Лялечка или ироническое размышление о нас, тружени

                Ирина Степановская               

                Лялечка,
                или ироничное размышление о нас, труженицах пера.
                Рассказ.
      



     Оля Иванова, после школы окончив педагогическое училище, вот уже лет пятнадцать работала парикмахером в дамском салоне. Запись к ней растягивалась на месяц, а то и побольше. И предпочитала  Лялечка брать клиенток не просто так, не с улицы, а по рекомендации полезных знакомых.
    Маленькая собачка до старости щенок. Лялечка безусловно подходила к этой категории. От природы будучи крошечного роста шатенкой, она красилась в  натуральную блондинку и носила туфли на высоких каблуках.
    -У меня от низких ноги болят, - заявляла она вопреки здравому смыслу и для убедительности воинственно топала маленькой ножкой. Ко всему прочему следует добавить, что Лялечкин муж трудился механиком в автосервисе, а дочка выросла уже настолько, что через год собралась поступать в то же самое педучилище.

    Лялечка зарабатывала прилично. А могла бы гораздо больше, но у неё был свой принцип – она никогда не брала клиенток сверх рабочего времени.
    -Извините, я занята, - твёрдо говорила она настойчивым дамам, снимала свой фирменный халатик, складывала инструменты и уходила.
    -Может быть, вы можете прийти на дом? –Клиентки подмигивали Лялечке на оба глаза.
-Нет. В свободное время я предпочитаю заниматься другим делом. – Дамы поджимали губы и думали про себя: «Здрасьте, пожалуйста, гордая какая! Каким это интересно делом предпочитает она заниматься?» – Но поскольку Лялечка стригла их так, что в течение полутора месяцев достаточно было просто встряхнуть головой, чтобы стрижка ложилась, как новенькая, вслух выражать недовольство клиентки побаивались.

    Лялечка же, никому ничего не говоря, писала  романы. Сначала дело у неё шло не очень, но к концу  третьего года этой работы она поднаторела. Её пальчики каждый день бойко сновали по чёрным клавишам компа, и сама Лялечка получала от этого процесса удовлетворение гораздо большее, чем от возни с ножницами и расчёской. Муж её увлечению не противился, потому что занятая романами Лялечка прощала и ему его скромные развлечения – баню с пивом по субботам, да футбол по телевизору. Дочке же уже вообще интереснее было с подружками, и вот так, худо-бедно, настал день, когда Лялечка закончила третий, самый лучший на её взгляд, свой роман.
    «Куда же теперь его девать?» - задумалась она. Шагать сразу в редакцию было неудобно, хотя адреса всех известных издательств уже давно лежали у неё в записной книжке. «Без знакомства, наверняка, даже на порог-то не пустят». Лялечка решила подождать, пока не подвернётся кто-либо, кто помог бы ей открыть дверь в новый захватывающий мир литературы.
    «Ищите да обрящете», - говорится для тех, кто страстно хочет чего-нибудь добиться.          

    Для Лялечки смысл этого выражения облёкся в дородную фигуру новой клиентки, рекомендованной Лялечке школьной подругой. Звали клиентку Августа Павловна. Когда она в первый раз непринуждённо и мощно, как летний ливень, подплыла к Лялечкиному креслу, та сначала подумала, что Августа Павловна – старшая жена какого-нибудь восточного шейха. Так черны были её густо выкрашенные сурьмой брови, так ровен был старомодный пробор, простирающийся от макушки до высокого смуглого лба. Переливисто и благородно звенели кольца и браслеты на морщинистых, желтоватых от табака  руках Августы Павловны, а чёрная блуза удачно скрывала около трёх десятков лишних килограммов. Впечатление довершало мощное контральто, которым Августа Павловна пояснила Лялечке своё желание избавиться от надоевшего пучка волос на затылке и приобрести модную стрижку.

