Белые ночи сорок третьего

БЕЛЫЕ НОЧИ СОРОК ТРЕТЬЕГО

Шли четвертые сутки дежурства главного врача Вересова в первом соматическом отделении бывшей областной больницы. Вересов был не только главврачом, но и отвествнным за охрану здания, и находящихся в нем людей. В его ведомстве было около семидесяти человек медперсонала и  больные, число которых практически менялось каждый день. Никита Павлович вел строгий контроль за эпидрежимом, который был установлен два года назад по всей территории Мурманской области. Да, собственно говоря, все медработники понимали, что такое эпидемия, и чем она опасна, знали свое дело, не хуже своего боса.
За два года Мурманск изменился до неузнаваемости.  Глядя теперь на город, невозможно себе представить, каким он был красивым и гостеприимным. После оповещения местного населения об эпидемии, областные власти приняли решение, - ввести комендантский час и окна первых этажей зарешечить и зашить деревянными щитами обитыми листами железа. Теперь именно так, выглядели все здания и жилые дома в городе. Это делалось в целях безопасности еще оставшихся здоровых людей Мурманска. Никита Павлович стоял у окна и. Через жалюзи смотрел на опустевший  и грязный город. За окном выл ветер, одиноко гоняя мусор по улицам города, когда–то, такого приветливого и суетливого. Не было ни людей, ни машин. А если люди и передвигались, то больше группами по пять семь человек. Но сейчас пять утра и дико хочется спать не только бродячим и голодным собакам, которые еще остались в городе, но и ему Никите Павловичу Вересову. Никита допил уже остывший кофе и снова набрал номер телефона Даши. Последний раз они виделись перед дежурством Никиты три дня назад. А двое суток назад Никита звонил Даше, и она славно щебетала по телефону, и на тот момент с ней  было все в порядке. Даша, как и все оставшиеся люди вживых сидела дома, боясь выйти на улицу, и лишь когда Никиты не было дома, выгуливала добермана Басю. Когда все это началось, Никита перебрался жить к Даше, как они думали временно, но ситуация в городе с каждым днем ухудшалась и он перебрался к ней основательно. Никита уже забыл, когда ходил проведывать свое жилье. К тому же Никите совсем было не по пути, так как он жил в Ленинском районе, работал в Октябрьском. А Даша жила в первомайском, то есть от его квартиры совсем в другой стороне города. Да, и какая теперь разница взломали дверь в квартиру или нет. Главное выжить в этом ужасе, а все остальное будет более или менее сносно.
В трубке раздавались гудки, но на эти зовущие гудки никто не отвечал. Мобильной связи в городе не было уже около двух лет, и только немногочисленные телефонные точки еще работали и то, только у людей, которые занимали непоследние должности в городе.  Мобильная связь давно перестала существовать в области, впрочем, как и другая обслуга населения. У населения не было денег, да и о каких деньгах можно говорить, если все предприятия были брошены на произвол судьбы, а некоторые здания просто разрушены. Никита положил трубку, гадая, что же могло случиться с Дашей? То ли была облава на дом и его выпотрошили, то ли Даша пошла, выгуливать собаку и на нее напали. Куда-то или к кому-то она уйти не могла, так как все знакомые и родственники погибли практически в первые дни эпидемии. Никита покрутил карандаш и положил его на стол. Потом снова посмотрел на него и снова взял в руки и стал дорисовывать на листе бумаги уже начатые карикатуры, задумался. А ведь как все хорошо начиналось. Познакомился он с Дашей на выставке прикладного искусства. Даша представляла работы местного мастера прикладного искусства Кириллова. Молодая красивая и интересная женщина, по профессии искусствовед, сразу же  понравилась молодому подающему огромные надежды хирургу. Познакомившись и разговорившись, они поняли, что у них много общего и им интересно общение друг с другом. После этого знакомства они стали встречаться. Молодые люди гуляли по вечернему Мурманску или сидели в кафе, пили кофе и болтали о всякой всячине. А иногда на пару суток пропадали в квартире Никиты или Даши, отстраняясь от всего мира стенами квартиры. Так прошла осень, зима и весна. Они не просто сдружились и стали друзьями, они проросли друг в друга, но разговора о совместной жизни не было. Они были вместе, и одновременно свободны, не имея никаких обязательств, друг перед другом. А потом в мае две тысячи сорокового года все и началось.
- Даша, господи, где ты? – Он снова набрал ее номер телефона и, дождавшись десятого гудка, положил трубку. Сердце Никиты сжалось, обдавая горячей волной. Никита достал из старых запасов Валидол и положил капсулу под язык.
