Обыкновенное чудо

1

На зеленую скатерть стола медленно ложились карты, образуя причудливый рисунок будущих событий. Рука, раскладывающая карты, вздрогнула от звука колокольчика входной двери. Пожилая дама встала из-за стола и не спеша пошла к входной двери. Остановившись у зеркала, дама посмотрела на свое отражение, поправила на груди бант, улыбнулась и открыла дверь. Улыбка на лице дамы медленно исчезла  и сменилась суровым выражением лица.
- Ну, здравствуй, Матильда, - произнес гость – мужчина преклонных лет, с белыми длинными волосами, опускающимися ниже плеч. Шляпу мужчина держал в руках.
- Здравствуй, Гудвин.
- Вижу как ты мне рада. Хотел к тебе раньше зайти, но повода не было.
- А теперь что? Повод появился? – зло спросила Матильда.
- Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я говорил с тобой в дверях? Нас могут услышать. Может быть, ты меня пригласишь в дом?
- Проходи, - ответила, вздохнув Матильда, и, пропустив гостя в дом, закрыла входную дверь.
- Давно я у тебя  не был. Ничего не изменилось, - произнес гость, оглядывая гостиную и указывая рукой на цветные витражи, – Ты верна своему вкусу, ни в чем себе не отказываешь.
-  А почему я должна отказывать себе в праве обставить свою гостиную так, как мне хочется? - возмущенно ответила Матильда.
-  Ты должна, прежде всего, думать о том впечатлении, которое ты производишь на людей.
-  Ах, вот ты о чем.
-  Да, все о том же, Матильда.
-  Твою точку зрения на мой образ жизни я уже слышала. Сегодня ты хочешь сказать мне что-то новое?
-  Иначе я бы к тебе не пришел.
-  Так ты сюда  п р и ш е л ?
-  Естественно. Сначала приехал на поезде, потом пришел пешком. Именно так, как все люди.
-  Может быть тебе чаю предложить? Устал, наверное, с дороги, - насмешливо сказала Матильда.
-  Лучше кофе. Хотя вряд ли ты умеешь варить кофе так, как мне нравится.
-  Хильда, - крикнула хозяйка и в дверях появилась молоденькая  девушка. – Свари, пожалуйста, нашему гостю кофе. – Девушка молча исчезла. – Ну, - сказала Матильда, обращаясь к гостю, - я тебя внимательно слушаю.
Гость бросил на стул свою шляпу и сел за стол.
-  Я не буду терять своего времени и испытывать твое терпение.
-  Вот и замечательно. Говори, зачем ты ко мне пришел в такую даль.
-  Я закрывал глаза на многое из того, что ты делаешь, но Матильда … ты опять колдуешь.
-  Колдую. А на что мне жить? – возмущенно спросила Матильда.
-  На что жить … ты могла бы свои способности направить на что-нибудь более посредственное. Например, выращивала бы какие-нибудь необычные цветы. Но как я понимаю, цветы тебя не интересуют. Ты предпочитаешь иметь дело с людьми.
-  Да, люди меня интересуют гораздо больше, чем цветы.
-  Матильда, я давно хотел тебя спросить, зачем ты живешь в этом городе? Объясни мне, почему ты бросила свой родной край, оставила мир, который близок и понятен тебе? Зачем ты бросила мир, в котором можно свободно колдовать в свое удовольствие и не прятать свои способности? Ты можешь мне объяснить свое поведение?
Дверь открылась и вошла Хильда с подносом в руках. Гость взял чашку в руки, осторожно понюхал, сморщился и отодвинул ее от себя.
- Что? Не нравится? – насмешливо спросила Матильда.
- М-да. Я к такому не привык.
- Ничего, вернешься в свой чудесный край и будешь пить волшебный кофе.
- Не будем отвлекаться. Я, все-таки, хотел бы услышать от тебя ответ.
- Ответить я могу. Только ты вряд ли поймешь меня.
- Говори.
- Видишь ли, в этом городе я встретила свою любовь. Ты любил когда-нибудь?
- Зачем?
- Зачем… Тогда мне трудно будет тебе все объяснить.
