Запись 7 Миф о гемофилии

           Запись 7 МИФ О ГЕМОФИЛИИ            


Для непосвящённых читателей моих нынешних записок поясняю, что сыпной тиф вшивый относится к трансмиссионным заразным недугам. Источник заражения им – только недужный человек, поражённый сыпным тифом либо рецидивом его – болезнью Брилла. Возбудитель сего мора передаётся от больного человека к здоровому через вшей – платяных, головных и лобковых. Жертва заражается путём втирания в свою кожу экскрементов вшей вместе с содержащими в них микроскопическими живыми организмами под названием риккетсии. Восприимчивость людей к сыпному тифу всеобщая ибо упомянутые риккетсии Провачека  проникают вовнутрь несчастных рабов Божьих и внедряются в клетки эндотелия кровеносных сосудов. Тут они настолько бурно размножаются, что попадают в человеческую  кровь. При естественной смерти риккетсий они выделяют в неё яд, эндотоксин. Он оказывает расширяет кровеносные сосуды, вызывая диффузионный капиллярный стаз. Поражение кровеносных сосудов проявляется в развитии бородавчатого эндоваскулита  и даже тромбоваскулита.      
Вокруг участков  повреждения стенок сосудов образуются сыпнотифозные гранулемы или узелки. Больше всего их появляются в головном мозге, в миокарде и надпочечниках. А поражение вещества головного мозга проводит к резкому нарушению функционального состояния нервной системы – сыпнотифозному менингоэнцефалиту, - вкупе с нарушениями системы кровообращения недужного человека. Болезнь начинается обычно остро. Очень скоро появляется резкая головная боль, бессонница, гиперестезия органов чувств: слуховая, зрительная и обонятельная. Недужный человек  необычайно возбуждён – разговорчив, суетлив… Лицо красное, одутловатое. Язык сухой, не утолщён, обложен серовато-коричневым налётом…             
Мудрено ли, что правда о семейных недугах Дома Романовых –чахотке и сыпном тифе - представляла для верноподданных Российской империи важнейшую  государственную тайну. Но невольные оговорки в письмах и воспоминаниях современников Николая Второго позволяют и сегодня приоткрыть  плотный занавес секретности перед этой стороной жизни царского двора.               
В письмах к царице Александре Фёдоровне царь дважды жаловался на серьёзные боли в сердце. Так, 12 июня 1915 года он написал в Царское Село: «Да, моя родная, я начинаю ощущать своё старое сердце. Первый раз это было в августе прошлого года после Самсоновской катастрофы, а теперь опять – так тяжело с левой стороны груди, когда дышу. Ну, что ж делать!»  О мрачных воспоминаниях про визит к царю вице-адмирала Колчака в июне 1916 года я уже, помнится, упоминал.  Но и без него все, кто в осенние месяцы того года и позже встречались с Николаем Вторым были потрясены теми изменениями, которые произошли во внешности последнего Самодержца Российского. Французский посол М. Палеолог отметил в своих бумагах, что «его поразил утомлённый вид императора, напряжённое и озабоченное выражение его лица». Один из убийц ненавистного старца Григория князь Ф.Ф. Юсупов в своей книге «Конец Распутина: Воспоминания» написал о событиях конца 1916 года: «…Великий князь Дмитрий Павлович сообщил мне, что с Государём творится  что-то неладное. С каждым днём он становится всё более безразличным ко всему окружающему, ко всем происходящим событиям. По его мнению, это всё – следствие злого умысла, что Государя спаивают каким-нибудь снадобьем, которое притупляюще действует на его умственные и волевые способности».          Министр финансов В.Н. Коковцев после январской 1917 года встречи с монархом записал: «За целый год, что я не видел Его, Он стал просто неузнаваем: лицо страшно исхудало, осунулось и было испещрено мелкими морщинами. Глаза, обычно бархатные, тёмно-коричневого оттенка, совершенно выцвели и как-то беспомощно передвигались с предмета на предмет. Белки глаз имели жёлтый оттенок, а тёмные зрачки стали совсем выцветшими, серыми, почти безжизненными...  Принуждённая грустная улыбка не сходила с лица, и несколько Он сказал мне только: «Я совсем здоров и бодр. Мне приходится очень много сидеть без движения, а так я привык регулярно двигаться. Повторяю вам, Владимир Николаевич, что я совершенно здоров. Вы просто давно не видели меня, да я, может быть, неважно спал эту ночь. Вот пройдусь по парку и снова приду в лучший вид».            
