Прыгающая через кульманы

РАССКАЗ                2011 год
                ПРЫГАЮЩАЯ  ЧЕРЕЗ   КУЛЬМАНЫ
          


                Авантюрная  комедия                ( Из серии « Встречи» )



               
               
      Мы все недолюбленные дети. Кто-то недополучил любви от отца, кто-то - от матери. Мы идём по жизни, надеясь встретить того единственного человека, который полюбит нас и отогреет нашу душу. Как часто мы проходим мимо людей, которые и от нас ждут  этой любви. Мы видим это, понимаем это, но, всё – равно, проходим  мимо них. Почему? Я не могу  ответить на этот вопрос.               


   Вам знакомо ощущение счастья? Наверняка!
Вот и меня абсолютно такое же ощущение вытолкнуло из сна и заставило вскочить с постели. Если честно, я не люблю после сна поваляться, потянуться, подумать или помечтать. Наоборот, мне хочется сразу же окунуться в жизнь, в события и в общение с миром.
   Настроение было превосходным! Я студентка московского вуза! У меня сегодня день рождения и мне исполняется 23 года! Я очень люблю этот день, но сегодня что-то особенное витало в воздухе. Предчувствие какой-то необыкновенной встречи или события придавало эмоциям такой подъём, что я просто «прыгала через кульманы».
Что? Не слышали такого выражения? Я Вам сейчас объясню – всё очень просто.
   После школы я устроилась работать в конструкторский отдел чертёжницей. Поскольку, природа не обидела меня ни внешностью, ни умом, ни, надеюсь,  чувством юмора, то у меня появилось несколько поклонников. Одному из них, Владимиру Нужнову, было 56 лет. Он был любимцем всех женщин нашего отдела, интеллигентным, внимательным и очень мудрым. Мы с ним подружились и часами могли болтать обо всём на свете. Это был первый мужчина, который сказал, что из меня получится прекрасная женщина, и что я всегда буду нравиться мужчинам, а, видя мою неисчерпаемую энергию и необузданный характер, называл меня «Девушкой, прыгающей через кульманы». Если Вы не знаете, что такое кульман, то я Вам скажу: я часами проводила за ним своё рабочее время, чертя немыслимые трубопроводы и паровые котлы.
   Вот и сегодня, в день своего рождения, я не просто «прыгала через кульманы» - я летала от счастья. Один из моих поклонников предложил отметить столь знаменательное событие походом в ресторан, и я благосклонно согласилась. До вечера было ещё масса времени, и я решила заняться своим внешним видом.
   Я подошла к зеркалу и придирчиво стала  разглядывать своё отражение. Миндалевидные чёрные глаза, копна вьющихся каштановых волос, пухлые губы и тонкая талия доставили мне истинное удовольствие, а узкие плечи и широкие бёдра не давали возможность назвать мою фигуру спортивной.         Немного полюбовавшись собой, я занялась приготовлением к ресторану.    Душ, маникюр, педикюр, выбор наряда, подбор туфель и сумочки – всё это занимает массу времени. К приходу Эдика – так звали моего сегодняшнего кавалера – я была абсолютно готова. Любовников в моей жизни пока ещё не было. Я мечтала о любви и ждала того единственного, которому подарю свою заботу, красоту и …. всё остальное. И, естественно, этот «единственный» будет красив, умён, добр, внимателен и, одним словом- самым лучшим в мире. И, естественно, у нас с ним будет прекрасная семья, трое детей, и много-много счастья. На «меньшее»  мой юношеский максимализм не согласиться никогда. Поскольку Эдик не соответствовал всем моим требованиям, то будущего семейного счастья с ним я не представляла. Спокойно принимала его знаки внимания, капризничала по любому поводу и вела себя с ним очень независимо.
   Огромный букет роз, с которым пришёл Эдик, я, не придумав ничего лучшего, взяла с собой в ресторан. Когда же мы сели за столик  и официант поставил в вазу мои необыкновенные цветы, я поняла, какую ошибку совершила: букет загораживал половину зала.
   Пока Эдик заказывал мои любимые блюда, я принялась рассматривать публику. В основном, я смотрела исключительно на мужчин. Ничего интересного я не увидела, и Эдику пришлось, по моей просьбе, переставить букет, что бы я смогла рассмотреть вторую половину зала.
   Всегда существует возможность встретить своего единственного мужчину в любом месте. Хоть и говорят, что любовь надо искать в красивом месте, я с этим совершенно не согласна. Можно и по пути на работу встретить, идя по дороге. А, уж, какие у нас дороги, сами знаете: красоты мало.
   Когда я увидела за соседним столиком Его – мечту всех женщин – я поняла, что утренние  предчувствия меня не обманули. Как он был красив! Огромные чёрные глаза горели страстью, немного бледная кожа и гладко зачёсанные назад тёмные волосы, подчёркивали красивой лепки нос с небольшой горбинкой и аристократический, слегка насмешливый рот.  Незнакомец был одет  в  кипельно  белую рубашку и чёрный, немного блестящий, костюм. Я перевела взгляд на его руки. Я всегда смотрю на руки, когда знакомлюсь с людьми. Если руки мне не понравятся, то и человек становится для меня не интересен. Я не согласна с изречением, что «глаза – зеркало души». Руки …. Руки  – это истинная душа человека. Глазам можно придать любое выражение: кроткое, наглое, влюбленное, насмешливое. Попробуйте придать рукам, ну, хотя бы, плохое или хорошее настроение. Уверяю Вас, не получится.  У моего незнакомца руки были узкими, нервными, с длинными тонкими пальцами.
   «Пианист или артист», - подумала я, – «Хотелось бы, что бы – артист».
   Наши глаза встретились, и я взглядом дала ему понять, что он меня заинтересовал.
   В этот момент пришёл официант с едой и вином, и мне пришлось на время оставить «Артиста» без внимания. Эдик поднял бокал и стал поздравлять меня с днём рождения, говорить комплименты, желать счастья и любви. Мне пришлось всё это выслушивать, но, время от времени, я не забывала поворачивать голову в сторону, где находился «идеал всех женщин», и всегда встречалась с ним глазами. В голову закралась отчаянная мысль попытаться с ним познакомиться. Эдик, конечно, немного мешал, и надо было что-то придумать. Я еще раз пристально посмотрела на незнакомца,  поднялась из-за стола и медленно пошла по направлению к дамской комнате, в надежде, что он последует за мной. Именно так он и поступил. Я была в восторге. Быстро поправив прическу и макияж, я решила вернуться в зал. Заметив незнакомца на своём пути, я замедлила шаг. Вот я уже рядом… Наши глаза встретились…
   - Добрый вечер. Можно с Вами встретиться? – спросил меня самый красивый мужчина на свете.
   - Да. Где и когда? – ответила я быстро. Мне очень не хотелось, что бы Эдик заметил наш разговор.
   - В субботу, в четыре, на Таганке, – услышала я в ответ.
   Моё утреннее предчувствие подтвердилось: необыкновенное событие произошло!

