Воспоминания об отце. 7. Продолжение

    В школу я пошла с 6-ти лет, т.к. уже свободно читала и считала. Весь букварь был у меня уже прочитан. Поэтому я сразу без малейших трудов пошла на «отлично». Тогда не было цифровых оценок. Мою первую учительницу, полную немолодую женщину, звали Таисия Яковлевна, но все дети звали её «Таисякыльна», и я думала, что её так и зовут.

    Эта «Таисякыльна» имела привычку на уроках пить чай. И некоторые девчонки приносили ей из дома пирожки и печенье. Я стала просить маму, чтобы она испекла пирожки. Она очень удивилась:
- Какие пирожки? Зачем они тебе?
    Я объяснила. Мама рассказала отцу, который в это время работал завучем начальной школы. Я уже училась в 3-м классе. После этого Таисякыльна больше чай на уроках не пила, а я слышала, как папа тихо рассказывал маме:
- Ну, я ей задал пирожки!
    Вскоре я шла из школы с рёвом, встретила у ворот маму.
-Что случилось с тобой?
- Я получила «плохо»!
-За что же?
    Я показала свою тетрадку по русскому языку.

    До сих пор помню (!), что нужно было сделать упражнение, добавив в слова окончания, отмеченные точками. Исходя из смысла фразы, я сделала её во множественном числе: «из колхозов, из совхозов посылают в города обозы». Учительница исправила мне в единственное число, и получилось нелепое предложение: «из колхоз, из совхоз посылают в города обоз». И закатала мне «плохо». Мама нахмурилась, взяла мою тетрадку и ушла, ничего мне не сказав. «Плохо» мне отменили, но за 3-й класс я похвальной грамоты не получила. А на 4-й класс меня перевели в другую начальную школу.

    Однажды зимой в Илеке был гололед, очень редкое там явление. Вокруг школы замерзла огромная лужа, вроде катка. Дети играли на этом льду, и я растянулась на нем, кувыркалась, пыталась ползти на животе, потом на спине, потом лежала на скользком, прозрачном льду, блаженно раскинув руки и, зажмурив глаза. И вдруг что-то почувствовала. Открываю глаза и вижу папу, который стоит надо мной и молча на меня смотрит. Я виновато поднялась, но он ушел, ничего не сказав.

    Как-то  летом он зачем-то пошел в школу и позвал меня с собой. В школе было тихо, сумрачно и пахло краской. Мы вошли в его кабинет завуча. Он достал из стола жестяную коробочку с красками и кисточками и протянул мне, сказав: «Вот тебе подарок». Потом отпустил меня. Я побежала к своей подружке Вере Красовицкой. У неё нашлась книжка – раскраска, и я стала самозабвенно раскрашивать прорисованные для этого картинки. Но тут меня ждало разочарование. Раскрасила одну – получилось некрасиво. Другую – то же самое. Мне казалось, что это случайность, я постараюсь и следующая получится красивой, но ничего так и не вышло, и я потеряла к краскам интерес навсегда.

    В порядке личного отступления отмечу, что у меня с рождения не было способностей к искусству. Я совсем не умела и не могла научиться рисовать. Мама была рукодельница и учила меня вышивать, и я даже увлеклась и много часов жизни потратила на это занятие, но все мои вышивки получались некрасивые, мне самой очень не нравились. Пыталась и вязать, но вязка у меня почему-то получалась стянутая, грубая. Какая-то у меня рука была по-мужски тяжелая.