Сны на дне океана. 7

   Приближался вечер. Скоро Кочергину предстояло завершить работу и поехать в яхт-клуб к Антону. Он так и не позвонил жене, решив, что все равно заедет к ней, потому что не собирался долго тусить в клубе яхтсменов. Он посчитал, что успеет к ней до десяти вечера.
   Егор зевнул. Неожиданно он почувствовал, как веки наливаются тяжестью, делаются свинцовыми, а затылок начало ломить. С недавних пор он стал чувствовать приближение дождя, словно барометрический датчик. К чему бы это? Прошлую ночь он спал нормально и, утром был выспавшимся, хорошо отдохнувшим.
Поднявшись из-за стола, Кочергин подошел к окну, поглядел на улицу. Небо заволокло серыми низко летящими тучами.
   «Точно дождь будет» - подумал он.  Вернувшись к столу, Егор упал в кресло и, не успев больше ни о чем подумать, провалился в сон.

   Сон второй, в котором Егор ищет ответы на вопросы.

   Он оказался все в том же огромном светлом коридоре перед дверьми в залы с файлами.
   «Так, - уже с юмором подумал он, - начальное меню игры: вход, выход, продолжение сохраненной сессии». Теперь, зная куда идти, он смело открыл дверь хранилища. Предстояло разобраться с системой хранения и найти файл дочери. Но где это всё искать?
Егор отправился по длинным проходам между рядами столов, и они казались ему нескончаемыми. Он не видел конца, противоположной стены, ограничивающей помещение.
   «Не может же этот проход быть бесконечным – засомневался Кочергин, - или всё-таки может? Тогда я его не пройду до конца. Тут должна быть какая-то система - невозможно управлять хаосом». 
   Он остановился возле первого попавшегося стола, открыл папку на экране монитора, запустил файл. Опять чья-то жизнь, на этот раз женщины, средние века, Италия. Он это понял по развалинам Колизея, по одеждам, в которые были одеты римляне.
   «Тут должна быть система!».
   Кочергин закрыл этот файл, прошел к другому проходу, открыл еще один. Это был уже двадцатый век – летали самолеты, ездили машины. «Ага, уже близко. Где-то в этом ряду двадцать первый. Сначала найду наше время, а потом файлы с русскими».
   Он довольно долго перебирался от одного стола к другому, открывая и закрывая огромное количество файлов. От этого разнообразия жизней уже рябило в глазах, они начинали слезиться, но сразу, того что нужно он не нашел.
   Не пройдя до конца этот бесконечный ряд, Егор решил перейти к следующему, идущему параллельно, затем еще к одному. Он уже устал от длительно хождения, устали не только глаза - ноги ломило, хотелось пить. И всё же, совсем отчаявшись, Кочергин, наконец, нашел то, что нужно.
   Да, это был тот ряд, который он искал среди таких же бесконечно длинных одинаковых рядов столов с мониторами. Он открыл файл и увидел Москву, свое время.
   «Вот оно, наконец! Чуть с ума не сошел!».
   Вдруг его посетила мысль – если он когда-нибудь вернется сюда – придется опять искать всё заново, делать всё сначала. Он пошарил по карманам. В свое первое посещение хранилища Егор был в майке и джинсах, а теперь был в том самом костюме, в котором работал в офисе: брюках, в пиджаке с галстуком. Только было одно отличие. Его костюм стал ослепительно белым, как у какого-нибудь бразильского магната, или известного западного киноактера, идущего по красным дорожкам Каннского фестиваля.
   К сожалению, в этом прекрасном белоснежном костюме ничего не было: ни телефона, ни платка, ни денег, ничего из того, чем можно было бы пометить свое пребывания здесь, у этих столов. Только в углу кармана пиджака Егор нащупал тонкую палочку оказавшуюся зубочисткой и положил её на пол возле нужного стола.
«Если здесь никто не убирает, она останется лежать до моего следующего перемещения».
   Открыв несколько файлов наугад, Егор вдруг увидел группу врачей – у всех маски почти до глаз. Они о чем-то разговаривали и Кочергин невольно прислушался.
   - Сколько он пробыл в коме? – спросил один из врачей с очками на глазах. Он, немного сутулясь, стоял возле столика с хирургическим инструментарием.
   Женский голос невидимой сотрудницы громко ответил:
   - Три с половиной часа.
   - Немного. Надо, пожалуй, увеличить время. Принесите все записи энцефалограммы мозга, мне надо их посмотреть. Особенно меня интересуют реакции на болевые раздражители.
   - Я их принесу после обеда - обладательница женского голоса так и не появлялась на экране.
   - Пусть отдохнет пару дней, а потом продолжим, – медик в очках повернулся спиной и наклонился над каким-то прибором. Но затем, глухо охнув, он стал оседать назад, заваливаясь на спину. К нему бросилось несколько врачей в зеленых халатах, и подхватили под руки.
   Эти опыты, которые они проводили, Егору были неинтересны, ему хотелось отыскать файл с жизнью дочери, но пока ничего не получалось. Он закрыл предыдущий файл, начал просматривать другие. Их были тысячи, миллионы. К этому времени он и так уже устал, а продолжение поиска вскоре превратилось в мучительную пытку.
   Кочергин опустился на пол, лег не него, чувствуя себя совершенно обессилевшим.
   «Неужели ничего не найду? Но я должен!»
   Глаза сами собой закрывались, веки тяжелели, и Егор боролся с собой столько -  сколько мог. И всё же он уснул так и не найдя ответы на вопросы, которые его беспокоили.