   Два дня до встречи пролетели, как в угаре. Я потеряла аппетит, что было мне очень на руку. Да и сна, практически, не было. Я пребывала в мечтах о любви и счастье с актёром, который, наверняка работал в «Театре на  Таганке».
   В то время, в начале семидесятых, попасть в этот театр было невозможно. Я была отъявленным театралом и часто ходила с друзьями на «лишний билет». И, если честно, с «Таганкой» нам никогда не везло, особенно, если спектакль шел с участием  Владимира Высоцкого: даже на «стоячие» места приходилось занимать очередь за неделю вперёд.
   Субботний день выдался пасмурным и холодным, какие часто бывают в конце апреля. Я вышла из метро. Сердце учащённо билось, ноги подкашивались, сомнение - «придёт – не придёт» присутствовало. Первое, что я увидела, были огромные глаза моего незнакомца. Одет он был, как мне показалось, в дублёнку, которые недавно стали входить в моду. Только, почему-то, она была защитного цвета. Когда я подошла совсем близко, то поняла, что на нём не дубленка, а простая рабочая «роба», какие носят строители или водители грузовиков.
   - Здравствуйте, девушка. Очень рад, что Вы пришли.
   - Добрый день.
   - Разрешите представиться. Володя.
   - Вероника, - рассеянно сказала я, поскольку его неожиданный наряд меня не только смутил, но и насторожил.
   - Вы удивлены моим костюмом? Это камуфляж. Я со съёмок, – с улыбкой сказал Володя, как будто прочитал мои мысли.
   «Всё-таки, актер», - подумала я и вздохнула с облегчением.
   Преклонение перед актёрами у меня было с детства. Я и сама хотела стать актрисой и поступала в театральное училище.  И, конечно, провалилась. Ограничилась тем, что стала заниматься в театральной студии института, и была этим очень довольна.
   - Вы не возражаете  прокатиться на моей машине?
   - Не возражаю.
   - Моя машина за углом. Прошу Вас.
   Владимир галантно взял меня под руку, и мы направились к его машине. Я шла с гордо поднятой головой.  Ещё бы! Ведь рядом со мной - актёр!
   Мы завернули за угол, и я увидела несколько потрясающих легковых машин, припаркованных в ряд у тротуара. Я пыталась угадать, на какой из них мне предложат совершить столь увлекательное путешествие. О том, что я сяду в машину к незнакомому мужчине, я даже не думала. Мы прошли мимо одной машины, мимо второй, мимо всех легковых машин… Впереди стоял грузовик грязно-потрёпанного вида. Именно около него мы и остановились. Я была в шоке!
   Готовясь на свидание, я надела туфли на высоких каблуках, легкую красивую курточку и, только что вошедшую в моду, джинсовую юбку, привезённую из Америки. Она была одной из первых юбок в Москве. Когда я в ней шла по улице, то все модницы смотрели мне вслед, а пожилые дамы стыдили меня, считая, что я перешила её из мужских джинсов. И в этой драгоценной юбке мне предлагают сесть в эту грязную, полуразвалившуюся машину, да ещё и поехать в неизвестном направлении?!
   - Это что? – спросила я, едва сдерживаясь, что - бы не развернуться и не уйти.
   - Машина. Реквизиты со съёмок надо отвезти на склад, - спокойно ответил мой, неизвестно какой, актер, - А потом  я свободен. Переоденусь, возьму свою машину, и съездим, куда Вы захотите. Погуляем или в ресторане посидим.
   - Вы что, водитель по совместительству?
   - Нет, конечно. Так получилось, – уверенно и просто ответил Володя.
   «Поверю в последний раз. Водитель, даже такой красивый, мне совершенно не интересен»,- решила я для себя.
   Мы сели в грузовик  и тронулись в путь. Володя предварительно постелил на сиденье чистую газету.
   «Заботливый.  Хоть юбку не испачкаю», - подумала я и немного успокоилась.
   Мы какое-то время ехали молча, и у меня появилась возможность рассмотреть  моего попутчика. Поскольку я обожаю детективы, и стараюсь до середины книги определить, кто же на самом деле является убийцей, то мне сейчас представился удобный случай применить свои знания на практике.
Я начала с рук – их рассматривать было удобнее, чем лицо.
   В ресторане, при слабом освещении, его руки выглядели несколько иначе. Сейчас, при дневном свете, я увидела, что его пальцы, хоть и длинные, но скорей худые, чем тонкие.  Кожа рук была вся в мелких царапинах, шершавая на вид и какая-то уж очень отмытая.
   Мы стали разговаривать и это дало мне возможность, оборачиваясь в его сторону, разглядеть и лицо. Володя, действительно, был очень красив, но… Ох, уж эти «но». Цвет лица был серым, а не бледным, кожа  вялой и рано постаревшей, волосы не блестели. Весь его вид был очень болезненным и 
утомлённым. Мой несостоявшийся актёр был худым до изнеможения. То, что Володя не актер, я поняла, и мне стало не по себе.
   «Интересно, во что я «влипла»? Так мне и надо! Сама виновата. ( Я всегда была самокритична.) Страху поддаваться не буду, а попытаюсь как-то справиться с этой ситуацией»,- думала я, продолжая  разговор.
   - Кого Вы играете в фильме? – спросила я, решив поддержать его игру.
   - Горного инженера.
   - А фильм как будет называться?
   - Рабочее название «Жизнь – это любовь». А с каким названием выйдет на экран, ещё не известно.
   - И кто ещё играет с Вами в этом фильме?
   - Вы их не знаете. Все актёры новые.
   - Быть такого не может. Я знаю всех!
   - Вы не москвичка? – спросил Володя, уводя разговор в другую сторону.
   - Нет, а как Вы догадались?
   - По акценту.
  Ах, да, диалект! За два года, которые я жила в Москве, мой южный диалект, конечно, не мог измениться. Я же родилась в приморском городке, на берегу Азовского моря. В моём городе родился и жил Чехов, и я этим очень гордилась. Интересно, какой «акцент» был у Антона Павловича? Наверняка, как и у меня и у всех моих сограждан: немного певучий и с мягким произношением буквы «г».
   Однажды, к нам на завод, в наш конструкторский отдел, приехали в командировку москвичи. Я внимательно наблюдала за ними, особенно, за женщинами. Они во всём отличались от нас, провинциалок: манера держаться была более сдержанной и интеллигентной, одежда более элегантной, но при этом, более простой. С ними было очень интересно разговаривать и слушать их.  Как красиво они говорили! Мне бы так научиться! Именно после общения с ними, мне захотелось переехать в Москву и остаться там жить. Поэтому, когда через год, меня  от завода направили на учебу  в Московский Энергетический институт, я с радостью согласилась. И…. вот я здесь, в Москве!
   Ну, ничего! Я ещё поборюсь со своим диалектом! Не Боги горшки обжигают! Я была всегда уверена в себе! И сейчас, услышав  вопрос своего спутника, возмущенно спросила:
   - И что? Чем Вам не нравится мой акцент?
   - Кто Вам сказал, что не нравится? Вы очень мягко говорите. Москвичи говорят по-другому.
   Да, кстати! Куда же мы, всё-таки едем!? Если мы едем на склад, то, значит, должны уже приближаться к Мосфильму. Я знала, где он находится, так как уже несколько раз принимала участие в массовках. Поскольку, как я уже говорила, с детства была одержима кино, то надеялась, что в массовках меня заметят и, со временем, я стану актрисой.
   Один раз нас, массовку, привезли в аэропорт. Снимали отъезд какого-то высокопоставленного чиновника, а мы изображали провожающих. Была осень, ветер просто срывал одежду, мы все окоченели от холода, зуб на зуб не попадает, а  нам оператор  кричит: « Улыбайтесь, товарищи. Не забывайте, на улице лето по сценарию!» Можно подумать, что солнце летом и осенью одинаково светит! Ничего подобного! Но, режиссёрам, видимо, всё равно. Я после этих съемок проболела целую неделю.
