Доигрался

               

Было это уже в середине девяностых. Модный сериал про фантомаса ( просьба не путать с зелёным героем фильмов с Луи- Де- Фюнесом) вызвал целый бум, и долго ещё детишки во дворах в убийцу этого играли вместо космонавтов и войнушки . А по почтовым ящикам листовки находили: « МНЕ НУЖЕН ТРУП. Я ВЫБРАЛ ВАС. ДО СКОРОЙ ВСТРЕЧИ.
               
                ФАНТОМАС.»

А я тогда был шестнадцатилетним оболтусом, болтающимся по дворам со сворой таких же приятелей в поисках приключений, курящих, матерящихся, пьющих пиво и на стенах всякий фольклор вырисовывавших. Компьютеров в широком обиходе ещё тогда не было- соревновались только друг с другом вечные оппоненты- Денди и Сега, все были фанатами Ван-Дама и Цоя, а о мобильных телефонах только в фантастических фильмах и видели сюжеты. Не представлял я тогда жизнь без тусовки- всё свободное время на ней проводил, где всякий из нас самоутверждался любыми способами. Кто действительно хороши способом: в спорте или хобби, а кто в самом простом- хулиганстве мелком, но озорном. Отец мой к примеру в свою юность обожал вдвоем- втроём  с приятелями поздним вечером в темноте за каким либо одиноким мужичком следовать, да про меж собой, так, что бы он слышал разговор их, переговариваться:
Нож взял?
- Взял! А ты кастет не забыл?
- Вот он!
И всё в таком же духе, пока мужик со страху наутёк не пускался.
Пока, наконец самим им от одной такой жертвы удирать не пришлось.
Один товарищ мой обожал телефонные розыгрыши, например позвонит кому- либо в два часа ночи и спрашивает: И ты тоже, зараза не спишь?!
И всё в таком же духе- то есть настоящий телефонный террорист был, пока не спалил его отец, да уши не надрал. Короче говоря, отрывался каждый как мог- теперь видео и аудио записей подобных пакостей в интернете пруд пруди.
А один товарищ мой решил гражданку одну лет восьмидесяти, что жила в доме напротив, и окна её супротив его были, до белого каления довести. Сразу просёк, что одинокая была, а значит никто по морде потом не даст, и давай старушку травить всячески. Но способ избрал оригинальный: просёк, что подолгу сидит бабуля та возле окна да на улицу смотрит и давай над этим беззащитным существом глумится всячески. Сначала просто рукой махал ей, типа внимания привлекал, а потом видит, что ноль реакции и перешёл уже к более решительным действиям. То значок неприличный покажет, то пальцем тыкать начнёт, то рожи корчить. Сначала это единолично делал, а потом, видя что все выстрелы его мимо цели идут- целую ватагу единомышленников к себе стал таскать. Уже целой группой в виду отсутствия родителей дома в окно принялись с завидным постоянством кривляться всячески. Но ничто не брало гражданку ту- смотрит на них как на бабуинов в зоопарке и ноль реакции. Но довольно быстро приметил сей юный джентльмен, что бабушка то не только штору не задвигает и от окна не уходит, а словно ждет его. Видать скучно старушке дома одной- а тут такой цирк бесплатный. Но смотреть смотрит, а взаимности никакой. И всё бы хорошо было, да решил он уже к совсем свинским мерам прийти. Знает же, что заявлять в милицию не на что- моя квартира, хочу хоть на голове хожу, и дабы зацепить покруче её, начал нарочито пред окном стриптиз танцевать. Бабка смотрит, а реакции ноль. Это уже совсем взбесило его. И в один день, вновь увидев её на боевом посту, прошёл в ванную, разоблачился и в чём мать родила, полотенцам только причинное место прикрыв, к окну вышел и давай корчиться словно в экстазе. Одной рукой пируэты всякие выписывает в воздухе, а другой полотенце держит. Это уже был сильный ход- явно задел наглец за живое. Встала зрительница сия, да рукой ему махнула, именно ему, но не типа: «Ну тебя, надоел!», а» Подожди, сейчас и я тебе кое чего покажу!»
Прождал он с полчаса и появляется у окна бабуля та, обмотанная полотенцем. Подошла к окну, рукой ему махнула, и полотенце долой! Батюшки! Так и рухнул он от такого зрелища на пол в полуобмороке! Всё- таки не добродушной бабушкой оказалось она, а злой старухой! Нельзя же так было с молодым и полным сил парнем поступать так- чуть импотенция беднягу не хватила!
С тех пор уважат он старость стал непомерно, а в окно теперь лишний раз и взглянуть боялся.