Как стать начальником

Работал у нас один мужичок, звали его Гена. На вид ему было лет сорок пять, нельзя сказать, что он отличался каким-нибудь рвением в плане работы, не был он семи пядей во лбу, но и чрезмерной глупостью тоже не отличался. В общем, был обычным человеком, ничем не выделяющимся из общей массы. Приходил на работу как все, уходил тоже, любил посплетничать и покритиковать других, независимо от того, заслуживали ли они критику или нет.

Гена, как и многие другие, воспринимал блага, посылаемые ему начальством в виде премии, как должное, кончено радуясь этому обстоятельству, а также громогласно сообщал всем об этом событии, видимо хотел показать, что-то он здесь самый ценный сотрудник. В тоже время, если его наоборот лишали премии, то это было незаслуженно, и виноваты в этой несправедливости были, конечно же, его напарники, на голову которых, за их спиной, он посылал проклятия, выражаемые трехэтажными оборотами, которые нежелательно было повторять в присутствии детей.


Гена считал себя чрезвычайно умным товарищем и частенько давал советы окружающим, как лучше что-то сделать. Естественно делал он это тогда, когда его об этом никто не просил. Молодые сотрудники может и прислушались бы к его мудрому суждению, если бы Гена показал на примере своей работы, что его знания заслуживают доверия, но к его сожалению каких-нибудь стахановских успехов он не демонстрировал.

В коллективе Генадия как профессионала никто не воспринимал и серьезно к его суждениям не относился. Он же в свою очередь частенько наведывался к начальству, где вел пространные беседы о жизни вообще и жизни коллектива в частности. Если сначала беседы не отрывали Гену от работы надолго, то с течением времени их продолжительность стала возрастать. Генадию видимо стало так нравиться общаться с народом, что он пробегал по местам скопления сотрудников и активно участвовал в дебатах. Особенно зачастил с утра, когда сонный народ подтягивался на работу, и вечером, когда все мечтали увильнуть на несколько минут пораньше. Свободный график посещений крайне не приветствовался руководством.

Некоторые активные товарищи заподозрили неладное, но было уже поздно, Гену назначили руководителем группы. Став главным, Гена тут же распушил хвост и с важным видом приходил раздавать указания. У него прорезался командный голос, особенно жестко он выражался в адрес молодых. Манера общения с вышестоящим руководством в принципе не изменилась, если быстро и хорошо удавалось сделать работу, то в этом была только его заслуга, а если были какие-то проблемы, то тут же находился крайний.

Очень ревностно Гена относился к походам его теперешних подчиненных к начальству, видимо боялся, что кто-то подсидит и его, и всячески старался отгородить коллектив, от тех, кто принимает решения. Наверно знал или догадывался, что четкое указание без посредников выполняется гораздо лучше и показывает, кто работает, нежели, когда оно проходит через десятые руки. Ведь, если возникают вопросы, Гена всегда может сказать, что он сказал одно, а нерадивые работнички все сделали не так.

Часть таких Генадиев в конечном итоге лишается своих регалий и отправляется в никуда, но многие, к сожалению, продолжают свой победный путь и тянут за собой таких же Генадиев, которых больше интересует, кто что сказал, а не кто способен на качественную работу на благо окружающих. Наш же Гена был низвергнут, но ушел на другую работу с повышением.