   Так, кажется, я опять отвлеклась. Надо сосредоточиться. Мы ехали уже достаточно долго и, как я начинала понимать, выехали за пределы столицы. Всё было незнакомо. Я и Москву то знала не очень хорошо, что уж говорить о Подмосковье!  На мгновение меня сковал страх. Нет, нельзя показывать, что я чего-то боюсь. Как это не банально звучит, но, если собаку боишься, она обязательно укусит.
   - Интересный у Вас склад какой-то. Не на Мосфильме? Вы, случайно, не заблудились? Сами-то, из какого города? Тоже, наверно, не москвич? – Я засыпала моего «артиста» вопросами, что бы скрыть от него свое волнение. Пусть не думает, что я его боюсь.
   - Да, не на Мосфильме. Склад за городом. Вы не бойтесь, мы скоро приедем. Вы правы, я не москвич.
   - Да уж, исчерпывающий ответ.
А чего я ждала? Сама виновата. Выпрыгнуть бы на ходу! Но как? Высоко очень, не получится. Да и туфель жалко – они стоили целое состояние, вернее, месячную студенческую стипендию.
   В это время показались убогие двухэтажные дома грязно-белого цвета, одноэтажные магазинчики  и пивные ларьки. Да, Подмосковье не отличалось совершенством построек.
   - Приехали, - сказал Володя немного насмешливо и, как мне показалось, обреченно, - Выходим.
   Машина остановилась у подъезда одного из домов. Я вышла. Кругом были люди, в основном, правда, мужчины, в таких же. Как и у Володи, робах. Меня это немного успокоило: всё-таки не пустырь. Как выбраться отсюда я не имела ни малейшего представления. В кошельке было совсем немного мелочи. О такси нельзя  даже и мечтать, да и откуда оно здесь?
   - Мы где? Ты куда меня привез? Где твой склад? – от возмущения я не заметила, что перешла на «ты».
Володя бережно взял меня за локоть, повернул лицом к дому и торжественно произнес:
   - Вот мой театр и я в нём актёр. В данный момент исполняю роль водителя грузовика и живу в общежитии.
   - Я что, должна прыгать от восторга? А обманул меня почему? – спросила я.
   И зачем спрашиваю? И так понятно – понравиться хотел. Мечта рухнула окончательно, настроение упало, симпатию к обманщику, даже к такому красивому, испытывать не хотелось.
   - Потом скажу. Не всё сразу. Пойдём, купим что-нибудь поесть. Ты, наверно, голодная?
   О, я же не ела ничего почти три дня! Совсем забыла, что голодная. Готовилась-то к ресторану, а не к магазинному меню. И вдруг до моего сознания дошла одна, еще менее радостная мысль. Ведь если мы идем в магазин, то и ужинать будем в его «театре», то есть, в общежитии. Да, я уже успела прочесть ярко-синюю надпись «ОБЩЕЖИТИЕ № 7». Не на улице же мы будем жевать бутерброды! Я была в отчаянии! Нет, ну что за жизнь! Мало того, что он не актёр, что нахожусь я неизвестно где, так еще мне придётся дойти до этого ужасного магазина по лужам и грязи! Я же испорчу мои модельные туфли!
   - Разрешите? – услышала я знакомый голос.
   Володя, не дождавшись моего ответа, взял меня на руки и понёс к магазину.
Нет, он, точно, читает мои мысли. Я не сопротивлялась. Это же приятно любой женщине, когда её носят на руках. Тем более, что такой красавец. И даже не важно, что водитель.
   В магазине мне предложили выбрать всё, что я захочу. Определённо, голодному за продуктами ходить нельзя. Вкусным, на мой взгляд, было всё, что попадалось мне на глаза: ливерная колбаса (обожаю!), пельмени ( могу съесть целую пачку!), конфеты «кавказские» (соевые, но такие вкусные), сливочное масло (могу съесть целый бутерброд, посыпав его солью или сахаром), селёдка, докторская колбаса… Хотелось всего. Как с голодного края, честное слово. Нет, определенно, диета – это не для меня.
  Из магазина мы вышли с двумя огромными сумками. Я в замешательстве остановилась: грязня дорога до дома никуда не исчезла.  Володины руки были заняты продуктами, а туфли, по - прежнему,  было жалко.  Мой «артист» всё понял без слов.
   - Подожди меня здесь, - предложил он.
   Володя  отнёс сумки к подъезду, вернулся, взял меня на руки и перенес через лужи. Нет, определённо, он джентльмен! Меня осторожно поставили на порожек и я, поправив сбившуюся юбку, вошла в «Общежитие № 7».
   Люблю цифру «7». Она всегда приносит мне удачу. И даже сейчас, не смотря на щекотливость ситуации, она подсказывала мне, что ничего страшного не произойдёт, что меня никто не обидит, и что  Володю  бояться не стоит.
   Мы поднялись на второй этаж и вошли в коридор. Мне на встречу нёсся с огромной скоростью рыжий карапуз на трёхколесном велосипеде. Если бы я не отскочила в сторону, то столкновение было бы неизбежным. За ним гнался ещё один, такой же рыжий и, как две капли, похожий на первого, карапуз и кричал:
   - Отдай, это мой велик! Отдай! Ты плохой!
   - Близнецы. Какая прелесть! Обожаю близнецов, – сказала я Володе и поняла, что попала в семейное общежитие. По коридору сновали люди, пахло едой, постиранным бельём, из комнат доносились разговоры, смех, музыка.
Мне стало намного спокойнее в данной ситуации, так как семья всегда вызывала у меня чувство надежности и защищённости. Я с детства не имела полноценной семьи – жила только с мамой вдвоём. Но как я об этом мечтала!
Мы зашли в комнату Володи. Я пристально всё осмотрела и, если честно, была приятно удивлена. Чистота и порядок, видимо, были свойственны его натуре. Некоторые вещи мне были непонятны: у порога стояло ведро с песком, в правом углу комнаты находилась небольшая этажерка с иконами и свечами, на столе возвышался огромный букет белых роз.
   - Вероника, эти розы для тебя.
   - Спасибо. Это очень мило. А песок для чего? Пожара боишься?
   - Я им пол мою.
   - Как интересно. Первый раз слышу о таком. А где у вас можно руки помыть?
   Володя объяснил, и я отправилась искать общественное место, что бы избавить себя от приготовления ужина. Если честно, я терпеть не могу готовить, мыть посуду и накрывать на стол. Но, зато, с большим удовольствием буду наводить красоту в доме, заниматься интерьером, делать ремонт, шить и вязать красивые вещи. Одним словом, если красота спасет Мир, то я приму в этом активное участие.
   Свой первый ремонт я сделала, вернее, попыталась сделать, когда мне было 8 лет. Мама ушла на работу, а я, собрав таких же по возрасту друзей со всей округи, решила к её возвращению отремонтировать комнату до неузнаваемости. У меня это, к сожалению, получилось: «до неузнаваемости». Мы тогда жили в доме, в котором во время правления  Александра 1 – го, находились конюшни  Его Величества. Это было длинное и одноэтажное кирпичное строение:  в центре был проход, а по бокам – стойла для лошадей. Из стойл сделали комнаты, из прохода получился тёмный и длинный коридор, надстроили второй, точно такой же этаж, и заселили людей. Все удобства нашего дома находились во дворе. Зато сама комната была большой, светлой, с настоящей печкой, которую мы с мамой топили углём. Из большого окна было видно наше Азовское море. Мы с друзьями поснимали со стен ковры, сдвинули в центр комнаты мебель, налили в ведро воды и полотенцами стали белить стены. До потолка, как,  оказалось, дотянуться  не получалось, поэтому  все четыре стены мы обновили  только  до середины.    Во время нашего ремонта, вся мебель и ковры, почему – то, испачкались и стали мокрыми, на полу образовалась огромная, по щиколотку, лужа, а лица моих помощников были, хоть и в побелке, но счастливые: мы же трудились на благо красоты. Можете представить выражение лица моей мамы, когда она вернулась с работы? Мои единомышленники моментально исчезли, а я осталась одна в столь сложной для меня ситуации. Наказание было жестоким: мне запретили целую неделю выходить из дома.

