танцевать. Моим твёрдым  убеждением было то, что так танцуют все взрослые люди.  Танцы в мою жизни ворвались в третьем классе, когда родители меня отдали в танцевальный кружок. Там танцевали все школьники, у нас же в деревне было – не так много детей. Мне достался симпатичный мальчик Миша – с пятого класса, и он мне очень нравился, почти, что парень моей мечты. Но вскоре пришло разочарование – я в жизни больше не встречала такого парадокса – этот парнишка танцевал – не сгибая ног, и у него напрочь отсутствовал слух. Боже! Он оттаптывал мне ноги за первые пять минут занятий, и потом я танцевала не своими ногами, т.е. не чувствуя ног. Через пару занятий я начала рыдать и мне дали в пару моего соседа, он не был мальчиком моей мечты, но если бы ты знал, как он танцевал. Этот танцор был лучшим танцором в моей жизни. И я была так счастлива.
- А дальше?
- А дальше меня всегда приглашали мальчишки, я им нравилась и маленькой девочкой, и уж тем более – повзрослев. За меня даже дрались.
- А дальше?
- Разочарование.
- Что же на этот раз? Всё не могла простить оттоптанные ноги, или то, что соседский паренёк так и не стал твоей мечтой.
- О нет! Самое страшное, что чаще всего меня приглашали танцевать не те парни, которые мне были симпатичны, и большинство из них – танцевали не чуть не лучше, чем тот Мишка-топтышка. И никто из них, даже из тех, кто нравился, и близко не мог подарить столько счастья в танце, как это делал мой сосед Вова. И когда меня одолевало уныние, я приглашала Володю и понимала, что этот человек – прирождённый танцор. А, что я там себе намечтала, – это уже мои проблемы.
- Интересно, а что ты мечтала о первой любви?
- Я мечтала, как и все девочки, о принце на белом коне. И в жизни ближе к шестнадцати годам, приехал парень из небольшого провинциального городка на мотоцикле.
- А дальше.
- Я, как и все девочки, серьезно подумывала, что в него влюбилась. Мы с ним пару раз танцевали, целовались, обнимались.
- А дальше?
- Он встречался со всеми своими поклонница одновременно.
- А дальше?
- Я его очень быстро раскусила. И уволила, освободила должность своего парня. Хотя, признаюсь, мне даже стало казаться, что я страдаю. Я вела дневник и сочиняла, как мне больно, что он меня предал.
- А дальше?
- Купила линзы и впервые в жизни пошла на танцы зрячая. Узнала своего принца только по голосу. Подошла поближе, всмотрелась в лицо и подумала,-  а ведь близорукость, как писал Дима Ханин, – такая малость… И, как вообще, я могла себе позволить думать, что это мой принц? И, конечно же, – разочарование.
- И после всех этих разочарований, ты ещё веришь, что мечты сбываются?
- Конечно, верю. А зачем же тогда я, по-твоему, мечтаю? А теперь, мой хороший, - твоя очередь.
 - «Мечта» родилась неожиданно: я маленьким мальчиком часто смотрел на небо и печалился. Отец как-то это заметил и спросил: почему ты грустишь? Я ему честно признался, что хочу достать звезду с неба. Он тогда удивился, мол, а для чего мне звезда? Я ответил, что хочу достать, звезду, чтобы она была только моя, и светила мне не только ночью, но и днем. А он меня похлопал с уверенностью по плечу, так по-мужски, и вселил веру: «Вот вырастешь, станешь космонавтом, как Юрий Гагарин, полетишь в космос и раздобудешь себе звезду. Я вырос, но не стал космонавтом.
- А дальше?
- Познакомился с Асей Звёздной.
- А дальше?
- Я её ещё пока не приручил, но именно эта Звезда светит мне и днём и ночью.
- А дальше?
- А дальше? – Нам предстоит жить.
- А где же слово «разочарование»?
- Кто тебе сказал, что я разочарован? Ведь мечта оправдала мои ожидания. Главное уметь воплощать мечту в жизнь.
- Ладно, я жду вторую историю.
- Когда я от отца узнал о семи чудесах света: Пирамиде Хеопса, Висячих садах Семирамиды, Храме Артемиды в Эфесе, Статуе Зевса в Олимпии, Мавзолее в Галикарнасе, о статуе Колосс Родосский, об Александрийском маяке, то я мечтал, что я вырасту и обязательно поеду к этим местам и всё увижу. Когда я вырос, то отправился посмотреть, на всё, что пощадило время, а время было на столько безжалостным, что из первоначального списка семи чудес света, оставило только Пирамиды Гизы, в Египте.
