VI. Вселенская пустота

«Погасите страсти, остановите занятия, и Вы будете отданы страшному врагу, который зовётся покоем, но настоящее имя которого – скука» (Легуве). «Скука – это, несомненно, одна из форм тревоги, но тревоги, очищенной от страха. В самом деле, когда скучно, то не страшишься ничего кроме самой скуки» (Эмиль Мишель Чоран, «Признания и проклятия»).

Скуку часто сравнивают с тоской или унынием, грехом. Но так ли всё это? Уберите любые занятия и посидите одни без дела, в темноте, в тишине. Надолго ли хватит? Будет легко обнаружить, что во всех религиях это – первый и главный урок по осознанности. Я сейчас же введу Вас в курс дела. Не всё ли от скуки? – Вы наверно скажете, что звучит неправдоподобно. Но именно от скуки хочется полениться, а когда лень наскучит – потрудиться. Пусть на деле это работает несколько сложнее. Не поленитесь задаться рядом вопросов. Почему Вы делаете это? И снова почему? И снова. Вы обнаружите корень всего лишь в ничем не подкреплённом предпочтении. Потому что иное скучно. Ничего другого не несёт той порождающей способности как скука, но где лишь момент «исчерпанности» запоминается как тревожное состояние непосредственного пребывания в ней. Это тот же инстинкт самосохранения, но обеспечивающий сохранность психики, не давая разуму увянуть. Отсюда тяга к приключениям, которая предоставляет букет для психоанализа. Скука управляет всеми приливами и отливами желаний. Родился, пожил и умер как все, может с небольшой разницей. Для преодоления Скуки каждый волен выбирать «аттракцион» по себе. Конечно, это не убьёт скуку вовсе. Что угодно рано ли поздно наскучит и откроет двери для нового броска. Мы лишь рисуем все виды страданий и удовольствий жизни, все попытки сбежать от скуки. И каждый преодолевает её исходя из индивидуальной предрасположенности к тем или иным видам наслаждения.

«Люди ищут удовольствий, бросаясь из стороны в сторону, только потому, что чувствуют пустоту своей жизни, но не чувствуют ещё пустоту той новой потехи, которая их притягивает».
(Блез Паскаль)

Аристотель пишет: ««Ибо наш ум есть Бог» – кто бы это ни сказал, Гермотим или Анаксагор – и «есть в жизни смертных доля Бога некого». А потому надо либо предаться философствованию, либо, распрощавшись с жизнью, уйти отсюда, поскольку всё прочее – сплошная болтовня и вздор». И первой из философии вытекает психология – наука о душе человека, его поступках и мотивах, и, следовательно, всём продукте человеческой деятельности. Это – наука о видах души – гороскоп, где каждый зодиак есть «доля Бога». Каждый зодиак – это «драконья голова», отражение той или иной идеологии. Высоких идей-то не так уж много. В обществе они рождаются и умирают циклично, возникая из «ниоткуда» через людей – также носителей конкретной мысли. Желания держат в сансаре, а избавляясь от желаний, повстречаешься со скукой. Но и тогда помрёшь раньше, чем сразишь её. Скука здесь видится как огромный злой дракон. До которого ещё добраться нужно. Как приблизился к дракону, он и породил множество желаний, идей что-то сделать или приобрести, оправданных какой-то философией, и ты снова «воюешь» с многочисленными «демонами». Победить желание – значит увидеть, что оно не решение и также скучно. Но тем же не победить «дракона». Для скуки нужен особенный меч. Итак. Смысла нет ни в жизни, ни в смерти, есть лишь преодоление скуки. Она – тайный измеритель вещей. Всё приедается. Каждый находит смысл своего существования по душе. И очередной этап жизни будет прожит.