   Я отсутствовала столько времени, сколько должно было хватить Володе на то, что бы накрыть на стол. Комната благоухала кулинарными шедеврами, купленными в магазине, и цветами. Мы сели за стол и я, как человек настойчивый, задала все тот же вопрос:
   - Теперь можешь сказать, почему ты меня обманул?
Володя встал из-за стола, подошёл к приемнику, включил музыку, вернулся, налил немного вина в наши стаканы и сказал то, что захотела бы услышать любая женщина.
   - Вероника, в ресторане я же тебя не обманул. А когда такая красивая девушка приходит к тебе на свидание, и ты понимаешь, что она принадлежит к другому миру, чем ты сам, хочется хоть на одно мгновение, тоже, стать человеком из её мира. Я решил, что ты актриса, вот и сказал тебе, что я со съёмок. Разве ты бы села к водителю в машину? 
   - Ни за что, - ответила я.
   Меня вполне удовлетворил его ответ. То, что я красивая, мне говорили многие. Но то, что он принял меня за актрису, польстило мне очень. Я же женщина! А мы, женщины, почти все, хотим или быть  актрисами или, в крайнем случае, походить на них.
   - Прости меня, пожалуйста. Я очень рад, что ты студентка, а не актриса.
   - Я хотела ею стать, но провалилась на первом же туре, – искренне призналась я. Нет, определенно, Володя начинал мне нравиться всё больше и больше. Я оглядела комнату ещё раз, но уже с большим, чем раньше, интересом, и увидела гитару.
   - Это твоя гитара? Ты играешь?
   - Моя. Немного играю.
   - А может, и поёшь? Обожаю песни под гитару.
   - Пою. Немного. Хочешь, спою?
   - Нет, вначале давай поедим. Умираю от голода.
   Володя очень красиво ухаживал за столом, предупреждая каждое моё желание. Интересно, откуда у него такие манеры? Я, конечно, мало общалась с водителями, но он, определенно, не был на них похож.
   - Скажи, Володя, ты откуда родом? – спросила я, решив  узнать о нём немного больше.
   - Я с Урала. Есть такое село Коптёлово. Старинное.
   - А кто твои родители? Они живы?
   - Я из семьи старообрядцев. Слышала о таких?
   - Немного. Если честно, то совсем ничего не знаю.
   - Я тебе расскажу, как у нас определяют место для постройки дома.
   - Хорошо, начни с этого, – согласилась я.
   - Это очень интересно. Слушай. Вначале выбираем несколько мест, которые нам понравились и огораживаем их камнями. Затем, в самый центр каждого огороженного места, кладём свежие теплые яйца, только что из-под курицы. А потом, через некоторое время проверяем: там, где они остаются дольше всего теплыми, мы дом и строим.
   - Как интересно. Я слышала, что ещё сырое мясо кладут, а потом проверяют: где оно дольше свежим остаётся, там дом и строят.
   - Мы так не делаем. Мы ещё место для кровати очень интересно выбираем. Вот дом построили. Надо, что бы для кровати было самое уютное место. Человек же там отдыхает. Запускаем кошку и смотрим, в каком месте она уснёт, там кровать и ставим. А пол мы всегда с песком моем.
   - Так вот откуда у тебя эта привычка! С детства! А иконы со свечами, тоже, с детства? Ты верующий?
   - Да, я верующий. У нас в каждом доме есть комната, в которой стоят иконы и свечи. Обычно этот угол должен быть с правой стороны от входа и называется «красный угол».
   -  А родители твои кто были?
   - Отец работал сторожем в Коптёловском музее, а мать занималась хозяйством. У меня и сестра есть, младше меня на семь лет.
   - Расскажи мне о своём детстве. Мне, правда, очень интересно. Я мало знаю о старообрядцах.
   - Какое там детство! Не было у меня детства. Сколько себя помню, меня всегда за любую провинность жестоко наказывали. Розгами били, в чулане на ночь запирали, могли сутками еды не давать. А уж если я с кем-то из мальчишек подрался, мать могла неделями со мной не разговаривать и не замечать меня.
   - Но это же ужано!
   - Это ещё что! Вот сестре моей досталось! Она, через год после рождения, тяжело заболела. Простудили её сильно после очередной молитвы. Так мои родители к врачам не обратились. Я тайно сбежал в город и позвал врача. Врач пришёл, но они его прогнали. Сказали, что только молитвы ей помогут. А мня в чулане привязали на целую неделю. Спасибо, что хоть пить давали, да хлеба кусок на весь день.
   - Ты такие страшные вещи рассказываешь. Как же мать так могла с собственным сыном поступать?
   - Я от матери за всю жизнь ни одного ласкового слова не услышал. Мне пришлось после седьмого класса, уйти из школы и помогать ей по хозяйству.  У нас жестокие законы.
   - Но почему? Отец же работал!
   - Умер он. Вот мне и пришлось рано повзрослеть. Знаешь, Вероника, когда меня в армию призвали, я был почти счастлив. Мне в армии легко было. Меня с детства приучали к подчинению, да и трудностей я не боялся.
   - А как ты в Москве оказался?
   - После армии решил не возвращаться. Наслушался в армии о Москве, вот жизни красивой и захотелось.
   - Ну и как? Красивая жизнь удалась? – спросила я, вспомнив, как сама мечтала уехать в Москву, правда, не за красивой жизнью, а затем, что бы стать такой же, как москвичи – культурной и интеллигентной.
   - Где там, мне одна фальшь и досталась.