- А дальше?
- Я увидел ещё много всего не менее удивительного, и понял, что в мире не семь чудес, а гораздо больше.
- А дальше?
- Есть ещё целая жизнь, чтобы открывать новые чудеса и творить эти чудеса для потомков.
Тут Тарас принялся целовать Асю:
- Что же ты так спешишь? – Попыталась вырваться из крепких рук своего возлюбленного Ася.
- Я всегда спешу любить, потому, что люблю.
- Но я жду от тебя следующие рассказы.
- Хорошо, моя ты звёздная сказочница. Итак, мечта о первом поцелуе родилась в очень раннем возрасте. Я как-то через окно во двор увидел маленькую девочку с косичками. И мечтал, что когда я вырасту, то обязательно её поцелую. И я тут же передумал – зачем же ждать, когда вырасту? Но пока, отпросился у отца, приоделся, взял небольшой сборник сказок, хотя едва ли умел читать, так – для уверенности и выбежал во двор, девочки уже не было.
- А дальше?
- Девочки не было, но был мальчик Иван.
- А дальше?
- Ваня стал моим лучшим другом.
- А дальше.
- Он и сегодня мне лучший друг.
- Но разве ты не разочаровался в том, что девочки, которую ты собирался поцеловать, уже не было?
- Я думаю, что гораздо больше у меня было бы поводов расстраиваться, если бы, у меня не было лучшего друга. А так именно Иван – мой единственный лучший друг. Кстати, мы вместе с ним поступили, на факультет журналистики, международная группа и он учится на третьем курсе. И уже ездит на стажировки в разные страны мира. Это называется карьера. Но я могу только радоваться, за своего единственного лучшего друга. А целовать я любить я хочу только тебя, зачем мне та девочка с косичками?
Тарас, продолжил свои истории:
- Когда я учился в школе, то было время, что очень увлекся историей. И было время, - когда я хотел стать знаменитым полководцем, например, как Александр Македонский или Юлий Цезарь. Вырос, понял, что не воин, и вообще – против войны. Не хочу видеть смерть, а хочу жить на этой земле.
- А дальше?
- Я узнал, что знаменитыми бывают не только полководцы. И подумал, чем плохо быть поэтом, если я люблю писать стихи, и ты их так любишь.
- Но ты же не стал знаменитым?
- Знаменит человек или нет? – Об этом хранят тайну – века. Знаменитым, даже Гений становится после смерти, а я, как видишь очень даже живой… И… Голый… Лежу с тобой в постели и играю во всякие детские игры, вместо того, чтобы поиграть во взрослую.
Они вместе засмеялись, пока Тарас не сказал:
- Ну, и последняя – на сегодня, пятая история. Я в юности перечитал все романы Александра Дюма. Любимый мой роман, это, конечно же, «Граф Монтекристо». Где показано, что побеждает не тот, кто имеет власть, а тот, кто умен и верит в победу. Но, тем не менее, я не мечтал быть узником Замка Иф. И тогда я взял мечту из «Трёх мушкетеров» и мечтал, что когда стану заниматься фехтованием, мне будет, чем форсить перед девчонками. Вскоре пошёл во Дворец молодёжи и записался в секцию по фехтованию, но уже с первого занятия понял, что это не совсем моё. Но ходил на тренировки по инерции, чтобы себя, хоть как-то занять и заодно чем-то развлечь. Может, думал я, буду девчат занимать потом, хоть разговорами о том, как стремился стать рыцарем. Но вот однажды, мой тренер, по каким-то причинам, запаздывал на занятие.  Я же просто – стоял возле двери и его ждал. И вдруг, совершенно напротив, увидел на дверях табличку «Шахматный клуб».
- А дальше?
- Меня тренер не дождался. И уже больше никогда не увидел на своих тренировках. Так как меня увлекли шахматы!
- А дальше?
- Я стал ездить на чемпионаты по шахматам. Конечно, у меня нет повода похвастаться своим чемпионством, но зато, мне порой удаётся обыграть даже своего отца. А он у меня в студенческие годы в Университете в Москве, был не раз чемпионом.
- А дальше?
- Я люблю шахматы и эта любовь – на всю жизнь.
- Получается, что тебя твои мечты никогда не разочаровывали?
- Ну, Асю! Как же мечта, которая исполнилась и вообще – мечта, может разочаровать? Это же – мечта! И когда она становится твоей жизнью – это так прекрасно. Но и что же с того, что к ней ты шёл другими путями, и она не исполнилась точь в точь? И как вообще возможно воображение свести к понятию рамок? Но ведь на самом деле, только исполнение мечты даёт ещё один повод в неё верить.
