Злая шаманка Олька

ЗЛАЯ ШАМАНКА ОЛЬКА

Сегодня у гиляцкой девушки по имени Олька из пригородного стойбища Пойтанов, было отличное настроение: ранним утром подстрелила молодую нерпу. Шла по тонкому льду залива, и вдруг кто-то окликнул ее.
Огляделась по сторонам. Никого. Однако просто так голоса в заливе не раздаются. И правда, копнула торбазами горочку снега и увидела отдушину. Это уже была удача. По весне нерпы отсасывают тонкий лед и пробиваются к воздуху через эту отдушину. Внимательно оглядела отдушину, веточки ольхи не нашла, значит, сия отдушина еще ничья. У племени таков закон: если найдешь отдушину с меткой, обязан добычу отдать хозяину. Олька притаилась за небольшим торосом с подветренной стороны и едва нерпушка высунула голову, повела усами, как девушка сильно и точно метнула в нее гарпун.
Она ловко разделала нерпу острым ножом, закусила сладкой печенкой, а тушку закопала в приметном месте. Затем бросила в отдушину горсточку клубней саранки – благодарность Хозяину Большой реки. Вокруг было очень красиво и тепло. Олька стала смотреть на синие в туманной полумгле крутобокие сопки, поросшие мелким кривым лесом. Стала думать о своей жизни. Ее думы были особенными – зримыми, видела все с закрытыми глазами, видела даже то, чего еще и не было.
Белка, по прозвищу, Чу, прыгнула ей на плечо и протянула лапку, в которой было зернышко кедрового орешка. Белки часто подкармливали девушку орешками, ловко раскалывая твердую скорлупу. Как они передавали друг другу вести о том, куда идет Олька неизвестно, только обязательно находили шаманку и угощали ее.
Девушка погладила белку, спросила, как растут бельчата, огляделась по сторонам, нет ли поблизости злых духов – милков или кинров, убедившись, что она одна на берегу, вслух произнесла прежнее свое имя. И в испуге замолчала. Никто в стойбище, кроме старшинки Егорки, не знал, что она «переменщица», что раньше ее звали совсем по-другому. Возможно, не будь желания Хозяина реки призвать ее к себе, она и сейчас жила бы в родном стойбище, среди высоких сосен и лиственниц, на песчаном берегу таежной реки, однако случилась большая беда, от которой никто из земных людишек не застрахован. Тот страшный день она запомнила на всю жизнь.
С утра было очень тепло. Ветер гнал со стороны большой дороги, по которой шли этапы каторжан, порывы пыли... Она в это время вместе шла с отцом на рыбалку, к реке. Теплые паутинки нежно опутывали ее лицо, черные волосы, щекотали шею. Олька не смахивала паутинки, полагая, что Хозяин, таким образом, выражает ей свое благословение. Отец на сей раз шел очень тяжело. Главный шаман почему-то не почувствовал беды. Видно оттого что с вечера выпил с гостями много огненной воды и окончательно не пришел в себя. Об отце – большом шамане западного побережья, Олька всегда вспоминала с придыханием и била с досады себя в мытик, в грудь, что не сумела спасти любимого отца – своего наставника. О, как отец был велик! Порой девушке так хотелось рассказать людям ее нынешнего стойбища про то, как однажды в их поселение прибыли  офицеры из города и увезли отца. Целую неделю о нем не было ни слуху, ни духу. А потом вдруг приехал урядник и по секрету рассказал, что ее отец взбудоражил весь город. Его привели к генералу или полковнику и спросили, может ли он чем-то удивить их, доказать, что слухи о нем не враки, а правда. Отец несколько раз обернулся в кабинете начальника и стал волком. А, чуточку подождав, сделался медведем. Мало того, вдруг откуда-то со стены полилась в кабинет вода. Начальство перепугалось и приказало отправить его к своим людишкам и больше его не тревожили…
 Однако в тот шибко худой день на кунгасе отец сразу же залег спать, а девушка приготовила на корме сухой хворост, чтобы с наступлением темноты запалить его, и тогда любопытные рыбины станут выпрыгивать из воды, чтобы глянуть на огонь, они станут бить их острогой.
