псалом из бутылки

1.
кукожится коварный скрежет
продрогшего ливня от летнего зноя
зимним фашистским утром
нутро нутрии с оранжевыми зубами
зорко впивается в уставшую печень

она набухает как весенние почки котов
давит на ребра
адам спустя века
стремится вернуть время
но пока увы –
только вечный двигатель
движет душами
душат грехи в горохе
ореховое масло на завтрак
а завтра и послезавтра
на обед
обеты клятвы – ничтожные
попытки оживить
любовь
надежду
и
веру.

ева в истории с костью играла
не первую скрипку
адам жаждал дочерей

теперь печальный отец в переднике
на кухне смотрит телевизор
и печет яблочные пироги
искупая яблочный грех
варит яблочное варенье
и кальвадос – яблочная водка
тоже рук его дело
(ремарк просил рецепт но адам непреклонен
как бехер с бехеровкой)

магнолия тв вещает:
на восток от эдема пошла любовь и
не вернулась рост 170 см глаза голубые
волосы темные особые приметы уродливый
шрам на левой груди

стряхивая муку вспоминает брак надежды с
господином альцгеймером взяв имя мужа
надя стала бродить улицами в сером плаще
с запиской плескаться безумной ласточкой в ее
волосах – проседь. присядь милая
не сумев исполнить роль прометеи
ее сердце остановилось туманным  чайным утром
когда мимо проходящий бродяга пробормотал
пол синий нос «надежды больше нет»

закрывая варенье по банкам руки у адама
дрожали веру поймал психопат в штате висконсин
надругавшись и вдоволь насытившись он
разрубал ее и отправил в разные части света
ноевым ковчегом в ящиках с надписью
«религия»

2.
кукожится коварный скрежет
продрогшего ливня от летнего зноя
ноев ковчег захудал теперь эта
шлюпка пришвартована к берегам
грязного грозного моря

самого ноя можно найти здесь
в местном кабаке
он пьет ром слушает сукачева
натирает ноги соком адамова яблока
сам адам в католической рясе проповедует
что лучшие женщины в мире –
портовые шлюхи!
шлюпка отбилась от берега
бережно уменьшилась печень
печет грог в горле ноя
но я все еще пью
и молюсь
в воскресенье
за воскрешение
нет. не Иисуса
а  всего лишь
тех трех
малышек.