Просто Человек Гл. 2

    Палата Нели   Кауфман,  девятилетней дочери  Эрнеста Самуиловича, находилась в святая святых Кесаревской больницы, а именно глубоко под землёй, где под официальным зданием  располагалась  оборудованная новейшей медицинской техникой  секретная клиника.
  Наверху, в муляжном здании пациенты, сгрудившиеся на койках в коридорах, поговаривали о подземной чудо-лечебнице, но большинство всё же считало, что это только красивая легенда.
 Врачи, конечно, знали доподлинно о её существовании, но каждый из них подписал бумагу, и у каждого из них были дети( бездетных по известным соображениям не брали), и таким образом их молчание по этому поводу было гарантировано. 
  Неля Кауфман после операции по пересадке донорской почки проходила период адаптации, который проходил очень тяжело, то есть попросту говоря, организм девочки отвергал инородный орган.
  Состояние ребёнка не улучшалось, её мучили головные боли, сильная слабость, отсутствовал аппетит.
 Периодически в течение суток ей ставили капельницы с различными поддерживающими растворами, витаминами и лекарствами. Более того, специальный аппарат дублировал функцию подвергнувшегося  "бойкоту" органа.
  За ней ухаживала высоко квалифицированная медсестра, которая сумела поддерживать здоровье девочки, если не в хорошем, то хотя бы в стабильном состоянии.
 Медсестру эту одобрил сам Кауфман, сказав, что он вполне доверяет ей свою дочь.
 Однако у женщины серьёзно заболела мать, и она взяла отпуск на неделю за свой счёт, чтобы ухаживать за ней.
  Перед Артуром встал вопрос, кем заменить её на это время. 
Опытных и высоко квалифицированных сотрудников в больнице было предостаточно, но пикантность ситуации  заключалась в следующем.  В верхнем корпусе больницы появилась новая медсестра лет двадцати, красивая высокая блондинка, по имени Алла, длинные, стройные ноги которой произвели на Артура ошеломляющее впечатление.
Узнав в ходе собеседования, что она не замужем и без детей, Артур взял её на работу, нарушив устное распоряжение Михаила. Он, правда, не решился определить ей место работы в скрытом корпусе, потому что такое грубое нарушение режима, сразу бы бросилось в глаза персоналу, и, поскольку она работала в основном корпусе, где находилась всё время на виду, а он в специализированном, ему никак не удавалось толком с ней пообщаться. 
Он только несколько раз переговорил с ней на ходу, и это лишь сильнее разжигало его чувственность.
    Когда он задумался о замене медсестры, мысль об Алле прошила насквозь  всё его существо.
 Один день Алла работала с медсестрой на пару. Вечером последняя сказала  Артуру в приватном разговоре: " Девушка она неглупая и кое что знает, но одну её оставлять с этой техникой рановато.  Лучше взять опытного работника."
 "Хорошо, - кивнул Артур, - пожалуй, так и сделаю. А вы с завтрашнего дня уходите в отпуск."
  Когда дверь за медсестрой закрылась, пред Артуром возникла дилемма: взять ли опытную медсестру  или очаровавшую его белокурую нимфу под своё крыло.
  Он мысленно представил сияющую улыбку Аллы и подумал: " Ох уж эти бальзаковские женщины, вечно они молодых и красивых притесняют."
  Он распорядился вызвать девушку к себе.
 " Одна управишься с этой девчонкой?" - спросил он когда Алла явилась в его кабинет.
"Конечно," - ответила она и улыбнулась своей чарующей улыбкой.  В её глазах светились игривость и симпатия к Артуру, и он нутром почувствовал, что она всё понимает.
  "Сегодня днём ещё поработай в паре, а завтра с утра заступишь на сутки самостоятельно," - глухо проговорил Артур и уткнулся в бумаги, лежащие на столе.
 Алла отработала весь день со сменщицей, и когда Артур спросил последнюю о девушке, то она сказала, что новенькая весьма способная и полностью готова. " А скажи, что нет, - подумала она, - так ещё прикажет вторую смену подряд с ней ишачить."