В мае две тысячи сорок первого  года подводники нашли в глубинах ледовитого океана странный объект. На что конкретно был похож этот предмет, было непонятно, так как раньше никто из подводников  ничего подобного не видел в своей жизни. Это что-то было элиипсообразного вида напоминающий летающую тарелку. В диаметре пятнадцать метров и десяти метров высотой. Когда командиру субмарины доложили о странном объекте по курсу, командир связался с командованием северного морского флота, после чего дал приказ связаться   с этой тарелкообразной железкой. Приказ был выполнен, но связи с объектом на морском дне не было. Незнакомый доселе предмет лежал на дне без какого-либо движения. Тогда командование северного морского флота приняло решение подойти ближе. Вся команда субмарины была в боевой готовности. Объект все также лежал на морском дне, не подавая признаков жизни. Тогда наша подводная лодка обошла вокруг круглого предмета по диаметру, осматривая его со всех сторон. Не обнаружив никаких поверхностных и визуальных повреждений, командир выпустил водолазов для более тщательного осмотра поверхности обшивки корпуса, по всей вероятности космического корабля. Когда водолазы вернулись на борт лодки, то доложили, что предмет сделан из какого-то металла. В некоторых местах на корпусе есть множественные маленькие круглые отверстия, навскидку похожие на зарешеченность иллюминаторов. Светоизлучения не обнаружено. Люки, которые логически должны быть не, видимы. Внутри объекта тишина. И тогда командование подводной лодки решило отбуксировать этот объект на базу в док. Доложить обстановку в верха и пусть вызывают специалистов и разбираются, что это за предмет и какую функцию он выполняет. И самое интересное, есть ли кто внутри, если есть, то живы ли.
Летающая тарелка сутки стояла в доке под наблюдением. А через сутки из Москвы прилетела группа специалистов разного направление и стала осматривать  и изучать объект. Тарелка напоминала закупоренную консервную банку. Но вскоре была найдена панель, которая и была дверью в это чудо света. При открытии двери вовнутрь тарелки, произошла ее разгерметизация. Присутствующие люди внутри дока услышали шипящий звук, как-будто выпустили воздух. Научные сотрудники, одетые в специальные костюмы при поддержки спецназа вошли внутрь.
Виктор Богданов был одним из членов этой научной группы, который был эпидемиологом. Ко всему прочему Виктор был давним другом и однокурсником Никиты Вересова. Спустя время, он-то и рассказал Вересову, что было в доке  под номером три.
- Наша группа состояла из семи человек: - химика, физика, инженера электронщика, биолога, психолога, врача физиолога и эпидемиолога, то есть меня. Думаю, не надо рассказывать о нашей подготовке к любым ситуациям, так как мы  всегда готовы. После звонка из Мурманска мы мобильно собрались и вылетели спец самолетом. Нас привезли в этот док под номером три. Первое что бросилось в глаза, так это размеры этого летательного объекта. Я честно признаюсь, первый раз видел его наяву, и меня охватила нервная дрожь. Громадина приличных размеров и вся такая обтекаемая, как на цветной картинке в художественном фильме. Когда я подошел к двери, она уже была открыта. Впереди нас вошла группа спецназа, которая состояла из пяти человек. Я зашел за старшим исследовательской группы Сашкой Николаевым, он же физик, и попал в камеру шлюза. По ту сторону камеры с обеих сторон коридора было по шкафу. Саня открыл одну дверцу, а я другую. В этих шкафах были по три скафандра. Закрыв дверцы, мы двинулись дальше. Коридор, по которому мы шли, привел нас к лифту. На лифте мы поднялись во второй отсек, ну, как бы на второй этаж. Там тоже был коридор, из которого в разные стороны шли двери. По рации майор спецназа передал, что на борту найдено шесть человекоподобных существ. Но нас пригласили подняться на пульт управления, так как для нас есть нечто интересное. Мы с Саней поднялись на пульт управления тарелки, а чуть позже к нам присоединился Николай Александрович, врач физиолог нашей группы. Когда мы с Николаевым вошли на пульт, то я увидел действительно нечто интересное, отчего попервости не мог говорить, так меня это шокировало. В помещении пульта управления было три кресла, в которых сидели человекоподобные существа перед мониторами.  