Смертельный страх

     Утро начиналось с традиционной прогулки, и наступивший день ничем не отличался от других. В первые дни августа воздух на заре пах свежескошенной травой, клевером и густым ароматом речной воды. Пансионат "Старая мельница" не мог выбрать места более удачного и живописного этого , и я нисколько не жалел, что уступил уговорам бывших коллег и покинул душный город, дабы поправить пошатнувшееся душевное здоровье на лоне природы. Территория пансионата органично вписывалась в окружающий пасторальный пейзаж. Я бодро шагал по тропинке в сторону узкого горбатого мостика, сразу и прочно завладевшего моими мыслями. В сумке через плечо лежала моя главная драгоценность - компактный фотоаппарат со вспышкой. Внимание мое привлек куст с незнакомыми мне крупными желтыми цветами. Я скинул сумку на траву и сделал несколько снимков, потом повернулся к мосту, желая запечатлеть его издали, и навел объектив.
      Перегнувшись через перила, на мостике стоял человек в темно-сером строгом костюме и низко надвинутой на глаза шляпе. Мужчин сосредоточено смотрел в воду, точно видел в ней что-то, недоступное другим. Я окрикнул незнакомца и помахал рукой, однако тот отстранился от перил и быстро покинул мостик.
      Любопытство мое было задето. В силу профессии, что не отпускала меня и сейчас, я отлично помнил всех жильцов "Старой мельницы" в лицо, и высокого мужчины в сером костюме и шляпе среди них не было.
      Интерес к съемке пропал. Я сделал несколько небрежных снимков, однако без таинственного пришельца мост был всего лишь мостом, и скоро я собрался и тронулся в обратный путь.
      Это незначительное происшествие слегка поколебало то сонное благодушие, в плену которого я пребывал все последние дни.
      - Мистер фотограф! - мне навстречу вышла юная мисс Рид, - Уже с прогулки?
      - Доброе утро, - я вежливо приложил пальцы к козырьку фуражки, - Ходил к мосту, пока не так жарко.
      - Ах, Филипп, Вы абсолютно не умеете выбирать объект для фотографирования, - кокетливо пожурила меня девушка, - Вот я бы с удовольствием стала Вашей моделью.
      Бонни Рид была из тех современных девушек, что, добившись равенств с мужчинами, частенько путали свободу с ветреностью, а равноправие со вседозволенностью. Юная особа преследовала меня со дня нашей встречи. Кто-то внушил ей мысль о ее безграничной красоте, и девушка искренне недоумевала, отчего я так упорно не желаю делать ее портрет. На этот раз меня спасло появление тети настойчивой мисс Рид. Я спешно попрощался с дамами и отправился в общую гостиную.
      После плотного завтрака мужчины курили и обсуждали новости, что с опозданием докатывались до нашей глубинки, пока старый полковник, имени которого я, к стыду своему, еще не знал, да и он сам, похоже, его не помнил, обмолвился о пугающем случае, приключившемся в соседней деревне пару дней тому назад.
      - Трагическое происшествие, господа, - попыхивая трубкой, вещал полковник, - Ужасное несчастье. Вдова пекаря скончалась при весьма загадочных обстоятельствах. Поговаривают, что женщина умерла от страха.
      - То есть как это, от страха? - спросил кто-то.
      - В самой прямом смысле, молодой человек. Нашли бедняжку у реки, на лице - печать невыразимого ужаса, - полковник, очевидно, был склонен к театральным эффектам. Он помолчал немного и добавил, - Соседи слышали жуткие вопли и собачий вой.
      Мистер Картер, адвокат, скептически усмехнулся:
      - Чушь и ерунда. Невозможно умереть от страха, разве что она увидела привидение.
      Мужчины согласно загомонили. Я с возрастающим интересом прислушался к разговору:
      - Простите, где именно обнаружили тело?
      - Аккурат возле мельницы, - охотно отозвался бравый рассказчик, - После полуночи, еще теплая была.
      - Боже мой, кто?
      - Так покойница же.
      Один из постояльцев, пожилой букинист из Лондона, задумчиво протянул:
      - А вы знаете, джентльмены, я вспомнил одну историю, - и, ободряемый интересом слушателей, продолжил, - У меня в деревне родственники. Они рассказали мне, что на мельнице обитает призрак. Призрак Мельника, так его называют. Бедняга упал в реку в пьяном угаре и утонул. С тех пор увидеть его ночью - дурной знак. Так говорят в деревне.
      Адвокат не сдавался:
      - Деревенские байки. Я таких с десяток сочиню. Господа, с меня довольно. Такие истории хороши зимой у камина, но никак не после завтрака.