  И со следующего утра Алла ухаживала за Нелей Кауфман одна.  Они быстро сдружились, девушка читала ей книжки, смотрела с ней мультфильмы, ей даже удалось уговорить ребёнка поесть.
 Артур несколько раз на дню заходил в палату и весело заговаривал с Нелей, при этом постоянно поглядывая на Аллу, хлопотавшую у капельницы.
   Вечером Артур разговорился с Аллой и пригласил её к себе в кабинет.
Алла не спросила зачем, она лишь с тревогой взглянула на дверь палаты Нели и неуверенно произнесла: " Её нельзя оставлять."
" Вечером ей обычно ставят капельницу со снотворным..."
"Ребёнку?" улыбка дрогнула на губах Аллы и исчезла. Лицо её приняло серьёзное сосредоточенное выражение как будто она с усилием вспоминала что то. 
" Она ведь не грудная, - сказал Артур, - и это не совсем снотворное, что то вроде успокаивающего. Девочка спит и показания прибора всегда стабильны. Можешь мне поверить. Мне поручено лично наблюдать за ней, и я несу полную ответственность за её здоровье. Это ведь дочь самого Кауфмана."
" Ах да, - кивнула Алла, и её личико вновь расцвело и глаза засверкали. - Нина Михайловна говорила."
 Артур улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. Артур скользнул взглядом по груди девушки, угадывавшейся под расстёгнутым верхом халата и ощутил приятное волнение.   
 Он чувствовал, что нравится девушке, и это возбуждало  его ещё больше.
  Пока Алла ставила капельницу, Артур вышагивал взад вперёд по коридору, изредка поглядывая на часы.  Он отпустил охранника час назад, съездил за вином и фруктами, отключил телефон, убрал лишний свет, оставив несколько софитов в виде канделябров, установленных на стенах и испускающих мягкий розовый мигающий свет.
  Когда Артур ввёл Аллу в кабинет, она на некоторое время замешкалась, с интересом разглядывая обстановку.
" Живут же люди!  Не то что у нас в приёмном отделении,  - произнесла она с некоторой грустью в голосе. - А картины подлинники?"
" Разумеется."
Её особое внимание привлёк  морской пейзаж.
"Айвазовский?" - спросила она.
" Нет, - Артур загадочно улыбнулся, подошёл к Алле, обнял за талию. - Рембрант. "Христос во время шторма на Галилейском море", начало семнадцатого века. Подлинник."
"Стоит, наверное, кучу денег?"
" За всю жизнь столько не заработаешь, - он привлёк её к себе, ощущая её горячее,  крепкое, стройное тело и упругую грудь.  Алла не пыталась отстраниться, только тело её немножко напряглось, а голова в нерешительном ожидании склонилась. Артур принял это движение за покорность. Её шелковистые локоны щекотали его ухо, он вдохнул их аромат и, кажется, мгновенно опьянел.
Он нашёл губами её трепещущие губы, она ответила и на некоторое время они застыли в жарком неистовом поцелуе. Алла крепко обхватила Артура за талию, и он сквозь шёлк рубашки почувствовал жар её застывших в сладострастной судороге рук.    
    Пальцы Артура, словно жившие отдельной жизнью, начали расстёгивать халат девушки, они прикоснулись к её груди, настолько налитой свежестью, что не нуждались в бюстгалтере.
Бросив халат на стул, Артур уложил Аллу на диван и трясущимися пальцами, снял с себя одежду.
   Он целовал её грудь, кончиками языка ощущая налитые возбуждением  и покрытые мурашками соски.
 Ладонь его нежно коснулась её живота, мягко опустилась вниз. Подушечки пальцев нащупали едва уловимый велюр трусиков, проникли внутрь, ощущая её мягкий пушок и достигли  тёплый влажный цветок её сокровенной плоти. Алла напряглась всем телом, тихо простонала и крепко сжала ноги.
  Артуру снял с девушки последнюю призрачную преграду, и они соединились в одно целое пылающее страстью и извивающееся от безумного удовольствия существо.
