Воспоминания детства часть 3

Окончание главы. Начало тут http://www.proza.ru/2013/08/06/1938

А тем временем Колька залез ко мне на полати и приткнулся ко мне. Колька стал приставать ко мне.
 - не спишь, Петь?
 - сплю, не мешай. Спи и сам.
 Но Колька все не мог угомониться.
 - Петь, давай утром встанем и пойдем рыть нору в глиняном откосе. Выроем две норы и будем рядышком сидеть, прятаться от дождя. Интересно из норки смотреть на речку.
 - Ладно, спи. Утром видно будет.
 Но Колька все не мог угомониться.
 - Петь, а помнишь, как мы с тобой в избушке – землянке ночевали зимой? Волки такие страшные. Всю ночь выли - спать не давали. А мы в кровати в обнимку лежали и боялись их воя. Страшно было. А потом утром уже, как рассветало, волк смотрел в окошечко на нас и зубы свои скалил. Я тогда сильно перепугался. И сегодня отчим, когда меня за шкирку схватил и так на меня посмотрел, как тот волк. Даже зубы свои, как волк показал. Такой злой был.
 - Коль, а ты не думай о Григории. Не волк же он. А тогда и правда волк страшный был. Такие зубы у него страшные. И пасть вся красная, кровавая – огнем горела. Я тоже испугался, а тебе только вида не показывал. А потом, как Тамара с работы пришла, я смотрел следы, как волк в окошечко заглядывал. Это в стекле волк отражение свое увидел. Вот и думал он, что тоже на него волк нападает. Потому и зубы скалил. А такой зверь нападет – сразу загрызет, как наших собачек Дамку и Серку загрызли.
 - Жалко Дамку. Такая ласковая и понятливая была. Забыли мы с тобой тогда ее запустить в землянку на ночь, вот и утащили ее волки. И Серку тоже жалко. Сильный был. Карету нашу по льду только так таскал. Катал нас с тобой. Вот и его волки одолели.
 - Да волки стаей нападут, кого угодно загрызут. Катюша вон зимой с работы шла и то стая волков навстречу по улице ей бежала. Огоньки говорит, только мелькали и горели. Перепугалась она, кричать стала. А сзади мужики шли, прибежали и стали кричать. Так волки убежали в проулок на речку.
 - Ой, страшно было тёть Кате. Я бы со страха умер.
 - Страшно наверно. Давай, Коль спать.
 - Давай.

 Так мы и уснули оба. Ночью мама нас разбудила с Колькой. Мы сбегали на улицу посикать. Да снова залезли на полати. Проснулись уже светло.
 Мама кормила нас пшенной кашей и дала по кружке молока. Наевшись, мы побежали с Колькой на улицу. И направились к речке. На Кольке были рваные старые штаны.
 - Колька, иди вчерашние штаны одень, а то и эти измажешь. Тамара опять тебя ругать будет.
 - Да, я боюсь отчиму показываться. Иди, ты зайди и спроси у отчима, где я и незаметно возьми штаны мои. Они в сенках лежат, мамкой брошены стирать.
 - Ладно, пойду. Я зашел в Колькин дом. Тамара еще не пришла с работы из ночной смены. Григорий сидел на табурете своем и чинил чьи- то сапоги.
 -А где Колька, спросил я его?
 - А этот разгильдяй, вчера вечером куда- то удрал и дома не ночевал. Тамарка придет - пусть сама с ним разбирается, да всыплет ему ремня. Мне надоело его учить уму – разуму.
 Я выскочил в сенки и, схватив Колькины грязные штаны, выбежал на улицу.
 Колька, подскочил ко мне.
 - что там делает отчим? Ругался?
 -Разгильдяем тебя назвал, сказал, что Тамаре расскажет о тебе, чтобы всыпала тебе ремнем.
 - Ух, как я его ненавижу. Жалко папка не вернулся с войны. Он бы жалел меня. И Колька зашмыгал носом, готовый зареветь.
 Так мы и пришли на берег речки. И стали рыть норы в глиняном откосе. Уже к полдню, пришла Тамара к нам на берег речки. Она искала нас. Оказывается, Тамара уже все знала, что Колька ночевал у нас. Мама ей все рассказала. И отругала ее, что она позволяет Григорию издеваться над ребенком.
 Тамара, села на берегу речки, посадила Кольку себе на колени и стала расспрашивать, что вчера вечером случилось. Колька заревел и рассказал. Как отчим нашел, припрятанную ею чекушку водки выпил ее, а захмелев, стал придираться к Кольке. Схватил его за руку и стал лупить ремнем по заднице. И как Колька вырвался и убежал к нам ночевать. Тамара посмотрела попку у Кольки. Выше ягодиц у него были синие синяки от ремня. Тамара в слезы.
 - Горюшко ты мое горе. Горе горькое. Кровиночка моя родненькая. Эх, война ты проклятущая, ненавистная, убила счастье наше. Толенька бы этого не позволил никогда.
 Тамара встала и, взяв Кольку за руку, пошла с ним домой.
 - Пойдем выгонять этого изверга.
 А я поплелся вслед за ними.
 Пришли в Тамарин дом.
 Тамара сразу - подошла к Григорию, взяла у него ящичек с инструментом сапожничным. Инструмент для ремонта обуви она Григорию покупала. Припрятав ящик с инструментом в сенях, Тамара вернулась, собрала вещички и сказала Григорию:
 - Вот тебе порог и больше чтобы духу твоего тут не было. Еще чего надумал - издеваться над ребенком. Ребенок Сирота. Отец в войну погиб, а ты издеваться над ним? Вон отсюда и больше не появляйся тут.
 Григорий встал, забрал свои вещички и, бормоча что-то под нос, ушел из дома.
 Так Тамара распрощалась со своим сожителем. Больше мы Григория в поселке не встречали.
 Молва об издевательствах быстро разносилась по поселку. Никто его не принял к себе жить. Уехал он видимо в Златоуст.

 А жизнь наша продолжалась. Лето было теплым и мы все лето проводили на речке.