Однако ночи они так и не дождались. Очень скоро ветер переменился, стало холодно. А затем из-за низких туч полил сильный дождь. Она стала будить отца, заметив, что их несло к перекатным острым камням, к злому месту. Девушка вспомнила, что в горячке не принесла даров Хозяину реки, и вот теперь наступает расплата. Их кунгас ударило об острый камень – кекур, чертов палец. И она, и отец очутились в воде. Старик лишь один раз показал из воды седую голову и исчез, ушел к Хозяину реки. А она… Она и сегодня не понимает, каким образом ей удалось спастись, добраться до мокрых осклизлых камней, с трудом выползла на берег, села на холодную гальку и горько заплакала. Радоваться не было причины. Олька нарушила вековую заповедь: упавший в реку выплывать не должен, это будет страшный грех – укра, ослушание Хозяина.
Малун, так ее звали раньше, плакала, спрашивала Хозяина, почему он не забрал ее к себе вместе с отцом, но рассерженный Хозяин молчал, лишь время от времени плевал в ее сторону клочьями пены. Понимала, что отныне ее имя будет навечно забыто, а соплеменники выгонят ее в тайгу без воды и пищи, пусть грешницу съедят дикие звери.
Однако делать было нечего. Не бросаться же снова в волны. Она быстро придумала себе новое имя, услышанное однажды в чужом племени. Сделала это, чтобы злые духи ее не узнали. И побрела, куда глаза глядят. Шла все время вдоль берега, ела водоросли, выброшенные волнами, корни, траву и ягоды.
На третьи сутки неожиданно увидела на берегу страшную картину: пожилой охотник, а это был старшинка охотничьего племени Егор, лежал в луже крови. Оказалось, старика во время охоты задрала свирепая медведица, пришлось ей сооружать шалаш, куда перетащила раненого охотника, стала его выхаживать: вправляла кости, прикладывала к рваным ранам лечебные корешки и травы – пригодилась отцовская наука. Когда Егор малость окреп, она помогла ему добраться до родного стойбища. Так и очутилась в чужом роду Пойтанов – охотников. Никак не могла объяснить сородичам Егора свое появление, однако очень скоро сам старшинка, да и все его сородичи, почему-то стали оказывать ей особые знаки внимания, почтительно слушали ее, словно с ними разговаривала не пришлая девка, а добрый дух Хозяина. Все стало понятным позже, намного позже, когда охотники поняли: Олька – пришелица от Хозяина, ибо никому в силки и капканы не попадало столько добычи, а соболи сами прибегали к ее ногам и слушали наставления девушки.
Однажды пришла к Егору и сказала, что Хозяин предупредил ее, что шибко много греха скопилось в стойбище, нужно перейти на иное место, чтобы грех –
укра остался здесь, у обгорелой лесной деляны. Егорка посмеялся над ее словами, но вечером у большого костра рассказал сородичам. Все улыбались, потом начали сердиться, мол, пришлая девка учит их, где надо разбивать летники и зимники. Олька стояла у дерева и молча слушала упреки. И вдруг крайний летник, в котором жила семья Егора, вспыхнул, как сухой валежник, под дуновением ветерка огонь стал быстро распространяться по всему стойбищу. Люди забегали, стали кричать, пытались спасти заготовленную юколу, однако успели вытащить из летников только спящих ребятишек.
После пожара, когда сородичи Егора сбились в кучу, Олька взяла кусочек сухой кожи, стала вслух перечислять беды, которые свалились в последнее время на стойбище: ушли глубоко в тайгу звери, рыба сменила место нереста, в стойбище начались свары из-за сухой юколы, голод угрожал людишкам. Люди слушали пришлую тихо и с тревогой. А она все перечисляла и перечисляла беды и напасти, о которых сами сородичи давно забыли.
– Я отправила однако все эти беды на сухую кожу, – пояснила девушка, – теперь я брошу кожу с грехами в костер, все шибко худое! – размахнулась и бросила кожу в огонь, который мгновенно поглотил беды стойбища.
После сего случая людишки не только переменили место для стойбища, но и негласно стали слушаться девушку больше, чем старшинку. Да и сам Егор понял, что его власть над родом закончилась, хотя никому об этом не сказал.
И еще придумали охотники легенду – тылгур о том, что якобы Олька родилась во время сильной грозы. А это особый знак – дар Большого Хозяина. Правда, как-то услышав от охотника Васьки эту легенду, она мягко поправила охотника. Она не родилась во время грозы, она просто однажды нашла след удара молнии на земле – пробитое вглубь отверстие с оплавленными краями. И еще в тот день Хозяин одарил ее тем, что в яме после сего удара она отыскала медный стержень...
Однако не это было самым главным. Девушка  почти всегда предсказывала удачу. Она знала, какие звери попали в силки, но делала вид, будто узнала о том только что. Брала кленовые палочки. Била одну о другую и гортанно пела незнакомые здешнему роду слова: