Детская логика

(на фото: вид на библейский Арарат из нашей лоджии)

С улыбкой вспоминаю какими были мои племянники в детстве – они выросли у меня на глазах.  Мой брат Карен и его жена Оля закончили киевский авиационный институт, отработали  три года по направлению в Нефтеюганске, как было положено в СССР, и переехали к нам в Ереван. Их сыну Геворгу тогда было три года. Малыш вошел в квартиру и стал весело носиться по всей территории – квартира у нас большая, благодаря лоджии.
- У нас в Нефтеюганске была одна комната, а здесь ему просторно, - объяснила Оля.
Малыш вслед за дедом вошел в ванную.
- Мама, - услышали мы громкий крик, - вода голубая!
- Там вода была мутная, - грустно сказала Оля, - так что купаться в той воде было для него наказанием и теперь он боится воды.
- Мой внук не может бояться воды, - сказал дедушка, - я знаю как его лечить.
Он их отвез на море.
Сначала на пляже малыш не хотел раздеваться, но увидел, что дед разделся и лег на песок, последовал его примеру. Дед играл с внуком, у них с самого начала установились доверительные отношения. Затем дед взял его на руки и вошел в воду, окунулся, не выпуская мальчика из рук, и вышел из моря. Малышу это понравилось. Дед немного потоптался на берегу и снова вошел в море.
Когда они вернулись через три дня, мальчик каждый день требовал, чтобы ему наливали воду в большой таз – он садился в него и вспоминал море.

У деда, то есть у моего отца была машина «Победа». Внук садился в машину чем-то недовольный, но ничего не говорил.  Однажды он, сидя в машине, особенно внимательно смотрел по сторонам.
- Деда! – вдруг  воскликнул он, - такая машина только одна!
Видимо сначала он переживал, ему казалось, что машина у деда хуже, чем у других.
Сначала ему было трудно в садике – он не знал армянского языка. Мы стали замечать, как он украдкой, играя, повторял слова услышанные днем. А однажды мы заметили,  как блестят его глаза – он понял, о чем мы говорили, а мы специально говорили на армянском.

Я испекла торт, украсила его ежевикой. Мы собирались пить чай, торт положили на стол, но стали что-то обсуждать и забыли о нем. Геворг очень хотел торт, но мы не замечали его нетерпения, он стал по одному брать ежевику с торта, захватывая при этом немного крема. Оля заметила первой, но лишь, когда малыш сьел почти все ягоды.
- что ты натворил?  Ты испортил торт, – негодовала Оля.
- Я виновата, - вмешалась я, сейчас разрежу торт, он ведь его хочет.
Мальчик радостно кивнул.

Прошло пару месяцев, Геворг уже освоился в саду. Утром собирается в сад, Карен завязывает ему шнурки на ботинках.
- Как тебе садик, нравится? – спрашивает отец сына.
- Меня один мальчик бил, - отвечает сын.
- Ты плакал?
- Нет, - хитро улыбаясь,  отвечает сын, - он плакал.

Прошли годы, в семье Карена родилась девочка Юля. Когда ей было около двух месяцев, родители решили всей семьей креститься. Наш дедушка жил в Эчмиадзине, в 20 км от Еревана, где находится резиденция нашего католикоса. Дед договорился со священником, что жил с ним по соседству, чтобы он провел обряд крещения в доме деда.
Священник согласился,  мы готовились, позвали гостей. Я испекла два бодьших торта: один белого цвета с безе и с белым кремом, другой шоколадного цвета из-за наличия в нем какао и шоколада. Племянник крутился возле меня пока я украшала торты.
- Я, этот коричневый не люблю, - сказал  он.
- А ты такой не ел, - сказала я.
- Не ел, но не люблю, - сказал он, но уже с сомнением.

Мы поехали к деду. Собрались  гости, пришел священник. Принесли таз, налили в него воды, священник влил туда миро. Во время обряда крещения он окунул туда малышку. Мы все ждали, что она испугается, но девочка с интересом следила за происходящим. Ее одели во все новое – она чувствовала себя в центре внимания.
Наконец все сели за стол. Я на балконе разрезала торты: обрезала края, делила на квадраты, клала в вазочки и тут поняла, что Геворг с нетерпением ждал сладкого. Он украдкой ел обрезки краев: и белого, и шоколадного.
- Угу, я и коричневый тоже люблю, - сказал он с полным ртом.

Оля на лето с детьми уезжала к своей маме в Усть-Ильимск. Они вернулись после очередной поездки. Юле два года. Я нарезаю помидоры для салата.
- Я не люблю помидоры, - решительно заявляет Юля.
- Она их не ест, - кивает Оля.
- Вы ели неправильные помидоры, - говорю я.
Юля смотрит удивленно. Я приношу помидоры другой формы: длинные и нарезаю их колечками.
- Смотри какая красивая попочка, - даю ей нижний кусок.
Она смеется и ест с удовольствием.

Через несколько дней она опять у нас. Я готовлю яичницу с помидорами.
- Я это не люблю, - возмущается Юля.
- И ты никогда ее не ела?
Она отрицательно качает головой.
- Яички ты любишь, - она кивает, - помидоры любишь.
Она опять кивает.
- Значит я люблю яичницу с помидорами, - делает она вывод.

Юлю оставили со мной и уехали по делам. Она возмущена, легла на пол и бьет ножками по полу, плачет. Осторожно обхожу ее, открываю свою тумбочку, она это видит – ей интересно, что там. Достаю оттуда лак для ногтей разных цветов. Она смотрит с любопытством, не плачет.
- Будем делать маникюр, - она садится.
- Какой цвет выберем? – Указывает пальцем.
Сажаю ее на стульчик – ее слезы уже высохли.

Юле три года. Мой двоюродный брат пришел к нам со своей девушкой. Они не хотят покупать свадебное платье, просят дать им платье нашей невестки. Девушка примеряет платье. Юля стоит и смотрит внимательно.
- Хочу такое платье, - Юля указывает пальцем и смотрит на свою маму.
- Вырастешь, выйдешь замуж, купим такое платье, - говорит Оля.
- Я замуж хочу! – топая ножкой, говорит Юля.

Оля прячет свою косметику, потому что Юля проявляет к ней интерес, иногда успевая «накрасить» губы. Однажды Карен успевает схватить Юлю за руку, когда та, похитив карандаш, хотела «подкрасить» глаза.
- Хочу быть красивой, как мама, - говорит Юля.
- Вырастешь, будешь красивее мамы, - говорит ей отец.
- Я сейчас хочу быть красивее мамы!

*****