Родина, где мы живём

Времена – времена,
дороги – дороги,
по ним и сейчас
топают ноги.

   Живу я в Великом Городе – Санкт – Петербурге, но родился в Ленинграде. Так и написано в паспорте “Место рождения - Ленинград”. Наш город расположен в устье реки Невы. Нева – быстрая река, она одна вытекает из Ладожского озера и бежит с большой скоростью (средняя скорость течения 0,8 – 1,1 м/сек).

   Нева в переводе с финского языка это - болото, а по шведски «ню» значит новый. Эти два понятия долго спорили между собой но, в конце концов, они оба верны. Бассейн Невы находится в заболоченной местности. После ледникового периода она стала новой рекой. Начинает свой путь Нева от Шлиссельбургской губы Ладожского озера и тянется до устья, при впадении Большой Невы в Невскую губу у Невских ворот Санкт-Петербургского торгового порта. Длина её составляет 74 км от истока до устья, а по прямой - 45 км.


   Город Шлиссельбург находится в истоке реки Невы. Вначале это была крепость Орешек (в 1323 году) на небольшом Ореховом острове (размером всего 200 на 300 м), построенная великим князем московским Юрием Даниловичем внуком Александра Ярославовича Невского, чтобы оградить Новгородские земли от усилившейся экспансии шведов.

   Крепость представляет собой вытянутый многоугольник с семью башнями. Шлиссельбургская крепость на 200 лет превратилась в политическую тюрьму. Все заключённые были освобождены 28 февраля и 1 марта 1917 года.


   Санкт-Петербург также начинался с постройки Петропавловской крепости, которая была построена 27 мая 1703 года на Заячьем острове (по фински – Енисаари).  Крепость имеет форму шестиконечной звезды, в которую вошли шесть мощных бастионов, образующих единую оборонительную систему. В центре построен собор, который служил усыпальницей царствующего Дома Романовых. Уже в ХVIII веке крепость стала местом заключения государственных преступников, а в XIX веке – главной политической тюрьмой России.


   Исторически получилось так, что Нева связала две крепости, два каземата.
Вдоль левого берега Невы шёл тракт, который соединял эти два объекта.
Я рассказываю это потому, что мы с соседями стали,  чуть ли не археологами, ну конечно в кавычках, но так уж получилось.

   Тракт шёл вдоль Невы. Если сейчас посмотреть на карту, то  он пролегал  под всеми мостами и выходил с проспекта Обуховской обороны на Рыбацкий проспект, далее переходил в Советский проспект, потом втекал в Шлиссельбургское шоссе, которое, сейчас, пересекает  посёлки Металлострой, Понтонный, Корчмино, Сапёрный и дальше через Ивановскую, Павлово на Неве, Отрадное, Кировск – доходил до Шлиссельбурга. 

   На Рыбацком проспекте находился посёлок рыбаков (в ХVIII веке - Рыбная, или Рыбацкая слобода). Поселение располагалось между речками Мурзинкой и Славянкой. В 1716 году по указу Петра I, сюда из деревень, расположенных по берегам Оки, были переселены рыбаки, которые поставляли рыбу для столицы.

   В 1788 году жители  Рыбацкого добровольно сформировали морское ополчение для борьбы со шведским флотом в русско-шведской войне 1788-90 гг.  В память об этом событии в 1789 г. в Рыбацком сооружён обелиск. Надпись на чугунной доске золочёными буквами гласит:

   “Сооружён повелением благочестивейшей самодержавнейшей императрицы  Екатерины Второй в память усердия Рыбачьей Слободы  крестьян, добровольно нарядивших с четырёх пятого человека на службу её величества и отечества во время шведской войны 1789 г. июля 15-го дня”.


   Тракт пересекал речки - притоки Невы: с левого берега в неё впадала речка Мурзинка, затем Славянка, Ижора, Тосна, Мга. С правого берега  втекали Охта и Чёрная речка.

   Речка Мурзинка начиналась у северной окраины посёлка Петро-Славянки и проходила по границе мызы (хутора) Мурзинки ( название получила в 1720 году) и посёлка Рыбацкого, впадала в Неву недалеко от сада «Спартак».

   Шлиссельбургское шоссе идёт вдоль левого берега Невы, входит в посёлок Металлострой и упирается в реку Ижора. В устье этой реки стоит церковь Александра Невского, с памятником  великому нашему предку. В этом месте в 1240 году он со своей небольшой дружиной новгородцев и ладожан напал на шведов, застав их врасплох, когда они в устье Ижоры остановились лагерем для отдыха, и разгромил их.

