Шестнадцать

      Знаете, мне всегда казалось, что шестнадцать лет — это оптимальный возраст. В шестнадцать лет можно быть кем угодно, от забитого книжного червя-социофоба до стервозной дамочки. В шестнадцать ещё не поздно быть ребёнком, но уже не рано знакомится с взрослой жизнью и её обязанностями. В шестнадцать можно жить, как вздумается, мечтать, о чём вздумается, быть кем угодно, ведь в это время человека едва ли можно причислить к какой-либо возрастной категории. В шестнадцать мы ещё достаточно живо воспринимаем действительность и искренне интересуемся ею, потому это прекрасное время для приключений и исполнения желаний. Шестнадцать лет — красивый возраст, чтобы умереть, ведь незавершённая книга это всегда интересно. А ещё слово «шестнадцать» приятно на слух.
      Сейчас мне шестнадцать лет. И знаете, я не чувствую, что это какой-то особенный возраст. Хотя это чувство, появившееся как раз на мой день рождения и не исчезнувшее до сих пор, наверное, стоило бы назвать вторым рождением, однако я всё равно остаюсь такой, какой и была. Несколькими летами раньше я подсчитала, сколько лет мне будет, когда человеческую цивилизацию настигнет конец. Оказалось, что к декабрю две тысячи двенадцатого мне стукнет шестнадцать. Тогда я подумала, красиво было бы умереть в шестнадцать лет. Но за окном уже весна две тысячи тринадцатого, а пресловутая человеческая цивилизация всё ещё жива. Неужели за этот год, которого я ждала всю свою сознательную жизнь, не случится ничего запоминающегося?..