      Удачно вставленная шутка разрядила обстановку, и разговор скоро сошел на нет.
      Я тоже о нем забыл, если бы байка о Мельнике снова не всплыла при обстоятельствах весьма необычных для тихого провинциального пансионата.
      
      Срок моего пребывания наедине с природой подходил к концу. Уезжать мне не хотелось не столько из-за местных красот и свежего воздуха, сколько из-за неопределенности собственного положения. Бессрочный отпуск грозил затянуться, обернувшись увольнением, и мысли о вынужденном бездействии тяготили меня.
      Однажды за завтраком ко мне подсел незнакомый мужчина. Без предисловий он сложил руки перед грудью и произнес:
      - Призрак Мельника здесь точно не при чем.
      Я вздрогнул и едва не подавился.
      - Люди склонны верить в потустороннее и даже такую нелепую и обыденную смерть окутали ореолом тайны. Вы согласны со мной?
      Я, не задумываясь, покивал, осторожно присматриваясь. В памяти, еще не пробудившейся ото сна, зашевелилось что-то забытое, но не до конца.
      - Мы, кажется, не знакомы? - он степенно кивнул, - Вы новый постоялец?
      Мужчина молчал и загадочно улыбался самым уголком губ, отчего улыбка показалась мне насмешливой и даже в некоторой степени коварной.
      - Приятного аппетита, - пожелал он, поднялся из-за стола, нацепил шляпу и низко надвинул ее на глаза. В голове у меня щелкнуло:
      - Подождите! - я бросился за ним вдогонку, - Стойте же, я видел Вас раньше!
      Следом за незнакомцем в шляпе я вышел на веранду, но опоздал. Он пропал без следа, в очередной раз.
      Сама по себе эта неожиданная встреча ничего не значила, однако именно после нее события приняли печальный оборот.
      Полночи я не мог заснуть - в памяти постоянно всплывал таинственный незнакомец. Черточку за черточкой я воскрешал его образ, пока не увидел во всей красе. Никогда прежде ни одни человек не оказывал на меня такого сильного впечатления, я словно был околдован и не мог заставить себя не думать о нем.
      Утро для меня наступило раньше обычного и причиной тому послужили громкие взволнованные голоса в коридоре, среди которых доминировал чей-то уверенный голос, отдающий распоряжения. Похоже, я остался единственным человеком в "Старой мельнице", кто не понимал, в чем дело. В халате и мягких тапочках я вышел из комнаты.
      Противоположный конец длинного коридора человек в форме констебля огораживал желтой лентой.
      - Простите, мэм, что происходит?
      Миссис Клэр окинула меня удивленным взглядом - пожилая сплетница, еще более неприятная и сморщенная без толстого слоя косметики и в домашнем платье, искренне недоумевала, как я мог проспать такое событие. Если бы она знала, о чем я размышлял ночью!..
      - Умерла Бонни Рид! Ночью, - миссис Клэр закатила глаза и прижала сухую, похожую на птичью лапку, руку к впалой груди, - Полиция полагает, что это убийство.
      В голове не укладывалось:
      - Мисс Рид? Умерла?
      Констебль быстро разогнал зевак и мне удалось ненадолго приблизиться к заграждению.
      - Вам нельзя здесь находиться.
      - Я журналист.
      Но констебль, критически оглядев мой халат и торчащую из-под него полосатую пижаму, остался непреклонен, и я вернулся к себе, пытаясь осознать, что глуповатая, но милая и жизнерадостная Бонни Рид, еще вчера допекающая меня своими капризами, вдруг... умерла. Ни с того, ни с сего, просто была, и нет ее больше.
      Я просидел на кровати никак не меньше получаса, как в дверь осторожно постучали и голос горничной сообщил, что меня ждут в спальне умершей.
      Подходя к желтому ограждению, я трепетал и ликовал одновременно. Мне дадут написать о трагедии уникальную статью с места событий или предъявят обвинение в убийстве? Внутренний голос, что некоторые люди зовут совестью, ядовито осведомился, как давно я успел стать таким циником, что уже через полчаса после смерти знакомой мне девушки сочиняю о ней статейку?
      - Филипп Фелтон? - я тихо прикрыл за собой дверь и кивнул, - Я инспектор Гаррисон.
      Я с возрастающим волнением пожал протянутую жилистую крепкую руку.
      - Мне следует предупредить Вас, что детали дела не должны покинуть пределы этой комнаты и тем более попасть в прессу.
      Я торопливо заверил его в своем содействии и сразу же завалил его вопросами:
      - Ее убили? Но кто? Как?