     Лялечка с невозмутимым видом взялась за работу. Пряди волос легко и быстро падали на пол. Когда до завершения процесса осталось несколько взмахов расчёской, Лялечка извинилась, ушла в туалет и достала там из кармана сотовый телефон. Августа Павловна осталась в кресле с прикрытыми глазами.
    -Кто эта корова, которую ты мне сосватала? – коротко спросила Лялечка у подруги.
    -Ничего особенного, - ответила та. -Точно не знаю, но вроде преподаёт что-то в Литературном институте. А что?
     Лялечка отключилась и вернулась в зал. Судьба сделала ей навстречу первый шаг.
Когда укладка была окончена, ревущий фен выключен и голубой синтетический кокон размотан, Августа Павловна не без тревоги открыла глаза. Из зеркала на неё смотрела современная, хорошо причёсанная сорокапятилетняя женщина. Августа Павловна вспомнила, сколько ей на самом деле лет, и с удовольствием повела головой влево и вправо.
    -Ну, деточка, блеск!
    -Чтобы сохранить форму стрижки, вам, с вашими волосами нужно стричься раз в месяц, - скромно сказала Лялечка, - но запись на следующий месяц уже закончена.
    -И что же делать? – спросила Августа Павловна, подозревая, что сказано это неспроста. Но она и представить не могла, куда Лялечка клонит.
    -Минутку, - сказала та и достала из своего шкафчика увесистую пачку бумаги. Лялечка держала одну копию на работе – чувствовала, что настанет час, и роман будет ей нужен немедленно.
    -Это я написала, -  она всунула Августе Павловне толстую папку под мышку. – Роман. И хочу, чтобы вы его прочитали. Исправили там всякие незначительные ошибки. И посоветовали, кому его отнести. А я обязуюсь за это стричь вас в любое удобное время. Хоть на работе, хоть дома.

     Августа Павловна онемела. Конечно, она представляла, что сейчас романы пишут все, кому не лень – психологи, авиаконструкторы, врачи, милиционеры, воспитатели детских садов… Но чтобы и парикмахерши? Однако, стричься без очереди было заманчиво.
-Я прочту, - сказала Августа Павловна тоном, каким она говорила со старательными, но не очень способными студентками и выплыла из салона. Лялечка смотрела ей вслед, стиснув зубы.

     Месяц, как назло, тянулся очень долго. Наконец, среди недели раздался звонок. На следующий день в салоне появилась уже знакомая звенящая фигура Августы Павловны.
Лялечка опять взялась за ножницы и расчёску. Но в этот раз, когда она стригла свою клиентку, руки и ноги у неё были, как отмороженные.
Когда процедура была окончена, Августа Павловна достала из пакета знакомую папку. -Пойдёмте, деточка, покурим. - Лялечка послушно пошла за ней в холл. Там в уголке они  и сели.
     -Так вот, моя красавица, - сказала Августа Павловна, пристально глядя маслянисто-жгучими глазами в напряжённое лицо Лялечки, -Парикмахер вы отличный, но писать пока вы не можете.
      Это прозвучало, как приговор. Лялечка чуть не грохнулась в обморок.
     -Но вы должны учиться! – Августа Павловна поспешно взяла её за руку. -Ведь научиться писать сносно, в принципе, может каждый! –И Августа Павловна стала говорить о том, что надо очень много читать, а писать пока коротенькие рассказы, что она готова их проверять и даже принесла Лялечке список литературы…
      Лялечка прервала её хриплым голосом:
      -А что, собственно, не понравилось вам в моём романе?
      
       Августа Павловна замерла на полуслове, и огромный овальный медальон возмущённо заколыхался на её дрябловатой, царственной груди. Августа Павловна снова открыла рот и стала уже осторожнее говорить о плоских, не выписанных характерах, о нелогичной концовке, приводить в пример авторов, фамилии которых ничего Лялечке не говорили…

     Когда Августа Павловна закончила, Лялечка упрямо тряхнула белокурыми кудряшками:
     -Между прочим, в моём романе, в начале - женщина в коме и потерявшийся ребёнок, в середине – четыре трупа, а в конце – свадьба. А вы говорите – действия маловато! Вы его не прочитали, наверное, до конца, только полистали…
     Августа Павловна закрыла рот. «Ходить тебе без причёски, старая дура», - укорила она себя. А Лялечка выдернула из рук Августы Павловны бумажку со списком книг и выбежала под удивлёнными взглядами посетительниц  в туалет. Августа Павловна уже ушла, а Лялечка всё  плакала, курила, долго подкрашивала глаза. А потом, возвращаясь домой,  повинуясь внезапному импульсу, зашла на ближайшую почту, завернула роман в стандартный посылочный пакет, отыскала в записной книжке адрес самого крупного издательства и отправила своё творение в руки судьбы.

