Я видел, как плакал Есенин

Оставить все. Пойти куда глаза глядят. Совершить паломничество во имя маленькой, но значимой мечты. Наперевес: страх перед неизвестностью. лишиться всего, что составляет понятия "покой" и "определенность". И все же, что сильнее - дух мещанства или странствий? Если ты молод, талантлив и любознателен - ответ очевиден. Штормовку на плечи. Рюкзак - за спину. Удочку, как посох, - в руку. Последний взгляд назад, на вечереющий город детства - Соликамск. Вперед - по полосе дороги, вьющейся выбившимся локоном из серой прозаичности будней... Вперед - в Москву. В город больших надежд и сломанных крыльев.
"Паломничество" в Москву, в поисках творческой интеллигенции, братьев по духу - это лишь один из впечатляющих эпизодов жизни Леонида Павловича Олюнина. Соликамского поэта, прозаика, председателя творческого объединения "Лира". Это старт (он же полоса препятствий) творческой карьеры Олюнина. Но было и "достартие": первые аккорды музыки души, которые избранные слышат еще не научившись писать, и слепая необходимость поделиться ими. Ворожба звуков, игра слов... поэзия. Желание самовыразиться в слове всегда начинается со звукового подражания. Например, Н. Некрасову. Леонид мальчиком выбирал рифмующиеся пары из стихов знаменитого русского поэта, добавлял несуразицу отсебятины. Но зато звучало. Как стихотворение! Как настоящее!
Звезды в небе тают.
           Зорька занималась.
Над рекой тумана
           пленка расстилалась.
Берег, луг и речка
           в матовом тумане.
И роса густая прячется в бурьяне...

- а это уже вполне самостоятельное стихотворение соликамского второклассника Лени Олюнина. Под впечатлением "тихой лирики" Кольцова и Никитина. Но зато свое собственное! От первой до последней рифмы!
"В детстве мне казалось, что человек, создающий стихи, нашедший свое самовыражение в поэзии, несет в себе искорку божественного, что это своеобразное благословение, - Признается Леонид Павлович. - Повзрослев, понял, что поэзия - это крест. Она не дает ни благосостояния, ни душевного комфорта". Вечные поиски, метания и неудовлетворенность тем, что есть, стремление в мелодике стиха запечатлить одно единственное мгновение - редко для кого становится хлебом насущным и кровом. Последнее скорее стихия прозы и добывается трудом прозаическим. Рассказы, юморески, заметки иным и сегодня гонорары приносят, а в 70-х были для Леонида стабильным источником "доходов". В Москве, куда начинающий поэт добирался собственным ходом.
По пути в "город надежд" путешественник время от  времени находил старые доты и разрезанные танки времен Великой Отечественной. Ночевал где придется: на берегу реки, на скамейках в парке, в старых окопах... Однако оно того стоило. Призами за выносливость стали прогулки по полям, где отпечаталась сама история - Куликово, Бородино, пейзажи Ясной поляны. Все это в огранке впечатлений является духовной пищей для ничинающего поэта. А еще встреча с братьями по духу - как с живыми современниками, так и с теми, о ком сегодня ходят легенды. "Я видел Сергея Есенина на Ваганьковском кладбище. А точнее, его барильеф на памятнике. Только что прошел дождь. И скопившиеся в глазницах памятника капли медленно стекали по щекам так, что казалось, будто знаменитый поэт плачет", - делится впечатлениями Леонид Павлович. Еще одна составляющая становления поэта - встречи со столичной богемой. "Очень интересно проходили тогда встречи в литературном объединении "Магистраль", которое когда-то посещали Евгений Евтушенко и Булат Окуджава. Председателем "Магистрали" в ту пору был сын одного известного лингвиста. Личность незаурядная и талантливая. Поэтические тексты он анализировал сходу и давал очень ценные советы начинающим авторам...".
Леонид Павлович печатался в еженедельной "толстушке" поэтического объединения "ЗИЛ", а также в других московских литературных изданиях и по возвращении в Соликамск.  Кстати, путь домой затянулся на годы. Брянск, Калуга, другие города огромного тогда СССР... Можно рассказывать бесконечно о том, куда забрасывали молодого поэта творческие искания.
В феврале этого года Леониду Павловичу Олюнину исполнилось 66 лет. "Время творческого кочевания прошло", - считает он. Сегодня Леонид Павлович - пенсионер и "папа" творческого объединения "Лира" Но, прежде всего, он - поэт.
Мне дадено писать стихи,
И это, видно, не напрасно,
Я должен поднимать прекрасное
Над сухостоем чепухи.
И звуков царственным вином -
Мне ли мечтать о ширпотребе! -
Я должен говорить о небе
Самым высоким языком.