  Испив чащу наслаждения до дна, они, уже одетые, некоторое время сидели  на диване, обмениваясь малозначительными репликами, каждый из них внутренне переживал и осмысливал, что с ними произошло. 
 Артур встал и подошёл к бару и приоткрыл дверцу, из за которой блеснул ряд бутылок с причудливыми этикетками.
" Тебе шампанское, или  Шато Лафит, красное?" - спросил он.
" Лучше соку, - ответила она. - Мне ведь ещё дежурить."
" Есть апельсиновый, - Артур достал упаковку с соком, плоскую бутылку, два стаканчика и
  поставил на стол.  - Обожаю виски, разведённый с апельсиновым соком."
Тело Аллы напряглось, и она приподняла голову с валика дивана, лицо её мгновенно затмило облако озабоченности.
" Не беспокойся, - рассмеялся  Артур. - Тебе я налью чистый сок. Виски я разведу себе. Надо признаться он крепкий даже для меня."   
 Лицо девушки побелело, она встала с дивана и испуганным взглядом уставилась на Артура.
"Господи, - прошептала она. - Я же, кажется, не развела."
" В чём дело! - взволнованно произнёс Артур. - Объясни толком."
" Снотворное в упаковках надо было разводить, - пролепетала она, - В бутылке стояло уже разведённое, а в упаковках..."
Артур  схватил Аллу за руку и крикнул: "Бегом к ней!"
  Они ворвались в палату и первым делом взглянули на показания прибора и с помертвевшими лицами посмотрели друг на друга.
 Трясущимися руками Артур выхватил мобильный и сделал вызов.
 " Делай же что нибудь! - крикнул он Алле. - Чего ты стоишь!"
" Я не знаю, что делать," - Алла закрыла лицо руками и заревела.
" Алло, - закричал Артур, - срочно дежурного врача  в десятую спец отделения. Всех врачей сюда, которые только имеются, срочно!"
Артур отключил связь и взглянул на плачущую Аллу  и раздражённо крикнул:
 " Перестань реветь! Сейчас придёт врач, и не дай бог он хоть слезинку увидит на твоём лице. - Он подскочил к ней и схватил её за подбородок. - Ты поняла? Сейчас же возьми себя в руки."
Когда появился врач, Алла уже овладела собой, только лицо её было бледным, а взгляд - растерянным.
 Врач тщательно осмотрев ребёнка, поднял тревожный взгляд на Артура и сказал:
- У неё не просто потерян пульс, у неё остановка сердца...
- Кардиостимулятор! - крикнула Алла.
- Не в этом случае, - печально произнёс врач. - Не тогда когда уже мозг отключился, потому что это состояние в простонародье называется смерть...
- Как же так, - пролепетала Алла. - Разве может так быстро...
- В том то и дело, что не может так быстро умереть мозг, мгновенно после остановки сердца, - врач вперил жёсткий взгляд в медсестру. - Да и пульс вряд ли упал мгновенно. Насколько вы оставляли её?
- Оставляла? - с расширенными от ужаса глазами словно в беспамятстве повторила Алла.
- Ясное дело, - крикнул врач, багровея. - Я даже не спрашиваю, а точно знаю, не могу сказать только насколько, но думаю не менее часа. Я слава богу, кое что смыслю в температурах тела.
- Я вышла не надолго, не помню сколько, но недолго! - Алла тоже перешла на крик, который больше был похож на визг. - Что с того?
- Если бы вы, милейшая, находились здесь безотлучно, то заметили бы падение пульса и вызвали бы врача в момент, когда можно было провести реанимационные процедуры, и она осталась бы жива. Речь, уважаемая, здесь идёт о грубом нарушении своих обязанностей, повлёкших за собой смерть ребёнка.  Так что я вам очень советую заявить точно, где вы были и почему отлучались?
- Меня вызвал Артур Филиппович, - всхлипывая сказала Алла, - я у него в кабинете и была.
Артур гневно посмотрел на неё и крикнул в бешенстве:
- Чего ты несёшь!  Хочешь на меня повесить? - он повернулся к врачу и хрипло произнёс. - Она прибежала к моему кабинету и сказала, что влила ей по ошибке неразбавленное снотворное и пациентка умирает,  ну я бегом сюда и сразу позвонил.
