Воспоминания об отце. 4. Рассказы отца о себе

    Далее мне придется излагать параллельно его рассказы о себе и мои личные конкретные воспоминания, относящиеся к тому же времени, иначе будут постоянные расхождения в хронологии и путаница.

    Системно рассказывать о своем прошлом он начал лишь в конце жизни, когда ЖИТЬ уже не мог, оставались одни воспоминания. Упоминания о событиях начального периода его жизни были короткими, случайными, и мне нечего добавить к этим обрывкам, лишь только отослать к его «автобиографии», относящейся к началу его жизни.

    Совсем маленьким мальчиком - лет 4-х, -  он пришел с матерью на берег реки Белой, где женщины деревни Сарышево, его родины, полоскали белье с мостков. Мать занялась бельем, а он смотрел, как с близкого яра парни с разбегу прыгают в воду. Смотрел-смотрел, а потом сам поднялся на яр, разбежался и прыгнул! Его еле спасли. Этот случай он рассказал как пример детской психологии.

    В его родной семье постоянно недоедали и часто голодали. Отец его пил, дети еще не могли зарабатывать. Однажды подростком, движимый голодом, он украл у башкирца барана из стада и притащил домой. Все дети были голодные, и мать приняла барана. Когда она разливала суп и раскладывала мясо, младший братишка отца Симка (Симон) жадно смотрел и выкрикивал:
- Мне жирненького, жирненького!
    А отца терзали страх и совесть, и он не мог есть. Воспоминание об этом случае мучило отца всю жизнь, и чем дальше, тем сильнее. Как напьётся,  так и плачет о том, как он барана украл.

    В 16 лет отец пошел работать батраком куда-то на Волгу, за сезон заработал 3 рубля и принес матери. За 3 рубля тогда можно было корову купить! К рассказу этому он добавил комментарий: по его мнению, Советская власть здорово перегнула, запретив после Революции батрачество. Батраки работали летом, спали на сеновалах, их неплохо кормили, и они могли что-то заработать. Многие из этих в основном неграмотных людей не имели никаких других возможностей для заработков.

    Сестра Ирина как-то спросила его, сознательно ли он перешел из царской армии на сторону Революции. Вот его ответ:
-Нет, я тогда ничего не понимал. Но меня инстинкт пригнал к «красным». А тут еще армия распадалась, начались митинги, массовое дезертирство. У нас появился комиссар от большевиков, у которого на одной ноге вместо сапога была подвязана какая-то калоша. Узнав, что я грамотный, он дал мне почитать книжку Бухарина «Азбука коммунизма». Узнав из этой книги, что такое «прибавочная стоимость», и поняв механизм эксплуатации и ограбления народа, я два дня ходил, тряс кулаками и кричал:
- Ах, проклятые буржуи!
    За этим комиссаром я и пошел за большевиков.

    После демобилизации он работал и учился на рабфаке в Оренбурге. Ему уже было за 20 лет. Однажды знакомый предложил ему познакомиться с хорошей девушкой и упомянул, что у девушки есть свой отличный дом, каменный, доставшийся ей по наследству. Отец закричал:
- Как дом? Так она буржуйка?! Да ни за что! - и наотрез отказался знакомиться. Мне он об этом со смехом рассказывал, уже будучи пожилым человеком, нахлебавшимся за жизнь нужды «пО-уши».

    Однажды я спросила его, как он познакомился с мамой. Его рассказ:
- Мы учились на рабфаке и жили рядом с общежитием педтехникума, где жили одни девчонки. Летом они имели привычку, раскрыв окно, сидеть на подоконнике и петь, наигрывая на гитаре. Это была тогда единственная музыка. Патефоны появились гораздо позже. Вот и твоя мама этим занималась. Она пела хорошо! А я был деревенский дурак, и для меня это было чудо! Она еще была и красивая, и вся в кудряшках. Я стал подходить и с ней заговаривать и шутить. А потом записку ей написал, что я её люблю… так и познакомились.

    Они поженились в 1923-м году, когда закончили учебу, в самый голод 21-го – 23гг. Только поженились, как вдруг к ним явилась мать отца с целым выводком детей. Оказывается, отец его скоропостижно умер с перепою, старший брат Александр удрал из дома и пропал, в Поволжье начался лютый голод, мать собрала оставшихся детей и отправилась с ними пешком в Оренбург к Егорушке.

    Конечно, мои родители их приняли, куда же было деваться? Рассовали детей, куда смогли, кого постарше – на работу, кого -  на учебу на казенный кошт. С ними остались только мать, сестра Наталья и младший братишка Михаил. К ним присоединилась еще младшая сестра мамы Галинка. Всю эту компанию отец взял с собой в Казахстан, куда был направлен на работу.