Всё только начинается!

                ВСЁ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ!   
   
                Рассказ

            Дворы в Северном микрорайоне Ростова представляют собой своеобразные квадраты, образованные панельными девятиэтажками, внутри которых в шестидесятые годы сажали быстрорастущие и неприхотливые тополя, организовывали детские площадки, устанавливали скамейки. Здесь детвора играла в футбол, малышня каталась на качелях, а пенсионеры или забивали «козла», или сидели в тени деревьев и беседовали о ценах на базаре, о том, как изменилась жизнь или о том, что Женька с девятого дробь один, наконец, женится на Наташе с третьего подъезда.
         В тот вечер всё было как всегда.
         Пётр Николаевич, морщинистый восьмидесятилетний старик, не потерявший способности здраво рассуждать, в прошлом физик, преподававший астрономию в университете, вышел во двор «подышать воздухом». Едва он уселся на скамейку, как рядом села Маргарита Сергеевна, известная в округе гадалка и предсказательница, в прошлом врач-психиатр. Заговорили, как обычно, обо всём и ни о чём.
        – Голова у вас светлая потому, что вы ею всё время работали, – заметила Маргарита Сергеевна соседу. – Вам бы зарядку делать… Начните лёжа, потом и на школьный стадион будете ходить. Нельзя сдаваться, а то от безделья мышцы ваши стали дряблыми…
         – Вы, как всегда, голубушка, правы, – ответил Пётр Николаевич, сильнее опершись на палку, с которой в последнее время не расставался. – Доживёте до моих лет, и я посмотрю, как вы будете бегать по стадиону.
          – Я не против… Посмотрите. Только доживите. Ещё лет пятнадцать вам придётся подождать, – кокетливо улыбнулась Маргарита Сергеевна.
         – Догма – положение, принимаемое на веру как непреложная истина, неизменная при всех обстоятельствах. Но жизнь не стоит на месте. Она движется, меняя всё вокруг. И тогда догма в какой-то момент становится не просто устаревшей, но иногда даже смешной.
   – Мы живём в другое время. Жизнь изменила наши прежние представления, которые мы принимали на веру…
   – Может быть… Но думаю, вы сильно преувеличиваете сохранность моей головы. Иной раз ловлю себя на том, что заговариваюсь, забываю обычные слова… Старость, голубушка, страшная вещь.
   – Вы это бросьте, уважаемый Пётр Николаевич! Сколько лет мы с вами живём рядом, а вы, словно заспиртованный. Всё в одной паре. Знаю, что не пьёте, не то, что мой Митрич. Может, оттого и ушёл так рано. Сам наркоманов и алкоголиков лечил, а пил сильно… Говорил, что в любой момент может перестать употреблять спиртное. Но я его трезвым так и не увидела… А вы и не пьёте, и не курите, и сами ещё о-го-го!
   Маргарита Сергеевна подняла большой палец вверх.
   – Это точно… особенно, если меня в тёмном месте приставить к тёплой стенке, – улыбнулся Пётр Николаевич.
   – Столько лет одни... – продолжала Маргарита Сергеевна, – но с хозяйством справляетесь. Наши квартиры рядом, я же вижу.
   – Да что у меня за хозяйство?! Комнатка да кухня. Когда была жива жена жили в трёхкомнатной. А когда ушла, подумал: зачем мне столько? Поменял с доплатой. Так и живу вот уж сколько лет. Привык…Сын далеко, у него и своя семья – дети, внуки, мал-мала…
   – Так я и говорю: вы ещё о-го-го! Сами в магазин ходите, на рынок. Варите, стираете, убираете… Нет, вы – образец для подражания.
   – Вы, голубушка, как всегда, преувеличиваете. На рынок я давно не хожу. Магазин в нашем доме. Что мне нужно? Крупы для каш, хлеб, молоко, овощи…И стиральная машинка у меня. В другом времени живём.
  – Вот я и говорю! – повторила Маргарита Сергеевна. – Вам ещё жить и жить! Стоит только собрать в кулак силу воли и захотеть!
  Пётр Николаевич согласно кивнул седой головой, подумав при этом: «Где её только взять, силу-то?!».
  Маргарита Сергеевна была довольна, что сосед согласился с её рекомендациями.
  – Ну, конечно, – продолжал вслух размышлять Пётр Николаевич, – сила есть, воля есть, а вот силы-воли нет! Чепуха это!
   – Значит, нет стимула, ради которого нужно двигать руками и ногами. Так, может влюбиться пора? – улыбнулась Маргарита Сергеевна. – А что? У вас всё впереди!