Правда, как потом выяснилось, они были мертвы. На них была надета удобная вноске одежда: - куртка и брюки. На первый взгляд показалось, что она сшита из хлопчатобумажной ткани, но когда позже криминалисты детально рассмотрели одежду, то уведомили нас, тех, кто остался в живых, что волокно ткани состоит из такого химического материала, которое землянам не известно. Одна из трех инопланетных существ была женского пола. И надо сказать очень красивая девушка. Мужчины были выше двух метров ростом, а женщина два метра. У них, как и у нас людей мужчины более рослые, чем женщины. Они практически были на одно лицо, и лишь что-то неуловимо убегающее от взгляда на них меняло их лица. У них более белая кожа, чем у землян. Как позже выяснилось, их кровь  была желто-розового цвета, так как в крови было малое количество эритроцитов. Кровь напоминала сукровицу, которая бывает при заживлении ран у землян. Волосы у всех шести существ, которых мы нашли в летательном объекте, были светлые, или лучше сказать цвета льна. У женщины они были длиннее, чем у мужчин. У женщины была стройная фигура, как у наших манекенщиц. У всех троих глаза были открыты и имели голубой цвет. Когда я стал осматриваться по сторонам, то увидел, что возле монитора лежит что-то  вроде инъектора, флакон которого был заправлен коричневой жидкостью. Я тогда еще подумал, что во втором кресле, то есть посередине был капитан судна. Именно он последний воспользовался этим инъектором, чтобы лишить себя жизни. Возможно перед смертью, он проконтролировал всю обстановку. Нарочно утопил тарелку в ледовитом океане и под конец, лишил себя жизни при помощи этого инъектора. Скорей всего до остановки сердца оставалось минута или чуть больше, и он осознанно завершил все дела и даже инъектор положил на стол около монитора, а не бросил на пол или не оставил в руках. Выглядело это чинно и благородно, но елки, жутко. Других троих членов команды этого летательного объекта нашли наши ребята в других отсеках. Эти три человекоподобных существа мужского пола выглядели ужасно. Они лежали на полу каждый в своем отсеке. Одежда была превращена в лохмотья, и это заметь не хлопчатобумажная ткань, а иноземная, которая не горел и просто так не рвалась.  У них были искаженные лица не то от боли, не то от агрессии, а может и то и другое вместе. Когда Николай Александрович осмотрел их трупы, то в отчете написал, что на телах были множественные ушибы, кровоподтеки. У двух из трех особей с нижних отсеков переломы рук и ребер грудной клетки. Но самое ужасное, что у них были укусы, которые отставляли отпечатки зубов. Было предположение, что они сами себя кусали. А еще эти существа по всей вероятности от невыносимой боли рвали себя на части, так как под ногтями пальцев рук Николай Александрович нашел частицы материи, кожного эпителия и крови. И это еще не все. В этом летательном аппарате был один бокс или комната по всей вероятности лаборатория, так как там нашли колбы и стеклянные закрытые емкости с какими-то  живыми организмами. Один из членов команды, скорей всего был врач или биолог, так как он лежал на полу этой лаборатории. Спустя время, я думал и о том, как же этот инопланетный биолог умудрился не разгромить все эти колбы, когда впадал в приступы ярости. И еще, куда подевали эти материалы из лаборатории летающей тарелки теперь? И как знать, может эта болезнь членов экипажа произошла из-за какого-нибудь микроорганизма из тех склянок. Страшно Никита подумать, что ждет нашу цивилизацию. Да – да, не смотри на меня так. С моим разумом все в порядке. Я просто мыслю глобально и беспокоюсь за наш земной шар, хоть это и звучит мультяшно. – Виктор замолчал, крутя в руках сигарету. Взглянув на Никиту, покивал головой, мол, да, да, так и есть. А потом продолжил.- Все это Никита интересно и познавательн, если бы ни одно но … - Виктор помолчал, а потом так грустно продолжил. – Люди, живущие на Земле беспечные существа. Они всегда теряют бдительность там, где она необходима. И это ведь спецназ и ученые, елки-палки, и ведь неплохие ученые, - умные головы и одновременно такие глупые. Почувствовав, что нет физической опасности, они сняли противогазы и перчатки, и это несмотря на то, что я выдвинул свое предположение о каком-то заболевании на судне. В противогазах остались только я и сержант Никольский. Оценив странную обстановку на судне, я не снял даже перчатки. Наши же ребята посмеялись надо мной, говоря, что я перестраховщик.
