Смуглая Рахель

I
Октябрь 1978 года. Я шел поздно вечером домой. Я чувствовал: что-то должно произойти, что-то нехорошее, очень нехорошее. Была поздняя осень, желтые фонари дрожали в лужах. На улице было тихо, пустынно. Я щелкнул спичкой, прикуривая дрожащую в моих пальцах сигарету.
- Извините, - окликнули меня сзади.
Я резко обернулся.
- Не гасите, пожалуйста, спичку.
Голос принадлежал женщине.
- Пожалуйста.
Я поднес трепещущий рыжий огонек к ее лицу. Женщина быстро, не глядя на меня, прикурила и, поблагодарив, исчезла в темноте. Рука моя дернулась, потому что пламя спички обожгло меня. Я двинулся дальше, и, чем ближе подходил я к своему дому, тем более и более усиливалась моя тревога. Да что же со мной, в самом деле?  Я не понимал, откуда у меня такое чувство, что со мной все кончено. Не знаю, честное слово, не знаю... В глазах моих стоял образ только что повстречавшейся  женщины. Но образ этот уже не был таким мимолетным, каким его выхватило пламя спички. Я вдруг заметил, что «вижу» эту женщину все более и более четко, вплоть до мельчайших деталей. Невысокая, стройная фигура, тонкая талия, классическая округлость бедер, смуглая кожа и большие тёмные, едва раскосые глаза. Как я мог их увидеть? Ведь веки ее были прикрыты, когда она прикуривала. Наверно, я окончательно сошел с ума. Облик незнакомки «воспроизводил» в моем мозгу все новые и новые детали. Он проявлялся передо мной, как фотобумага в проявителе. Но контрастность снимка явно превышала возможности фототехники. Помимо объема и четкости черт до каждой поры ее молодого тела,  я чувствовал пьянящий запах ее духов, запах ее кожи.
Я открыл дверь своей квартиры. Мать уже спала. Я принял изрядную дозу барбитуратов, затем, немного погодя, откупорил бутылку вина и, не раздумывая, выпил ее прямо из горлышка. Потом я зашел в ванную, взгляд мой остановился на блестящем предмете. Я с трудом дотянулся до него. Половина моего сознания была отрезана от реальности убойной дозой снотворного вкупе с алкоголем. "Отрежь вторую половину своего мира!" - услышал я в голове то ли свой, то ли чужой голос. Я со всего маху полоснул лезвием сначала по одной руке, затем - по другой. Из разрезанных  вен брызнула кровь. Я повернул кран с горячей водой - все поплыло у меня перед глазами. Удушливый пар сгущался в ванной. Я потерял сознание. Я упал лицом в липкую лужу собственной крови.

II
- Скорее, скорее сделайте что-нибудь, - как бы издалека слышались крики моей матери.
Я очнулся в операционной. Надо мной склонялось лицо хирурга.
- Эх, мальчишка! Уж резать, так резать! Чего ты театральщиной занимаешься? Что, не знаешь, где сонная артерия находится?
- Эй, когда он очухается, позвоните в психушку, - обратился врач к кому-то.
Этот шутник был прав только в одном - что таким, как я, место именно там. Святое место. Я погрузился в сон. Во сне полыхал костер. В центре костра извивалась в танце  знакомая мне женщина. Откуда я ее знаю? Эта смуглая кожа, этот неподвижный   раскосый взгляд и сверкающий полумесяц на ее груди.
Меня окружила тьма  (говорят, сон хорошее лекарство).

III
Февраль 1990 года. В феврале 1990 года я чуть было не отдал Богу душу. Смерть была так близка, что я, можно сказать,  держал ее за руку, которая тянула меня туда - в пустоту,  в пролом. Длился этот кошмар три дня.
Он был связан с нехваткой лекарств.
День 1. Первыми признаками были удушье, паника.
День 2. Тахикардия, аритмия сердца.
Паника разрывала мое сознание. Я пытался прилечь, но, когда закрывал глаза, видел пропасть. Я помню ее. Ярко-синие, остроконечные грани скал и дно, куда я падал и падал. Но едва я приближался к нему, моля Господа, чтобы череп мой треснул и мозговая ткань превратилась в туман, спасительное дно пропасти резко удалялась от меня.
День 3. Все те же симптомы, описанные выше. К ним присоединились судороги и галлюцинации. Пол подо мною ходил ходуном. Кричать уже не было сил: спазмы сдавили глотательные мышцы. Я метался и снова, и снова бросался на кровать, которая то падала, то вновь взмывала вверх. Кровать была похожа на шхуну, попавшую в шторм. Стены комнаты растворились, и бездна обступила меня со всех сторон. Меня уже почти не существовало, “я” потеряло свое значение. Время сделалось стеклянным. Я лепетал одно и тоже: "Господи, дай мне еще немного времени". Все, абсолютно все улетело к чертовой матери:  зависть, ненависть, логика, прочая чепуха! Что же мне оставалось в те последние минуты? Наверное, страх.  Но ведь страх есть приближение к Богу, и мне очень хотелось верить, что так оно и есть. Читатель, если ты когда-нибудь был близок к смерти,  какими нелепыми покажутся тебе слова “самосовершенствование”, “самоотречение”, “озарение” и т.д. Возьму на себя смелость ответить за умирающего: все эти понятия - ничто. Вы понимаете меня? Абсолютное Ничто. Стоит кому угодно испытать страх смерти, как все его жизненные успокоители будут уничтожены. Это растворяет, расщепляет ваше сознание,  ваше “Я”.
На четвертые сутки я получил свое лекарство. И вот я снова тут… пока тут. Кстати, в то время, когда моя жизнь висела на волоске, никто ко мне не приходил. Никто, если не считать сна  моей матери. Но был ли это действительно сон? – она не уверена.
- Не хотела тебя пугать, даже теперь, когда тебе лучше, - говорила мать. - Однако к тебе приходили.
- Приходил кто?
- Приходила женщина невысокого роста, симпатичная, смуглая, с восточными раскосыми глазами. Я  сразу почувствовала что-то страшное, бросилась к двери,  даже навалилась на нее всем телом – пускать не хотела. А дверь легонько так отворяется, словно бы ни замков, ни меня нет. И вот вижу: стоит, улыбается: "Что, - говорит, - испугалась? Не бойся. Не сейчас я его заберу." Помню, на груди у нее была цепочка с золотым полумесяцем.