  – Наверное, вы правы, голубушка…– ответил старик, и вдруг тихо запел:
     ... Любви все возрасты покорны,
      Её порывы благотворны…
  Известная в районе предсказательница и целительница Маргарита Сергеевна, шестидесятипятилетняя женщина с огромными зелёными глазами и хрипловатым от курения голосом, безапелляционно заявила:
   – Права! Не помню, когда я оказывалась неправой. Недавно думала о том, что нас ждёт, и пришла к неутешительному выводу. Очень скоро многие тайны станут явью. Не нужны будут ни гадалки, ни предсказательницы…
   – Но вы, голубушка, нужны будете всегда! Мне повезло, что мы рядом живём. Всегда мечтал о семейном докторе…
   – Вы, уважаемый Пётр Николаевич, преувеличиваете мои способности. Во-первых, я – психиатр, а не терапевт. А во-вторых, вот уже столько лет не практикую… Все больше о будущем думаю. Гадаю, предсказываю… Это оказалось делом гораздо более прибыльным…
   – Коль скоро вы, голубушка, наловчились предсказывать, скажите, что ждёт нашу Россию? Живём, как на вулкане. Грядёт революция? Или ещё какая напасть?
   – К распаду России приведут вмешательство церкви в политику, тотальное фарисейство властей, а также алчность. Многие заболевания победят, и продолжительность жизни людей будет продлена до ста двадцати лет.
   – Это замечательно! – воскликнул Пётр Николаевич.
    – Чего ж хорошего? Пенсионный возраст не увеличат, и маразматики составят более половины населения. К тому же и население уменьшится на четверть. Остальные – дети, и только процентов двадцать населения должна будет работать, чтобы всех прокормить. Как говорится: семеро с ложкой и только один с плошкой… Нет, не простые грядут времена... Мозг человека увеличится, лоб расширится. Зрение сильно изменится. Глаза будут огромными, способными видеть сегодня невидимое… Но люди станут лучше, откажутся от эгоизма и обретут духовное «космическое» сознание.
   Пётр Николаевич некоторое время переваривал то, что сказала соседка. Нет, ни такими уж абсурдными оказались её предсказания! В них чувствовалась логика и опыт прогнозирования…
  – Всё может быть, – ответил Пётр Николаевич. Он любил такие беседы. Маргарита Сергеевна была такой же фантазёркой, и старый физик считал, что юмор и фантазия отличает человека от животного. Нет, у них определённо было много общего. Может, это и есть родство душ?! – Всё может быть, только, сколько не живи, а в бесконечности бытия мы все превратимся во прах… И эту истину ещё никто не смог опровергнуть.
  – Лучше об этом не думать, – откликнулась Маргарита Сергеевна. – Знаете, как при аутогенной тренировке я рекомендую своим клиентам внушать себе: всё будет хорошо! И если это самовнушение повторять несколько раз в состоянии расслабления, человек, действительно, уверует, что всё будет хорошо. Помните, как в кино: «Я самая обаятельная и привлекательная!..». Она так мечтала встретить свою любовь…
  – Вы совершенно правы. Вот я и думаю, что плотность распределения галактик кажется одинаковой, как и характеристики реликтового излучения. Но если предположить, что Вселенная родилась восемнадцать миллиардов лет назад, то галактики, которые находятся сейчас на расстоянии двадцати миллиардов световых лет, никак не могли «вступить в контакт» друг с другом, так как иначе сигнал должен был бы двигаться со скоростью, больше световой, а это, как мы знаем, невозможно.
  – Опять вы за своё! – прервала собеседника Маргарита Сергеевна. – Спуститесь на землю! Мы говорим о весьма обозримом будущем. Сравните, какие были нравы всего лишь полсотни лет назад! А сейчас?!
  – Вы совершенно правы. Но мы говорим о разных вещах. – Пётр Николаевич продолжал, и его трудно было сбить с мысли. – Мы оперируем различными масштабами. Вот, например американские учёные установили, что Луна, как планетное образование, возникла на восемьдесят миллионов лет позднее, чем Земля.
  – Ну и что с того? Что мне ваша Луна. Дайте разобраться с земными делами!
  – Ну, что вы такое говорите?! – воскликнул Пётр Николаевич. – Луна стабилизирует движение Земли вокруг оси. Без Луны на Земле температурные колебания были бы экстремальными. Она вызывает приливы и отливы океанов и морей, что сыграло важную роль в появлении жизни на нашей планете.