- Эпидемиология. Что поделаешь. Везде чувствует микробы и вирусы. – Глядя на меня, Никольский тоже не снял противогаз. У него тоже видно врожденная   самосохранение развито, так и не мудрено, его отец инфекционистом всю жизнь проработал. А я эпидемиолог и, конечно же, шестым чувством  прочухал, что что-то неладное твориться вокруг. Вот ты мне скажи. Зачем эта троица убила сама себя, вот так легко и просто? Вот именно и я так подумал, что  неспроста. Первые три существа в нижних отсеках были изможденными и растерзанными, скорей всего от боли. Значит, это была последняя стадия болезни, и спасти их жизни уже было нельзя, так как та дрянь, которая проникла в их тела, завладела ими. И участь второй тройки должна быть такой же. Испытывать сильнейшие боли и обезумить от них никто не хотел, и они видимо, приняли такое решение – инъекция, после которой они впадали в сон или давали остановку сердца. Они выбрали легкую смерть и по всей вероятности психологически они были подготовлены к этому. А наши лопухи поснимали противогазы, и давай все трогать и щупать, чуть ли на зуб не пробовать, вдыхая полной грудью зараженный воздух. Всей нашей исследовательской группе понадобилось две недели на осмотр внутренностей этого объекта и написания первых отчетов, а  уже потом детального изучения, которое могло продлиться ни один год. Прошли эти две недели, а потом все и началось. Сначала появилась слабость, как при любом вирусном заболевании, после чего присоединилась раздражительность, которая постепенно переросла в агрессию. Агрессия доводила людей до исступления. Они переставали узнавать уже знакомых людей. С Петром и Наташей я сначала по телефону общался. Петр, он же биолог,  поначалу мне рассказывал о своем состоянии и я это записывал, а потом в свой адрес услышал негодованье и злобные реплики, а минутой позже он впадал в истерику. Что с ними со всеми случилось, я не мог от него добиться. В конечном итоге я слышал смех с рычанием, и трубка бросалась на рычаг. И так было с каждым из них. И это были мои ребята, с которыми я съел ни один пуд соли. Наташа психолог нашей группы, всегда такая уравновешенная и спокойная, которая даже мухи не обидит, стала агрессивным монстром. Сначала я хотел было ломануться к ней, но потом меня что-то удержало, и я стал размышлять и понял, что они все больны, но чем конкретно не понимал. Никита, меня действительно захватил ужас в свои объятия и я запаниковал. Я стал звонить нашим общим знакомым, и они говорили это же самое. Что было делать? Подумав, я стал звонить в Москву по спец телефону. Там, конечно же, заинтересовались и выспросили у меня всю информацию и подробное описание того, что происходило на тарелке и в последующие дни. После этого меня сразу же изолировали от всего мира. Мою информацию по всей вероятности проверили. Я думаю, что они стали вести наблюдение, а потом всех наших загребли в дурку, а я попал под наблюдение у себя в квартире. Со мной беседовали, делали неоднократно забор крови и я так думаю, что в квартире были видеокамеры. Мне приносили продукты и газеты и все то, о чем я просил. Я склонялся по квартире от окна к окну, не зная, куда себя девать. Что мне оставалось делать? Вот именно следить за новостями. А когда наши стали один за другим умирать в дурке, я понял, началась эпидемия, вирус которой принесли к нам на планету пришельцы.  Тела ребят были похожи на те трупы, которые мы нашли в нижних отсеках тарелки. Петр сделал тогда фотографии с разных позиций. Разумные спокойные люди стали агрессорами. А ты представляешь, что случилось с парнями из спецназа? За годы службы у них выработалась агрессия, которая была связана с противником. И потом у них было оружие, с которым они практически не расставались. – Никита округлил глаза, посмотрев на друга. - Да вот именно. Именно стой, группы из пяти человек остался нормальным, только один Никольский и то его подстрелил его же дружок из этой группы. Троих ребят обезоружили и тоже в дурку отправили, а вот майор бежал и скорей всего сформировал банду из каких-нибудь отморозков, которые и стали грабить и убивать, маскируясь под больных безумцев.  Сам-то майор был неплохим мужиком, но что ему оставалось делать, если в порыве приступа натворил кровавых дел. Я теперь уверен на все сто процентов, что майора уже давно нет в живых. – Слушая рассказ друга, Никите казалось, что он медленно сходит сума. Он и представить себе не мог, что все так серьезно. Вересову было жаль друга, что тот сидел, считай под арестом полгода. А ведь, сколько он мог за это время принести пользы человечеству.
После того, как в Москве поняли, что началась эпидемия, вирус которой нераспознан, а виновником эпидемии стала летательная тарелка с инопланетянами, все высокие чины города Мурманска отправили своих близких подальше от Кольского полуострова. Въезд в область из других регионов был категорически запрещен. Береговая охрана плотной стеной стояла около берегов полуострова. Границы с Норвегией и Финляндией были напрочь отрезаны. Пограничники этих стран охраняли границы в противогазах. Были, конечно, попытки людей пересечь границы, но эти люди сразу же уничтожались. Все прекрасно понимали, что убивать своих - это не правильно и так не должно быть, но военные получили приказ свыше и к тому же людьми руководил ужасающий страх. Продукты медикаменты и товары первой необходимости, а также бензин поставлялись только к границе области со стороны Карелии, а дальше фурами развозились по городам Кольского полуострова. Иногда когда была важная необходимость в тех или иных лекарствах и медицинского перевязочного материала прилетал вертолет и сбрасывал груз прямо на территории больницы. Мурманской области повезло, что на ее территории находилась Кольская атомная станция. Станцию охраняли военные, не допуская к ней ни единого подозрительного лица. Всем работникам выдали спец пропуска, по которым они могли войти на территорию электростанции. По области было отключено отопление и люди стали пользоваться обогревателями разного типа. Если бы не атомная станция, люди сидели бы без света и тепла и это в длинную-то полярную зиму. К тому же северянам в ту зиму просто не повезло. Морозы были за тридцать пять градусов, местами доходили до сорока пяти.