   Я поймала себя на мысли, что хочу понравиться Володе по-настоящему. А что бы понравиться мужчине, надо дать ему возможность выговориться.
И зачем мне это надо? Для галочки?
   - Почему фальшь? Разве это не от тебя зависит?
   - От меня. Конечно, от меня. Но что я понимал в 20 лет? Что я знал о жизни после своей глуши и армии? Я ведь только в Москве понял, что красив. Вернее, мне это дали понять. Стоило мне появиться на публике, как все на меня начинали смотреть. Женщины сами подходили ко мне знакомиться.
   -  Да, и я не исключение. Почти. Сама спровоцировала, – сказала я с иронией в свой адрес.
   - Тогда мне нравились женщины постарше. Они мне казались умней и интересней сверстниц. Опыта ведь никакого.  Да и откуда? Меня даже родная мать не любила. И вдруг столько внимания, любви, как мне казалось, от женщин исходило. Подарки дарили, на море ездил с ними. Одна исчезала, появлялась другая, третья. Я даже не осознавал, что я просто игрушка в их руках.
   - А когда осознал?
   - Случайно. Знаешь,  я  никогда сам отношений не разрывал. А один раз я влюбился. Меня очередная пассия, после того, как мы вернулись с юга, познакомила со своей подругой. Я и влюбился в неё. Честно объявил, что полюбил  другую женщину, что нам надо расстаться. Если бы ты знала, Вероника, что я услышал в ответ. Ты знаешь, что такое «альфонс»?
   - Конечно, знаю. Так ещё и имя такое есть, вот что удивительно!
   - Бог с ним, с этим именем. Она мне сказала, что я «альфонс» и что я у неё  всё то время, что мы были вместе, работал. Я, оказывается, работал и получал за это дорогие подарки. Но самое обидное то, что когда я надоедал одной, она меня передавала своей знакомой. Меня передавали из рук в руки, как красивую игрушку.
   Я слушала его исповедь и думала о том, что, когда у меня будет сын, а он у меня будет обязательно, моей любви к нему будет столько, сколько необходимо человеку для того, чтобы не чувствовать себя одиноким и беззащитным.
   - Любому человеку с детства нужна материнская любовь. А у тебя её, Володя, совсем не было. Поэтому так всё сложилось. Но ты не виноват.  Возможно, у твоей мамы жизнь была тяжелая.  Прости её.
   - Ты права, я хотел любви матери, а получал побои и наказания. Я хотел любви женщин, а они видели во мне «альфонса», я хотел взаимопонимания, а они пытались меня подчинить.
   - Володя, сколько лет это продолжалось?
   - Недолго. Года два. После этой истории, я выбросил все подарки и решил поступить в техникум. Целый год готовился. Поступил в автодорожный. Учился и работал. Тяжело было, конечно. Но ничего, справился.
   - А как сейчас твоя сестра? Как мама? Ты им помогаешь?
   - Конечно. Деньгами. Каждый месяц высылаю. Сестра давно уже с кровати не встает. Я пытался уговорить мать привезти сестру в Москву и показать врачам, но она наотрез отказалась. Мне их жалко, но жить по их законам я не хочу.