- Ах вот как! - крикнула Алла, и в глазах её замерцал холодный огонёк ярости. - Он заманил меня к себе, закрыл дверь и изнасиловал!
- Довольно! - крикнул врач. - С вами будут разбираться другие. 
- Петрович, -  голос Артура пресёкся, он сразу весь обмяк, плечи опустились, взгляд потух и стал жалким, как у провинившейся собаки, ожидающей наказания от хозяина. - Петрович, - дрожащим голосом проговорил он, - мы виноваты, конечно, но кто же мог подумать, что так получится?  Можно уладить как-нибудь это дело?
- Уладить? - проворчал врач и устало вздохнул. - Ты как себе это представляешь, Артур? Думаешь, я подпишу ложное заключение.  И не подумаю. Она дочь Кауфмана, и Клим почему то его очень ценит.  Я в эту тему не сунусь.  Единственное, что могу, это дать вам ещё пол часа на размышления, чтобы вы хотя бы показания согласовали, а то совсем некрасиво выглядите.  А потом я должен доложить Климу Тимофеевичу.
- Почему? Разве это не моя прерогатива как главврача?
- Эх, Артур, ну какой ты главврач? Ты просто любимчик Клима, и ты страшно облажался.
Я должен сообщить, а то ещё с вами загремлю.  Вы, ребята, веселились,  сами и отдувайтесь.  Кстати, время пошло, тик так!
 С этими словами он удалился.
       Через час тревожного ожидания в палату вошли Клим Тимофеевич и Михаил. 
Оба одетые в безукоризненные костюма, но лица были хмурые и небритые.
Лютым, пронизывающим взглядом Клим уставился на Артура и произнёс:
- Что скажешь?
Затем он сказал Михаилу: - Я с девочкой переговорю в коридоре, а ты, с ним здесь.
Клим и Алла вышли.
 Михаил с развороту врезал Артуру в солнечное сплетение, тот вскрикнул и согнулся пополам. Михаил навесил ему кулаком  в печень. Артур упал и скорчился на полу.
- Объясни, говнюк, почему от тебя всё время одни проблемы? - в задумчивости спросил Михаил. Артур силился что то произнести, но получив удар ногой в живот, снова скрючился и застонал.
  -  Подними его! - приказал вернувшийся с Аллой Клим.
Михаил рывком поставил Артура на ноги и ещё раз ударил в солнечное сплетение. Тот упал на колени и, задыхаясь от боли, прохрипел со слезами на глазах. - Клим Тимофеевич, пожалуйста, не надо больше!
- Довольно, Миша, передохни,  - устало произнёс Клим и уставился на поверженного немигающим взглядом. - Подружка твоя говорит, ты её к себе вызвал, запер там и оприходовал против её согласия. Это так?
- Врёт она! - крикнул Артур. - Говорю же, она прибежала ко мне сказать, что девчонке плохо, ну и мы сразу сюда бегом.
- А вот она говорит, что на столе стоит бутылка виски, апельсиновый сок и два стаканчика, и главное, на диване остались... противно произносить, - Клим оглянулся на Аллу и брезгливо поморщился.
- Да! - крикнула Алла. - На диване остались мои трусики, розовый велюр с тремя сердечками на ... ну в общем на этом самом месте...
- Пошли! - рявкнул Клим  и схватил медсестру за руку. - Посмотрим! 
Михаил схватил Артура за шиворот и словно куклу потащил вслед за удаляющимся Климом.
 Они ворвались в кабинет. Клим осмотрел обстановку и взглянул на диван.
- Возьми своё сокровище! - крикнул он Алле, и она, подскочив к дивану, сжала в ладони свои трусики. Михаил выхватил их из руки Аллы, развернул и продемонстрировала Климу три розовых сердечка.
Клим подал знак - Михаил пристегнул Аллу  к ручке двери наручниками, подошёл к Артуру и ударил ему сзади под коленный сгиб. Артур рухнул на колени.