      Инспектор недовольно нахмурился и кивнул в сторону окна:
      - Мой... коллега Вам все объяснит.
      Я повернулся к второму действующему лицу этой странной постановки и едва не подпрыгнул от неожиданности - в ореоле из слепящих лучей восходящего солнца рядом с кроватью стоял высокий человек в сером костюме. На сей раз без шляпы.
      - Это я просил Вас позвать, - он шагнул мне навстречу и сразу же приобрел более ясные и приземленные очертания, - Я плохо разбираюсь в людях и, раз уж мы почти знакомы, Ваше участие может оказаться полезным.
      Однако я не был настроен столь же оптимистично:
      - Кто Вы, позвольте узнать?
      Мужчина немного растеряно переглянулся с инспектором Гаррисоном:
      - Я? Волонтер.
      Ответ еще больше меня запутал:
       - Как Вас зовут?
      - Джулиус.
      - Это имя или фамилия?
      - Это профессиональный интерес или праздное любопытство?
      - Попытка познакомиться.
      Мистер Джулиус, кем бы он ни был, задумчиво поджал губы и после непродолжительного молчания изрек:
      - И то и другое.
       Я предположил, что это был ответ на мой вопрос, хотя ясности он не внес. Я по-прежнему не понимал, зачем я здесь, и странное поведение мистера Джулиуса только добавило мне головной боли:
      - Простите, но причем здесь я?
      - Уважаемый...
      - Фелтон. Филипп Фелтон.
      - ФФ? Чудесное имя, - Джулиус очевидно сбился с мысли и снова на некоторое время замолчал, - Взгляните на тело.
      Он резко окинул простыню, и нашим взорам открылась неприглядная картина внезапной смерти. Бледное до синевы лицо девушки было до неузнаваемости искажено гримасой ужаса. Судя по положению тела, смерть застигла бедняжку врасплох - мисс Рид вскинула руку, точно пытаясь отгородиться от чего-то, что нам неведомо.
      - Причина смерти - остановка сердца, - пояснил инспектор Гаррисон, - Она умерла мгновенно.
      Я не сводил глаз со сведенных судорогой пальцев девушки.
      - Вы журналист, Фелтон, - напомнил о себе Джулиус, - Вы наверняка помните всех постояльцев, их повадки и привычки. Чтобы избежать паники, мы сначала поговорим с Вами.
      - Вы полицеский?
      Инспектор насмешливо хмыкнул в густые усы.
      - Для начала давайте прогуляемся и Вы расскажете мне, какой была мисс Бонни Рид.
      Мы покинули пансионат сразу после того, как я торопливо переоделся.
      Пение птиц и ласковые лучи августовского солнца уже не могли вернуть мне былого расположение духа. сельская идиллия дл трещину, обнажив суровую, беспощадную к чужим страданиям реальность. рядом размашисто шагал мистер Джулиус, человек-загадка.
      - Я не из полиции, - без предисловий заявил вдруг он, и я почти не удивился неожиданной смене темы. видимо, для него не существовало начала и окончания беседы, только ее фрагменты, расставленные им в произвольном, понятном лишь для него, порядке.
      - Так кто же Вы?
      - Энтузиаст. Доброволец, - я терпеливо переждал ожидаемую паузу, точно пластинку в граммофоне заело, - Вы были близко знакомы с погибшей?
      - Погибшей? Она была убита?
      - Да или нет?
      - Нет, - и пояснил, - Мы познакомились в пансионате, изредка беседовали ни о чем. Понимаете ли...
      - Разные интересы.
      - Именно, - мне стало легче от того, что он меня понимал.
      За неторопливым разговором, мало походящим на допрос, в моем конечно, понимании этого слова, мы дошли до горбатого мостика. Я рассказал, что видел Бонни в последний раз, возвращаясь с утренней прогулки.
      - Да, я тоже заметил Вас с моста. Отличный фотоаппарат.
      - Бонни умерла от страха? - мне вспомнился вчерашний разговор в гостиной, - Это вообще возможно?
      - Вы не представляете себе, мой дорогой Филипп, сколько в мире возможных вещей.
      Я обстоятельно поведал обо всех жильцах "Старой мельницы", благо обладал неплохой памятью и вниманием к деталям. Но мне показалось, что Джулиус меня не слушает.
      - Простите, это все важно, о чем я говорю?
      Он рассеянно поправил шляпу и улыбнулся знакомой мне улыбкой - самым уголком рта.
      - Прошлым днем вы обсуждали подозрительную смерть женщины из деревни.
      Я был поражен его осведомленностью:
      - Да, черт возьми! Но откуда Вы узнали?
