Начальник участка

Ну, вот и наконец-то, я на заводе! На своем участке нестандартной пультовой аппаратуры - участке НПА! Ура!!! И вот начался, тот самый период моей жизни, о котором я только и мечтал, как о несбыточном, в той самой, уже и опостылевшей мне,  вневедомственной охране. И это здорово! И завод восстановим, и я на своем месте работать буду. Вот только с бывшей своей распредшей, Людочкой Бражниковой, мне очень не хотелось снова встречаться. Нет, в принципе та самая Бражникова, была женщина не плохая, и на меня смотрела с симпатией, но как технический работник, она была не очень, чтобы очень. Захожу я в первый раз в нашу комнату и смотрю не на обрадованного Михалыча, а на женщину, сидящую в углу,  и, слава богу, это была не она, не Людмила Бражникова. Но, увы, женщины есть женщины, и  она тоже была, как оказалось, штучка с ручкой.
Это была Гавриловская Наталья Васильевна, пришедшая на завод в семидесятых годах. Сначала она была мойщицей деталей в механическом цехе, потом перешла работать  заливщицей компаунда в цех ширпотреба. А затем устроилась штукатуром – маляром в строительный цех, а оттуда уже и перешла по состоянию здоровья, на наш участок работать архивариусом, комплектовщицей и табельщицей. Конечно, в радиотехнике она ничего не понимала, но за пару прошедших месяцев немного это и освоила. Но самое главное у неё было желание работать, работать и работать. И она уже научилась делать экономические расчеты по нашему участку, а экономисты завода ей это доверили. 
И хотя я пришёл на свое старое рабочее место, но всё равно, в первый день мне было как-то не привычно в этом коллективе. А он теперь состоял, во первых, из нашего старейшего работника, не только нашего участка, но и всего завода - Сапежко Виктора Михайловича. В перестройку, когда все наши бывшие работники от сюда по уходили кто куда, Виктор Михайлович  остался один на участке. Он тут, в этом холоде и без работы существовал. Сидел и занимался скорняжным производством, шапки меховые  шил своей семье и знакомым. И  был сам себе начальником. Сам себе планы писал, и отчеты и сам себе составлял, наряды выписывал и закрывал. А задержка зарплаты тогда, тут была на пару лет. И вот, когда мы с Михалычем встретились, то и  даже обнялись, как старые друзья.
Ну а остальные, рабочие, новенькими были. Из настройщиков, это был грамотный, исполнительный, но немного колючий в общении, Слава Дегтярев и еще один настройщик, полная противоположность ему – частенько поддающий, полу грамотный и нахальный в общении, кадр Вася. Настоящее Ф.И.О. его я не помню, да, наверное, и не надо. В процессе работы он показал полное, не только  незнание техники, но и свою амбицию. Я подумал тогда, что поставлю его перед фактом его безграмотности и отправлю к электрикам, но судьба распорядилась, по-другому. Он вскоре поддал как следует, в рабочее время, стал приставать к  Наталье  Васильевне, а когда та его отшила, то и обматерил её. Я, разозлившись на такое его поведение, вызвал охрану, которая и выставила его за проходную завода.  На завтра он был уволен, как пьяница и дебошир. А потом еще и выяснилось, что этот паразит по выкусывал детали из запасных плат. После его увольнения  я тут же подал служебную записку в кадры еще на двух слесарей КИП  для нашего участка.
Вот мы теперь, с оставшимся слесарем КИП,  Славой Дегтярёвым остались работать, как два настройщика  и ремонтировали наши пульты. Нам была поставлена задача, к середине 2000 года запустить изготовление до перестроечного изделия. Это довольно старое изделие, но не устаревшее, раз китайцы хотят оснастить ими свои ВВС. Самые сложные пульты были в порядке, потому как за ними присмотрела настройщица этого блока Люба. А остальные мы брали в соседней комнате и ремонтировали, а монтажник Михалыч восстанавливал кабели к пультам. Задачу мы свою выполнили на месяц раньше срока, нас хвалили все, начиная от директора, но в «наш карман», никто не налил. А это было обидно, ведь так ударно работали! Но всё равно нам  было приятно, завод то, ожил!
Летом мы со Cлавой сходили по очереди в отпуск, и заслуженно отдохнули. Потом ко мне прицепилась вновь созданная служба системы обеспечения качества, с требованием написать положение об участке и стандарт предприятия о изготовлении пультов, и мне пришлось их написать. Начальник производства, опять же, попросил (читай - приказал), написать стандарт о создании и эксплуатации рабочих мест в цехах и я  и его написал. Ну а осенью, мы навалились на неисправные пульты и к новому году закончили их восстановление. Во как! Я местные стандарты начал писать.
