Расследование. Часть 4

   Оставив «Мазду» на стоянке при гостинице, кивнул на ходу ставшему, уже  знакомым администратору и взяв ключ, медленно поднялся на третий этаж. Коридор встретил тихим матовым светом, уставшие за день ноги бесшумно утопали в тщательно пропылесосенной красной дорожке.
«Красная ковровая дорожка – ты прямо посол!»
«Ну, да, в определённой мере так оно и есть!»
   Уходя, оставлял открытым балкон и, теперь номер был наполнен прохладной вечерней свежестью. Зябко поеживаясь, закрыл балкон, на ходу скинул одежду на длинный диван и прошёл в ванную. Быстро наполнялась тёплой водой объёмное белоснежное пространство, Сергей Петрович, сидя на краю, молча смотрит в водоворот. Из нескольких причудливой формы бутылочек с разноцветными жидкостями выбрал наиболее пузатую с сильной кривизной, походящей на несколько больших мыльных пузырей, слипшихся друг с другом. Тягучая красно-бордовая жидкость потекла в колпачок, а из него под тугую струю, заполняя сверкающей пеной ванну.
   Долгожданно нырнул, с наслаждением ощущая, как тёплая ароматная вода укрывает с головой, заполняет каждую складку, каждый уголок его тела. Вынырнул, протёр глаза.
   Итак, что мы имеем?
Во глубине сибирских гор и лесов существует завод. Это первое.
   Пункт второй – завод совершенно непонятного профиля, потому, как конечная продукция неизвестна, хотя сырьё поглощает целыми железнодорожными составами. А, вот о составе сырья , можно уже сказать, кое-что определённое! Сырьё, если оно, на самом деле, сырьё, а не прикрытие чьей-либо, крупномасштабной аферы, так вот, сырьё, самое, что ни на есть настоящее и, прямо скажем, опасное – отходы химической и атомной промышленности, не хухры-мухры! Плюс  к отходам такого характера, что уже, само по себе – не шутка, так вот, прибавим к ним настоящие взрывчатые вещества, да, да, самые настоящие и обыкновенные – самый распространённый тротил, более редкостный динамит, особо опасный в обращении нитроглицерин, столь же, опасный и экзотичный тетрил и другие уже менее известные, но не менее занимательные изыски военной химии. Сюда же, к химической экзотике следует отнести и химическое оружие – зарин и зоман, фосген и иприт, ви-газы и ещё много всякого интересного доставляют на предприятие и, при том, не просто контейнерами, а железнодорожными составами! Сам видел, сегодня вечером! Так, что всем скептикам сразу даём отбой! Конечно, можно возразить, а откуда  у меня столь крепкая убеждённость, что в составе, разгружающимся сегодня у заводских складов, именно, что-нибудь, эдакое, взрыво-ядо-опасное, а не просто палёная водка, например?! Может, гонят мужики беленькую с самопальными коньяками, впридачу, налево и без лицензии, а ты тут голову ломаешь?!
   Ну, это так, всё весёлые разговоры внутреннего голоса, а на самом же, деле всё обстоит гораздо серьёзнее. Информация начальная по объекту была дана самая точная, если точной можно её именовать, учитывая сверхсекретность предприятия.
   В общем, это у нас пункт второй всё движется, который, повторим, звучит так – сырьё серьёзное, а на выходе… А на выходе икс с маслом!
Чернов вновь погрузился в блаженную теплоту ароматов…
   Сильные тёплые струи были нещадно. Сергей Петрович специально дал напор, характерный более для массажного кабинета, чем для расслабляющей атмосферы ванной комнаты. Пенная ванна помогла снять усталость, накопившуюся за три дня вживания в роль, и подарила приятное ощущение расслабленности, а душ продул словно насквозь.
   Чернов уже заканчивал обмываться, когда в дверь постучали. Наскоро вытеревшись, он накинул домашний халат  и, не спрашивая, повернул замок.
Лёгкий, едва заметный аромат яблони вскружил голову.
- А вы не спрашиваете, кто там! – на пороге стояла Анастасия.
Секундная пауза, чтобы собраться с мыслями.
- Извините, я только, что из душа… Не одет ещё, как следует…
                Конец четвёртой части.