Димыч глава 1

                «…- Накатывающая сила - это средство, с помощью которого
                орел раздает на хранение жизнь и сознание, - ответил он, -
                но это также, лучше сказать, сила, собирающая жатву: она
                заставляет умирать все живые существа.»
                Карлос Кастанеда "Огонь изнутри" 
               



                Здесь очень много Бога, но ещё больше сомнений.
          В том числе и в Его промысле.
          Хотя Он и не обязан быть постижимым.
                Здесь инструментов познания по сути раз, два и обчёлся...
          Мысли да эмоции. И те настолько перепутаны, что практически неразличимы...
                Здесь идёт дождь, а на улицах становится не чище, а грязнее.
                Здесь светит солнце, но оно испепеляет быстрее, чем согревает.
                Здесь снег чернеет раньше, чем успевает побелить асфальт...
                И пронзительно больно от осознания, что человек покинул эту жизнь, но  много больнее от понимания как он её прожил...

                *         *          *          *         *

                Был  поздний, но  по-прежнему душный июльский вечер. Мы  лениво  собирали вещи,  покидая целый день спасавшую от жары прохладу реки.
         Складывая в машину походно-купальные принадлежности, я  заглянул в оставленный в салоне  мобильник и обнаружил три  непринятых вызова.
         Совсем недавних.  Два — с незнакомого мне номера и один — от моей матери.
         Набрал её.
         Она, почему-то смущённо растягивая слова, сказала - «Серёг, плохая новость. Димыч умер. Его мать не может до тебя дозвониться, ты перезвони ей...»
         Несколько раз ошарашенно переспросив «как так?» и бормоча  в телефон  «конечно, конечно»,  я позвонил Димычевой матери  и получил от неё подтверждение случившемуся. Потом ещё некоторые, почти не услышанные,  подробности и обстоятельства, а так же просьбу помочь ей с организацией похорон.
        Отложив телефон, долго стоял в растерянности перед машиной и отказывался  верить в произошедшее...

                *          *          *          *          *

                Наверное, у каждого есть знакомые, являющие собою целостность твоей жизни.
        Эти люди - как небо над головой, или как земля под ногами — всегда есть.
        Как всякая нерушимая данность — ты родился и увидел это, ты будешь умирать и мысленно окидывать это прощальным взглядом.
        Чаще всего об этих людях ты ежеминутно не думаешь, они совершенно не необходимы тебе каждый день, более того — ты можешь годами с ними не встречаться.
        Они просто ВСЕГДА ЕСТЬ, потому что они были и ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВСЕГДА.
        Родители, оставшиеся жить в своём городе, если ты давно уже переехал в другой, не относятся к данной категории.
        Поскольку  каждый из нас не единожды в жизни задумывался о неминуемой тяжести их утраты. В силу бренности этого мира и родительского возраста.
        А вот про возможную потерю  друзей — особенно  детства — почему-то почти не возникает мыслей.
        Как  про самого себя — психика отказывается  соглашаться с тем, что рано или поздно, вдруг-не вдруг, но ты возьмёшь и навсегда исчезнешь.
        Так вот и с близкими людьми далёкого детства...

                *          *          *          *          *

                Есть одно маленькое незыблемое правило, определяющее таких «фундаментальных» для тебя людей.
        Сколь долго бы не длился перерыв в вашем общении, встретившись потом хоть через сто лет, после одной-двух неловких минут нового привыкания друг к другу вы будете разговаривать так, словно расстались не далее как вчера, а до этого ежедневно делили на двоих обе свои жизни...
        Когда — поровну, когда — по потребности более нуждающегося.

                *          *           *          *         *
 
                У нас с Димычем  в жизни был период, почти сразу после службы в армии, в течение которого мы года за три  виделись и слышались — по пальцам одной руки пересчитать.
        И свободных  много  останется.
        Ещё был целый год обиды друг на друга, и мы не общались совсем.
        Но даже не принимая в расчёт эти крайности, в молодые годы каждый из нас был занят своими переживаниями, страстями и увлечениями.
        Они не пересекались, да мы и не стремились их пересечь.
        Молодость всецело затягивает каждого в свой круг — обычно никто и не думает вырываться — молодость если и ограниченна, то вполне самодостаточна в своей ограниченности.
        У него сложилась своя компания, у меня — своя, и у них не имелось ни общих интересов, ни похожих целей и задач.
        Встречи с ним стали почти случайными, исключительно  «по-старинке» - в отдалённо-пригородном посёлке, где прошло наше очень совместное, буквально одно на двоих детство...