   – И что? К чему мне эти ваши сведения, если я никак на эту Луну повлиять не могу?!
   Маргарита Сергеевна взяла газету и стала себя ею обвеивать. День выдался и вправду жарким и душным. Потом достала из сумки сигареты и закурила, о чём-то сосредоточенно думая.
  – Но люди уже побывали на ней! – продолжал фантазировать старый физик. – Недалеко время, когда Луной можно будет управлять, как парусом на яхте! Нужен прилив – к вашим услугам! Жара стоит неимоверная – и здесь нам может помочь Луна! Помните, как сказал поэт?
    Жаль только, что в эту пору чудесную
     жить не придется ни мне, ни тебе…
    – Да ладно вам…– Маргарите Сергеевне явно поднадоели эти астрономические угощения.
  Пётр Николаевич, заметив это, решил сменить тему.
  – Лучше расскажите, как сегодня влияют на наследственность? Раньше считалось, что ею может управлять только Бог.
  – Когда это раньше? При советской власти Бог был под запретом. А сегодня человек, не верующий в Бога просто подозрителен. Но признаюсь вам по секрету, что ни в какого Бога я не верю. Понимаю, что предсказательница должна верить в чудеса, но что есть, то есть. Я предсказываю, основываясь на логике, на том, что вижу своим «внутренним глазом». Во все времена были пророки и предсказатели, умеющие среди суеты буден разглядеть будущее. Вот и у меня открылось духовное зрение… А вы цепляетесь за книжки, которые когда-то прочитали, верите им беззаветно, не требуя доказательств!
     – Почему же? – удивился Пётр Николаевич. – Всё, о чём я говорю, наукой не просто доказано, но и проверено-перепроверено. Например, непостижимая сложность материи открытая в микромире. Ещё полвека назад казалось, что ядро атома и летающие вокруг электроны – завершают его строение. Но теперь известны три класса элементарных частиц, у которых размер недоступен измерению: лептоны, кварки и бозоны. Эти исследования приводят к пониманию того, что абсолютная элементарность не существует, частицы любого уровня бесконечно сложны. Видимо, где-то за кварковым уровнем и проходит граница между микромиром и вакуумом.
   – Вы-то сами поняли, что наговорили? Лягушки какие-то, кваки…
   – Кварки…Сущность мира – непостижима.
   – Забили себе голову неизвестно чем. И что от ваших знаний кому-то польза есть?
   – А от ваших?
  Маргарита Сергеевна смутилась, помолчала, потом сказала:
  – От моих людям точно польза есть. Я им говорю, что они хотят слышать, и на душе у них становится спокойно. Да и мне на жизнь хватает… По крайней мере уж точно – больше, чем в больнице зарабатываю…
  – Чем дольше живу, тем труднее представляю себе закономерность и причину усложнений, – улыбнулся Пётр Николаевич.   
   – А мне кажется, что жизнь с одной стороны усложняется, но и становится легче. Только не могу сказать, хорошо это, или плохо. Раньше, чтобы добыть себе на жизнь, люди тяжело работали. Сегодня вот тебе и стиральная машина, и газ… Легче? Да! Хорошо это? Не знаю!
   И снова Пётр Николаевич подивился логике соседки.
   – Всякое явление имеет две стороны. В чём-то выигрываем, в чём-то проигрываем… Таковы законы Природы.
   Маргарита Сергеевна потушила сигарету.
   – Вы и представить себе не можете, как мне приятно с вами беседовать. Целыми днями что-то говорю своим клиентам. Язык устаёт. А чувствую себя такой одинокой...
  – Да-да! И самое страшное в старости, это вдруг возникшая вокруг космическая пустота… И тогда мечтаешь об общении, о родственной душе… А с вами это чувство исчезает.
   – Спасибо, дорогой Пётр Николаевич, – сказала Маргарита Сергеевна и поправила волосы. – Мне тоже с вами легко и приятно. Живём столько рядом лет, а вы у меня ни разу не были.
   – Вы всегда заняты… К тому же незваный гость…
   – Считайте: званный. Приходите запросто… Например, сегодня вечером. Я как раз яблочный пирог испекла к чаю. Для меня это будет в моей однообразной жизни, как землетрясение, торнадо, ураган…
   – А что вы думаете? Такие внезапные события меняли жизнь на нашей планете! Например, падения космических тел, изменения состава биосферы, – сказал Пётр Николаевич, чуть придвинувшись к Маргарите Сергеевне. – Смены магнитных полюсов Земли с плюса на минус. При этом ионосфера перестаёт защищать от жесткого гамма-излучения.