      - От надежного человека, - уклончиво ответил Джулиус.
      Я сразу же решил, что это адвокат. Кто еще мог быть связан с человеком, помогающим полиции?
      - Однако призрак несчастного мельника здесь не причем.
      - Вы уже говорили только я не понял, что Вы подразумеваете под этим выражением?
      Джулиус резко остановился, так резко, что я по инерции прошел вперед еще метров пять.
      - Идемте на мельницу, - и без промедления сменил направление движения.
      Отчего-то мне не пришло в голову ослушаться. Признаться честно, я был заинтригован до предела. Журналистский нюх уверено вел меня след в след за новым знакомым, и я доверился ему.
      Мельница знавала лучшие времена, вероятно, после смерти владельца ее совсем забросили.
      - Где у нее лопасти? - озадаченно спросил мистер Джулиус, задрав голову к небу. Я позволил себе легкую усмешку:
      - Она водяная, Смотрите, у нее колесо в воде.
      Проявляя подобную осведомленность, я от души надеялся, что продолжать не придется, ибо это было все, что я знал об устройстве водных мельниц.
      - В любом случае нам нужно смотреть все помещения, сколько бы их не оказалось. Вы ничего не чувствуете?
      Я старательно принюхался, но не почуял ничего, кроме специфического речного запаха.
      - Нет.
      - Неудивительно.
      Не проронив более ни слова, Джулиус толкнул дверь и та, к нашему удивлению, оказалась незапертой.
      - А мы имеем право... - заколебался я, на что Джулиус неожиданно зло сверкнул насыщенно-карими глазами:
      - Конечно, имеем. Тем более жертв может стать больше. Уж поверьте мне.
      Мне ничего не осталось, кроме как принять его приглашение и пройти внутрь первым. Первое помещение напоминало дикую смесь кладовки и гостиной. От пыли засвербело в носу. Давно здесь никого не было, наверное, мы первые за последний год.
      - Что мы ищем?
      - От страха можно умереть, Филипп, если страх имеет облик.
      Я задумался, вспоминая, на какой из моих многочисленных вопросов он ответил. Вспомнил и заинтересовался:
      - Что Вы имеете в виду?
      - Очень просто. Вы боитесь темноты, банкротства, смерти, но разве Вы умрете от этого? Мгновенно, испугавшись до инфаркта?
      Я медленно покачал головой.
      - А если бы на Вас из-за угла выскочила бешеная собака с оскаленной пастью?
      В его словах была логика, и я с ними был в чем-то согласен. Страх, чтобы убить, должен как-то выглядеть, что-то из себя представлять.
      - То есть Вы хотите сказать, что мисс Рид напугал человек?
      - Отчасти.
      Джулиус замолчал, словно бы прислушиваясь. Его внимательные темные глаза выискивали что-то, я же не замечал ничего особенного, впрочем, это первая мельница в моей жизни, увиденная изнутри.
      Мой спутник сдвинулся с места, и я, невольно подражая ему, принялся методично осматривать помещение. Дждулиус дотрагивался до всего, до чего мог дотянуться, даже до истрепанного ковра на полу. Мне стало интересно:
      - Что Вы делаете?
      - Изучаю место преступления.
      Я только присвистнул - вскрытие еще не проводилось, а он уже уверенно заявляет об убийстве. Бонни могла отравиться или действительно умереть от сердечного приступа, однако Джулиус точно читал мои мысли:
      - Патологоанатом не ошибся с причиной смерти. Сердечный приступ. Наша же задача, как бы сказать, - он беззвучно пошевелил тонкими губами, - Обнаружить причину причины смерти.
      Определенно, этот человек не переставал меня удивлять.
      Однако он не нашел того, что искал или надеялся найти, а я тем более потерпел в этом деле фиаско. Мы вернулись, храня молчание, обратно в пансионат. Возле крыльца нас поджидал угрюмый инспектор Гаррисон. Джулиус спросил:
      - Кто?
      - Виола Элиот.
      - Когда?
      - Предположительно одновременно, плюс-минус полчаса. Тело нашли в ванной комнате.
      Я поспешил вмешаться:
      - Тело? Какое тело?
      - Мисс Элиот, - вместо инспектора ответил Джулиус, - Мне жаль, но я предполагал подобное.
      Мисс Элиот была теткой Бонни Рид, тенью таскавшейся за ветреной девушкой, с хладнокровием ящерицы выдерживая ее темперамент.
      - Боже мой... Неужели и ее тоже убили?
      Инспектор бросил на Джулиуса гневный взгляд из-под нахмуренных кустистых бровей, на что тот покачал головой. Я не понял смысла их обмена жестами - я был потрясен и сокрушен.