Ну а теперь, наверное, стоит написать о не очень приятном моменте в нашей жизни. О том, как жена моя Надя решила со мной расходиться и от меня и от Юли уехать на родину, в Чусовой. А тут, наверное, и подружки её в тон подпели, а почему ты должна там выкладываться. Началось всё это с того, как я понимаю, что мы семью создали, а вот нормального общения у нас тогда не было, поскольку интеллект жены  на уровне девчонки школьницы. Книг она не читает, на кинокомедиях засыпает, и вообще интересов - ни каких. Ну, конечно, кроме половичков и шторочек. Я в начале то думал, что это со временем  изменится, но не получилось. И вот поэтому я дома молчун был и она маялась, и ей домой к маме хотелось, и мне каково было. И Наде на конец надоела, та повседневная работа по ведению домашнего хозяйства, как- о повседневная готовка, стирка, уборка и прочая, и прочая. И вот Надя мне и заявила, что ей тут всё надоело и она хочет жить отдельно и пора квартиру разменивать, чтобы она могла жить отдельно от нас с Юлькой.  В это время, она как раз собиралась в отпуск к родителям, в Чусовой и я уже билеты туда ей купил. Когда Юлька узнала об этом, то очень даже возмутилась и сказала, что мы с ней и так ни плохо проживем. Так вот мы туда  Надежду и отправили, в Чусовой жить. К мамочке. И вообще-то эта квартира была когда-то моей мамы, и она мне её  подарила. И мы с ней поменялись. А квартира была, впоследствии, на меня приватизирована.
В большой комнате, у окна тогда стоял диван, куда Надя от меня и сбежала. И вот мы с Юлей стали жить отдельно от Нади – готовить, стирать и даже прибираться. А Надя сидела на диване, дожидаясь своего отъезда в отпуск, в  Чусовой, через два дня, и смотрела на нас испуганными глазами. И вот последним  вечером, перед отъездом Нади, она пошла мимо моего дивана, к своему ложится спать. И я не выдержал, сказал, что хватит нам ссориться, и позвал Надю к себе спать, успокоил и обнял её. Но ей  так до её отъезда и не верилось, что всё это страшное позади она просящее вопросительно поглядывала на меня, а я её успокаивал.
Без мамы мы прожили недели две, пока она была в гостях у родителей в Чусовом. За это время Юле порядком надоело готовить, стирать, убирать. Хотя мы сильно то и  ни старались. Из смешного тогда вспоминается вот что: Мне понравилось по вечерам пить напиток тархун с венгерским вермутом для коктейлей. Я даже прикончил одну бутылку вермута и купил вторую. А Юльке всё это не нравилось. И вот она стала прятать вермут к себе в шифоньер, а я дождавшись, когда она уснет, добирался до заветной бутылочки и кайфовал. Но Юлька все это усекла и вообще выкинула вермут и стала ждать, как я буду его искать. И вот я  его искал потихоньку,  искал, а Юлька давилась от смеха, а потом и сказала, что мои пьянки кончились.
Потом мы поехали встречать маму. Надя вышла из поезда с тем же немым вопросом: неужели всё? Да подтвердил я глазами и обнял маму. Ну а самым интересным и неожиданным для меня, было такое холодное поведение Юли  и высказывание по поводу приезда мамы: Ну и зачем ты её вызвал? Вот тут в затылке и почешешь. И что, за дети пошли? Но это было тогда. А сейчас их водой не разольешь,  хотя Юля Надю своим не вниманием иногда и  обижает.
Поскольку я теперь спокойно работал на заводе, а не в охране, я решил, что пора, наконец, сделать в квартире ремонт.  Обдирать старые обои не стал, подклеил отвалившиеся. Особое беспокойство, вызывал потолок. На нем периодически отваливалась  пятнами известка, особенно у форточек и балкона. Я счистил, где это было, и постарался аккуратно замазать. Ну а потом и побелить. Причем и Надя тоже белила, ну а обои приклеивали вдвоем.  Юля свою комнату ремонтировала сама, и, причем - хорошо. За одно, и кухонный самодельный наш гарнитур привел в порядок. Застелил кухонный стол пластиком, а сам гарнитур обклеил клеящейся китайской пленкой, и получилось здорово. Посторонние даже думали, что мы новый гарнитур купили. Во, как получилось!
Теперь, на заводе, мне предстояло сделать из небольшого «замшелого» участка, времен нашей перестройки,  настоящий цех по ремонту и изготовлению нашей нестандартной пультовой аппаратуры, т.е. НПА. Ну, с начала, конечно, надо набрать рабочих, ведь инженер здесь - это я. И по радийным вопросам и по конструкторским тоже.    