Суровая зима 2041 года усугубила положение людей, которые были изолированы от всего мира. Вирус не щадил никого и первые кто пострадал от него были люди с хроническими заболеваниями и дети, как правило дошкольного возраста. Позже  присоединились и другие люди, так как ослабленный иммунитет говорил сам за себя. Были люди, кто становился носителем вируса, хотя сам не болел. Не осознавая этого, человек передвигался по городу и заражал других. Наверно, носителям  вируса надо посочувствовать больше чем другим. Так как они-то знали, что носят себе этого гада, который в любую минуту может их погубить. Тем более что многие были свидетелями смерти людей зараженных этой дрянью, и прекрасно понимали, чем это носительство может закончиться рано или поздно. В городе создались эпидемиологические лаборатории, которые выявляли носителей и изолировали их в отдельных помещениях. Такие помещения были лечебницы разного рода, школы, детские сады. Этим людям поставлялась питьевая вода и продукты, и все вещи первой необходимости. Канализация в городе работала и вода была в водопроводе, но все подвергалось по полной форме обработке, то есть, как было установлено эпидрежимом. Людям, живущим в Мурманске, невозможно было объяснить, что если кто-то заметил странности в поведении у своих близких и родных, то надо сообщать по телефонам в соответствующие инстанции. Заметив странности в поведении кого-то из родственников, здоровые люди пытались помогать больному человеку и в конечном итоге заболевали сами. Вся ситуация развивалась, как по накатанной плоскости, без сучка и задоринки. Люди, доживавшие до последней стадии своей болезни, когда наступала нестерпимая боль во всем теле, пытались себя убить. Часто были случаи нападения  вовремя приступа больных на здоровых. Как правило, в таких случаях доходило до кровоточащих ссадин или царапин. И только кровь больного попадала в рану  или ссадину здорового человека, вирус тут же проникал и начинал активно размножаться и завладевать человеком. Бывали случаи, когда больной человек впадал в ярость и начинал плеваться или кусать рядом находившихся здоровых людей, и только слюна больного попадала на слизистые или кровоточащие раныздорового человека, как вирус проникал в плоть здорового и тут же начинал молниеносно размножаться. Жители Кольского полуострова стали вымирать семьями. Численность населения сократилась от четырехсот тысяч до ста пятидесяти тысяч человек.
В Мурманске и других городах области началась паника, мародерство и множественные убийства. Люди боялись выйти из домов за пайками, которые выдавались в специальных  пунктах, отчего люди стали умирать от истощения. Здоровые люди стали жить кучковано по семь десять человек в квартире. По улицам же, передвигались группами, при себе имея палки, скалки, железки, чтобы в случае нападения можно было отбиться от больных вирусом и мародеров. Специальная бригада ездила по городу и собирала трупы людей, которых потом кремировали. В каждом доме выбирали старшего, среди жильцов дома, и тот держал под контролем всех живущих в его доме. В случае надобности, старший дома устранял все проблемы жильцов, связываясь с нужными инстанциями в городе.
Эпидемиологи прекрасно понимали, что надо собрать всех пока еще здоровых людей и согнать для проживания в наиболее благоприятный микрорайон. В этом случае можно будет легче уберечь население от болезни и выявить вирусного больного будет не так сложно. Да и охранять такой микрорайон будет проще. Конечно, люди бы жили под контролем, но, по крайней мере, они были бы здоровы. И женщины могли бы рожать здоровых детей, а то ведь бывало и так, что уже инфицированная женщина рожает ребенка, который уже болен или является носителем вируса. В первом случае ребенок умирал течении трех дней, а во втором ребенка-носителя перевозили в те помещения, где проживали носители вируса. Там вполне могли позаботиться о нем, так как там были медработники, которые тоже были носителями. А два других района отдать мародерам и бандитам, у которых на уме было только обогащение за счет других. Первомайский район больше всего подходил для такого района, к тому же этот микрорайон граничил с выездом из города, а значит фуры, которые бы приходили с таможни в город, оставались бы неразграбленными мародерами.
В Мурманске были созданы отряды полиции, которые зачищали  отдельные улицы  и территории города, где свирепствовали банды. Неоднократно были нападения на здания, в которых проживали носители вируса, многие из которых были убиты. Главари банд считали, что носители должны быть уничтожены, так как эти люди были опасны для здоровых. Им не приходило в голову, что в Мурманске и в Москве ведутся исследования и разработка вакцины от этого вируса. И что рано или поздно это будет сделано,  и люди будут спасены. Они не понимали, что носители такие же люди, как и они сами и тоже хотят жить. Быть может даже больше чем все остальные, потому что жить и осознавать, что в тебе живет эта дрянь просто ужасно.