26 февраля 1917 года государь опять жалуется: «Сегодня утром во время (церковной) службы я почувствовал мучительную боль в середине груди, продолжавшуюся ; часа. Я едва выстоял, и лоб мой покрылся каплями пота. Я не понимаю, что это было, потому что сердцебиения у меня не было, но потом оно появилось и пришло сразу, когда я встал на колени перед образом Пречистой Девы. Если это случится ещё раз, скажу об этом (доктору) Фёдорову…»            
В книге эмигранта В. Александрова свергнутый царь предстаёт как человек, «вконец потерявший себя, с потухшим взором, с пожелтевшим, изборождённым старческими морщинами лицом (в 49 лет от роду?!), раздавленный событиями, безвольно переступающий, подобно лунатику, ногами, душевно отрёкшийся от всего и уже поэтому заранее обречённый на мученичество». Едва ли не таким его увидел и революционный офицер С. Мстиславский, когда он по поручению Исполнительного Комитета Петросовета  прибыл во главе вооружённого отряда в Царское Село, чтобы проверить наличие именитого заключённого и опровергнуть слухи о бегстве из-под стражи Николая Второго с семьёй. На «предъявление» кроме вооружённого гостя из Петербурга были начальник внутреннего караула и другие должностные лица охраны. Наш комиссар доложил нам  впоследствии: « В коридоре пришельцев ждала кучка придворных во главе с Бенкендорфом. Сейчас выйдет на поверку главный арестант. Где-то в стороне щёлкнул дверной замок… Слышатся быстрые, чуть призванивающие шпорами шаги… Как всегда, подёргивая плечом и потирая, словно умывая руки,  он (царь) остановился на перекрёстке, повернув к нам лицо – одутловатое, красной, с набухшими, воспалёнными веками, тяжелой рамой окаймлявшими тусклые, свинцовые, кровяной сеткой прожилок подёрнутые глаза. Постояв, словно в нерешительности, арестант  потёр руки и двинулся к нашей группе. Казалось, он сейчас заговорит. Мы смотрели в упор в глаза друг другу, сближаясь с каждым его шагом. Была мёртвая тишина. Застылый, жёлтый, как у усталого затравленного волка, взгляд императора вдруг оживился: в глубине зрачков, словно огнём вспыхнула растопившая свинцовое безразличие их яркая, смертная злоба…  Внешность этого человека сильно отличалась портретной, ещё недавно заполнявшая все присутственные места  на необъятной площади Российской империи. Николай приостановился, переступил с ноги на ногу и, круто повернувшись, быстро пошёл назад, дёргая плечом и прихрамывая…»    Перечень сведений о признаках болезни Брилла  у Николая Александровича можно продолжать ещё долго, но пора вспомнить о симптомах такого  же недуга  у Великих княгинь Романовых, дочерей царя, и у цесаревича Алексея, наследника!    Одним из верных признаков его сыпнотифозная сыпь, оставляющая после себя заметную пигментацию кожи.  С началом высыпания состояние недужного человека ухудшается из-за  резкого отравления организма ядами риккетсий Провацека. Возбуждение нервной системы сменяется угнетением. Ярко видны симптомы раздражения ядами мозговых оболочек – «менингизм». Тогда нарушается сознание больного человека, появляется буйный бред, возможно сыпнотифозное воспаление мозгового вещества. Неизбежно выпадение волос на голове и подмышечных впадинах…  Вот откуда облысение голов у взрослых царских детей, а не от детской кори!         
При плохом лечении сыпного тифа кроме выпадения волос возникают васкулиты. Первый из них геморрагический – есть системное поражение капилляров, артериол и венул, главным образом кожи, суставов, брюшной полости и почек человека. Заболевание возникает обычно у детей и подростков, перенёсших болезнь Брилла, реже – у взрослых обоего пола. Упомянутая болезнь проявляется триадой недугов: кожная пурпура, артриты преимущественно крупных суставов и брюшная пурпура. Начальные кожные высыпания распространяются на разгибательных поверхностях конечностей, а то и туловища. Сыпь заканчивается остаточной  пигментацией, видной на коже иногда длительное время.  Кожной пурпурой поражаются нижние конечности. Мигрирующе симметричные полиартриты обычно крупных суставов, случаются у более 2/3 больных васкулитом, сопровождаясь болями различного характера – от кратковременной ломоты до острейших мучений, приводя несчастных подростков к обездвиженности. Артрит нередко сопровождается кровоизлияниями над поражёнными  суставами либо внутрисуставными геморрагиями.         