      - Мистер Фелтон, Вы были в курсе, что мисс Рид и мисс Эллиот были сводными сестрами?
      Вопрос инспектора застал меня врасплох:
      - Нет! Но разве теперь это важно?
      - Невероятно важно, - сурово отрезал Джулиус, - Невероятно.
      
      На несколько долгих дней я был отстранен от расследования и был вынужден терпеть бесконечные пересуды взволнованных постояльцев и скучные однообразные допросы полицейских. Самого меня официально допрашивали лишь раз, но мне хватило и того. По пансионату расползались жуткие истории про неупокоенный дух хозяина мельницы. Я держал в уме фразу Джулиуса о том, что мельник не при чем, и удивлялся внезапно проснувшейся суеверности и истеричности людей, еще вчера считавших себя цивилизованными и просвещенными. В частности это касалось адвоката Эндрю Картера. Я лично оказался свидетелем отвратительной сцены, когда мистер Картер затеял ссору с инспектором.
      - Вы не имеете права возбуждать дело и держать нас здесь взаперти! - кричал он, - Эти чертовы женщины умерли естественной смертью!
      - Наши эксперты утверждают обратное.
      - Пусть ваши эксперты катятся к чертям! Я буду жаловаться!
      Возмущение адвоката, в сущности, были оправданы, но меня смутила горячность, с которой он отстаивал свое мнение. Горячность, которая ранее в нем не присутствовала.
      Однажды после обеда я вновь был удостоен чести быть приглашенным во временный штаб полиции, где встретил мистера Джулиуса в компании букиниста из Лондона. Я поприветствовал их.
      - Добрый день, Филипп. Вы, вероятно, удивлены, застав здесь Вашего соседа?
      Букинист снисходительно улыбался.
      - Мистер Ллойд оказал нас услугу, опознав обрывок бумаги, найденный в камине одного из постояльцев.
      Я осторожно взял в руки бумагу, обгоревшую по краям, и сразу же подумал о том, что камин летом не топят. Кто-то сжег бумагу намеренно.
      - Что здесь написано? - символы оказались мне не знакомы.
      - Что-то очень древнее и очень могущественное, - туманно выразился мистер Ллойд.
      Джулиус нацепил шляпу и схватил со стола маленький кожаный чемоданчик:
      - Идемте, Филипп, мне понадобится Ваша помощь.
      Я не знаю, почему тогда согласился пойти с ним. Из любопытства, внезапной привязанности или страха сказать "нет"? Однако выбор был сделан, путь наш лежал в сторону мельницы, и шестое чувство подсказывало мне, что финал близок.
      К удивлению моему, у дверей стоял мрачный констебль в каске. При нашем появлении он выгнул грудь колесом и глухим, точно доносившимся из пресловутой каски, голосом доложил:
      - Подозрительных личностей не обнаружено, сэр!
      Джулиус рассеянно кивнул и прошел мимо, я за ним.
      - Что мы ищем теперь? - спросил я, не особо надеясь на ответ. Его и не последовало.
      Джулиус скинул шляпу, поставил чемоданчик на пол и заходил по комнате. Я почувствовал себя лишним и по собственному почину отправился гулять по мельнице. Одна из дверей привела меня туда, где, как я полагал, жернова перемалывали зерно и получался белый порошок, из которого хозяйки пекут аппетитную сдобу. Я с интересом осмотрелся, впрочем, не решаясь что-либо трогать, пока не услышал требовательный голос:
      - Филипп"!
      Вернувшись назад, я заметил некоторые перемены, а именно - потрепанный ковер, еще недавно лежащий под ногами, рулоном лежал у стены, а в воздухе витала пыль. Мой компаньон был сосредоточен и крайне серьезен, что изрядно меня встревожило.
      - Знаете ли Вы, почему полиция прибегла к моим услугам? - как бы между прочим поинтересовался Джулиус. Я пожал плечами:
      - Откуда мне знать, Вы же не говорите.
      - Потому что полиция не в состоянии справиться вот с этим.
      Я посмотрел под ноги - на грубо окрашенных досках белым мелом был нарисован двойной круг с вписанной в него пятиконечной звездой. Края рисунка пестрели неизвестными мне знаками-закорючками. Несмотря на нелепость чего чертежа, он наводил на определенные мысли.
      - Теперь понимаете?
      - Понимаю, но лишь то, что кто-то, вероятно преступник, психически невменяем или специально насмехается над следствием. Боже мой, от псевдо оккультных каракуль еще никто не умирал.