Никита посмотрел на наручные часы, они показывали восьмой час утра.  Вересов вздохнул и подумал, что скоро придет его зам и сменит его хотя бы на пару суток. Сначала он разузнает, почему Даша не брала все это время трубку телефона, а потом завалится спать на целые сутки. В дверь постучали.
- Войдите! – Осипшим голосом произнес главврач первого соматического корпуса.
- Никита Павлович, у нас два трупа. Один с инсультом, а другой с инфарктом.
-Да уж Марина, успокоила. А хорошие новости есть? Похоже только плохие, да? У меня жена двое суток трубку не берет, и я сижу и думаю. Что могло случиться?
- Может, заболела? – Растерянно произнесла Марина.
- Ой, Марина, ну, что ты говоришь? Даже если она заболела, неужели за два дня нельзя было снять трубку или позвонить самой? Тут что-то другое. Мы живем на восьмом этаже. У нас в подъезде на первом этаже охрана. Собственно говоря, если не выходить на улицу, то можно жить вполне безопасно. Ну, разве только пса пошла выгуливать. Собака умная и гадить где придется, не будет. Только в этом случае с ней что-то могло приключиться. Хотя Первомайский район наиболее спокойный, чем наш и Ленинский.
- Ой, Никита Павлович и в Первомайском всякие небылицы бывают. Я вообще хочу поселиться где-нибудь при больнице. Страшно одной жить. Мои родные живут в средней полосе. Я их до этой катавасии отправила в среднюю полосу к маминой сестре и вот уже два года не знаю ничего о них. Единственное успокаивает, что они все живы. А про меня наверно думают, что я давным-давно на том свете.
- Господи Марина, да не трави ты свою душу и мою тоже. Мне и так сегодня тошно. В девять, Васе смену сдам, и отсыпаться.
- Сначала я Вас завтраком накормлю, а потом домой поедете. Вы ведь на машине?
- Угу.- Марина кивнула головой и сказала.
- Хорошо еще, что кто-то придумал гаражи делать на первых этажах, а то бы машину как своих собственных ушей не увидели. Машину только оставь, сразу на запчасти разберут, еще не успеешь до квартиры дойти.
- Ну, хоть на это у них ума хватило. – Подтвердил слова операционной медсестры Марины доктор Вересов.
- а знаете, Никита Павлович, мне часто снятся сны, что мы с Вами оперируем, как в те давние времена. И я такое удовольствие получаю от этого сна, что весь день хожу в возвышенном состоянии. – Никита искоса посмотрел на свою операционную сестру и сказал.
- Тебе оказывается можно позавидовать. А я вот таких снов не вижу. Мне все больше снятся монстры, от которых я отбиваюсь. Знаешь, о чем я иногда думаю? Вот эти дети, которые стали носителями. Они вырастут, и нет никакой гарантии, что у них в дальнейшем не будет никакого потомства. А что если потомство этих детей начнут мутировать. А в третьем поколение мутация начнет сильнее выражаться. И что будет тогда?  А тогда Марина появятся люди-мутанты. И мы начнем с ними войну, если кто из нас нормальных людей останется вживых.
- Ой, Никита Павлович, да не пугайте Вы меня. – А потом помолчала, думая над сказанным и сказала. – Может бандиты и правы, что уничтожают пристанище мутантов. А? Как Вы думаете?
- Вся наша беда в том Марина, что мы до сих пор не  знаем, как уничтожать этот злонесущий вирус. Еще хорошо, что птицы и животные не подвержены этому вирусу, в противном случае, он распространился бы по всему земному шару и очаги этого вируса вспыхивали то там, то тут. Вот это бы была мировая катастрофа. А пока существует один очаг только в одном регионе России. – Потирая лицо руками от усталости, сказал Вересов.
- А Вы не думаете, что правительство сделает зачистку области и все огнем польет на своем пути. Они ведь могут и с воздуха и по суше, как вон наши отряды полицейских зачистки делают. Им дадут приказ, смести все с лица земли, чтобы ни одна крыса не сбежала. Откуда мы знаем, что правительство именно так не поступит с нами? Уничтожат наш регион, и проблемы в государстве нет. И будет как в той сказке: - В Багдаде все спокойно, спокойно, спокойно. – Нараспев протянула Марина.
- Может ты и права, но давай пока не будем думать об этом и настраивать себя и других на близкую смерть. Наша задача сейчас выжить и спасти как можно больше людей. – В коридоре громыхнула тележка, и Марина, подскочив на стуле, воскликнула.
- Ну, вот и завтрак! Никита Павлович я скоро. Подождите и никуда не уходите. Надо силы подкрепить, хотя бы кашей. – И бывшая операционная сестра выскользнула за дверь. Никита Павлович тяжело вздохнул и в этот момент  в ординаторскую вошел Зам Вересова. Он деловито поздоровался с шефом.