   Глядя на Володю, я вспомнила роман Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея». А ещё говорят, что «Красота спасёт Мир»!
   - Знаешь, Володя, мир спасёт только любовь. Это я точно знаю.
   - О чём это ты, Вероника? О какой любви говоришь? Где она?
   - В душе. Если бы у Дориана  Грея была такая же душа, как и у тебя, - начала я и задумалась, - тогда бы и романа не было.
   - Кто это – Дориан Грей? – спросил Володя.
   - Очень красивый мужчина. Наверно, такой же, как ты. Только он был преступником. Прочти, тебе будет интересно.
   - А душа у меня какая?
   - Израненная. Но красивая, – уверенно ответила я.

   Я дала Володе название книги и имя автора и посмотрела на часы. Было 11 вечера, а в общежитие пускали до 12 часов. Да, надолго затянулась его исповедь. И что у меня за особенность такая: всем хочется излить мне душу.
   - Уже поздно. Отвези меня в общежитие, пожалуйста, – попросила я Володю.
   - Не могу, к сожалению. Гараж закрыт. Откроют только в четыре утра.
   Я задумалась. Тридцатилетний красивый мужчина, имеющий достаточно большой опыт общения с женщинами и молодая девушка, которая хоть и прыгает через кульманы, и выслушать может мужчину, но ….
   - Вероника, ты можешь быть абсолютно спокойна. Я березок не обижаю.
   - Ты что, умеешь читать мысли?
   - Твоё лицо, как открытая книга.
   - В таком случае, ты мне обещал…
   - Спеть. Что я сейчас с большим удовольствием и сделаю.