   – И что? Ничего положительного в этих событиях нет? – грустно спросила Маргарита Сергеевна.
   – Ну, что вы, голубушка?! Каждый раз жизнь развивается к более высшим формам, наблюдается новая тенденция к упорядочности.
   – Знаю, – продолжала Маргарита Сергеевна. – Примерно восемьдесят тысяч лет назад появился Homo sapiens. Ну! Так вы готовы к землетрясению?
   Пётр Николаевич внимательно взглянул на Маргариту Сергеевну и спросил:
   – А вы уверены, что этого хотите?
   – Приходите! Сегодня же! На чай! – ответила соседка и встала. – Буду ждать вас к семи.
   И не дожидаясь, что ей ответит престарелый кавалер, пошла в дом.
  Пётр Николаевич посидел в тени ветвистого тополя ещё с полчаса и тоже пошёл домой.
   
   В его маленькой однокомнатной квартирке было всё, что ему нужно: большой письменный стол, компьютер, стеллажи с книгами, телевизор, тахта… В кухне большой холодильник, подарок сына, газовая плита, микроволновая печь, шкафчики с посудой и крупами… Все удобства. Что ещё было нужно одинокому непритязательному старику?!
   На лоджии с высоты шестого этажа хорошо была видна площадь перед невзрачным зданием администрации, клумбы с цветами, катающиеся на роликах мальчишки. У окна стояло плетеное кресло-качалка, в котором он любил сидеть и читать.
   Его поразили последние открытия Хиггса, помогающие выстроить архитектуру Стандартной физической модели. Он восторгался, когда построили Большой адронный коллайдер, позволивший отыскать «частицу Бога». Это было грандиозное достижение. В его строительстве участвовало более ста стран.
   Пётр Николаевич переоделся и прилёг на тахту. Подумал, что эта Маргарита Сергеевна очень даже интересная особа, только не поздно ли ему ухаживать за молодыми?! Потом, решив, что она не такая уж и молодая, и он вполне может попробовать обрести интересного собеседника, стал думать, что надо бы что-нибудь с собой прихватить. Не с пустыми же руками идти?!
   В морозильнике лежало мороженое, в холодильнике – прекрасная узбекская дыня. Подумав, что этого будет достаточно, закрыл глаза и вскоре провалился в сон. Как правило, днём он любил подремать с часок. Вставал рано и сразу же садился за компьютер. Но после сегодняшнего разговора с Маргаритой Сергеевной решил, что по утрам будет выходить гулять в сквер, раскинувшийся перед администрацией района.
  Во сне он видел, как марсоход, запущенный землянами, медленно едет по Красной планете, останавливаясь перед препятствиями, фотографирует окружающий ландшафт, а они с Маргаритой Сергеевной в скафандрах управляют им.
  – Вы видите, каких удивительных высот добилась наука, – говорит он ей. – Марсоход позволит сделать выдающиеся открытия…
   – А мне кажется, – отвечала Маргарита Сергеевна, – вы недооцениваете открытия биологов и биофизиков. Чего только стоит расшифровка генома человека! Сегодняшние достижения науки позволяют «редактировать» геном, вживлять в ядро клетки фрагменты ДНК, наконец, управлять сигналами из мозга механической рукой или протезом!
   – Но успеем ли мы прилететь к вам на чаепитие? – спросил он. – Признаюсь, очень хочу попробовать ваш яблочный пирог… Хорошо бы сделать такие чайные церемонии  регулярными.
   – Я не против, – ответила Маргарита Сергеевна, – только вы же не верите в чудеса.
   – Если это случится, я поверю в чудеса, – ответил он и стукнул легонько по корпусу марсохода палкой, которую держал в руке. Раздался громкий звон.
   Пётр Николаевич открыл глаза. Его разбудил звон настенных часов. Он ещё закрытыми глазами посчитал количество ударов. Часы пробили шесть. Нужно было вставать, приводить себя в порядок, бриться, мыться…
   Ровно в семь Пётр Николаевич позвонил в дверь Маргариты Сергеевны. В правой руке он держал большую узбекскую дыню, издающую умопомрачительный аромат, а в левой – пластмассовую коробочку с пломбиром.
  – А вот и я! – сказал он, передавая соседке мороженое. – Дыня тяжёлая. Куда её положить?