Я сделал заявку на новых регулировщиков и монтажников и буквально на следующий день, мой начальник, Главный Конструктор наш, Клюев Валерий Иванович и привел мне своего, бывшего радио кружковца, Травкина Родиона. Он оказался очень даже энергичным товарищем, быстренько у нас всё освоил и имел, любимую поговорку – Так! мы сейчас всё тут и сделаем. Кстати он был, и ярым радиолюбителем, и делал в своё время, и самодельные компьютеры и мой самодельный «Пентагон» оценил. Был он так же и деловым, таким, коммерческим кадром. Он например, купил мой  компьютер «Пентагон», для радио кружка, вместе с монитором. А немного по позже, для фото кружка, купил у меня и все фото принадлежности и химикаты, для  школьной фото лаборатории – увеличитель, ванночки, бачки, химикаты и т.д., чем я был очень даже доволен. Ведь выбрасывать все это, в принципе не нужное, было жалко, а тут в дело пойдет, да ещё и ребятам, а ещё и деньги, хотя и не большие, заплатят. Ну а через некоторое время он кому-то и мою парадную шинель купил и шапку зимнюю. Видя всё это, я ему посоветовал в коммерцию податься, что он, по позже, и это сделал. Правда и  там он не сумел пристроиться.
Потом ко мне пришел устраиваться почти пенсионер, седой, но грамотный товарищ, Барышников. Я ему и поручил ремонт пультов для приемника «Миража» и вообще всё сложное, аналоговое отправлял к нему. Теперь у меня будет два асса – он и Слава Дегтярев. Валерий Викторович  еще и цифровую технику хорошо знал, короче был ценный работник. Сел он на то место где я, когда то настройщиком работал. И мне, почему то это и вспомнилось. Ведь тогда я тоже хорошим спецом был.
Ну а затем надо было выполнить всякие бюрократические процедуры, как то: во первых написать положение об участке, в котором и расписать - что, как и почему. Что он должен делать, и каким образом, и описать взаимоотношения с другими службами завода. Потом система качества потребовала с меня, что бы я написал заводской стандарт по нашей нестандартной аппаратуре! Стандарт, по нестандартной! Чувствуете, что надо было сделать? Что бы потом не возникало ситуации - пойди туда, не зная куда, возьми то,  не зная что. И вот тут-то мой писательский дар и пригодился. Написал и положение об участке, и стандарт, по не стандартной аппаратуре.
Начальству всё это понравилось и меня обязали написать стандарт по созданию и эксплуатации рабочих мест электроники в цехах. Ну, тут уж мне пришлось  походить, между этими самыми цехами, ведь надо было узнать, кто что хочет. И тут мне вспомнилось тема истории про удельные княжества и про то, что там, кто во что горазд. Потом мне эта вольница надоела, я их собрал, и им продиктовал, как у них должно быть, вскользь напомнив им, что я был когда-то заказчиком! И всех приведу к порядку. Споры прекратились, а стандарт был готов. Потом, конечно кто то, что то, пытался изменить, но это было потом.
Теперь за меня взялся общий отдел и обязал меня завести кучу всяких дел и журналов, а я им представил свой список делопроизводства, что вообще мне может пригодиться. Мы это дело обсудили и пришли к единому мнению. Как сейчас модно говорить - пришли к консенсусу. Зато теперь мне выдали мою личную печать, для нашего участка. И так я узаконил свой участок НПА и стал настоящим бюрократом, даже с печатью. А если серьезно, то, что я написал пером, уже и топором не вырубишь. И я этого потом, и добивался, что бы по моим делам, всё было по написанному мною.
В механическом цехе я встретил и своего старого приятеля Борю Золотова, из четвертого отдела разработчиков ЦКБА. Он мне рассказал, как пережил перестройку. Когда в отделе перестали платить зарплату, он ушёл на завод, настраивать березы, которые ещё заказывали по немногу. А когда и это пропало, то поработал года два на нашем родном участке НПА, выполняя всяческие заказы. От ремонта утюга до ремонта телевизора и другой сложной техники. Но работы тут было мало, а зимой и холодно. И что бы, не замерзнуть, Боря частенько и поддавал, и у него это вошло в привычку, да ещё и какую. Он мог дня два не появляться на работе. Но его вот такую вот работу, терпели, поскольку он был классный спец, по всем радийным вопросам, и не только. При мне он поработал так с полгода,  а  потом вообще ушел на пенсию, а вернее его ушли. Ведь завод возрождался и дисциплина поднималась. Впоследствии, через несколько лет, он совсем запил и умер. Но не от хорошей жизни. И светлая ему память. Хороший был человек.
И вот тут я как то, директора нашего встретил. Тот обрадовано поздоровался со мной и сказал что, старые кадры возвращаются. Ну и мне приятно было, что меня директор ценит. Со временем и не один я вернулся на родной завод. И деньги тут стали платить нормально, без задержки, вот народ и приходит. И за деньгами в том числе. Конечно завод пока что, выглядел не очень, что бы очень.  Стены, кое-где, от холода и влаги покрылись плесенью и стали осыпаться. Со временем тут сделают ремонт, но местами эта разруха останется в пустых, больших, помещениях брошенных цехов. Завод то сейчас, на полную мощность запустить так и не удалось. Ведь он рассчитан на  много большее. Но ведь, сколько нам можно вооружаться! Ведь наверное нашего оружия хватит не на одну армию. А вот  великих своих соседей, Китай и Индию мы вооружим! По их заказам конечно.