деды и внуки

               

В начале девяностых ещё сильны были коммунистические устои, но медленно и верно уже на смену им новые понятия приходили и нравы и совсем нешуточные баталии порой из-за этого случались. Тогда американцы считались спасителями земли русской, пионерская организация и заветы дедушки Ленина в отхожую яму повсеместно сваливались, модным считалось рэп танцевать и лучше ламбады музыки не знали. Бюрократы, тунеядцы, стиляги сдавали свои позиции рокерам( будущим байкерам), панкам и рэкетирам.  Вместо желаний быть космонавтами, лётчиками, учителями- все хотели в одночасье стать кооператорами, американцами и счастливыми помощниками в сложном деле «Озеленения луны». Так вот, это ещё при Горбачёве было, в начале перестройки, очередь километровая в магазин за булкой, естественно инвалидам, ветеранам и прочим льготникам вперёд без очереди. Даже ругались тогда Ленинградцы по ленинградский культурно: «Куда вы лезете, гражданин без очереди, тут я стоял» А тот ему: «Нет я стоял тут!» и пошло- поехало. И в итоге:
- Не ваше собачье дело, где я стоял!
- Ах не моё собачье дело… Ну тогда и не ваше…не ваше… свинское дело это!
- А ещё очки одел! Интеллигент!
- На себя посмотрите. Понаехали тут!
И всё в таком же духе- поругались и замолчали без всяких там фикций. Стоял в этой очереди и я, ждал терпеливо. Ведь не ровен час кончиться хлебобулочные изделия могут- так и придётся домой с пустыми руками тащиться, или в другом магазине два километра стоять. Это как повезёт, а то ещё и там кончиться, и  неизвестно привезут ли завтра хлеб этот.
 А тут приходит старичок какой-то интеллигентного  вида, в шляпе, очках, с палочкой и авоськой, в пиджачке, при галстуке- сразу видно заслуженный человек, почётный. И без слов прямо к кассе -шасть!
Ему говорят: Дедушка, помилуйте, тут же очередь- видите даже бабушки с внуками стоят в очереди, как все ждут.
А старичок очки поправил, тросточкой стукнул, да как отборнейшим матом гаркнет, да в три этажа, которую даже от гопников уличных редко услышишь. И это при детях, женщинах, никого не стесняясь, и пошёл дальше, всех пихая. Ему говорят и так и эдак: «Пожилой человек, а так себя ведёт! Стыдно должно быть!»
А тот в ответ прямо в лицо: Да идите вы… и адрес неприличный называет. Вот я льготник, а вы все ниже плинтуса здесь, и всё тут!
Так и протолкался к кассе этот старый хам, облаивая всех последними словами, а народ прям в шоке был, так и молчали все, поражённые. От слов его потянуло  приближением какой-то новой, страшной эпохи, когда подходит к концу своему прежний культурный Ленинград и на смену ему приходит нечто дикое и ужасное, отчего волосы на голове сами собой дыбом поднимаются. Молчали все- ибо враз почувствовали беззащитность свою пред таким представителем нового порядка. Только девочка одна лет девяти в белом платьице, с белым бантиком и с сумочкой на которой синий котик был вышит, повела себя по другому. Повернулась к этому нарушителю общественного порядка, когда он ее от пихнуть попытался, и сказала такую конструкцию, да в пять этажей, которую даже от ломового извозчика редко услышишь.
В очереди моментально разговоры замолкли- все так рты и по раскрывали от такой неожиданности, в том числе и сам виновник, моментально приструнивший свою прыть. А я понял- хоть и идёт новая эпоха, да не пропадёт в ней молодёжь наша. Крепкие орешки растут у нас- выстоим!