- Как обстановка Никита Павлович?
- За последние сутки два трупа, - инфаркт и инсульт. Колесов и Липунов. Оба в возрасте. Родственников нет. Видно стариков одиночество доканало и потеря близких, вот и результат. А так все спокойно. А что хорошего в городе происходит?
- Ай, - махнул рукой Василий Юрьевич. – Что может происходить в этом кошмаре? – Спросил он и тут же сам ответил. – Одни кошмары. В первомайском районе сделали посты на границах микрорайона и никого на машинах не пропускают, только проживающих ну и конечно больших людей. Машины с грузом разного рода шмонают только шум стоит. Говорят, что это сделана в целях безопасности. Да если кому-то  что-то  надо перевезти из одного микрорайона в другой, так они подворотнями грузы перетащат. Здесь надо делать конкретно забор из металлической сетки и пускать ток. Один другой подпалиться и больше не полезут. И охрану надо поставить по всему периметру Первомайки. Вот тогда будет результат. А так все это ерунда. Одним словом лажа. Как налетчики грабили, убивали, так и продолжают это делать. Ищут, где слабое место в здании и вперед,  ни с чем не считаются.- Никита устало потер лицо руками и откинулся на спинку кресла.
-У меня Даша трубку не берет уже двое суток. Не знаю, что могло случиться? Сейчас перекушу и домой немедля.
- Только по дороге пассажиров не бери, а то неизвестно чем это все может кончиться. Сильно не гони, но и шевелись. На предметы разного рода и непонятности внимания не обращай, иначе может статься, что до дома не доедешь. – В этот момент открылась дверь, и Марина внесла поднос с завтраком.
Ну, вот и завтрак. Ешьте пока все горяченькое. – На подносе стояли две тарелки овсяной каши, от которых шел дымок и два стакана сладкого чая, а также два куска хлеба непонятного цвета, - ни то белый, ни то черный. Позавтракав и сдав смену, Никита молниеносно сбежал по лестницам корпуса в гараж, который был вместо первого этажа бывшего административного корпуса.
Вересов выехал за ворота больничного городка и тронулся в сторону первомайки. Дорога была спокойная за исключением двух случаев. Один произошел, не доезжая поста, а второй случай был после. И в том и другом случае просили помощи, подбегая к целенаправленно идущей машине по дороге. Никита проигнорировал оба случая, и не сбавляя хода, ехал дальше.
- Себе дороже будет. А где гарантии, что это не мародеры и бандиты. Вот так остановись и простись с жизнью. А для оказания помощи, есть специальные службы. – Бормотал себе под нос доктор Вересов, успокаивая себя и как бы ища себе оправдание. Вырулив на улицу Достоевского, Никита проехал один двор и повернул к своему дому. Подъехав к воротам, он посигналил. Выглянул охранник и, узнав Никиту Павловича, открыл ворота. Никита въехал вовнутрь и поставил автомобиль на свое место. Включая сигнализацию, подумал, что она теперь ни к чему. Закрыв дверцу водительского места, бросился к лестнице, поднимаясь на восьмой этаж, так как лифт уже давно не работал. Поднявшись на восьмой этаж, Никита отдышался и только тогда всунул ключ в скважину замка. Дверь бесшумно открылась.
- Даша! – Крикнул Никита в тишину квартиры. – Даша, ты дома!? – А сам в это время уже обследовал комнаты, ища глазами любимую женщину.  Даша лежала на диване под пледом, свернувшись калачиком. Никита подошел к женщине и взял ее за руку, щупая пульс. А сам осматривался по сторонам и никак не мог понять, что же изменилось в квартире. Хотя изменение было явным. Даша открыла глаза. Увидев Никиту, она скривила красивые губы и разрыдалась. – Дашенька, милая, ну, что случилось? – Никита прижимал к своей груди сотрясающее от рыданий тело Даши. Ну, что, что случилось? – И тут его осенила мысль, что в квартире нет. Баси. Баська всегда крутился возле них, тыкаясь носом то в одного, то в другого и при этом поскуливал. Оторвавшись от груди Никиты, Даша взглянула ему прямо в глаза и сквозь слезы спросила.
- Никита, за что все это. Я каждый день кого-то теряю и вот теперь очередь до Баськи дошла. Всех родных потеряла и даже собаку. Все меня покинули. Почему? Почему так Бог не справедлив? Только ты у меня один остался, самый близкий и родной мой человек. А если я и тебя потеряю? Как тогда и зачем жить мне. Я ни на что не годна в этой жизни. – Даша вытирала горючие слезы, которые потоком лились из глаз. А Никита ждал, когда она успокоится и расскажет, что же на самом деле случилось, пока он был на работе. Даша снова прильнула к груди Никиты и от его тепла стала успокаиваться. А Никита гладил свою любимую по голове и спустя минуту или две спросил.