      Закончив свою обличительную речь, я пересёкся глазами с Джулиусом и стушевался. В его взгляде читалось разочарование и обидная снисходительность. В остальном же он предпочел сделать вид, что ничего не слышал:
       - Духов великое множество, и не все они злые. Это весьма глубокая тема и мы не станем ее касаться, по крайней мере, сейчас. Наш маг в точности прорисовал пентакль. Посмотри, по краю внутренней окружности вписаны та называемые "божественные имена". Не советую произносить их вслух. Сама звезда опоясана символами добрых духов-защитников. Все, казалось бы, предусмотрено, однако горе-заклинатель кое-что не учел. Он не замкнул круг защитным знаком, и поэтому призванная им сущность до сих пор на свободе. Я ведь предупреждал, что будут еще жертвы? Тварь не успокоится, пока не насытит свой голод. Повезло, что днем люди в относительной безопасности.
      Я не верил своим ушам:
      - Вы с ума сошли? О чем Вы толкуете? Колдовство, духи, заклинания, - я спохватился, - Постойте, Вы же говорили, что Мельник...
      - ... не при чем. И это так. Бедолага умер окончательно и бесповоротно.
      - Нет, ну все. Я ухожу, - и я действительно пошел к выходу, но обманчиво спокойный голос остановил меня у самого порога:
      - А я-то надеялся, Вы мне поможете.
      - В чем? - я обернулся, - Нужно найти и наказать убийцу, а не играть в волшебников.
      - Убийца не проблема. Инспектор Гаррисон уже к утру назовет Вам его имя, но убийства не прекратятся, Филипп. Помогите мне, другого такого человека, как Вы, мне не найти.
      - Что Вы собираетесь предпринять?
      - Ничего особенного. Останетесь - увидите, - и Джулиус приподнял уголок губ в подобии дружеской улыбки.
      Я сколь угодно долго мог убеждать себя, что дело не в откровенной лести и не в примитивной наживке "останетесь - увидите" и уж тем более не в том, что я хоть на секунду поверил в эту мистическую чушь, однако я остался, чтобы своими глазами все увидеть и после сказать - ну я же был прав!
      Ждать пришлось долго - целых восемь часов. Констебль принес нам обед, но Джулиус к нему даже не прикоснулся, обмолвился, что это собьет физический настрой. Уже спустя первые четыре часа я искренне пожалел о своей сговорчивости:
      - А разговаривать Вам тоже нельзя?
      - Отчего же, можно.
      - Тогда почему Вы молчите?
      - Вы ни о чем не спрашиваете.
      Я приуныл, ведь все равно от него не дождешься вразумительных ответов. Подумав немного, я все же спросил:
      - Зачем я Вам нужен?
      Джулиус пошевелился на стуле, отчего луч заходящего солнца упал на его лицо, придавая густо-коричневым глазам медный блеск:
      - Чтобы меня спасти, - он посмотрел в окно, - Солнце садится. Слушайте меня, пожалуйста, внимательно. От того, все ли вы сделаете правильно, будет зависеть моя жизнь и жизни невинных людей.
      Я пообещал быть внимательным, и Джулиус продолжил:
      - Я подготовлю все к ритуалу призыва и войду в транс. Что бы Вы не увидели и не услышали, Филипп, как бы ужасно это ни было, не убегайте. Как только начнет затухать последняя свеча, разбудите меня, каким угодно способом, но я должен прийти в себя до того, как свечи погаснут. Вам все ясно?
      - Ясно, но... Вы ведь это уже делали?
      - И не раз.
      - Кто же был с Вами до меня?
      Джулиус задумчиво пошевелил губами и просто сказал:
      - Кошка.
      Я не понял, смеяться мне или плакать:
      - Кошка?: Но как? Что с ней стало?
      - Кошки, Филипп, очень умные и чувствительные существа, но, увы, не вечные. Милли умерла от старости.
      Оставшееся время я размышлял о том, что призван сегодня заменить почившую кошку. Оптимизма то не прибавляло.
      Окончательно пал духом я, когда Джулиус резво подскочил со стула и хлопнул в ладоши:
      - Пора!
      Он задернул шторы и повернулся ко мне:
      - Сядьте вон на тот стул и наберитесь терпения. Если Вы заснете - нам конец.
      Это "нам" не укрылось от моего внимания. Теперь не ясная еще угроза нависла и над моей головой тоже. Я послушно сел и стал наблюдать.