   Володя стал петь под гитару. Голос у него был не очень сильный, но приятный. Так поют студенты, когда собираются у костра: тихо и душевно. Он знал песни Визбора, Высоцкого, Окуджавы. Между исполнениями песен, мы продолжали разговаривать, потом я читала ему стихи.
   Мы проговорили до четырёх утра. Володя сдержал слово: ни взглядом, ни жестом, ни словом он не обидел меня.
   Как только открылся гараж, мы сели в его грузовик, и он отвёз меня к студенческому городку.
   - Вероника, мы встретимся еще? – спросил он на прощание.
   - Конечно, - не задумываясь, ответила я.
   - Тогда в четыре? На Таганке? Я буду ждать.
   - Буду, - ответила я, взяла букет белых роз, которые мне подарил самый красивый мужчина на свете, и быстро пошла в своё общежитие.

   На свидание я не пошла. Меня закрутили новые события, новые истории, студенческая жизнь, новые знакомства. Несколько раз я видела грязно-потрёпанный грузовик Володи у входа в наш студенческий городок. Я понимала, что он ищет со мной встречи, но я не желала общаться с ним. Меня не интересовала его прекрасная душа и красивая внешность.  Мне хотелось иметь более достойного поклонника. Моя подруга по общежитию встречалась с известным актёром ( не буду называть его фамилию). Чем я хуже её? Правда, потом, через пол года, он её  бросил, а она долго лечилась от болезни, после которой осталась бездетной на всю жизнь. Но это было «потом». А тогда!  Я ждала прекрасного принца, с прекрасным образованием, с интересной работой и из московской интеллигентной семьи.

    Но судьбе было угодно опять столкнуть нас с Володей.

