Фрески памяти. Часть вторая
Месяца… числа.. 642г.
Меня привезли с Посольством в Кратисфен. Богатство Византии, экзотика Китая… Чувства многие мои в столице царства Сасанидов ожили одновременно. Удивление от роскоши, восторг от изящества, страх от величия, преклонение перед мастерством зодчих - вся эта лава сразу закипела в моей душе. Немало довелось повидать мне за годы подневольных скитаний, но дворец Царя Царей привел меня в восторг задумкой архитектора. Стены Зала Приемов были украшены серебряными плитами. Спустя некоторое время узнал я, что каждую неделю их натирали белым евфратским песком и полировали до зеркального блеска. Какой извращенный ум придумал такое сочетание: зеркальный дворец в черной оправе площади. Отражается низкое в высоком, смешивается, не может жить одно без другого. Жизнь и смерть, величие и грязь - все соединено воедино. Необычное сочетание подавляло волю, показывало, что ты - лишь пыль под сандалиями Бога. И его преемника на земле - Шахиншаха.
Вспоминается мне даже сквозь годы нестерпимо яркий свет, отражающийся по стенам и сводчатому потолку серебром отполированных пластин. Да еще огромный ковер, затканный золотом и драгоценными камнями, в который воткнули мое лицо, в знак поклонения шахиншаху. Опалы, сапфиры и бирюза рядом с пылью, и вместе с ней, зло кривились в усмешке, встретившись с моим растерянным взглядом.
Со временем появилась привычка не замечать тяжелый занавес кровавого цвета, на фоне которого в дни празднеств восседал Шахиншах. Привычка не замечать львов, охраняющих Царя царей, их смертоносное дыхание. Голые рабы, с кожей такого же черного цвета, что и моя, управляли этими хищниками, а иногда и, по велению Властелина, становились их едой.
Богине Судьбы было угодно, чтобы в тот день меня подарили пятнадцатилетнему Йездигерду III ,в честь восхождения его на престол Царя Царей. Евнухи, умеющие читать на арамейском, греческом и коптском - большая редкость. Человек, побывавший в Византии и Китае – тем более.
Евнухи из царских покоев постепенно становятся больше, чем телохранителями. Хотя я не мог претендовать на большое продвижение по службе, я не был кастратом в полном смысле. Я был спадо. Но это было еще хуже. Судьба, отняв у меня возможность иметь детей, сделала меня привлекательным для женщин, я не потерял стройности тела и страстных желаний. Таких евнухов использовали только на службе в покоях самих владык.
Но что ниспошлют мне Боги в этом дворце величия: унижения, покой? Тогда я этого не знал.
ЛЮБОВЬ.
Горестный ветер ковром желтых листьев расстилается по земле. И юноша еще не знает, что я существую где-то.
Ночной дождь оросил деревья. Роса с листьев роз стекает чистым серебристым звучанием. Лотосов душистый запах плывет над озером. Но возмужавший Фархад не чувствует, что я рядом.
Рассвет, как спелый персик встает над городом. Бархатистый и нежный, чуть темный у земли, становящийся светлее и светлее выше к небу, он несет в себе новый день, новую жизнь. Но этот мужчина не верит, что я могу быть с ним.
Сумрак зеленый в весеннем саду дымится на ветках лазурных. Весна налита в чаши распустившихся листьев. Фархаду уже 30 лет. Я посылаю с палящим ветром любви свои семена в его сердце, но оно в броне боли и семена любви отлетают прочь. Они прорастают не в его сердце, а в сердцах женщин, которые влюблялись в него.
Многие из них, что появлялись в его жизни из жгучего любопытства, влюблялись в его ум, красоту его тела и талант любовника. Он смеялся над их выдумками любви, но ждал ее. Любовь, глубокую, как небо, вечную, как Солнце, нежную, как сон Морфея.
Пришла его очередь, его роза уже расцвела в саду любви. Весна разрастается нежнейшим сладостным туманом повсюду… и в его душе.
Свидетельство о публикации №213073000151