      Джулиус скинул пиджак, оставшись в темно-сером жилете и белой накрахмаленной рубашке, и без стеснения опустился на четвереньки. Мелком, извлеченным из недр чемоданчика, он старательно, словно школьник на грифельной доске, прорисовывал едва видимые в сумраке знаки по краям уже начерченного кем-то круга. Изредка мужчина отстранялся, любуясь делом рук своих, и пояснял:
      - Я замкнул круг вызова в нескольких местах так, чтобы в него можно было попасть, но самостоятельно выбраться нельзя. Если бы Вы хоть что-нибудь понимали, то непременно оценили бы гениальную простоту моей затеи.
      После этого Джулиус расставил по углам звезды пять коротких толстых свечей неожиданно белого цвета, в то время как я, признаться, ожидал черного или красного цветов. Впрочем, я мог ориентироваться лишь по бульварным романам средней руки. Мне о многом хотелось спросить, но, предвидя такой поворот, Джулиус приложил палец к губам и, запалив по очереди все свечи, торжественно вошел в круг.
      Сердце мое замерло.
      Однако я слишком много читал. Ни грома, ни молний, ни иных проявлений гнева небес не последовало. И все же жуткая тишина, тени на окнах, легкое потрескивание свечей, но, более всего, неподвижный силуэт мужчины в белой рубашке, наводили страх гораздо более иррациональный, нежели я мог себе представить. За полчаса воск свечей лишь едва оплавился. Я начал непроизвольно покачиваться, погружаясь в дрему, как вдруг две свечи одновременно погасли. В комнате заметно похолодало, и непонятно откуда взявшийся сквозняк зашевелил волосы на затылке. Словно кто-то дохнул в спину холодным воздухом. Так я впервые почувствовал страх. Погасла третья свеча, и фигура заклинателя наполовину погрузилась во мрак. Я помнил его наставления, но уже с трудом представлял себе, как стану их исполнять, потому что я слышал. Тихий шелест, так ползет змея в траве, шепот, как сквозь толстое стекло, и гул. Гул все нарастал, и вместе с затуханием четвертой свечи Джулиус закричал. В этом крике мне сквозила нечеловеческие боль и страх. Я боялся даже представить, что с ним происходило и что он чувствовал. Воздух сгустился вокруг него, корчащегося в центре нарисованного круга, и вновь повисшая тишина была полна отголосками стихшего вопля.
      - Что мне делать? Скажи, что мне делать?
      Естественно, он не ответил. То, что показалось мне обманом зрения, проступало четче, то сливалось с телом Джулиуса, то словно бы выныривая из него. Я покрылся холодным потом. В чернильной темноте мельницы остался гореть лишь один слабый огонек. Последний маяк.
      Джулиус снова закричал, перемежая отчаянные вопли со словами на древнем языке. Я был близок к тому, чтобы разрыдаться от бессилия.
      Огонек свечи затрепетал, угасая. Я испуганно вскрикнул, ворвался в круг и, обхватив Джулиуса за пояс, вместе с ним упал на пол. Уже в полной темноте...
      
      Спустя полчаса.
      Мои познания в медицине никуда не годились, а зов о помощи остался без ответа. Искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, увы, были единственным, что я сумел предпринять. Джулиус не шевелился и едва заметно дышал. И без того светлая кожа его приобрела восковую бледность, влажные от пота волосы свернулись в завитки на лбу и висках и казались почти черными в лунном свете. Я не решился подходить к свечам. Пережитый ужас еще бродил в моей крови. Я сидел, привалившись к стене, и голова моя была пуста и легка.
      - Мистер Фелтон! Мистер Джулиус! Мистер Фелтон!
       Я подскочил к окну и с радостью Робинзона Крузо замахал людям из полиции.
      Мы были спасены!
      
      Вряд ли тогда я мог внятно объяснить, что произошло, но, по счастью, этого и не понадобилось. Видимо, инспектор Гаррисон был в курсе всего, и лишь я один чувствовал себя не в своей тарелке, впрочем, судя по выражениям лиц, бравые констебли тоже испытывали неловкость.
      Джулиус пришел в себя по пути к пансионату, я заметил это первым, однако он был настолько слаб, что не смог или не пожелала со мной разговаривать.
      - Мы заперли мерзавца в его спальне, - сообщил Гаррисон, - Но он совсем плох. Не в себе.
      Джулиус с трудом присел на носилках и даже сделал попытку спустить вниз ноги, но был остановлен бдительной медсестрой из местного персонала.
      - Я должен с ним поговорить, узнать. Он должен мне сказать.
      Инспектор обратился ко мне:
      - Вы свободны, Фелтон. Благодарю за сотрудничество.