Брюшная пурпура – абдоминальный синдром – характеризуется развитием кишечной колики. Боли обычно локализуются вокруг пупка, а то и в других отделах живота – правой подвздошной области, правом подреберье, эпигастрии. Боли усиливаются при пальпации. Одновременно у недужных подростков наблюдается типичная картина брюшной пурпуры: - бледность кожных покровов тела, осунувшееся лицо, запавшие глаза, заострённый нос, сухие губы и язык… Больные дети  лежат обычно на правом боку, прижимают ноги к животу, мечутся по постели сутками кряду… Часто с брюшной коликой появляется кровавая рвота, жидкий стул с прожилками крови в кале…
       Я потому перегружаю ум своих читателей  медицинскими терминами и подробностями, что цесаревич Алексей страдал повышенной кровоточивостью: даже незначительные мальчишеские шишки либо синяки приводили к разрыву кровеносных сосудов, к медленному проникновению крови в окружающие разрыв ткани.  Самые страшные последствия негодных сосудов  - это заполнение кровью суставов: локтевых, коленных или голеностопных. Кровь заполняет тесные пространства околосуставной сумки, давит на нервные окончания сустава и вызывает нестерпимую боль. Иногда причина кровотечений была очевидной, иногда – нет!  Но по многочисленным свидетельствам царедворцев сын Николая Второго, проснувшись поутру, часто кричал:       
- Маман, у меня не гнётся локоть! Маман, я сегодня не могу ходить!          
А боль нарастала и становилась мучительной при полном бессилии лейб-медиков. Мудрено ли, что у опечаленной четы Романовых зародилась надежда об исцелении сына… только Распутиным, сибирским чудотворцем. Тем более, что в русских газетах тех лет живописалось о том, что с первой же встречи с цесаревичем простой мужик  отнёсся к недужному ребёнку с особенной предупредительностью потому, как у мальца уже несколько суток не прекращалось носовой кровотечение. Дворцовые же эскулапы только разводили руками. Сельский же знахарь вытащил из кармана поддёвки ком древесной коры, разварил его в кипятке и покрыл остывшей кашицей лицо несчастного, только глаза и рот остались открытыми. И произошло, якобы, чудо: многодневное кровотечение прекратилось, хотя кора была обычной, с дуба!    Но вдумчивые читатели газет видели, что никакого чуда не произошло, что народный целитель верно догадался о причинах недуга наследника престола: дело, дескать, не в «жидкой крови», а в негодных стенках сосудов. Отечественные и закордонные светила медицины при дырявых трубах с жидкостью добавляли клей в неё, а сибирский мужик с помощью дубильных веществ отремонтировал стенки труб. Болезнь  же Брилла, «болезнь грязных рук», объявили благородным недугом крови под названием гемофилия, чтобы лишний раз подчеркнуть тем самым происхождение цесаревича Алексея из семьи английской королевы Виктории, где эта гемофилия – частый гость.          
В 1912 году русское печатное слово сообщило о том, что «Царь простил москвичей!». Оказывается со времени московского вооружённого восстания 1905 года Николай Второй проклял Первопрестольную столицу  и не появлялся в ней. И только в 1912 году, в год векового юбилея Бородинской битвы он решился посетить Москву. «На Бородинском поле, - сообщали газеты, средь местных крестьян нашлись ветхие старцы и старухи – свидетели знаменитого сражения. В Российском торжестве принимали участие и французы – внуки наполеоновских гвардейцев; в суровом молчании, под мерный рокот барабанов иноземцы возложили венки как на французские, так и на русские могилы. Время стёрло следы прежней вражды между народами!»          
