Девочка

Девочка больше не может плакать. Громить, кричать, изредка жить - может. Стискивать плечи различных мальчиков, баюкать воспоминания, сыпать на собственные раны соль - тоже. Быть настоящей девочкой по утрам, дням и неким вечерам - да, как иначе-то. Но плакать девочка больше не может, кончились слезы где-то между "сегодня похороны родителей" и "на дворе октябрь".

Девочка еще хочет быть кем-то, но уже давно точно не собой.

У девочки тонкие пальчики, девочка смотрит, как время летит куда-то, девочка отчаянно сгоняет с себя пыль. Девочка хочет жить, но как-то плохо у нее выходит.

У девочки болит голова. Теперь болит реже, но все же часто. Девочка собирает по дороге домой - каждый раз - в кулак опавшие листья и кидает их снова на землю. Девочка хочет плакать. Но больше не может. Девочка, кажется, сходит с ума.

Но девочка учит целый день. Не те давнейшие - до скрипа в зубах не подчиняющиеся логике - теоремы, всего лишь законы. Зубрит ночами и днями что-то о совсем не девичьих проблемах: "превращение криминогенных групп в криминальные", как иначе. Девочка думает, что все это бред и что пора уже закончить. Девочка закрывает глаза, считает до трех, а затем учит снова. Закрывая глаза и считая до трех - пару раз в день. Девочка вроде живет.

Но девочка иногда заходит туда, куда точно не ходят девочки. Девочка танцует в тусклом свете, на узкой - барной? - стойке, запрокидывает голову и глотает отравленный воздух. Иногда девочка думает, что готова жить дальше - когда вокруг серый дым: то ли сигаретный, то ли наркотический. В любом случае - уже привычный.

Иногда тут бывает мальчик. Ее мальчик. Тот, который - на самом деле - брат.

...

Мальчик изрядно устал, мальчика помяла жизнь, мальчик все еще спасает кого-то. У мальчика потенциал героя, но дорога только она. Последний кусочек семьи.

Мальчик потрепан, мальчик затаскан. Мальчик вечно сонный, мальчик частенько злобный. Мальчик чувствует вину, похожую на змею. Мальчику даже страшно за то, что происходит вокруг. Мальчик подавляет себя, находит другую работу. Мальчик натягивает улыбку. Мальчик играет жизнь.

У мальчика есть дела, что позволяет не погрузиться в отчаяние полностью. Иногда он все же пишет дальнему другу, а друг отвечает ему. У друга в семье тоже несчастье, только держится лучше. Несчастье страшное, несчастье нелогичное, совсем безнадежное. Друг пишет, что мальчику повезло - когда умирает вся семья сразу и быстро, а не части ее из-за рака. Ведь "умер" - это - всегда - навсегда. Мальчику от его поддержки скорее хуже.

У мальчика есть желание. Бежать и никогда не оборачиваться. Мальчик почти срывается, но выступающие косточки, стальные глаза и грустная улыбка держат, если не давят - заставляя быть здесь и сейчас. И мальчик шепчет что-то успокаивающее единственно близкому человеку. Она делает вид, что не заметила его порыва. Мальчик желает, чтобы все было сказано вслух.

Но мальчик молчит. Смотрит на срывы сестры, приносит с утра анальгин, стаскивает со сцены в клубах и позволяет нести ей бред с ерундой. Смотрит на извивающееся тело ее, подчиненное музыкой - ритмом отбойным, отдающимся где-то там, внутри - и дозой наркотиков. Смотрит на некогда улыбчивого ребенка, ком в горле сглатывается уже быстрее.

Но мальчик забывает. Пытается - точно. Блестящие глаза, пьяную улыбочку и хриплое "поцелуй меня", растворившееся в ночи у подъезда. Отцепляет ее хрупкие ручки, мерит температуру губами и проклинает ушедших куда-то - в пустоту? - родителей. Не так все, как должно быть. Не он, не она.

Иногда мальчик хочет сдаться, ответить взаимностью ей. Но никогда не пойдет на ее безумие, что фонарь, потому что - сестра. А сестра это вбитое с детства "нет".

...

Девочка любит мальчика.

А мальчик знает, что любить его ей точно нельзя.

И однажды все же сбегает - во взрослую жизнь.

Девочка остается разбитой.

Для того, чтобы быть собранной уже другим мальчиком. Который точно не ее брат.