- Ты хоть понимаешь, что ты наделал? - спросил Клим Артура.
- Кто мог знать, что эта глупая девка забухает лошадиную долю снотворного... - истерично завопил Артур.
- Заткни его! - крикнул Клим.
Михаил ногой ударил Артура в спину, и когда тот откашливался, засунул ему в рот трусики.
- Нет, ты не понимаешь, что ты наделал, - глухо произнёс Клим. - Я вижу, что нет.  Кауфман мне дороже, чем тысяча таких идиотов как ты.  Но он из неустрашимых, его ничем не запугать, на свою жизнь ему плевать, я знаю таких типов, с ними можно только если держишь за самое чувствительное место. Это была его дочь. Когда он узнает, что мы её здесь уморили, то он для меня навсегда потерян. Мучай, пытай, угрожай, закуй в кандалы - его уже ничем не проймёшь. Он с радостью сдохнет, лишь бы только проект не осуществился. Это будет его месть.  Значит остаётся только одно: не сообщать ему столько сколько возможно. Подберём девчонку, внешне похожую, голос подделаем, и будем устраивать сеансы по скайпу.  Но для этого нужно обеспечить полную секретность.
Петрович наш человек, проверенный тополь. У него трое детей, в школе, которую курирует Михаил. Он пасть не раскроет. Девчонку эту я не знаю, хотя она, судя по знаку, тополь, но времена пошли такие, что и тополям можно не всем доверять.  Миша, дай ему ствол с одним патроном.  Вот что, голубчик, замочишь её, и будем считать, что хотя ты сильно нагадил, но признал свои ошибки и готов исправляться.
      Михаил достал пистолет, вынул обойму и вручил Артуру. Тот выплюнул кляп  и тяжело дыша, переводил безумный взгляд с Клима на Михаила и обратно,однако упорно избегал смотреть на Аллу, хотя чувствовал её пристальный взгляд на себе.
- Нет, нет, - наконец не выдержала она, - нет нужды это делать.  Я буду молчать, потому что ведь и сама виновна. Не буду же я в самом деле рассказывать о том, что по моей вине погиб ребёнок.
- Конечно, не скажет, - взмолился Артур, - не дура же она.
- Стреляй, - тихо сказал Клим и посмотрел на часы. - Не выстрелишь через минуту, мы уйдём, и за тобой приедут другие. И на моё крылышко тогда не рассчитывай. Осталось пятьдесят секунд.
 Лицо Артура одеревенело, зрачки расширились и глаза словно остекленели; он повернулся к жертве, дрожащей рукой поднял пистолет и целил ей в голову.
Алла смотрела ему в глаза, но его взгляд, холодный и отчуждённый, был направлен  ей в лоб. Аллу охватил ужас.
- Вы в самом деле решили меня убить? - крикнула она. - Вы же разумные люди, зачем вам это! Я умею держать язык за зубами! Скажи им, Артур, много я тебе про себя рассказала?
- В самом деле, - машинально произнёс он, - практически ничего.
- Теряем время, - безразличным тоном произнёс  Клим. - Забери ствол у этого слизняка.  Он упустил последний шанс.
   Михаил подошёл к Артуру, но тот, целя Алле в лоб, нажал на спусковой крючок.  Раздался холостой щелчок.  Михаил вырвал у оцепеневшего Артура оружие и убрал в кобуру под полой пиджака. Клим и Михаил переглянулись с довольными улыбками.
 Артур опустился на пол и зарыдал, закрывая лицо руками.
 Михаил снял наручники с медсестры и сказал:
- Теперь поняла, что с тобой будет, если хоть слово промолвишь о девчонке. Она жива и всё с ней в порядке, ясно!
- Конечно! - закивала медсестра.
-  Теперь будешь работать в этом блоке, зарплата двойная. Сейчас иди в палату и жди дальнейших распоряжений.
Алла поспешила удалиться.
- Ладно,  вставай, - Клим хлопнул по плечу сидящего на полу Артура. - Придурок ты, конечно, но всё же наш человек!