Рассказики для Артёмки. Кукушонок

  КУКУШОНОК

              Этого птенца кукушки мальчишки отбили у сойки на турбазе. Как он оказался  в траве, было не понятно.  Он был ещё совсем ребёнок. Большой, но желторотый, неоперившийся птенец, который не мог сам позаботиться о своём существовании. Удивительно, но в мальчишеских руках Аркаша (так назвали птенца дети) чувствовал себя совершенно спокойно. Он крутил  головой, рассматривая  всех и даже не пытался вырываться .
              Мы, взрослые, растерялись, не зная, что с ним делать. Отпустить его – значило оставить погибать. Приютить – а сможем ли мы его выкормить до того момента, когда он станет самостоятельным? Конечно, бросить на произвол судьбы не смогли. Посадили на стол и решили покормить. Аркаша смотрел на  пищу  без всякого интереса, будто не понимая, что это такое. Предлагаемая еда была очень разнообразной – от крошек хлеба до принесённого мальчиками червячка. Результат был один – головой крутим, глазами лупаем, но не едим.
И вдруг, случайно мамина рука оказалась над головой кукушонка. Он моментально запрокинул голову и раскрыл свой огромный для такого малыша ротик. Можно догадаться, что остальные десять дней на турбазе все мальчишки только тем и занимались, что кормили птенца. Да, природа позаботилась о кукушонке – он принимал пищу абсолютно у всех, чем всех и очаровал.

            Но отдых закончился, а Аркаша не стал взрослым. На крыльях и в хвосте пёрышки только обозначились. Он не мог лететь и бегал по комнате и веранде. Мы приняли решение взять его в город, а когда он сможет летать, привезти его в родные места.
             В городской квартире птенец сразу правильно оценил обстановку: попугайчик Петруша –  старший, пудель Ютка –  не страшна, если к ней не приставать, мама – кормит! Спал Аркаша в оставшемся от ящериц террариуме, который на ночь накрывали полотенцем. Этот дом его устраивал вполне  и там он чувствовал себя в безопасности. Утром он терпеливо ждал когда пошевелится мама – значит проснулась! И тогда он начинал орать как потерпевший крушение. Крик этот обозначал одно – есть хочу! Кушал Аркаша прекрасно и всё, что ему предлагали, но предпочитал яичко, сваренное вкрутую и, как это не удивительно, пшённую кашу.
Если мама долго отсутствовала, то кукушонок встречал её у двери и бегал за ней как собачонка, ожидая когда же она его покормит. 

          Пёрышки на хвосте и крылышках становились крепче и мы потихоньку стали подбрасывать его, чтобы он почувствовал себя птицей.  Конечно, мы очень привыкли к нему. Когда надо было уехать к родственникам в другой город на три дня, мы, не задумываясь, взяли его с собой. Он спокойно перенёс дорогу в поезде  в небольшой коробочке-гнёздышке. А у родственников покорил всех своим доверием. В результате он никогда не был голоден.

         Но лето уже подходило к концу. Аркаша научился перелетать с предмета на предмет. И, что очень важно, научился взлетать с пола на стул, а потом и на шкаф. Мы взяли палатку и поехали в то место, где судьба подкинула нам этого кукушонка. Палатка была с тентом, и первые сутки Аркаша не выбирался из-под него. На второй день он уже прогуливался вокруг палатки и взлетал на деревья, но ночевал опять под тентом.  Он уже не просил есть и на предлагаемую пищу почти не реагировал. На третий день  с утра он исчез. Потом появился, как бы прощаясь, на соседнем кусте. Немного посидел и улетел в лес.  Стало как-то  грустно. Санька даже всплакнул. Но за своего воспитанника мы всё равно искренне радовались.