  – Кладите на стол. Чайник уже вскипел. Сейчас будем пить чай с пирогом. Честно признаюсь: это мой первый опыт. Раньше никогда не пекла. Я так волнуюсь. Понравится ли вам?
  – Предвкушаю удовольствие. Признаюсь, давно не ел пирогов.
   Маргарита Сергеевна усадила гостя за стол, а сама пошла в кухню.
   – Вы посидите, оглядитесь. Столько лет живём дверь в дверь, а ни разу у меня не были.
   Она вышла, а Пётр Николаевич, как ему и посоветовали,  принялся оглядываться.
   Полумрак комнаты создавал интимную обстановку. На окнах плотные шторы. Диван. Круглый стол, покрытый зелёной плюшевой скатертью. Два шкафа с книгами. Множество слоников. Какие-то предметы, предназначение которых Пётр Николаевич не знал. Из гостиной дверь, ведущая в другую комнату, по-видимому, спальню. Ничего интересного.
  Он подошёл к книжному шкафу. Специальная литература: Павлов, Бехтерев, Фрейд, Рожнов, Бассин, Невский… Имёна большинства авторов ему были не знакомы.
  В комнате висел какой-то церковный запах, словно только что потушили ароматические свечи. И ни одного зеркала, ни единой фотографии…
  Вошла Маргарита Сергеевна в просторном халате непонятной расцветки. В руках она несла заварной чайник необыкновенной красоты в виде слоника, хобот которого являлся носиком чайника. Вскоре на столе появились чашки, сахарница, нарезанный тонкими ломтиками лимон и блюдо с яблочным пирогом.
   – К сожалению, не часто я устраиваю чаепитие.
   – Вы так всегда заняты… Но у вас я не увидел ни телевизора, ни компьютера. Неужели обходитесь без них?
   – Они в другой комнате. Телевизор смотреть не люблю. Стрелялки, убийства, насилие… Ничего, успокаивающего душу не показывают. Гонятся за рейтингом. А что молодым нужно? Острые ощущения и секс. Да и в последних известиях одни аварии да революции. Я с большим удовольствием читаю. Компьютер у меня старенький. Пока что-то сообразит, я в уме быстрее посчитаю, – говорила Маргарита Сергеевна, разливая чай и кладя на тарелочку Петру Николаевичу большой кусок пирога.
  – Это, пожалуй, мне много, – сказал гость. – Спасибо большое… А что касается компьютера, то с открытием новой квазичастицы, появилась возможность построить новый тип квантовых компьютеров… Техника не стоит на месте… Подождите ещё немного, и вскоре сможете приобрести современный быстродействующий компьютер…
   Пётр Николаевич откусил кусочек пирога и…ощутил во рту прекраснейший кисло-сладкий вкус. Закрыл глаза от удовольствия, чтобы подольше сохранить это ощущение. Он даже забыл, что хотел сказать.
   – Сейчас научились вводить ДНК в отдельные клетки. Вы представляете, какой нас ожидает прогресс в биологии?!
   Маргарита Сергеевна предполагала, что разговор пойдёт совсем о другом, но всё же ей не хотелось выглядеть перед Петром Николаевичем не современной и малообразованной.
   – Я недавно читала, – продолжала она, – что в Швейцарии создали новый метод акустической левитации. Он позволяет предметам летать! Нет, вы представляете, что будет через тридцать-сорок лет?!
   – Понятное дело, – ответил Пётр Николаевич, проглотив очередной кусочек кисло-сладкого чуда. – Акустическая левитация возможна благодаря созданию стоячей волны между источником звука и отражателем. Давление звука может преодолеть гравитацию.
  – Всегда восторгалась вашей эрудицией! – воскликнула Маргарита Сергеевна, кладя на тарелочку гостя очередной кусок яблочного пирога. – Вы угощайтесь, угощайтесь. Не знаю, когда ещё я рискну печь пироги. Как оказалось, не простое это дело.
  Пётр Николаевич не сопротивлялся. Этот ароматный пирог с розовой корочкой напоминал ему далёкое детство. Покойная жена не любила печь. Но мамины пироги он помнил, и пирог Маргариты Сергеевны вернул его в то счастливое время.
  – Так что же будет через тридцать-сорок лет? – спросил Пётр Николаевич, чтобы что-то спросить. Он выпил чай, и красноречиво посмотрел на заварной чайник.