   После нашей с ним встречи прошло пять лет. За это время я окончила институт, вышла замуж, родила прекрасного сына и в данный момент работала в НИИ конструктором. Ещё года два после знакомства с Володей, я продолжала  сниматься в массовках, читала со сцены МГУ стихи Анны Ахматовой и Инны Кошежевой, а потом  организовала на своем факультете театральную студию и поставила спектакль на стихи Роберта Рождественского «Письмо в 20-й век». Я была режиссером и исполняла одну из ролей в спектакле. Так получилось, что именно мой спектакль открывал концерт, посвященный юбилею нашего института. Зал был полон. После спектакля я впервые узнала, что такое настоящие овации зрителей и была безгранично счастлива. Во время антракта ко мне подошел пожилой мужчина, в котором я узнала известного актера, Георгия Жжёнова.  Он преподнёс мне красную розу и спросил, как моё имя.
   - Вероника, – ответила я, - Спасибо за розу.
   - Какое у Вас красивое имя. Оно Вам подходит. Я видел Вас на сцене. Мне очень понравилось. У Вас талант, Вероника.  Если захотите стать настоящей актрисой, позвоните мне. Вот, возьмите, это мои телефоны. Рабочий и домашний. – Жженов протянул мне листок бумаги, и я взяла его.
   Я была счастлива и смущена. Но больше, наверно, счастлива. Я развернула маленький листок бумаги и прочла: «Будущей коллеге. 242-14-15-р., 142-72-18-д.»
   Я до сих пор храню этот маленький белый листочек. Я не позвонила Жжёнову, хотя и не сомневалась в том, что какие – то способности у меня были. Может быть, я струсила? Не знаю. А, может быть, я поняла, что не хочу быть актрисой?  После единственного спектакля, который имел большой успех среди студентов и гостей института, я закрыла свою студию. Мечта стать актрисой прошла.
   Опять я отвлеклась. И так, прошло пять лет после нашей встречи с Володей.
   Я шла по Старому Арбату – это одно из моих любимых мест в Москве. У меня нет привычки - всматриваться в лица идущих мне навстречу людей. Но, видимо, существуют такие лица, мимо которых невозможно пройти и не заметить. Вначале я увидела огромные чёрные глаза, которые пристально смотрели на меня. Задержала взгляд, и через мгновение поняла, что мне навстречу идёт Володя.  Рядом, под руку с ним, шла красивая элегантная дама. Я слегка кивнула ему, дав понять, что узнала его и рада этой встречи.  Через какое-то время меня кто-то тронул за локоть. Ещё не обернувшись, я поняла, что это мой старый знакомый.
   - Вероника. Неужели это ты? Как я рад.
   - Здравствуй, Володя. Приятно тебя встретить.
   - У тебя есть немного времени?
   - Времени немного есть. А как же твоя дама?
   - Я всё уладил. Чашечку кофе выпьем?
   -  Хорошо.
    Мы вошли в кафе и сели за столик. Глаза всех присутствующих женщин сразу же обратились в нашу сторону.  « Да уж, от такого постоянного внимания  можно сойти с ума.  Бедный Володя»,- подумала я и посмотрела на его руки.
   - Водителем ты уже не работаешь, – утвердительно сказала я.
   Кожа на его  руках была гладкой, без царапин, ногти были ухожены, костюм – очень дорогим и модным. Весь вид Володи  говорил о том, что он совсем не бедствует и  не занят тяжелым трудом. Он стал ещё более красив. Болезненная худоба исчезла. Настоящий Дориан Грей! А что у нас с душой?

   Нам принесли по чашечке кофе и два бокала красного вина.
   - Вероника, почему ты не пришла на свидание? Я так ждал тебя.
   - Ты же сам сказал, что я из другого мира.
   - Я приходил к «Таганке» ещё несколько раз. К четырём часам. В институте искал тебя.
   - Как твоя мама? Как сестра? Ты смог им помочь?
   - Нет, не смог. Сестра умерла, а через какое – то время не стало и матери.
   - Мне очень жаль, прости.
   - Ничего, я это уже пережил.
   - Кем ты работаешь сейчас?
   - Помощником главного редактора в журнале.
   - Главный редактор, конечно же, женщина?
   - Ты всё понимаешь, Березка.
   - Конечно, я всё понимаю. Это следовало и ожидать, - сказала я без малейшего осуждения.
   - Не правда. Я хотел настоящей жизни. Настоящей любви. Хотел, чтобы рядом была такая женщина, как ты.
   - Володя, я буду помнить нашу встречу всю жизнь. Это же просто авантюрная история.
   - А я в тебя влюбился. Ты очень смелая. Самая смелая из всех, кого я знал.
   - Это не смелость. Володя, мне просто хотелось сказки. Но сказки не случилось.
   - Да уж, какая сказка может быть с водителем. И как ты живёшь сейчас? Дождалась своего принца, Берёзка?
   - Володя, у меня всё хорошо. К сожалению, совсем нет времени. Меня ждёт муж и сын. Мне надо бежать. Да и тебя, тоже, наверняка, ждут. И любят. Я знаю, что эта женщина любит тебя. Ты достоин любви. Прощай.

   Я поднялась и вышла из кафе. Что я могла ему сказать? Что я встретила прекрасного принца, о котором мечтала, и родила ему сына? Да, встретила. Да, родила. А потом развелась. Обычная история. Не сказка, а жизнь. И работаю я не только в НИИ. Утром я уборщица в ателье, днём я инженер – конструктор, а вечером я шью платья на заказ. Мне же надо прокормить мою маленькую семью.
   Зачем ему всё это знать? Нет, пусть лучше я останусь в его памяти той смелой «Берёзкой», которая не побоялась сесть к незнакомому мужчине в машину, и которую нельзя обидеть.