Еще раз о проблеме московских диаспор

(Интервью для "Литгазеты")

Самая сегодня взрывоопасная проблема – межнациональных отношений – за последний месяц «рванула» дважды – в небольшом саратовском городке Пугачеве и в многомиллионной Москве, на Матвеевском рынке. Увы, не первый и не последний раз. Причем надо сказать, что внешние проявления этих взрывов – бытовые драки и поножовщина, изнасилования, как это было в Москве, просто неприязнь людей различной национальности – все это лишь самые верхушки явления, зачастую никак не отражающие сути вполне реальных конфликтов, носящих отнюдь не эмоциональный характер.
Можно сколько угодно негодовать по поводу бездействия властей, усугубляющего проблему, но этот тот случай, когда простых и выполнимых рецептов не существует. Проблема слишком глубокая и серьезная, чтобы решать ее с помощью простых, всем понятных, но оттого не более эффективных лозунгов – от «отгородить забором» до «тотальной зачистки рынков». Кстати за последние 8-10 лет рынки в Москве «зачищали» множество раз по множеству поводов. Но факты говорят о том, что численность диаспор в Москве приближается к 1,5 миллионам, а если учесть, что члены диаспор – это чаще всего сильные, здоровые, нестарые люди, к тому же хорошо организованные, то не стоит удивляться, что в той же Москве они занимают до трети рабочих мест, а в некоторых сферах приложения труда их положение носит почти монопольный характер. Причем, все хорошо знают, чем занимается таджикская диаспора, чем азербайджанская, а чем китайская. Для того, чтобы бороться с организованной монополией, властям не надо изобретать какие-то неправовые «велосипеды», но, как известно, наши российские законы невыполнимы, и поэтому любые меры оборачиваются насилием и беззаконием.
Конечно, наводить порядок на рынках необходимо. Однако это не должно приобретать характер кампанейщины, когда без разбору летят головы и правых, и виноватых. Есть конкретный случай с конкретным насильником нерусского происхождения – ну так вот для нашей полиции вполне конкретное дело, совершенно не требующее наказания «заодно» более трехсот совершенно непричастных к этому делу людей, пусть и тоже нерусского происхождения. К чему подобные зачистки? При них, под каким бы предлогом они не проводились, больше всего страдают наиболее уязвимые простые работяги, добывающие свой не слишком богатый хлеб достаточно тяжелым трудом, к которому, прямо скажем, совсем не рвутся наши коренные столичные горожане. Попав под очередную «раздачу» они уедут, приедут другие, а проблемы не только останутся, но и будут усугубляться. Потому что за ними стоят совершенно объективные и потому трудно преодолимые обстоятельства. По сути дела, эти проблемы отражают несовместимость двух миров, совершенно по разному организованных, а не войну отдельных людей.
Как это показали наши исследования, этнические диаспоры в российских регионах образуют компактные общины, тесно связанные общим землячеством, культурой и языком, располагающие высоким уровнем самоорганизации и сложившимися механизмами защиты своих интересов во взаимоотношениях с властными структурами регионов РФ. Их жизнь, благополучие, в первую очередь, экономическое в  гораздо меньшей степени зависит от социально-экономических «волн» в жизни российского государства, подъемов и спадов, потому что они во многом более самодостаточны, больше, чем обычные россияне, полагаются на свои собственные силы и взаимную поддержку, чем на помощь государства с его раздаточными функциями. Они даже лояльнее к политике властей, меньше склонны ворчать и жаловаться на тяжелую жизнь. Зато значительно сильнее их зависимость от правоохранительных органов, с которыми они часто контактируют и стремятся влиять на принимаемые этими органами решения.  Часто механизмы этого влияния носят криминальный характер,  больше, чем в половине случаев подобных контактов, нужное для членов общин решение достигается с помощью взятки.