«Среди всех жизненных зол мало найдётся таких, которые были бы так же мучительны, как скука, и поэтому человек всеми силами стремится избежать её. Достичь этого можно двумя путями: либо в принципе став на путь продуктивности и переживая так счастье, либо пытаясь избавиться от проявлений скуки. Последняя попытка, по всей видимости, характерна для стремления современного человека к развлечениям и наслаждениям. Он ощущает в себе подавленность и скуку, которые становятся явными, как только он остается наедине с самим собой или с самыми близкими ему людьми. Все наши увеселения служат тому, чтобы облегчить человеку бегство от самого себя и от угрожающей ему скуки, предоставляя ему убежище на многочисленных путях бегства, предлагаемых нашей культурой. Однако сокрытие симптома не устраняет условий, порождающих его. Наряду с боязнью заболеть или оказаться униженным в случае утраты общественного статуса и престижа, страх перед скукой имеет первостепенное значение среди страхов, испытываемых современным человеком. Живя в мире развлечений и увеселений, он боится скуки и радуется, когда еще один день прошел без неприятностей, еще один час удалось убить, так и не осознав затаенной скуки».
(Эрих Фромм, «Здоровое общество»)

Дорогой читатель, пора Вам налить вкусного чаю. Только подумайте, чего может хотеть Бог и зачем это хотеть? Поговорим о следствии, что не имело никакой причины. Фридрих Ницше пишет: «Ветхий Бог, настоящий верховный жрец, истинное совершенство, прогуливается в своем саду: беда только, что он скучает. Против скуки даже боги борются тщетно. Что же он делает? Он изобретает человека. Человек занимателен. Но и человек также скучает. Безгранично милосердие Божье к тому единственному бедствию, от которого не свободен ни один рай. Бог тотчас же создал еще и других животных. Первый промах Бога: человек не нашел животных занимательными». В Индии есть миф о боге Брахме, зачатом в золотом яйце. Он был совершенно одинок и понял, что существование его протекает безрадостно. Не существовало ничего, кроме Брахмы и он скучал. Тогда силой мысли он родил сыновей – владык и творцов всех созданий, просто для развлечения. У полинезийцев вначале Тангароа в яйцеобразной раковине носился в тёмном пространстве, но, утомлённый бессмысленным движением, простёр руку и кругом стало светло. В алтайских мифах вначале не было ни неба, ни земли, лишь Ульгень носился над бездной, подобно летучей мыши-нетопырю, но не находил пристанища. Тогда, чтобы не скучать, он создаёт своего младшего брата – демиурга Эрлика, который творит для него мир. Петрухин делает особый акцент на греческом слове «демиург», которое скорее относится к ремесленнику, создающему свои изделия для народа – демоса, а также часто имеет фемининные черты. Вероятно, отсюда вытекает дальнейшее рассуждение Ницше, что, создав женщину, Бог избавил мужчину от поглощающей скуки, как Бог избавил от скуки Себя, разумеется, временно. В древних текстах скука не восседает публично на золотом троне в пантеоне божественного храма, однако скука и вовсе не имеет божественную природу, нагло возвышаясь над нею. Практически во всех мифах о сотворении мира, не много не мало, скука выступает в качестве первопричины. Здесь нужно сделать глоток чая. Само слово «скука», конечно, не звучит прямо, но атмосфера творения в каждом мифе совершенно ясно передаёт смысл этого явления. Скука неподвластна даже богам, являющаяся причиной любого действа и бездействия, самопричиной  Бога.