      И скоро я остался один, словно и не было ничего. Острое чувство обиды захлестнуло меня, и, кроме того, мне было безумно интересно, к какому результату привело наше ночное предприятие. Так я промучился не более получаса, после чего решительно направился за объяснениями. И что самое удивительное, меня выслушали и проводили в другую комнату, этажом выше!
      - Вы хотите знать, кто убийца, Филипп? - Джулиус удобно развалился в кресле с видом человека, выполнившего свой долг, - Смотрите.
      Я робко огляделся, встревоженный его едкой интонацией, и почти сразу натолкнулся взглядом на скрюченное тело в углу. Адвокат Эндрю Картер навеки замер с вытаращенными от страха глазами и широко раскрытым в немом крике ртом. Я отвернулся.
      - Что с ним случилось?
      - Зло вернулось. Зло всегда возвращается, - Джулиус указал мне на соседнее кресло, - Перед Вами человек, убивший троих - мисс Элиот, мисс Рид и самого себя.
      В беседу вступил инспектор:
      - Подозреваемых было мало, и нам не составило труда изучить их биографии, поднять старые связи. У покойного мистера Картера несколько лет назад был роман с мисс Элиот. Известно так же, что закончился он резко и весьма неприятно для обеих сторон. Картер преследовал женщину, слал письма и тому подобное и, не добившись расположения, начал угрожать.
      - Иными словами, мотив прост как мир, - подключился Джулиус, - Но каков способ! Наш преступник приобрел на редкость правдивую рукопись одного вряд ли Вам известного исследователя оккультизма. Тут как нельзя лучше приключилась история с таинственной смертью у мельницы, вспомнились деревенские сплетни. И Картер решает расправиться с обидчицей с помощью сил, неподвластных людям. Сам он при этом остается вне подозрений. Да и о каких подозрениях может идти речь, если бы женщина умерла от остановки сердца. Но Картер кое-что упустил.
      У мисс Элиот была сводной сестрой мисс Рид, незаконнорожденной дочерью их общего отца. Волосы или что-то другое, взятое для "приманки" духа, сыграли с мисс Рид злую шутку. Испугавшись, убийца спрятал свои художества под ковром, потому что, опасаясь Вас, бродящего кругом с фотоаппаратом, не успел их уничтожить. Кстати, Вы проявляли снимки? Нет? Займитесь этим в самое ближайшее время, возможно, на них мы увидим много интересного.
      Я машинально покивал, однако смысл слов доходил до меня с опозданием. Дух, Картер, сестры. Все это словно дурной сон.
      - А Мельник?
      - Что Мельник?
      - Женщину из деревни убил его призрак?
      Джулиус от души расхохотался:
      - Не городите чепухи, Филипп! Нет, конечно.
      - А эта истории про собачий вой и жуткие вопли той ночью? - я не собирался сдаваться.
      - Не верьте всему, что слышите, верьте тому, что видите сами.
      Я покосился на мертвеца в углу:
      - Так что же с ним случилось?
      Джулиус на редкость легкомысленно отмахнулся:
      - Умер от страха. Я боролся с духом и победил, но тот перед тем, как исчезнуть, явился перед хозяином. И убил его, - и добавил жестче, - Так оно и бывает. А Вы что хотели? Заигрывать со злом опасно, а пытаться им управлять - смертельно.
      
      Утро, наконец, наступило, но оно не было больше таким же, что и всегда. Я стоял возле открытого окна, на постели лежал собранный чемодан.
      - Уезжаете? - в комнату без стука вошли. Я кивнул:
      - Да. А Вы?
      - Уезжаю, я свою работу выполнил.
      Джулиус встал рядом и посмотрел в окно, на полоску реки и одиноко возвышающуюся над ней мельницу.
      - Было приятно иметь с Вами дело, Филипп. Я, по сути, оказался поблизости случайно, но ничуть о том не жалею.
      Пол заскрипел под его шагами
      - И, к слову, Джулиус - это имя.
      Я словно очнулся ото сна, ведь сколько не отгораживайся, реальность все равно рано или поздно прорвется наружу, и некоторые вещи лучше принять такими, какие они есть. Я схватил чемодан и выбежал вон:
      - Стойте! Стойте! - он остановился, едва сойдя со ступенек крыльца, - Кто теперь будет помогать Вам?
      - Не знаю, - мужчина нахмурился, - Заведу другую кошку.
      - Не надо кошку, - встретившись с ним глазами, я выпалил, не раздумывая, - Хотите, я поеду с Вами?
      Джулиус озорно улыбнулся:
      - "И не убоюсь я зла"?
      - Так хотите или нет?
      Он поправил шляпу, помолчал немного и протянул руку:
      - Джулиус Олдридж. Приятно познакомиться.