   Маргарита Сергеевна прекрасно умела читать взгляды. Она налила в чашку гостя горячий янтарный напиток, заметив, что на Востоке чем важнее гость, тем меньше в его пиалу наливают чаю, чтобы он не остывал, и чтобы чаще ему подливать, выказывая таким образом почтение и уважение. Потом, вспомнив о его вопросе, ответила:
   – Что будет через тридцать-сорок лет? О! Многое изменится! Мы с вами даже представить не можем! Через сорок лет люди не будут ходить на работу. Зачем? Всё можно будет выполнять дома. Транспорт: поезда, самолёты, автомашины будут летать, ездить без лётчиков, машинистов и водителей. Покупки тоже будут делать, не выходя из квартиры. За счет оцифровки пространства и сознания человечество достигнет такого же прогресса, как за предыдущие два тысячелетия. Ткани и органы будут выращивать из искусственных материалов. Большинство болезней исчезнет, поскольку все начнут диагностировать с помощью нанокомпьютеров. Чтобы получить информацию о здоровье пациента, достаточно будет дать ему таблетку с чипом. Продолжительность жизни увеличится…
   – Я всегда считал себя фантазёром, но вынужден признать, что вы меня переплюнули.
   Пётр Николаевич отставил чашку и с благодарностью взглянул на Марию Ивановну.
   – Вот накормили, так накормили! Спасибо вам, голубушка. Но более всего я получил удовольствие от ваших фантазий!
  – Да не фантазии это! Я всё вижу, и поверьте, любезный Пётр Николаевич,– редко ошибаюсь.
   Маргарита Сергеевна быстро убрала со стола, и задорно спросила:
  – А хотите, дорогой Пётр Николаевич, я вам сейчас погадаю на картах?
  – Было бы очень интересно, впрочем, должен признать, во всё это я мало верю. Но, коль скоро у нас сегодня такой необычный вечер, попробуйте. Хотя, что меня может ждать в будущем?!
   Маргарита Сергеевна достала из комода карты и стала их тасовать, говоря:
  – Что мы знаем? Наши мысли и дела запрограммированы не нами, и проникнуть в неведомое дано далеко не всем.
   Она стала раскладывать карты на плюшевую скатерть и, как показалось Петру Николаевичу, сосредоточилась на этом занятии, ничего не замечая вокруг.
  – Вы провели достаточно бурную молодость, – стала говорить Маргарита Сергеевна, открывая одну за другой карты из разложенных на столе кучек.
  – Так мы гадаем ведь о будущем. Прошлое моё, действительно, было бурным: комсомольские годы, студенчество, поездки в колхозы на сельхозработы, увлечения, взлёты и падения… Я бы хотел узнать, что ждёт меня, хотя, надо признать, и без гадания знаю: одиночество.
   Тут Маргарита Сергееевна, разложив снова карты в три кучки, стала открывать их последовательно.
   – Но не всё так грустно и безнадёжно, – сказала она и внимательно взглянула на Петра Николаевича. – Вами давно интересуется крестовая дама. Недавно она перенесла большое горе, и сейчас тоже живёт лишь одной мечтой. Муж её работал в казённом доме, но оставил её пару лет назад…
   Она открыла карту со следующей кучки.
   – И вы, любезный Пётр Николаевич, не равнодушны к ней. Только, как всегда, у вас не хватает смелости. Вы не уверены ни в себе, ни в том, что это вам нужно… Странно, вы мне казались решительным человеком. Не нужно ничего бояться. Всё только начинается!
   Пётр Николаевич сидел, поражённый тем, что сказала ему соседка. Она никак не могла знать, что в соседнем доме живёт женщина, которую он уже давно и безнадёжно любит. Это чувство возникло ещё тогда, когда жила его жена, и он тогда ничего себе не мог позволить. К тому же у неё была семья, муж, дети. Пару лет назад мужа его дамы сердца не стало, и они стали изредка встречаться. С той женщиной ему и говорить не нужно было. Достаточно было просто посмотреть на неё, помолчать, и этого ему, казалось, было достаточно. Вот так, встретятся в скверике, постоят рядом… и всё.
   Пётр Николаевич посмотрел на Марию Ивановну, словно она растревожила в нём самое сокровенное. Встал. Поблагодарил за чай. Сказал, что в следующий раз он у себя устраивает чаепитие. Попрощался и торопливо вышел, бормоча:
   – Простите меня… Совсем забыл… Мне нужно…
   Дверь в его квартиру была на той же лестничной клетке, но Пётр Николаевич нажал кнопку лифта. «Ещё не поздно... Ещё совсем светло, – думал он, выходя из подъезда. – Летом темнеет поздно…».