не люблю поезда

Не люблю поезда.  Никогда не любил…
Проснулся я от нежданного тёплого дыхания,  приятно обдувающего мою макушку.  Вернее, приятным этот тёплый ветерок был до тех пор, пока я не вспомнил, что в купе я еду один, а дверь надёжно заперта.  И вот тут то мой мозг решил действовать. Я вскочил с постели и приготовился орать благим матом от ужаса. Предо мной,  хлопая большими голубенькими глазками, стояло некое чудо и бесконечно удивлялось моей неожиданно агрессивной реакции.  Он так постоял тихонечко, минуты две-три, видимо, давая мне отойти от шока, а потом тихонечко прошептал:
- Вы извините. Я не хотел вас напугать. Честно-честно. Мне просто было так холодно, я думал, что вы меня согреете, - на этих словах сие существо попятилось к двери. 
Я смотрел в эти огромные голубые глазки, которые резко стали влажными и ещё более огромными. Я был уверен,  что он сейчас просто разрыдается. И тут моё доброе и человеколюбивое сердце не выдержало. Я резко сел на кровати и окликнул чудовище, которое уже успело безо всякого шума открыть до этого безбожно скрипевшую дверь и выйти из купе, бормоча свои извинения.  Он тут же перевёл взгляд на меня и, немного помедлив, заскочил обратно, захлопнув дверцу.
-  Ну, и что же ты здесь делаешь? -  спросил я, уставившись на него,  аки Ленин на бревно. Он немного помедлил, явно собираясь с мыслями,  а потом тихонечко ответил:
- Мне просто было очень холодно. Я подумал, что вы меня согреете… - он перевёл взгляд на свои руки, прекрасно понимая, что это было вовсе не то, что я мечтал услышать. Но я не собирался останавливаться.
 - Я имею ввиду – что ты делаешь в поезде? Как ты сюда попал?
- Это длинная и неинтересная история, - с улыбкой сказал он, посмотрев на меня. Вот только улыбка эта была уж очень натянутая.
- У нас ещё много времени, не правда ли? – сказал я, приобнимая его.
И тут он вцепился в мою руку, прижался ко мне всем телом и посмотрел в мои глаза своим безумным, ошалелым взглядом потерянного щенка.
- Вы тёплый.  Хороший.
- Ну так всё таки? – не унимался я.
- Я здесь очень давно.
- Как давно?
- Почему люди всегда такие любопытные? Ведь, бывают вопросы, ответы на которые лучше не знать… - прошептал он, уставившись на соседнюю койку. 
- Ответь мне, неужели это так трудно? Может, я смогу тебе помочь.
- О, ты мне и так помогаешь, - он снова заулыбался, посмотрев мне в глаза.  От этого взгляда по спине у меня пробежал холодок, а во рту пересохло так, будто я уже года два не брал в рот ничего жидкого, -  ну, да ладно. Раз тебе так хочется это знать, то я расскажу.
Он уселся поудобнее, почти умостившись на мои колени, откинул с волос прядь непослушных русых волос и начал свой рассказик.
- Я жил до этого в маленьком городке. Мама умерла, папа начал пить и избивать меня. В общем,  всё как у всех. В один прекрасный день я встретил чудесную девушку.  Её звали Юлия. Она была старше почти на пять лет и не воспринимала меня всерьёз. Я посвящал ей стихи, ради неё научился кое как играть на гитаре.  В конце концов она меня приняла. Уж не знаю, была это жалость или банальное издевательство, но зато теперь я мог не отходить от неё ни на шаг. Мне казалось, что ей это даже нравится.  А потом я как-то зашёл за ней в её квартиру, и увидел Юлю, а рядом пистолет, капли крови и записку, в которой говорилось,  что в этом нужно винить меня и только меня. Я побежал куда глаза глядят. Вначале думал руки порезать, а потом понял, что найдут, что смогут спасти.  И тогда я просто положил голову на рельсы и стал ждать ближайшего поезда…
Когда он кончил свой рассказ, я понял, что по моей спине ползают орды мурашек. В блёклом ночном свете я мог явственно видеть шрам, пересекающий всю его шею, который был до этого спрятан за русыми прядками.
- И… и что ты такое? – я поймал себя на мысли,  что начал заикаться. Сейчас всё это больше напоминало розыгрыш, подстроенный моими глупыми дружками.
-  Призрак, дух, нявка – называй как хочешь, - с той же детской улыбочкой проговорил он.
 - Почему я? – внутри меня уже назревала волна истерики, которая готова была вырваться за стены дамбы здравого смысла и смести на своём пути город сознания.
- Поезд мне сказал, что ты хороший.
-  Ты разговариваешь с поездами? – вот тут я не смог сдержать истерический смешок.
- Ну, с поездом,  с вагонами.  Ты их не слышишь, но на самом деле они все живые.  Я люблю этот поезд. Здесь все очень добрые.  Они не оставляют меня одного, разговаривают со мной. Я был на других поездах, но там, обычно, вагоны неразговорчивы, а иногда и просто грубы. А тут хорошо, -  он положил мне голову на колени и тут встрепенулся, - а можно я с тобой тут останусь? На одну ночь.  Пожалуйста!
Пусть эти глаза и не живые,  но мне их всё равно безумно жалко.  Я кивнул, и он тут же забрался под одеяло,  уложив головку на подушку. Я приобнял его и приготовился погрузиться в сон, но тут меня выдернул из дремоты его тихий шёпот. Из-за стука колёс он казался ещё более тихим и мне приходилось прислушиваться, чтобы уловить хоть какие-то слова.
- А знаешь, ведь духом быть очень неприятно. Мы не чувствуем ни ветра, ни дождя, ни тепла, ни жары. Только вечный холод и пустота, - на этих слова он повернулся ко мне. – Некоторые заполняют эту пустоту ребячествами – пугают людей,  крадут у них мелкие вещички – всё, что могут унести; некоторые помогают людям, спасают их от смерти. А я например , - он посмотрел в мои глаза и с лёгкой улыбкой произнёс, - а я убиваю людей…
- Спасибо тебе. Теперь мне гораздо теплее, - прошептал он, доедая моё, ещё бьющееся сердце…