- Ну, хорошо. И кого ты полюбила? Человека?
- Человека, кого же еще.
- И где он? Почему вы не вместе?
- Он умер. Не долгим было наше счастье.
- Тогда зачем ты осталась здесь?
- Зачем, что я не могу оставить этот город. Здесь слишком много воспоминаний.
- Хорошо. Это я понял. Но вернемся к теме нашего разговора. Итак, скажи мне, Матильда, это любовь к людям заставляет тебя их так жестоко обманывать?
- О каком обмане идет речь?
- Тебе наивное выражение лица совершенно не идет. Я вынужден принять строгие меры и требую, чтобы ты немедленно покинула этот город.
- Ты не понимаешь, о чем говоришь.
- А ты понимаешь, что ты делаешь? – крикнул Гудвин и щелкнул в воздухе пальцами. Тут же в его руке оказалась фотография, которую он бросил на стол. – Ты помнишь этого мужчину? – Раздался еще один щелчок. – А эту женщину знаешь?
Одна за одной, в руке гостя из воздуха появлялись фотографии, которые он бросал на стол.
- И не надо ничего отрицать. Это бесполезно. Я все знаю.
- Ты в этом уверен?
- Абсолютно.
Матильда взяла со стола фотографию женщины.
- Как ты уверен в себе. Так значит, я ее обманула? – Матильда показала лицо женщины на фотографии гостю.
- Ты принесла всем этим людям большие страдания. К счастью, о тебе они не знают и даже не догадываться, что ты находишь забавным сначала делать так, чтобы эти люди встретились, полюбили друг друга, а потом один из них просто исчезал. Исчезал, словно его и не было вовсе. И что в результате? Несчастье, слезы, тревога, непонимание случившегося …. разбитые сердца, наконец. А ты мне говоришь о какой-то любви. Это же просто дико! Что ты можешь сказать в свое оправдание, Матильда?
Матильда не спеша стала перебирать фотографии и складывать их в две стопочки.
- Что ты делаешь? – нетерпеливо спросил Гудвин.
- Видимо, придется тебе все рассказать.
Она подвинула стул к столу и села напротив гостя.
- Вот эти люди, действительно, обмануты, - Матильда положила перед гостем одну стопку фотографий. - Они потеряли своих любимых. А вот этих людей, - Матильда постучала пальцем по второй стопке, - я не обманывала.
- Не обманывала? А что ты делала?
- Я сделала их счастливыми, хоть и ненадолго.
- Ты не могла бы говорить яснее.
- Конечно. Но сначала ты должен кое-что увидеть.
С этими словами Матильда разложила фотографии людей из второй стопки перед гостем и провела над ними ладонью. Гость присвистнул.
- Теперь ты видишь их настоящие лица. На самом деле, у них нет тех симпатичных лиц и тел, которые ты только что видел. Все эти люди очень страдали из-за своих болезней, комплексов и возраста, - Матильда брала одну за одной фотографии и клала их перед гостем, - Вот этот юноша очень некрасив и болен, но у него прекрасная душа и ясный ум. Вот эта девушка горбата, но у нее доброе сердце. Этот мужчина слишком толст … Эта женщина очень близорука и к тому же сильно заикается. А вот этот мальчик почти двухметрового роста. Каждый из них имел свои физические недостатки. Они очень страдали не только из-за своей внешности, но и из-за понимания того, что в их жизни никогда не будет любви.
- Ну и что же?
- Они люди! У каждого из них в груди бьется сердце и болит душа. Как любое живое существо, они хотели хоть немножечко любви, нежности, ласки. Ты думаешь, эта женщина могла надеяться на любовь или хотя бы на роман? – палец Матильды указал на фотографию горбатой девушки. – Ее зовут Софья. Она прекрасный человек, но природа жестока ее наказала.
-  И что ты придумала?
-  Я придумала изменить внешность этих людей на месяц. Ровно 30 дней они были другими людьми. Чтобы они эти дни не потеряли даром, я сделала так, чтобы привлечь к ним симпатию другого человека. Так, эта несчастная девушка влюбила в себя вот это красавца, -  Матильда положила рядом с фотографией Софьи фотографию мужчины с выразительными глазами. – А вот этот больной мальчик целый месяц был счастлив с вот этой девушкой, - рядом с фотографией худого мальчика с огромными очками легла фотография очаровательной блондинки.