- Ты мне расскажешь, что случилось?
- Баси больше, нету. Его убили и утащили, как добычу на охоте. А я стояла ничего не могла сделать. Никита, я испугалась, и страх сковал все мое тело. Они потащили Басю, закинув на плечо, а я стояла и смотрела им вслед. А потом меня охранник потащил в дом. А что было потом, я не помню. Вроде бы  меня тащили по лестницам домой, и уложили на диван. И наверно укрыли пледом, потому что я плед не помню, что брала.
- Даша, а кто был из охранников? Ты его имя помнишь?
- Нет.
- А как он выглядел, помнишь? – Даша покачала головой.
- Я его не разглядывала. Я. Прошла мимо с Басей, а домой уже не вернулась с ним. Никита, почему так все происходит со мной? Всех кого я любила со мной уже, нет. Остался один ты.
- Наверно происходит естественный отбор. А. Бася это просто непредвиденная случайность. Я бы наверно от переживаний умер, если бы с тобой что-то случилось. Ведь ты двое суток на звонки не отвечала, и я не знал о чем и думать. – Даша растеряно посмотрела своими синими глазами на Никиту, и бросилась ему на грудь.
- Никитушка милый прости меня. Я была в таком состоянии, что не понимала, что делаю. Я не подумала, что ты будешь переживать, недозвонившись до меня. Ты у меня самый лучший. – Жарко прошептала женщина и поцеловала Никиту  в губы.
- Даш, пойдем я тебя покормлю. Ведь ты двое суток ничего не ела. – Подняв Дашу на руки, Никита отнес ее на кухню и усадил на кухонный диванчик.
Накормив Дашу и напоив ее сладким чаем, Никита пошел к охранникам выяснить все подробности двухдневной давности. Все оказалось, как нельзя проще. Два дня назад Даша пошла, вывести добермана Басю на улицу. Поскольку пес был очень послушным и хозяйку слушался по первому щелчку пальцев, Даша спустила его с поводка, давая свободу собаке. В этот момент из-за дома вышли двое, и как оказалось с ружьем и автоматом. Они что-то угрожающе крикнули Даше. Пес естественно принял стойку, дабы встать на защиту хозяйки. Мужики разошлись в разные стороны, и каждый стал испытывать терпенье пса. Бася, так разошелся, что не слышал криков Даши, и когда пес ринулся на одного из мужиков, второй выстрелил в него. Сделав еще пару прыжков, пес рухнул на землю. Похоже, было, что хватило одного выстрела, чтобы наповал уложить пса. Мужики подошли к трупу собаки, и, засунув его в мешок, один другому помог взвалить поклажу на спину, быстрым шагом удалились прочь. Все произошло так быстро, что никто не успел ничего предпринять. Хорошо еще, что Даша стояла около подъезда, и один из охранников впавшую в ступор Дашу потащил домой. А Басю, похоже, пустили на мясо мародеры. Они ведь почти всех собак в городе переели.
Когда Никита вернулся домой, Даша вся поникшая сидела на диване, перебирая свои пальцы на руке. Женщина внимательно посмотрела в лицо любимого мужчины и сразу же все поняла.
- Я так и знала, что его съели. – Даша помолчала, как бы раздумывая сказать или нет и все же, сказала. - Никита я очень хочу что-то делать, и чем-то помочь, но я ничего не умею. Разве что мыть полы и посуду в твоей больнице. Может, этим я могу помочь людям в теперешней ситуации, но сидеть вот так дома, я больше не могу. – Никита сел рядом с ней на диван и взял ее руку в свои.
- Я обязательно подумаю об этом. А сейчас я устал, перенервничал и жутко хочу спать. Да и тебе сон не повредит. Пойдем я тебе дам таблетку снотворного, и ты тоже ляжешь поспать, чтобы восстановить силы.  – Соглашаясь, Даша кивнула головой.
Проснувшись, Никита вслушивался в ровное дыхание Даши, которая по-детски уткнулась ему в плечо. Сколько прошло времени после того, как они легли спать, он не знал. В белые ночи на севере всегда трудно определиться - день или ночь. Вересов лежал в кровати с закрытыми глазами и прислушивался к шумам за окном спальни. Стоял на редкость теплый июль. В комнату светило северное солнышко, согревая спальню своими лучами. Никита глубоко вдыхал насыщенный воздух азоном, который струился в открытое окно и как тогда, два года назад, кричали неугомонные бакланы, возвещая не то о беде, не то о радости. Вересов обнял Дашу и подумал: - На Кольской земле царит эпидемии и ее последствия, а еще боль, слезы и ужасные потери. И все-таки жизнь продолжается, а значит, будем жить.
2012 год.