«Киркегор описывал это так: «Как, однако, скука... ужасно скучна. Более верного или сильного определения я не знаю: равное выражается лишь равным. Если бы нашлось выражение более сильное, оно нарушило бы эту всеподавляющую косность. Я лежу пластом, ничего не делаю. Куда ни погляжу – везде пустота: живу в пустоте, дышу пустотой. И даже боли не ощущаю». Очевидно, скука – понятие, которое можно использовать, чтобы объяснить и оправдать очень многое. Например, один из героев «Записок из подполья» Достоевского утверждал, что «все от скуки, господа, все от скуки...» Характерную формулировку скуки можно найти, например, в комедии Георга Бюхнера «Леонс и Лена»: «Чего только не делают люди от скуки! Они учатся от скуки, они молятся от скуки, они любят, они сватаются и размножаются от скуки, и, в конце концов, умирают от скуки». У Фернандо Пессоа это звучит так: скука – чувство настолько экстремальное, что ее невозможно победить даже актом самоубийства, а только путем чего-то невозможного, только тем, чего вообще не существует в природе. Скукой обычно объясняют многие действия, поступки, впрочем, так же, как и абсолютное бездействие. Скука – движущая сила огромного числа человеческих поступков – как позитивного, так и негативного свойства. Бертран Рассел пишет: «Значение скуки для человеческого поведения, по моему мнению, недооценено, ей уделено намного меньше внимания, чем она того заслуживает. Я со всей определенностью полагаю, что скука – мощная движущая сила во все времена. Скука характерна также и для наших дней». Скука – это, прежде всего состояние, в котором мы пребываем, при этом редко о нём размышляя. Я попытаюсь объяснить, что такое скука, как и откуда она возникает, а также перечислить причины, почему её нельзя преодолеть волевым актом. Естественно, я не склонен считать, что всё существование исчерпывается скукой».
(Ларс Свендсен, «Философия скуки»).

Жизнь и смерть – это подарок для души, чтобы душа не скучала. Всё в мире есть для того, чтобы душа не испытывала лишь этого чувства. А ведь оно – истинный подарок, то, что вне карусели – порочного круга. Мы видим, что наша жизнь, как и жизнь каждого, это – непрерывная борьба со скукой, пропитанная бесконечной чередой перемен, идей, исканий и смены настроений, которые на миг вдохновения дают забвение, написав очередное четверостишие жизни, а затем развлечение вновь рассеивается как туман перед лицом грандиозной силы. И после небольшого молчания слышим слова признания: «Как же скучно». Но почему бы не окунуться в это, продолжая развлекать себя слепой борьбой? Как ни крути, а ты подыграешь. Сквозь толщь расстояний тленность Вселенной смотрит прямо на тебя, как ты у околицы сидишь и ковыряешь ямку в снегу. Ты куришь крепкую сигару: немного мяты, немного нигилизма – совсем не повредит. Жизнь, как ни странно, способна протекать лишь в каком-то неосознанном состоянии, словно во сне, словно её итак нет. И с последним глотком чая опять не понять разницы: то ли мудрость, то ли дурость.

«– Мне скучно, бес.
– Что делать, Фауст? Таков вам положен предел, его ж никто не преступает. Вся тварь разумная скучает: иной от лени, тот от дел; кто верит, кто утратил веру; тот насладиться не успел, тот насладился через меру; и всяк зевает да живет, и всех вас гроб, зевая, ждет. Зевай и ты.
– Сухая шутка! Найди мне способ как-нибудь рассеяться.
– Доволен будь ты доказательством рассудка. В своем альбоме запиши: «fastidium est quies» – скука – отдохновение души. Я психолог... о, вот наука! Скажи, когда ты не скучал? Подумай, поищи. Тогда ли, как над Виргилием дремал, а розги ум твой возбуждали? Тогда ль, как розами венчал ты благосклонных дев веселья и в буйстве шумном посвящал им пыл вечернего похмелья? Тогда ль, как погрузился ты в великодушные мечты, в пучину тёмную науки? Но, помнится, тогда со скуки, как арлекина, из огня ты вызвал, наконец, меня. Я мелким бесом извивался, развеселить тебя старался, возил и к ведьмам и к духам, и что же? Всё по пустякам. Желал ты славы – и добился, хотел влюбиться — и влюбился. Ты с жизни взял возможну дань, а был ли счастлив?»
(Иоганн Вольфганг Гёте, «Фауст»)