- И что же, все эти несчастные люди сказали тебе спасибо? Они что, благодарны тебе? – удивился гость.
- Очень благодарны. Они все узнали, что такое молодость, здоровье, быстрые стройные ноги, тонкие талии, ясно видящие глаза и густые блестящие волосы. Они почувствовали, что значит быть любимыми и желанными. Месяц это не так уж и мало.
- А почему только месяц?
- Нет у меня возможности изменить человека больше, чем на тридцать дней. Сила волшебная не та. Вот ты бы, на моем месте, смог бы сделать для них гораздо больше. Ведь так?
- Нет, не так. И хотя моя сила и возможности очень велики, я не стал бы заниматься такими  глупостями. Словом, теперь мне все окончательно понятно и я требую, чтобы ты прекратила все свои волшебные штучки и убралась из этого города. Это ведь что получается? Одну помогла, другой узнал, потом третий…
- Нет-нет, все было не так. Они не приходили ко мне за помощью и ничего не знают о других своих собратьях по несчастью. Я находила их сама.
- Любопытно, - гость взял со стола одну из фотографий, -  значит, такой она была до встречи с тобой,  - он провел над фотографией ладонью сверху вниз, - а такой стала после. Интересно. А ведь отличная работа, Матильда. Просто узнать невозможно. Но какой бы искусной волшебницей ты не была, все придется прекратить.
-  А если я откажусь?
-  Тогда ты потеряешь свою силу и станешь такой же, как все эти люди. Что ты будешь делать тогда? Тебе только и останется что стареть, стареть и ... просто исчезнуть.
-  Нет, это невозможно.
-  Я всегда знал, что ты умна, Матильда. Надеюсь, я достаточно ясно обрисовал тебе твои перспективы. Если ты хотя бы еще раз посмеешь вмешаться своим волшебством  в жизнь человека - тебе придет конец. Ну а теперь, позволь откланяться и покинуть твой дом. Очень надеюсь еще много раз видеть тебя в добром здравии.
Гость встал из-за стола, взял в руки шляпу, слегка поклонился Матильде и направился к выходу.

2

Уходя от дома Матильды все дальше, Гудвин недовольно посматривал по сторонам. Он шел не спеша, заложив руки за спиной, и рассматривал прохожих. Они ему не нравились. Придя из другого, совершенно необычного мира, он не просто смотрел на прохожих, он видел их насквозь, видел их болезни, пороки, мысли, устремления… Если бы не выработанные временем принципы, он бы давно уже был дома. Но он никак не мог позволить себе использовать волшебство в этом мире. А потому, ему приходилось идти все дальше по городу, по направлению к железнодорожному вокзалу. Там, сойдя на одной из станций, он исчезнет. Но не раньше. Гладя на людей он не испытывал к ним ни особого интереса, ни сочувствия, ни симпатии. Его мысли были уже далеко. Дома его ждали дела, а он был вынужден потратить время для разговора с Матильдой.
Неожиданно его мысли были прерваны странным звуком. Это звук настолько отличался от звуков улицы, что Гудвин вернулся из своих мыслей и прислушался. Звук приближался. Резко остановившись, для того чтобы разобрать с источником этого звука, он вдруг почувствовал что кто-то коснулся его спины, звук прекратился, но раздался испуганный голос:
- Ой, простите, пожалуйста. Я вас задела…
Он обернулся и увидел молодую девушку. Она стояла перед ним. Одна ее рука была протянута куда-то вдаль, а вторая сжимала трость. Девушка была слепа, ее огромные голубые глаза смотрели перед собой, и выражали и испуг, и смущение одновременно.
- Простите… Я очень неловка. Еще не научилась ходить по улицам.
«Так вот что это был за звук, - подумал он, - это стучала по мостовой ее трость. Она шла за мной. Я резко остановился, и она со мной столкнулась».