      Ответа не было целых три месяца. Лялечка больше пока ничего не писала, не было настроения. От нечего делать она перечитала все скучные книжки в рекомендованном списке литературы, а по вечерам вдруг стала хорошо прикладываться к бутылке. И  вдруг в её квартире раздался телефонный звонок. И ещё через год, как по волшебству, мастер-парикмахер Лялечка Иванова превратилась  в популярную сочинительницу женских романов Ольгу Брусницкую.

     С Августой Павловной они встретились ещё раз. Та как-то случайно зашла в большой книжный магазин за словарём для внука. Толпа, колыхающаяся в одном из отсеков торгового зала, привлекла её внимание.
    -Что там такое? – Августа Павловна загородила своим мощным торсом дорогу какой-то женщине.
    -Встреча с Брусницкой! – та восторженно помахала перед носом Августы Павловны пёстрой обложкой. –Новый роман! Первые сто экземпляров со скидкой! И автографы тем, кто купил!

     Лицо на рекламном плакате показалось Августе Павловне очень знакомым. Потрясённая догадкой, преподавательница Литинститута боком пробралась к постаменту, на котором был установлен круглый стол, уставленный пачками новёхоньких книг. За столом в элегантном костюмчике восседала собственной персоной Лялечка в прежних светлых кудряшках и теперь уже в очках – тяжёлый писательский труд серьёзно подорвал её зрение. Перед ней змеилась очередь из желающих получить автограф. Вот Лялечка, улыбаясь, подписала очередной экземпляр и подняла голову. Августа Павловна задвинулась за колонну.

    Молоденькая девушка с рюкзачком за плечами подошла к постаменту.
    -А скажите, пожалуйста, что побудило вас начать писать? – восторженный голосок прозвенел на весь зал. Ахнув, Августа Павловна, узнала в девушке лучшую свою студентку и замерла в ожидании ответа. Лялечка задумчиво поправила на носике модную оправу, потупила глаза, как бы размышляя.

     -Видишь ли, деточка, - наконец сказала она, и Августе Павловне даже почудились собственные интонации. –В жизни каждого человека наступает время, когда он чувствует разочарование. В образе жизни, в профессии. Часто бывает, в любви… У Гончарова это, кстати,  прекрасно написано! Или людей не удовлетворяет их внешность. Женщины, к примеру, полнеют. Мужчины с удивлением замечают, что начинают лысеть…И тогда у творческой личности открывается потребность что-нибудь сотворить. Кто-то заводит любовников и творит новые романы на этом поприще, кто-то делает диссертации, кто-то строит дома или начинает ковыряться на дачных участках, а кто-то начинает писать романы. Вот и я из таких, – Лялечка взглянула на девушку сквозь очки. –Но главное, дорогая, не в том, что какой-то человек вдруг начинает писать. Главное, что неизвестно почему, вдруг многие люди начинают его читать... Вот в этом всё дело. И в этом великий секрет. Мой ответ тебя удовлетворил?
     -Спасибо.  – Девушка прижала руки к груди. Ольга Брусницкая протянула ей книжку с автографом и случайно перевела взгляд чуть вбок. Августа Павловна не успела исчезнуть. Она на всякий случай издалека натянуто улыбнулась Лялечке, но та сделала вид, что Августу Павловну не узнала. Преподавательница, про себя поклявшись завтра на занятии испепелить восторженную студентку, ретировалась в сторону отдела учебной литературы. Лялечка же, прежде чем подписать очередную книжку, внимательно посмотрела ей вслед. Вместо прежнего пучка на затылке Августы Павловны красовался жиденький хвостик, схваченный у основания блестящей заколкой. Лялечка хмыкнула про себя и пожала плечами: такие заколки уже лет двадцать назад вышли из моды.

                2004- 2011г.