При том, что у всех на устах эксцессы в небольших городках – Кондопоге, Пугачеве, и др. - наиболее сложная ситуация в отношениях между диаспорами, коренным населением и органами государственной власти складывается в Москве, других мегаполисах. В условиях недостаточной и не всегда работающей правовой базы, жизнь этнических диаспор слабо регулируется российским законодательством, что создает очаги внеправовых отношений, имеющих зачастую достаточно сложный и разветвленный характер. Часто этнические группировки образуют своего рода «государства в государстве», порождая цепочку коррупционных отношений, нелегального или запрещенного бизнеса, включая распространение наркотиков и контрабанды. В определенной степени, этнические диаспоры живут по своим неписанным законам, демонстрируя солидарность и взаимоподдержку своих членов. Это обеспечивает им не только выживание в сложных условиях жизни и работы в чужой стране, но и, зачастую, существенные социальные преимущества перед коренными жителями, редко готовыми к солидарным действиям. Как результат, диаспоры в состоянии выстраивать сложные формы «особых» отношений  с представителями государственной власти, федеральной и муниципальной, с правоохранительными органами, оказывать влияние на принятие тех или иных решений.
В итоге этноэкономический конфликт выходит на уровень этнического лоббирования в органах местной законодательной власти, а также разрастается до актов противостояния этнических сообществ и некоторых (как правило, силовых) структур государственной власти. Характерный пример – юг Краснодарского края, где неформальная местная «партия власти» часто формируется на базе и под диктовку лидеров этнических диаспор, обеспечивая диаспорам преференции в бизнесе, земельном обороте и других и высокодоходных видах деятельности. Это особенно характерно в настоящее время Москвы, Петербурга, для юга Краснодарского края, особенно района Сочи и прилегающих к нему районов, как горных, так и прибрежных, где можно ожидать ужесточения конкуренции за «освоение» больших инвестиционных потоков. Кроме того, этнические диаспоры оказывают существенное влияние и на материально-имущественное расслоение россиян.
Используя свои лоббистские возможности, фактор высокой самоорганизации, представители диаспор нередко занимают в обществе высокие статусные позиции, входят в число самых состоятельных людей города, приобретают дорогое жилье и земельные участки. По своим поведенческим характеристикам и социальным установкам, диаспоры демонстрируют значительно более высокий уровень солидаризма на почве землячества и общего этнического происхождения, способность к самоорганизации, что нередко  дает им значительные социальные преимущества. Это порождает негативную реакцию коренного населения, видящих в данных процессах нарушение базовых принципов социальной справедливости. Особенно в этой связи характерен контраст между поведением диаспор и поведением коренного населения российских регионов, как правило, глубоко атомизированного  и ориентированного лишь на самый ближний круг общения.
Хотя иногда и случаются проблемы и взаимные конфликты между поколениями диаспор, однако около двух третей опрошенных готовы рассчитывать на помощь и поддержку «старожилов». В отношениях между общинами различного этнического происхождения также преобладают мирные, взаимоуважительные формы существования. Причем чем больше город, тем больше конфликтов и конкуренции между различными группами диаспор, что связано как с факторами экономической конкуренции, так и с социокультурными факторами.   Особенно острой выглядит ситуация в Москве и других мегаполисах. Для некоторых из общин, характерна определенная самоизоляция от коренного этноса, игнорирование местных  обычаев и праздников, негласное неприятие браков с людьми иной национальности. Подобные механизмы служат дополнительным фактором национального сплочения общин.
Все это говорит о том, что за обостряющимися отношениями между диаспорами и коренным населением стоит конфликт сохранившегося в своей активной фазе  традиционного типа общинных отношений и посттрадиционного российского общества, находящего в состоянии полного или частичного распада прежних форм организации жизни. Увы, и наша власть, решая свои сиюминутные задачи, делает все возможное и невозможное, чтобы у коренного населения российских городов все инстинкты и механизмы самоорганизации умерли и «никогда больше не отрастали». Между тем только самоорганизация россиян, возвращение реальной жизни к местному самоуправлению, безнадежно задушенному в той же Москве, как нигде более в стране, - только это способно противопоставить активности диаспор встречную активность горожан.
Все репрессивные меры, без которых, конечно, тоже не обойтись, это меры-однодневки. Вспомним, как ругали Лужкова с его «дикими» рынками, на которых процветал криминал, но вот его уже три года нет у власти, а при новом мэре, неутомимом борце с мелкой торговлей, численность и влияние диаспор выросло минимум на треть. Все призывы кого-то отделить, обнести проволокой – все в «пользу бедных» и рассчитаны на крайне недалеких слушателей, любой эксперт без труда докажет практическую невозможность подобных мер. Бороться с коррупцией внутри нашей власти, особенно в силовых структурах? Да, конечно, но и эта борьба ничего не даст при пассивности и разобщенности горожан.