   Впоследствии дорога была вымощена булыжником, далее она проходила через посёлок Понтонный. А назван он так, потому что  указом Петра I от 19 февраля 1712 года в 23 верстах от С.-Петербурга на левом берегу реки Невы была создана понтонно-мостовая рота в количестве  36 человек.

   Строительство новой столицы привело к возникновению вдоль русел рек Ижоры и Корчминки, впадающих в Неву, кирпичных заводов. Земли современных посёлков Понтонный и Сапёрный ( Понтонный - в XVIII веке это "Сельцо Вознесенское", а посёлок Сапёрный - раньше назывался "Деревня Новая" на берегу Невы) вошли в состав Ивановской волости  Шлиссельбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

   В XVIII веке они были пожалованы Петром I майору лейб-гвардии Преображенского полка, ближайшему сподвижнику царя, первому русскому инженеру Василию Дмитриевичу Корчмину, имя которого осталось в названии нашего посёлка. Мы живём в Корчмино.

  После смерти Корчмина В.Д. - село Вознесенское (Корчмино) и деревня Новая (всего 2569 десятин земли) в 1737 году отошли к князю А.Н.Черкасскому.
В 1743 году его владельцем стал граф П.Б.Шереметьев, получив его в качестве приданого жены Варвары, дочери князя Черкасского.


   С Рыбацкого, тракт тянулся через посёлок Понтонный, Корчмино, пересекал Сапёрную, далее через Ивановскую, Отрадное,  Павлово на Неве доходил до Шлиссельбурга.  И в наше время, в посёлке Понтонный располагался понтонный батальон (сейчас стоит часть МЧС).

   По весне, после прохода ладожского льда в Неве, здесь проходили учения – наводили понтонный мост через Неву. Переправа проходила с левого берега между поселками Понтонный и Сапёрный до посёлка Свердлово, расположенном  на правом берегу Невы.

   В Сапёрной также находился батальон, который состоял из трёх рот для фортификационных, дорожно-мостовых и минно-подземных  работ.

   К чему я так долго подбираюсь? А просто мы живём в посёлке Корчмино.
Назван наш посёлок в честь Василия Дмитриевича Корчмина (1671-1729 гг.) – ближайшего сподвижника Петра Великого. Он был главным царским инженером; ключевой фигурой в петровской армии:  одним из создателей лучшей артиллерии своего времени (как рода войск, в том числе конной и корабельной артиллерии), конструктором пушек и новых видов вооружения (изобретателем боевых ракет и огнемёта), мастером фортификации и осадного дела, участником многих петровских баталий (при этом трижды был ранен).

   Василий Корчмин был военным разведчиком; ведущим пиротехником и создателем фейерверков, организатором, продюсером грандиозных шоу («аллегорических феерических театрумов»). Он также был гидрографом, пионером  в поиске и создании новых водных путей; промышленником (создателем частных предприятий, работающих на оборону).
Генерал-майором стал с 1726 года, лейб-гвардии Преображенского полка, кавалером ордена св. Александра Невского с 1728 года.

   Василию Корчмину на Васильевском острове в Санкт-Петербурге сейчас стоит памятник на 7-ой линии, рядом с метро Василеостровская. Он изображён сидящим на пушке с трубкой.


   Через наш посёлок проходит Лагерное шоссе. Ещё при “царях – правителях” сюда летом выезжали войска в летние лагеря. Офицеры квартировались в домах жителей посёлка, а рядовые располагались в палатках.

   На берегу Невы между посёлками Понтонный и Сапёрный находится предприятие Водоканала. Это первый городской водозабор города, так как наши посёлки являются границей Санкт - Петербурга, дальше начинается Ленинградская область.

 
    По посёлку Сапёрный, раньше, протекал чистый ручей, (когда-то это была речка Корчминка) исток его находился в лесных болотах за железнодорожной линией. Весной к нам в ручей заходила щука метать икру,  попадалась минога, было много ондатры. Как только сходил снег, а лёд покрывала талая вода, мы садились на санки, ноги вытягивали вперёд, чтобы не замочить и, отталкиваясь лыжными палками, пускались в поход  по льду до самой Сапёрной. Водоканал постепенно развивал своё хозяйство: строил новые цеха, отстойники, котельную, а воду, которая не соответствует ГОСТу начал сбрасывать в ручей. Ручей заилился, зарос, появилось новое русло из песка. Песок используется в фильтрах для очистки воды.
 