После Бородинских торжеств царь со всем семейством отъехал в Польшу – в заповедное имение Спала. Был чудесный тёплый октябрь, и «Крулев ляс» вздрогнул от охотничьих выстрелов, быстро росла гора окровавленных туши лесных зверей. Однажды Романовы катались по заповедному озеру на лодке, а когда подгребли к берегу, цесаревич не вытерпел – первым прыгнул на берег. При этом смельчак нечаянно ударился боком о борт. Две недели спустя в паху – справа!!! – у ребёнка образовалась кровяная опухоль… В Спалу спешно вызвали лучших лекарей – Фёдорова, Раухфуса, Боткина и иже с ними.       
21 октября температура тела недужного поднялась до 39,8 градусов Цельсия… Лейб-медик С.П. Фёдоров уведомил царя, чтобы они готовились к самому печальному исходу. Святые отцы постригли царевича в монахи и отслужили панихиду  у постели умирающего Алексея. Как и в 1900-м году в Крыму, так и сейчас сразу же возник вопрос о судьбе престола Государства Российского. «Условный регент»,  великий князь Михаил Александрович Романов, был к тому времени выслан за кордон под именем графа Брасова  за свой самовольный морганатический брак с безродной женщиной. Породить второго сына царица Александра Фёдоровна уже не могла, поэтому она с затаённой надеждой послала весть о смертельной болезни цесаревича… Распутину в Сибирь. 23 октября от того пришла телеграмма в Польское королевство о том, что Господь-де увидел слёзы царицы и теперь наследник останется жить. И опять чудо: тем же днём температура пошла на убыль, кровавая опухоль в правой стороне паха подростка рассосалась…  Внимательный читатель этого газетного сообщения опять догадается, что ему в очередной раз подсунули  сказку о лекарском всесилии Григория Ефимовича даже на расстоянии в тысячу вёрст!  Ведь при обострении гемофилии никакой высокой температуры у больных не бывает, ибо вызывает её – яд риккетсий Провацека, которые естественно умирают в крови человека.  Бьюсь об заклад, что это союзник Распутина среди царедворцев, тибетский врач Бадмаев, после телеграммы из Сибири  перестал тайно травить недужного цесаревича восточными зельями,  которые повышали кровоточивость стенок кровеносных сосудов, а  дал теперь ему большую дозу дубильного снадобья! К месту будет упомянуть  и о таком странном обстоятельстве: в «Дневниках царя» за период с 1904-го до 1918-й годы Николай Второй в сообщениях о недугах сына ни разу не употребил слова «гемофилия»! У облысевших  Великих княгинь, тоже был непорядок со здоровьем  из-за болезни Брилла.  Летом 1914 года  министр иностранных дел С. Д. Сазонов убедил царя в полезности тесной дружбе  между русским императорским и румынским королевскими домами, которая  могла бы удержать будапештскую династию немецкого происхождения от выступления Румынии в грядущей войне на германской стороне. Хорошо бы вовремя заключить выгодный династический брак. Старшая дочь Николая Второго Ольга, которой только что исполнилось 19 лет, конечно же тоже мечтала о замужестве с румынским принцем Каролем, о нескучной жизни за кордоном. Вот почему царская семья совершила морскую поездку из Ливандии  в Констанцу. Там невесту из Дома Романовых ожидал страшный конфуз после обязательного медицинского обследования её румынскими докторами. И в этом событии не было ничего необычного либо обидного. Ведь даже у простолюдинов в глухих деревнях всех стран будущих молодожёнов осматривают досужие свахи и знахари на предмет наличия как у невесты, так и у жениха заразных недугов, а то и скрытых пороков. А тут намечалась не заурядная свадьба, а  династический брак! Каким образом будапештские эскулапы так быстро обнаружили у княжны Ольги болезнь Брилла – тайна великая есть. При возвращении негодной невесты в Санкт-Петербург сначала среди царедворцев, а потом и среди верноподданных Государства Российского была пущена сказочка о том, что Ольга не хочет жить нигде, кроме Святой Руси! Наш доверчивый народ во главе с царскими блюдолизами проглотил и эту патриотическую ложь.    Какими-либо сведений о расстрижении из монашеского сословия Николая Второго и его наследника Алексея в  российской печати не было. Получается, что один живой труп 17 лет восседал на царском троне, другой труп – заговорщики в генеральских погонах тоже готовились усадить на трон, не помешай русская революция такому кощунству!