- Могу я вам чем-нибудь помочь? - сказал он, просто из вежливости, полагая, что в этом городе воспитанные люди должны помогать слепым.
- Если вам не трудно, переведите меня, пожалуйста, через дорогу. Там у остановки должно быть кафе.
- Решили пообедать? – равнодушно спросил Гудвин, беря девушку за руку.
- Нет, я никогда не обедаю. Я там работаю, - ответила девушка, а он почувствовал как дрожит ее рука.
- Работаете? Странно, - тихо произнес Гудвин, переводя девушку через дорогу.
Открыв дверь кафе, он помог девушке войти и оглянулся. Их заметил один из официантов и быстро к ним подошел.
- Здравствуй, Лиза. Пойдем, - официант взял Лизу за руку и подвел ее к небольшой сцене, на которой стоял контрабасист. Рядом тихо наигрывая какую-то песенку, сидел за инструментом пианист.
- А…, - только и произнес гость и оглянулся. Как ему показалось, здесь кофе пах гораздо аппетитнее, чем в доме у Матильды. Он сел за свободный столик и посмотрел в сторону сцены. Лиза запела, у нее был очень хороший голос. Она смотрела прямо перед собой и ее слепые глаза выражали самые разные эмоции. Не зная ее, можно было бы и не заметить ее слепоты. К счастью ее глаза были красивы, болезнь не исказила их.
- Что желаете? – раздался голос официанта.
- Кофе, пожалуйста, - ответил Гудвин.
- Очень рекомендую пирожные, - предложил официант.
- Хорошо, пирожные так пирожные. А кто она? -  спросил он, указывая рукой на Лизу.
- Это Лиза, хозяин жалеет ее. Но неизвестно насколько хватит его жалости, - тихо ответил парень.
- И давно она здесь? – продолжал свои расспросы.
- Нет, около месяца.
- Она ведь совсем недавно ослепла, - сказал, словно сам себе Гудвин.
- Вы случайно не врач?
- Нет, я не имею никакого отношения к медицине. Я просто так сказал.
- Это верно. У нее вообще очень печальная история.
- Конечно, это печально ослепнуть в таком возрасте.
- Дело не только в этом. Она, видите ли, не местная, приехала неизвестно откуда. А все потому, что не захотела быть в тягость своей семье?
- Да? – удивился Гудвин.
- Мало того, у нее был жених. Но слепота все перечеркнула. Говорят, что она бросила парня и ни он, ни ее семья даже не знают, куда она уехала.
- Зачем же она бросила своего жениха?
- Любит его.
- И в чем тут смысл? Если любишь человека, будь с ним рядом.
Официант как – то странно посмотрел на Гудвина и сказал:
- Я бы сделал тоже самое, случись такое со мной. Она не захотела портить ему жизнь, вот и ушла от него.
- Теперь понимаю, - задумчиво сказал Гудвин.
- Еще будете что-нибудь заказывать?
- Нет.
Официант ушел. Гудвин смотрел на Лизу и видел, как ее взгляд устремился куда-то вдаль, туда, где прежде протекала ее жизнь. Огромная слеза скользнула по реснице и покатилась по щеке.
Гудвин отвернулся и посмотрел в окно.
Перед ним стояла чашечка ароматного кофе и аппетитные пирожные. Но он их не замечал. Он все смотрел в окно на прохожих и о чем-то думал. Видимо что-то для себя решив, он резко встал и вышел из кафе.
Был вечер. На небе появлялись первые звезды. Он долго смотрел на звезды, словно разговаривая с ними о чем-то. Звезды становились все ярче и красивее на темнеющем небе…
Он посмотрел в окно кафе и довольно хмыкнул. Потом его взгляд переместился на улицу. Через дорогу бежал юноша, его пальто было распахнуто, волосы развевались на ветру, беспокойство искажало приятные черты его лица…
Дверь в кафе распахнулась и навстречу юноше выбежала Лиза.
- Вот как нужно чудеса делать, Матильда. И не на какой-то там месяц, а на всю жизнь, - тихо произнес Гудвин, довольно рассмеялся, хлопнул в ладоши и исчез.