IV
1997 год. Конец января. Мы сидели у моих близких знакомых, которые всю ночь пьянствовали. Я же за компанию с 14-летним парнем я ограничивался чаем. Парень был правоверным татарином. Мы с ним болтали всю ночь. О разном,  в основном, о мистике. Когда в одной из моих историй промелькнуло описание девушки с золотым полумесяцем, он  рассказал мне следующую историю.
Ее называют по-разному: Смуглая Рахель, Ледяные Глаза. Некоторые считают,  это дочь самого Иблиса. Когда она появляется, происходят несчастья. Я тоже ее видел совсем недавно.
Посмотрев на меня, он разлил по чашкам чай и стал рассказывать дальше:
- Мой дом находится в тридцати метрах отсюда. Район татарский, все мы мусульмане, веруем в Аллаха и пророка его Мухаммеда, да будет он благословен.  Смуглая  Рахель,  в основном, приходит к мусульманам. Ее видели и наши отцы и отцы наших дедов. О ней даже упомянуто в Коране... Так вот.  Дело было зимой, в начале января этого года. Утром я проснулся от шума. Все мои родственники смотрели из окон на что-то возле нашего дома. За окнами была  вьюга. Я тоже подошел к окну и стал смотреть на улицу. Хлопья снега носились в воздухе и застилали пространство. Я и мои родные видели такую картину:  в двух шагах от нашего дома стоит красивая девушка, рядом – два тела в снегу, как потом оказалось,  мертвых. Снег каким-то образом не засыпал их. Возможно, их смерть наступила совсем недавно... Ее черные волосы  развевались. Фигуру было хорошо видно. Она смотрела прямо на меня... На ней была легкая летняя одежда. Мои родители и я стали молиться,  потому что узнали ее.
Через некоторое время приехала милиция: три или четыре уазика. Одна группа милиционеров изучала место преступления, другая опрашивала всех нас,  что мы видели, что слышали. Мы стояли и повторяли одно и тоже: она, она была там.  Между трупов отпечатки маленьких босых ног. Милиционеры приказали собаке взять след. Но овчарка поджав хвост, испуганно скулила. Метель завывала. А потом снежная буря ударила со страшной силой. "След, тварь, след!» - кричали сотрудники милиции.  Трупы тем временем погрузили в машину.
- Ну, что еще? – заключил молодой человек, рассказывающий мне эту историю. - Разумеется, стражи закона перевернули весь наш район. Собака, взявшая след, привела милицию к недавно построенному панельному дому. Далее след терялся. Оперативники опрашивали всех жильцов, даже проверяли квартиры, а также чердак с подвалом. Но ничего не нашли. Девушка как  в воду канула. Жильцы говорили одно и тоже: "Мы не знаем ни одной молодой женщины, похожей на вашу".
Я выслушал рассказчика, закурил... На некоторое время комнату заполнила давящая тишина. Часы показывали 6 утра.
- Ну и что ты сам обо всём этом думаешь? - спросил я у татарина.
- Не знаю, - ответил он. - Она приходит и уходит, и тогда начинаются несчастья. Отец мой стал пить, чего раньше никогда не было, у меня в крови нашли серьезное заболевание. Молюсь Аллаху, на все Его воля...
Юноша улыбнулся и, пожимая мне на прощание руку, произнес:
- Ну, а ты кому молишься? Ведь она и к  тебе приходила?

V
1997 год. Месяц спустя. Итак, я лежу полуживой в постели. У меня часто бывает ощущение деперсонализации. Бывают сильные провалы в памяти. Я уже не отдаю себе отчета, как я пишу, чем я пишу. Мои сны стали ярче, острее.
Пустой перрон. Я, стоящий на пустом перроне, я, ждущий поезда, поезда, который, словно стрела, уносит меня в черные штольни скал. Помню, я рассказывал вам что-то о женщине с холодными глазами и золотым полумесяцем на груди. Подождите… кто-то открывает ключом мою дверь. Я знаю, что это моя жена. Она сделает мне укол транквилизатора, и тогда мысли мои на некоторое время будут собраны… Вот она уже у моей постели. Я вижу, как она выбирает из ампулы диазепам. Щелк! - игла в вене… Сердце бьется ровно, и сознание начинает рассеивать пелену бреда. "Спасибо, мне уже лучше."
Женщина наклоняется надо мной и целует меня в губы. Меня обволакивает странный аромат. Она поднимает лицо и улыбается мне. Ну, конечно, это не моя жена.
Это та, которая приходит! Боже! Как горит ее мусульманский полумесяц! Ледяные глаза улыбаются. В них застыли слезы.