   Когда мы были ещё пацанами, то видели, как копали новый котлован для забора воды на нашем крутом берегу. Сверху мы смотрели, как там, на дне, работал экскаватор. Он был очень маленький, а котлован очень глубокий, ниже дна уровня Невы.  Стены котлована укреплялись бетонной опалубкой, которая сверху постоянно наращивалась новыми слоями. Экскаватор снизу подкапывал под стояком землю и её краном вытаскивали наверх. Глубина котлована нас поражала. Водоканал отсюда качает воду в Колпино, Пушкин, Рыбацкое. Старые магистрали уже не справлялись, и время от времени, добавляются новые “нитки” трубопроводов.


   Ещё в детстве мы стали свидетелями таких раскопок. Трубопровод проходил мимо наших домов, вдоль улицы. Когда траншея для  трубопровода перешагнула ручей и, направившись в нашу сторону, вышла на бугор, на уровень нашей улицы -  то из неё начали высыпаться бутылки разной формы. У меня до сих пор хранится бутылка с изображением  казака и надписью “Красная Бавария 1836 год”.


   Оказалось, на этом месте была кузница с трактиром. Экскаватор копал траншею, а когда он заканчивал, мы шли ковыряться в земле, надеясь найти что-нибудь интересное.

   Сосед нашёл там старинную монетку, но это было так давно, много воды с тех пор утекло. Мы все выросли, но оказывается азарт  к поискам и кладам не иссяк. Появилась новая доступная техника, миноискатели с программным управлением, которую можно настроить на разные сорта металла. Мой ближайший сосед, достал такую дорогую игрушку, и просканировал ей поляну.  Он  находил старые гвозди, подковы, но когда спустился в небольшой овраг, где проходила труба Водоканала, стали попадаться пятачки и ложки.

   Азарт подогревал воображение, и лопата в его руках работала, как экскаватор. Наверху бугра  были разбиты грядки, где его жена выращивала элитную клубнику и землянику. Края этого огородика были окаймлёны кустами малины. А мой друг, как заядлый шахтёр, вкапывался всё глубже в край оврага, в конце концов -  получилась целая пещера.
 
   Азарт туманил разум, и он стал похож на крота.
Однажды вечером, его жена пошла поливать клубнику, и вместе с грядкой, лейкой провалилась в пещеру. Клубника погибла, а мой друг, услышал о себе такое, о чём никогда и подумать не мог.

   После этого - раскопки прекратились. Азарт погас, но, может, он проснётся и тогда вновь пойдёт шахтерская работа.

   Раньше, когда ещё был жив Советский Союз, а в Понтонной был расквартирован "Понтонный батальон", то через наш ручей (бывшею речку Корчминку) был построен большой деревянный мост, который назывался "Маланьин мост".

   Берега в этом месте у ручья очень крутые, зимой в этом месте были самые большие лыжные горки. Под мостом мы ловили рыбу, в те времена сюда заходила даже щука метать икру. Родители ходили полоскать бельё после стирки под мост летом, а зимой поласкали в прорубе.

   Мост был деревянный, под ним было много скрепляющих балок, по которым мы лазали, пересекая ручей. А на самом мосту, в праздники устраивались гулянья,
были танцы. Гремела гармошка и шуршал патефон.

   Мост связывал два берега шоссе, по которому машины  "Понтонного батальона" следовали на ученья для наведения переправы через Нуву. После расширения Водоканала и ввода в строй новых зданий и очистных сооружений - наш ручей заилился и превратился просто в отстойник для сброса не качественной воды, не соответствующей госту. Деревянный мост сгнил, его разобрали, положили две большие бетонные трубы и дорогу засыкали землёй.
Теперь, как такового моста не существует.

МАЛАНЬИН МОСТ

Старый мост, помню нам улыбался,
Но года - малышня, не века.
Берега так он свёл и старался,
Чтобы дольше жила здесь река.

Был в деревне у нас расположен,
Старый мост, не дотянешь рукой.
Он из брёвен сколочен и сложен,
В те года наш ручей был рекой.

В этой речке быльё полоскали,
Мы купались, ныряли порой.
По весне даже щуку таскали
И вода поднималась горой.

Наш ручей уходил за кручину:
От Сапёрной плясать начинал.
Был лесок, мы щипали малину,
У истока он был очень мал.

Постепенно пейзаж изменялся:
Стройки века сдвигали леса.
Я смотрел и всегда удивлялся -
Неизменны одни небеса.

А сейчас не заходит ни рыба,
Даже утки бояться здесь сесть.
Из-за зданий, построенной "глыбы",
Наше место теперь не узреть.

Старый мост, помню, нам улыбался,
Но года - малышня, не века.
Развалился он, как не старался,
Не дожил, умерла и река.

Вот так мы и живём - в нашем Корчмино.