Мармелад

Памяти Варвары Александровны Канаевой

Сейчас в магазине изобилие конфет. В моё детство было их поменьше, но любимым лакомством был мармелад. Он был разной формы: ромбиками, кружками и, конечно, фигурками животных. Сейчас мармелад не такой вкусный как раньше. И каждый раз, когда угощаюсь, вспоминаю один случай из моей жизни.

В школьные годы все ученики помогали участникам войны и просто одиноким старикам по хозяйству: красили забор, ходили в магазин или мыли пол. Образцовые пионеры и комсомольцы носили гордое название «тимуровцы».

Наш 6 «А» класс ухаживал за старенькой, плохо видящей женщиной. Некоторые ребята уже ходили к ней, подошла и моя очередь навестить Варвару Александровну.
Одноклассники рассказывали, что старушке было восемьдесят шесть лет. Жила она недалеко от школы, на первом этаже. Я позвонила в дверь. Долго никто не открывал. Потом послышались неторопливые шаги.
 
– Кто там? – спросил тихий голос.
– Здравствуйте, Варвара Александровна. Я их 6 «А», тимуровец.
– Ну проходи, раз тимуровец.

Передо мной стояла маленькая сухая старушка с короткой стрижкой и чёлкой, убранной гребешком. Такие причёски я видела у героинь-активисток в старых фильмах. Женщина пыталась рассмотреть меня через огромные толстые линзы очков.
 
Из маленького коридора я вошла в комнату, неуютную и сирую. Медленно озираясь по сторонам, увидела огромный шифоньер с поломанными дверцами, ручки которых были перевязаны резинкой, аккуратно застеленный плюшевым покрывалом старый диван. Шторы на окне висели криво, на нескольких петлях, многие из которых были оторваны. В углу стоял маленький старинный буфет сложной формы, который выделялся из остальной мебели. С трех сторон низ буфета был расписан красивыми композициями с кавалерами и барышнями. Меня отвлекло присутствие в комнате кого-то ещё. Я обернулась. Со стены на меня смотрел плакат Сталина, изображенного в полный рост. Ничего подобного в своей жизни я не видела. Стояла как прикованная и не могла отвести взгляд. Меня окликнула Варвара Александровна, но опомнилась я только, когда она прикоснулась ко мне холодными руками.

– Садись. Чего стоишь? Как тебя зовут, милое дитя.
– Люда. Я пришла Вам помочь что-нибудь сделать. Может, в магазин сходить надо? – я говорила, а сама не могла оторвать глаз от портрета.
– Знаешь кто это?
– Иосиф Виссарионович Сталин, – чётко, чуть протяжно сказала я.
– Мне довелось с ним работать. Хороший был человек. Настоящий коммунист, – с гордостью заключила она.

Я отвечала на вопросы о школе, учёбе, семье. В день знакомства поручений мне не дали. А в следующий раз я должна была вымыть окна. Я никогда этого раньше не делала, но пообещала, что справлюсь.

Дома я оживленно рассказала о своей новой знакомой. Мама научила меня делать петли на занавесках и предложила взять из дома несколько цветов в горшках.
Вторым моим поручением было получить пропуски на первомайский парад, который проходил на площади. Я очень гордилась, что мне доверили идти в обком партии (сегодня это здание областной администрации).

Я сопровождала бабушку на всех последующих парадах. Пока не закончила школу. Мы стояли на трибуне среди ветеранов и руководителей партии.

Со временем мы очень сдружились с Варварой Александровной. Навещала её почти каждый день. Она рассказывала о своей жизни и называла фамилии знаменитых людей, с которыми работала: Киров, Фрунзе. Я узнала от неё много о тяжелых военных временах. Однажды её Микояновский детский дом (она была его директором) должен был эвакуироваться в Алма-Ату. Поезд, в котором они ехали был атакован немецким самолетом. Бомба попала в последний вагон. Варвара Александровна и ещё две молоденькие воспитательницы успели вывести из горящих вагонов свих двадцать пять детей. Самолет кружил над поездом, расстреливая всех, кто там был. Взрослые своими телами закрывали маленьких ребятишек. На подводах и попутных машинах из города в город три мужественные девушки довезли детей до места.
Затаив дыхание я слушала Варвару Александровну. Многое пересказывала своим одноклассникам. Интересные истории, услышанные от умной, мужественной, сильной и в то же время хрупкой, маленькой женщины.

Ещё постоянным моим заданием было записывать в специальную тетрадь фамилии людей, которых разыскивали родственники. Это сейчас есть телевизионная программа «Жди меня» и Интернет, а тогда, в семидесятых годах, раз в месяц по радио звучала передача, в которой ведущий зачитывал фамилии людей, пропавших во время войны. Если звучала история пропавших детей, она несколько раз произносила фамилию ребёнка, пытаясь вспомнить, не был ли он в её детдоме.

Однажды мне пришлось писать в Москву на радио. Варвара Александровна в подробностях знала судьбу девочки, которую разыскивала мать. Долго мы ждали ответа. А вместо письма приехали гости. Взрослая, красивая девушка со своей мамой. Все много вспоминали и плакали, потом опять рассказывали и опять плакали. Ревела и я. Гости из Архангельска привезли Старушке много тёплых вещей: пуховый платок, жилетку, носки, варежки. Варвара Александровна никогда не расставалась с полюбившимся ей пуховым платком, покрываясь даже летом.

Ещё одним делом я занималась с огромным удовольствием. Из библиотеки для слепых постоянно возила бабинные огромные кассеты. И на стареньком магнитофоне, в обнимку усевшись на стареньком диване с Варварой Александровной, мы слушали произведения русских и зарубежных классиков. Подолгу обсуждали услышанное и пили чай.
Я научилась готовить салаты, варить незатейливые супы. Но любимым блюдом Варвары Александровны, без сомнения, была картошка с луком, поджаренная на сливочном масле. Иногда она меня угощала тем, что приготовлено, а бывало, полдня в школе пробудешь, а потом в очередях, по магазинам побегаешь, приходишь к ней уставшая, голодная. А тут принесла продукты. Что-то положила в холодильник, а печенье и мармелад она положила, как всегда, в тумбочку под столом в зале. Я очень хотела кушать, в животе урчало. Думала укусить хоть что-нибудь. Вдруг вспомнила о мармеладе, который я только что принесла для старушки из магазина. Лакомства лежали здесь, в тумбочке, возле которой я сидела. Мне не хватало смелости попросить поесть. И я воспользовалась моментом. Пока Варвара Александровна была в ванной комнате, я, не глядя, засунула руку в бумажный пакет со сладостями и вытащила одну мармеладку. Это был золотистого цвета, посыпанный сахаром медвежонок. Я быстро положила его в рот и почти не жуя, проглотила.
Конечно же, я не наелась маленькой конфеткой и домой шла как разбитая. Мне было не по себе. Почему я не попросила?

Я закончила школу, поступила в институт и продолжала навещать Варвару Александровну, когда приезжала на каникулы из Ростова. Однажды мне открыли незнакомые люди. Я узнала, что дорогой, любимой моей Варвары Александровны уже нет.

При встречах с одноклассниками, мы часто вспоминаем о Варваре Александровне Канаевой – настоящем коммунисте, женщине, заменившей мать многим детдомовским детям, человеке, прожившем остаток жизни в нищете и полном одиночестве.

Прошло более тридцати пяти лет с того момента, как я взяла без спроса мармеладную конфету. Я понимаю, что это небольшой грех, но помню об этом всю свою жизнь. Стыдно.