- И что же получается? Что все твои мечты сбываются?
- Нет, конечно.
- А когда не сбывается, тогда ты бываешь разочарован?
- Да нет же! Это просто – «ещё» не сбывшаяся мечта.
- Так значит ты не испытываешь чувство разочарование вообще и никогда?
- Ну, как же, испытываю, как и все люди. Только мои мечты, никогда меня не разочаровывают. Видимо, я умею их выбирать.
- Так значит, моя игра тебе не понравилась.
- Зачем же ты так, благодаря твоей игре я понял разницу между мечтой и желанием. Желания – исполняются всегда, а  чтобы исполнились мечты, в них нужно верить. Во что веришь ты, Ася? Расскажи мне хотя бы мечты, в которых присутствую я.
- Тарасик, мой хороший, Тарасик… С тобой у меня связаны все мои самые романтические мечты. Как мы едем на море, вместе гуляем по набережной, потом, спускаемся на пляж и босиком гуляем по волнам, мы с тобой так вымокаем от пены и брызг, но мы такие счастливые. Мы очень мокрые, мой сарафан прилипает к телу, и ты видишь, как меня будоражат твои капли на лице, но ты смотриш, только на мои два бутончика… Они тебя заводят, но ты хочешь вместе со мной  любоваться закатом. И тогда ты меня обнимаешь крепко, но нежно, и мы смотрим, как солнце, пурпурным облаком, уходит за горизонт, а потом, уже в полумраке, мы занимаемся любовью на пляже. Мне так жарко-жарко, и приходит момент, когда остаётся только соль и песок, на высохшем от страсти теле. И становится холодно, я дрожу и мы – счастливы- счастливые бежим в маленький барчик,  пить вкусный ароматный глинтвейн. Да! - Лето! Но мы хотим согреться именно горячим вином.  А ещё я мечтаю о Лувре!
- Скажи, а ты не мечтаешь об Эрмитаже в Питере, о фонтанах в Петергофе? Ты именно хотела бы в Лувр?
- Это не имеет большого значения: Лувр – в Париже, Эрмитаж – в Санкт-Петербурге, Третьяковская галерея – в Москве или ещё какая другая картинная сокровищница мира? Ты меня научил видеть мечту совершенно иначе, - не разочаровываясь. И, правда, какая разница, где смотреть «Лебединое озеро»? - Ведь самое важное – кто его балетмейстер, режиссер, и особенно – кто его танцует. Я всё равно не перестану мечтать увидеть «Лебединое озеро».  Ты знаешь, Тарасик, а я ведь никогда не видела в живую балет. Это наверное так прекрасно. А ещё – мне  родители – к школьному выпускному балу подарили платье моей мечты. Оно необыкновенное, но в нём совершенно не куда пойти.
- От чего же?
- Понимаешь, в моём гардеробе практически нет чёрных вещей. Я не люблю носить чёрное, оно меня отягощает. Но это платье оно необыкновенное и для него должен быть соответствующий случай. Так смешно было меня видеть в нём на выпускном. Все выпускницы школьницы, а я, как в «Римских каникулах»  Одри Хебберн  - сбежавшая принцесса.
- Давай вместе сходим на балет, мы же в столице.
- Понимаешь, мой хороший, театр не так давно закрылся на реконструкцию. И, судя по всему,  откроют его теперь уже не скоро.
- У тебя, Асю, такие простые, но одновременно такие очаровательные мечты. И я тебе обещаю, что море и глинтвейн – у нас с тобой очень скоро будут. И я обязательно увижу тебя в твоём необыкновенном платье принцессы.
- А о чём тогда мечтает мой волшебник?
- О многом.
- А самая главная из них – какая?
- Ты спрашиваешь о «голубой мечте»?
- Но, все мечты – «голубые». Ведь голубой – свет свободы. Все мечты – свободны от человеческих предрассудков. А я спросила –  о заветной. А это такая мечта, которой суждено сбыться только с благословения небес.
- Асю, я же – поэт и такая мечта у меня, конечно же, есть. Я мечтаю о Вселенной, и мечтаю держать её в своей руке. Вот возьму я  Вселенную в руку, - Тарас вытянул свою руку перед собой, сжал в кулак. – А потом разожму кулак, посмотрю на ладонь и скажу ей: «Какая же Ты бесконечная – в своей свободе, и, какая же Ты маленькая в моей ладони».