Харьковские дворики

70 лет…По сравнению с 350 годами от основания Харькова это не так уж и много… Но эти 70 лет -  время очередного возрождения города после последней, разрушительной,
войны… Мой Харьков… Я помню его таким, каким его уже никогда не увидят будущие поколения… Я помню Харьков в развалинах… Прошла война, возвращались в город люди, им надо было где-то жить – вот и строили небольшие 1-2этажные дома, так называемые «дворики»…Потом уже стали строить многоэтажки, но само это слово –
неуютное и разве можно сравнить жизнь в харьковских двориках с жизнью в многоэтажках?  В этих двориках, которыми застраивались целые улицы, все знали друг друга – все радовались общей радостью и печалились  общей печалью… А печалей было немало… Тогда на улицах часто можно  было увидеть  безрукого или безногого инвалида-
это были следы войны… Часто  они  уходили в никуда и для всех обитателей двориков это было горем…  А многоэтажка?  Люди часто даже не знают своих соседей – с которыми
обитают рядом…  Нет, конечно, и в былых двориках случались неурядицы  - например, две соседки поссорились из-за вывешивания на просушку, белья,  но ровно через 5 минут они уже обнимаются  и  вместе  идут   пить чай…  Не было, как сейчас, злобы и ненависти  друг к другу – все жили одной жизнью в одних условиях…
Я помню наш класс – он был интернациональным. За одной  партой сидели самые разные
национальности -  грузин Гоговадзе, белорус Аверков, казах Жаркенов, не говоря уже о типичных для нашего региона…Но  никому не приходило в голову делить друг друга  на сорта – все были равными…
 Нет, конечно, мы не были ангелами, но  тогдашняя молодежь отличалась от нынешнего поколения…Прежде всего мы не были циниками, воспринимая
все правила социального поведения в соответствии с памятью поколений – ибо у каждого народа своя уникальная история и своя уникальная  память  поколений, передаваемая от отцов – детям: как нужно вести себя друг с другом, чтобы сохранять свой Род, каковы враги и их характерные особенности, какова история защиты своего Отечества… Народ, презревший свой иммунитет памяти -  нежизнеспособен – он не сможет ни сохранить свой Род , ни защитить свое Отечество… И большинство из нас чтили традиции нашего многонационального и многострадального, народа… Выругаться или сказать грубое слово в присутствии девочек считалось немыслимым, как немыслимым было обидеть или оскорбить человека старшего возраста…
Кстати, помню надписи на домах: «Проверено, мин нет» и подпись сапера. На  улице Пушкинской эти надписи сохранялись до брежневского застоя, а  потом были закрашены… И не одного меня возмущало – по чьему предательскому приказу была уничтожена эта память мужественности и героизма – ведь эти люди рисковали своей жизнью, чтобы уничтожить  смертельные следы ушедшей войны и сохранить жизнь сотен и тысяч мирных жителей… А теперь даже их имена стерты… Память…
Помню, что гардероб моих одноклассников был тогда не блестящим – по нынешним меркам, даже убог… Но для нас это не было главным, нас беспокоили другие проблемы –
Мы создавали!!!  Например, в те времена велосипед был  чрезвычайной редкостью…Но
мы  сами делали самокаты! Пара подшипников, пара досок - и мчись куда угодно…Зимой же мы изобретали «рулевики» – это некое подобие управляемых саней. А горка – всегда рядом – садись на них или ложись – скорость – дух захватывает… Чья конструкция совершеннее и надежнее? Кто быстрее?  Нам некогда и неинтересно было тратить время нашей жизни на  развлекаловку и пиво – мы  этим брезговали. Творческое шевеление извилинами было нашим удовольствием, а потому –приоритетом…Кто-то монтировал радиоприемники, кто-то строил модели самолетов или кораблей… Я даже сам сделал фотоувеличитель – их тогда еще не было. Не было и фотоаппаратов – но его привез мне из Германии отец – военный… А в «Клубе Кооперации»   возле  моей  школы №95 была секция духового оркестра и многие ребята из нашего класса, в том числе и я, туда записались. Отныне на любые праздники, демонстрации или школьные вечера у нас был свой духовой оркестр.
Память… Помню, прошло чуть больше десятка лет после войны, но как роскошно расцвели окрестности  Харькова!  Убрали  «разбитки», которые невозможно было восстановить,  восстановили и заселили пригодные для жизни дома, учреждения и
учебные заведения… Деревьями засаживались не только  улицы, скверы и парки, чтобы  компенсировать полноценным  воздухом атмосферу военной  гари и смога и сделать улицы  живыми и уютными, при этом ежедневно их поливая, несмотря на все послевоенные трудности… Вновь засаживались пригороды, пострадавшие от пожаров и бомбежек, а также песчаники – для торможения ветровых потоков и облагораживания почв…И какие через 10 лет выросли леса!!!  Все – и леса, и реки-озера были полны жизни! Лоси выходили на дороги,  косули никого не боялись,  а с кабанами    приходилось по-умному считаться, ибо они тоже считали себя царями природы…Я уже не говорю о мелкой живности… Зайцы, лисы, белки и многие другие зверушки наполняли наши леса…  Из Донца и Уд  можно было пить воду, не опасаясь отравиться…А берега?
Повсюду видны были журавлиные гнездовья…В камышах подавала голос выпь… Цапли
бродили по заболоченным местам…  Всюду были буквально плантации белых лилий, а
между ними, не боясь людей, плавали белые, как лилии, лебеди… Идешь на байдарке и глаза слепят изумрудные блестки – это масса зимородков…  По берегам – села и почти над каждым двором – гнезда аистов… Казалось, воскресла старая сказка, что аисты приносят детей, потому что из всех дворов доносились детские голоса… Заходи в любой двор  - тебя радушно примут и дадут все, что попросишь… А ныне – темные, угрюмые села без детских голосов и заборы… заборы…  заборы… Даже на реках… А постучишь в калитку – и услышишь только злобный лай…
Даже сам Харьков изменился… После войны это был веселый, радушный город, где можно было ходить даже ночами,  ничего  не опасаясь…Каждый дом светился огнями,
можно было  и в городе постучать в любую дверь и попросить воды или помощи…
А ныне…Первые этажи заняты магазинами, офисами, шопами  и проч.  и везде охрана… Куда стучаться? Рад будешь, если дадут унести ноги…
Да и  люди стали совсем иными – превратились в новую породу еврообезьян….В  былые времена. Если встречал на улице веселую компанию – можно было спокойно к ней присоединиться… А сейчас – если где-то  развлекаются – обходи «третьей дорогой»…
Память… Человек рано или поздно уходит  из жизни и его ухода могут даже не заметить… Но память не должна уходить!  С  уходом памяти уходит и наРод, превращаясь  в чуждую самому себе, популяцию человекообразных…
Мне , по нынешним человеческим меркам,  много лет – я даже немного старше послевоенного Харькова… Но я хочу жить, чтобы передать память о тех временах нынешней молодежи, чтобы они не воспринимали, как фантастику то, что для наших
дедов, отцов и для нас самих было просто  условиями сохранения  на-Рода…Ведь память – это живительная кровь народа, а наш наРод не должен умереть, как этого хотят на Западе…  Не должен умереть от целенаправленно- спровоцированной ими сланцевой экологической катастрофы и наш Харьков!
                Борис Фроенченко